***
В последнее время Диппера всё чаще стали посещать тревожные мысли, связанные с Мэйбл и Гидеоном. Он всё ещё не мог свыкнуться с тем, что сестра уехала к своему парню. Пайнс постоянно звонил ей, списывался по несколько раз на дню. Ну и что, что родители и сама Мэйбл твердили, что Гидеон не тронет её? Это слишком опрометчивые мысли! Но каждый раз, только услышав радостный голос сестры, Диппер успокаивался. Выслушивал её восторженные слова о Гидеоне и идеальных каникулах, а в голову прокрадывалась до смешного абсурдная мысль — а может, Гидеон и вправду не плохой? Диппер всегда был готов защитить Мэйбл. Всегда был рядом и поддерживал её, был готов прийти на помощь. Она стала не просто самым родным для него человеком. Она как часть Диппера, та, кто знала о нём больше, чем кто-либо. Пайнс слишком сильно дорожил ею. Ещё в детстве он начал чувствовать ответственность за Мэйбл. Осознавал, что должен отгородить её от суровой реальности. Она вела себя слишком беззаботно, не боялась заводить разговоры с незнакомцами, а на беспокойства Диппера наигранно обижалась и называла его трусишкой. А с наступлением подросткового возраста её заинтересованность в альфах стремительно возросла. Уже тогда Диппер стал понимать, насколько этот мир несправедлив. Что альфы — далеко не те, кем кажутся на первый взгляд. Но Мэйбл не понимала этого. Не слушалась ни брата, ни родителей, мечтательно вздыхая о красавчике-альфе из параллели. Диппер надеялся, что эти заинтересованности и короткие влюбленности пройдут, когда Мэйбл повзрослеет. Но нет. Она продолжала оставаться беспечной и наивной девчушкой. Теперь он снова созванивался с сестрой. Слушал, как она восторженно рассказывала об утреннем походе в лес, как они с Гидеоном построили снежную крепость. Диппер пропускал некоторые её слова, просто вслушиваясь в счастливый голос. Уже завтра Мэйбл вернётся домой, и Пайнс обязательно приедет навестить её. — Надо будет и тебя с собой взять, а то сидишь дома и обнимаешься со скучными книжками! Ты на улицу вообще выходишь или сидишь в потёмках? — Диппер не сразу расслышал вопрос и рассеяно похлопал глазами, пока до него не дошёл смысл слов сестры. — Мэй, у меня слишком много дел, чтобы просто сидеть дома. И не обнимаюсь я с книжками! — с наигранным возмущением ответил Диппер. Не обнимался он с книгами, правда, иногда засыпал в их окружении, но это неважно. Он не настолько помешан на них! — Я ведь к МакГаккету в лабораторию почти каждый день хожу. С наступлением каникул он действительно стал ходить в лабораторию чаще. МакГаккет лишь радовался этому, рассказывая о новых исследованиях и приборах, а некоторые его коллеги сумели сдружиться с Диппером. — Кстати, как там дела у Форда и МакГаккета? — внезапно спросила Мэйбл. — Я ведь уже звонила Форду и говорила, что МакГаккет по нему скучает. А он ответил, что у него слишком много работы и ему не до встреч! Если и ты станешь таким помешанным ботаном, я точно обижусь. Диппер тихо усмехнулся, только представив себя на месте прадяди. Тот, и правда, мог иногда слишком сильно увлечься своими исследованиями и забыть обо всём вокруг. — Не стану, Мэй. — Диппер мягко улыбнулся, так, словно сестра могла видеть его. — А Форд и МакГаккет уже стали часто созваниваться. Форд даже предложил им встретиться и вспомнить молодость. — Отлично! План лучшей в мире свахи удался! — радостно воскликнула Мэйбл. А Дипперу на мгновение показалось, что она находилась здесь, прямо рядом с ним. И всё же, как ему её не хватало. — Ой, бро, меня Гидеон зовёт, созвонимся потом, ладно? Пока! — Пока, Мэй, — тихо прошептал Диппер. Несколько секунд он вслушивался в тихие гудки, а затем отложил телефон, устало садясь на диван. Главное, что с Мэйбл всё хорошо.***
— Я уже сказал, что не собираюсь оставаться здесь! — Пайнс раздражённо смотрел на Билла, едва сдерживая рвущийся наружу гнев. Люди, не понимающие отказа с первого раза, сильно бесили Диппера. Альфы, лезущие к нему, одногруппники, желающие списать домашнее задание, и Билл. Для него словно не существовало слова «нет». Он домогался Пайнса, не обращая внимания на протесты, а теперь хотел, чтобы на следующей неделе Диппер остался в баре в ночную смену. Билл твердил что-то о нехватке работников, даже не пытаясь услышать, что Пайнс не вынесет ночи в баре. Ещё больше пьяных альф, громкая музыка и сильная усталость. И плевать, что ему предлагали повысить зарплату — безопасность и собственное здоровье превыше всего. С того момента, как Билл позвал его в кабинет, прошло около пятнадцати минут. Всё это время Диппер стоял у двери и нервно держал руку на бедре, прямо там, где в кармане он спрятал шокер. А Билл, если и замечал это, — игнорировал. — Сосенка, все деревья такие упрямые? — Он устало потёр переносицу и раздражённо вздохнул. Диппер видел, как его отказы не устраивали Сайфера, и старался стоять поближе к двери, чтобы, если что, избежать наихудшего исхода. Стоп, ему кажется, или музыка, обычно играющая в зале, стихла? А голоса и смех пьяных клиентов? Он и перед приходом к Биллу заметил, что посетителей в баре было совсем немного, а Восьмёрка поторапливал особенно медлительных. Диппер сорвался с места сразу, как только услышал «Можешь идти». Охваченный не лучшими догадками, он выскочил за дверь и тут же замер. Потому что в тёмном зале не было ни одного человека. Почему все ушли, не предупредив его? Почему рабочий день закончился так рано? А если… А если это план Билла? Оставить их наедине, чтобы Диппер точно не мог спастись. Он быстро подбежал к входу и резко задёргал ручку. Заперто. Пайнс отчаянно забарабанил по двери, надеясь привлечь чьё-нибудь внимание. Возможно, кто-то из работников услышит это и выпустит его. Но Диппер знал, что этого не случится. Понимал, что всем было абсолютно плевать на то, что с ним произойдёт. Ещё страшнее стало тогда, когда Диппер услышал шаги. Они становились всё громче и отчётливее, приближаясь прямо к нему. С каждой секундой сердце билось всё быстрее, ноги подкашивались, а тело вновь парализовало. Прямо как тогда, когда Билл чуть не обесчестил его… Диппера передёрнуло от этой мысли. Это точно план Сайфера, он лишь продолжает начатое. Как долго можно будет убегать от него? Почему это происходит с ним, в чём он так провинился? Билл неспеша направлялся прямо к нему. Он совершит то, чего Диппер так боялся. А тот даже на помощь позвать не сможет… Всё будет как в том чёртовом кошмаре, но гораздо хуже. Страх быстро затаскивал его в тёмный панический омут, пока Диппер не зацепился за последние крупицы смелости. Нельзя допустить этого! Теперь у него есть защита, он сможет дать отпор. Он отскочил в сторону и попятился назад, когда увидел в отражении Билла прямо за своей спиной. Казалось, что янтарный глаз зловеще поблескивал, так, словно за ним стоял сам демон. Диппер уже выхватил из кармана шокер, готовясь защищаться, но Сайфер лишь дёрнул ручку пару раз и растерянно глянул на дрожащего Пайнса. — Похоже, нас заперли, — хмыкнул Билл, не сводя взгляда с двери. Словно он сам не ожидал этого. Но мальчишка понимал, что это не так. Он сжал шокер сильнее, предупреждающе выставив его перед собой. — Н-не подходите! Я ударю Вас, если Вы подойдёте! — Для убедительности Диппер нажал на кнопку, выпустив яркий разряд. Его всё ещё передёргивало от мысли, что он может поранить сам себя, но он старался держать себя в руках. Билл вздрогнул, не сводя с шокера настороженного взгляда. — Сосенка, убери эти игрушки. Сколько раз надо повторить, что мне нет до тебя никакого дела? — Он отошёл в сторону барной стойки, достал оттуда бутылку с бокалом и присел, наливая напиток. Нужно сохранять трезвый ум и не поддаваться панике. Ни в коем случае нельзя позволить страху завладеть им, как в прошлые разы. Отец говорил, что в таких случаях нужно следить за дыханием и уверять себя о наилучшем исходе. Вдох, выдох. Диппер задышал всей грудью, не сводя с Билла взгляда. Руки подрагивали, крепко сжимая шокер. Теперь он имел небольшой, но контроль над ситуацией. Билл ведь не решится подойти… Не решится ведь? Тихо тикали часы, шумели машины, проезжающие мимо. Из окон в помещение падал тусклый свет фонарей и фар. Неприятный запах алкоголя, смешанный с феромонами альф и омег, ещё не выветрился. Гнетущая атмосфера тяжёлым грузом давила Дипперу на плечи. Настолько сильный страх он не испытывал никогда. Пайнс присел на кресло, не в силах больше стоять на дрожащих ногах. Взгляда с тёмного силуэта он так и не отводил. Билл вёл себя слишком спокойно. Так, словно имел полную власть над происходящим и наслаждался испуганным мальчишкой. Хотя, почему «словно»? Это ведь и был его план, который сорвал Диппер. — Ты так и будешь сидеть целую ночь? — только услышав насмешливый голос, Пайнс вжался в спинку кресла и нахмурил брови. Выходить хоть на какой-то контакт с Биллом совершенно не хотелось. Диппер промолчал, подтянув колени к груди. Сколько ему ещё сидеть здесь? Билл ведь не сможет придумать за это время план, чтобы навредить ему? — Ну, Сосна, не будь таким скучным. Почему ты так боишься меня? — Билл смотрел прямо на него. Подперев рукой щеку, он скучающе постукивал пальцами по поверхности стола. А Диппер, проигнорировав его вопрос, неотрывно глядел на него в ответ. Ему стоило немалых усилий скрывать пробивающую тело дрожь. Он не должен выглядеть трусом перед врагом. Они прожигали друг друга взглядами ещё пару мгновений, пока Сайфер не задал очередной вопрос: — Я разве приносил тебе вред? Спросил он это так, будто действительно не понимал причины страха и ненависти Диппера. Внутри Пайнса медленно закипала злость. — Вы чуть не… Н-не изнасиловали меня! А до этого домогались и угрожали, что раскроете меня! И после всего этого я должен не бояться Вас?! Вы… — Изнасиловал? — голос Билла почему-то звучал растерянно и даже удивлённо. — Не знаю, что у тебя с памятью, но я никогда не делал ничего подобного. — «Не делал»?! Вы тогда чуть не пометили меня! — Возмущению Диппера не было предела. Он всё кричал, напоминая события того дня. Ярость всё сильнее бурлила в нём, подогревая желание подойти и от души врезать Биллу. В тот вечер Пайнс испытал столько страха, а Сайфер… Он вёл себя так, словно это не он хотел тогда пометить и обесчестить Диппера. Билл ведь легко может изнасиловать омегу и забыть об этом уже через пару часов… Пайнс громко дышал, сжимая кулаки. Он высказал всё, что накопилось у него за эти месяцы, всё, что думал об альфах. А Билл молчал. Будто он и вовсе забыл о том дне. — Я не хотел делать с тобой ничего такого, — тихо начал он. Пайнс замер, глядя на него со всей ненавистью. Ему было интересно, что скажет в своё оправдание Сайфер. Начнёт врать, отмахнётся? И почему он выглядит озадаченным? — Это было просто… Временное помутнение. Ты слишком высокого о себе мнения, Сосенка. — Он коротко усмехнулся, вновь окинув Диппера взглядом. — Почему ты считаешь, что я готов пойти на такое только из-за тебя? Вокруг тысячи омег, но нет, ты считаешь, что мир вертится вокруг тебя. Кто после этого эгоист? Диппер нахмурил брови сильнее. Он не считал себя кем-то особенным, о чём вообще говорил Билл? Он просто защищался! Ведь нельзя ожидать ничего хорошего от большинства альф! — Вы приставали ко мне! — прошипел Пайнс, совсем позабыв о страхе. — Предлагали переспать с Вами за деньги! Билл ничего не ответил — лишь тихо вздохнул и встал с места. А Диппер, вдруг вспомнив, какая опасность ему грозила, зажмурился и вцепился пальцами в ткань брюк, боясь лишний раз и вдохнуть. Он не сможет просто взять и сбежать отсюда. Выход и окна заперты, остаётся надеяться только на собственные силы. С каждым стуком каблуков сердце Диппера замирало. Он сильнее сжал шокер, пытаясь унять дрожь в руках. Он в ловушке, но он не может позволить произойти тому, чего он так боялся. Ведь тогда придётся прощаться с мечтой, с возможностью стать великим учёным. Дядя Форд вряд ли изготовит нужные подавители, а значит, все узнают о его принадлежности к омегам… Как ему жить дальше? Ведь наука и была тем, чему Диппер хотел посвятить всего себя. Пайнс насторожился, когда понял, что шаги стихли. Билл стоит прямо перед ним и готовится совершить то самое? Он вздрогнул, когда до него донёсся тихий скрип. Диппер приоткрыл глаза, готовясь увидеть перед собой ненавистное лицо, только вот в зале оказалось пусто. Куда исчез Билл? Спрятался и теперь стоит прямо за его спиной? Пайнс несмело оглянулся, и полоска света из приоткрытой двери в ночной зал зацепила его внимание. Он сразу понял: Билл направился туда. Но почему? Разве он не хотел навредить мальчишке? Он ведь лгал, когда говорил совершенно обратное! Так почему поведение Сайфера стало настолько странным? Диппер не знал. Теперь он не мог увидеть никакого смысла в действиях Билла, окончательно запутавшись. Мужчину словно подменили. Из того похотливого альфы, пристающего к нему, он стал более… Спокойным? Внезапно помещение заполнила тихая мелодия, звучащая из ночного зала. Диппер непонимающе перевёл взгляд на дверь, выныривая из мыслей. Билл решил сыграть? Не рушить его жизнь, а просто играть? Он хотел усыпить бдительность Пайнса? Тогда у него ничего не выйдет. Слышать игру Сайфера Дипперу доводилось нечасто. Обычно они звучали резко и властно, будто отражая характер Билла. И теперь мелодия не звучала простой — тяжёлая, сквозящая раздражением и тихой злостью.«Вселенная не вертится вокруг одного тебя, Сосенка…»
Диппер замер, вспомнив эти слова. Почему-то именно сейчас они въелись в его мысли, настойчиво требуя разобрать их. Билл утверждал, что Пайнс — не тот, кто являлся центром его внимания. Но разве стал бы он говорить такое после множества приставаний и почти-изнасилования? Кому вообще можно поверить после такого? Почему многие омеги, общающиеся с Биллом, не видели ничего из этих ужасов? Они вызывали лишь отвращение. Как низко нужно опуститься, чтобы согласиться провести ночь с альфами, стать их временным развлечением? Казалось, что один Диппер видел сущности альф. Но нет. Согласных с ним было много — например, несколько дней назад, в новостях рассказывалось о взбунтовавшихся омегах, желающих избавиться от клейма низших существ. Диппер знал, что такими методами они ничего не добьются. Правительству легче раскидать их по камерам, чем прислушаться. И всё-таки Пайнсу пришлось признать — частичная правда в словах Билла была. Ведь у каждого человека есть личная жизнь, а он ведёт себя так, будто он — тот, кого каждый встречный альфа захочет обесчестить. Звучит нелепо, но ведь у него есть повод для страха и ненависти! Но раз Билл говорил, что не тронет его, почему не мог позволить уволиться? Это и ставило Диппера в тупик. Он никак не понимал, почему Билл держал его здесь. Какая для него в этом выгода? Ему так нравится наблюдать за испуганно дрожащим мальчишкой? За тем, как он пытается дать отпор? Что вообще, чёрт возьми, происходит? Выстроить логическую цепочку из мыслей никак не выходило. Его, отчаянно пытавшегося понять мотивы Билла, швыряло к различным догадкам, которые всё равно оказывались неверными. Голова зудела от всего этого, хотелось узнать как можно больше деталей, чтобы понимать, как действовать дальше. Пару раз его посетила безумная мысль — потребовать все ответы у Билла. Но он постоянно одёргивал себя от подобного.***
Время тянулось слишком долго. По ощущениям прошло около двух часов, а на деле — минут тридцать. А музыка всё не стихала, становилась спокойнее и мелодичнее. Так убаюкивающе, как колыбельная, которую им с Мэйбл напевали родители. Усталость накрыла Диппера неожиданно. Он вдруг понял, что от игры Билла его клонило в сон. А если так пойдёт и дальше, то он точно уснёт. А Сайфер запросто сможет воспользоваться этим… Пайнса передёрнуло от этого. Он протёр глаза и ущипнул себя в попытках согнать сонливость. Лёгкая боль отвлекала, но не спасала полностью. Ещё через пару минут Диппер понял, что хотел пить. Горло пересохло так, будто он бродил по пустыне без воды несколько недель. А на рабочем месте он никак не мог попить — вдруг в воду подмешают что-нибудь по просьбе Билла? Держаться долго Диппер не смог. Ему было просто необходимо смочить горло и согнать с себя пелену сонливости. В голову пришло слишком рискованное решение. Стараясь не издавать звуков, он достал из кармана шокер и долго рассматривал его, прежде чем несмело слезть с кресла. Уборная находилась на другом конце зала, так что придётся идти тихо, чтобы не навлечь на себя внимание Билла. Окоченевшие ноги едва удерживали Диппера. Сейчас мысль о посещении уборной казалась ему ещё более опасной и безумной. Вернуться назад и просидеть на одном месте ещё девять часов гораздо безопаснее, чем ходить по всему помещению, боясь и вздохнуть лишний раз. Но сонливость всё сильнее окутывала Пайнса, а горло неприятно першило. Стоило Дипперу услышать малейший шорох — он мгновенно замирал и испуганно озирался. Происходящее напоминало ужастик, где тишину вот-вот нарушит злобное рычание монстра, готового напасть и растерзать, наслаждаясь мучительными криками жертвы. Внезапно дышать стало тяжелее. Диппер вцепился руками в шею и стал жадно вдыхать воздух. Монстр… На него нападёт Билл, искалечит его и обесчестит. Будет смеяться над его безуспешными попытками спастись и оставит полуживого валяться на холодном полу. А когда откроется бар, позовёт своих дружков, чтобы они окончательно добили его… В глазах потемнело, и Диппер уже был не в состоянии удерживаться на ногах. Он беспомощно покачнулся и упал на колени. Исход был ясен с самого начала. Билл растоптал и выкинул бы его по-любому. Это был лишь вопрос времени. Пайнс отчаянно хватал воздух ртом, трясясь в беззвучных рыданиях. Ему наступит конец, всё, к чему он стремился — исчезнет. А его самого сравняют с землёй. От звона в ушах раскалывалась голова. Дипперу казалось, что он падал в глубокую тёмную пропасть, на дне которой его и будет поджидать монстр. Его будут долго терзать, мучить и приносить невыносимую боль… Вдруг плеч коснулись чужие руки. Всё кончено, Билл пришёл за ним и теперь начнёт уничтожать его. Ком в горле нарастал всё больше, а Диппер ничего не мог сделать. Он беспомощно хрипел, чувствуя, как щёки обжигают слёзы, а Билл, стоящий сзади, что-то шипел. Его подняли за шиворот и потащили куда-то в сторону. Ноги не держали Пайнса, он, как безвольная кукла, волочился вслед за Биллом. Он не видел, куда его ведут, но отчётливо понимал — это конец. Диппер едва не упал, когда его резко пихнули вперёд. В глаза ударил яркий свет, через мгновение послышался шум воды. Билл решил утопить его? Довести до полумёртвого состояния, а затем добить окончательно? В лицо брызнула ледяная вода, и Пайнс закашлялся, давясь громкими всхлипами. Билл наклонил его голову к раковине, подставляя лицо под струю воды, тут же одёргивая назад. Мальчишка не видел Сайфера, но был уверен, что он безумно улыбался. А затем его окунули ещё раз и ещё, прежде чем оттащить назад. Это только начало издевательств, Билл только начал развлекаться… Его вновь поволокли куда-то и слабо толкнули в сторону. Пайнс пошатнулся и упал прямо в мягкое кресло. Билл схватил его за волосы, направив затуманенный взгляд карих глаз на себя. — Успокойся, идиот, — прошипел он. — Мне не нужен омега в полуобморочном состоянии. Немедленно успокойся. Диппер вжался в спинку кресла, дрожащими руками стирая влагу с лица. С подрагивающих губ сорвалось тихое «М-монстр». Воздуха всё так же катастрофически не хватало. Пайнс громко дышал и всхлипывал, широко раскрытыми глазами глядя в пол. Билл находился слишком близко, в любой момент он повалит его и будет приносить ему ужасную боль. Изобьёт так, что его не узнают собственные родители. Будет безумно смеяться, пока Диппера будут разрывать беспощадные муки… И когда на плечи легли руки, Пайнс вздрогнул, подняв на Билла загнанный взгляд. — Успокойся, — голос Сайфера доносился до него словно через толщу воды. Чего он ещё хочет? Заткнуть Диппера, чтобы он не сопротивлялся? Да, так всё и будет, из этой ловушки не выбраться… — Тебе ничего не угрожает, успокойся. Дыши ровно. Ему кажется, или Билл, и правда, выглядит растерянно, а его голос звучит гораздо спокойнее? Почему он говорит дышать ровнее? — Прекрати зацикливаться на страхах. Это тебе не поможет. Прекращай истерику и успокойся. — Билл отпустил его плечи и куда-то отошёл. Но куда? Звонить своим дружкам, чтобы они приехали? Вернулся Сайфер через пару минут со стаканом в руках. Он протянул его Дипперу, но тот отодвинулся назад. Что там? Что Билл подмешал туда? Он хочет обездвижить мальчишку, чтобы было легче избить его и обесчестить? — Пей, — Пайнс вздрогнул, вновь услышав те недовольные нотки. — Это обычная вода. Я не собираюсь тебя травить, — он лжёт, хочет расслабить его, чтобы потом принести боль. Нельзя верить, нельзя. Очередной раздраженный вздох, и Билл схватил его за воротник, притягивая ближе. Игнорируя все слабые протесты и дёргания Диппера, он поднёс стакан к его губам и с силой надавил на челюсть. А мальчишка зарыдал сильнее, замычал в попытках отстраниться. Но Сайфер стал понемногу вливать в него жидкость. Диппер пытался сопротивляться, старался не проглотить яд, однако Билл дёрнул его, заставив сделать это. Теперь яд будет расползаться по его телу, медленно изничтожать внутри, пока Билл будет безумно улыбаться… Диппер закашлялся, часто заморгал, когда Сайфер вновь силой напоил его. Вода стекала по подбородку и по сравнению с разгорячённой кожей казалась ужасно ледяной, принося сильный дискомфорт. Всё закончилось так же быстро, как и началось. Билл что-то прошипел и отставил стакан, садясь обратно в кресло. А Диппер всё продолжал кашлять, с ужасом осознавая, что вся та жидкость теперь находилась в нём. Теперь он умрёт? Как долго ему осталось? Он ведь даже не сможет попрощаться с семьёй… Билл тихо хмыкнул и поднялся с места, ещё раз окинув Диппера долгим взглядом. А мальчишка заплаканными глазами проследил, как он медленно развернулся и пошёл в ночной зал. Внутри чувствовались фантомные покалывания, казалось, что действие яда уже началось. Билл решил убить его. Не просто навредить, а заставить испытать страшную боль, а затем убить… Внезапно послышалась музыка. Сайфер вновь решил сыграть? Отметить свой триумф? Поиздеваться над Диппером, по крови которого медленно растекался яд? Вскоре глаза стали слипаться, а сон всё сильнее зазывал мальчишку в свои объятья. Пайнс пытался сопротивляться, щипал себя, но безрезультатно. Кажется, вместе с ядом Билл добавил в воду сильное снотворное, противиться которому у Диппера уже не оставалось сил. Перед тем, как окончательно провалиться в сон, он одними губами прошептал извинения своей семье за все принесённые им беды.…