Закон Сопротивления

— Матвей, дополнительные начнутся через 10 минут. Я надеюсь, ты не забыл о них? — сказал Сергей, когда прозвенел последний на сегодня звонок. Потянувшись на стуле, Немировский достал из ящика стола маленький чайник и пакет с растворимым кофе и, нарушая правила пожарной безопасности, как, собственно, и большинство других учителей, стал заваривать себе напиток. Лицо его, как всегда, не выражало ничего, кроме безмятежного спокойствия. Нужно держать маску, пока все не уйдут Нежданов обречённо посмотрел на Макарова. — Сергей Юрьевич, — мальчик посмотрел на учителя, — а нельзя перенести занятия? Просто мы с Лёвой хотели погулять… Но, кстати, я не помню, чтобы они сегодня были. Поэтому не пойду. Говорил же, что сам справлюсь… Матвей встал, свалил в портфель все вещи и потянул друга к выходу. Но Лёва вдруг упёрся. — Моть, ты чего? Сергей Юрьевич ведь помог тебе вчера, — сказал он, и в его тоне тоже на мгновенье промелькнуло что-то учительское. — К тому же, вчера ты ушёл с занятий раньше, чем они закончились. Поэтому, наверное, и попался тем идиотам. Выйди ты на 15 минут позже, этого бы не произошло, — подхватил Сергей и, сделав глоток кофе, слегка поморщился. Слишком горячий. — Матвей, тебе сделать кофе? Сколько заботы было в его голосе… Учитель мысленно усмехнулся. — Моть, ты не волнуйся, мы можем и позже встретиться. У тебя ведь не супер-важный разговор, да? — Левка подбадривающе улыбнулся, — ну или, если хочешь, я могу подождать тебя… — Но… Но Лёва, я ведь хотел… Чёрт. И что ему делать в этой ситуации? — Этот разговор… он… важен, — Матвей отошёл от друга, резко изменившись в лице. Видимо он обиделся и разозлился. — Да больно надо. Вообще ничего не буду рассказывать. Обойдусь и без этого. Можешь меня не ждать. Я тут сдохну. Он сел обратно за стол, небрежно кинул рядом портфель, сложил руки на груди и закинул ногу на ногу. Макаров непонимающе уставился на друга. — Моть… Моть, я не понимаю в чём дело… Его голос стал растерянным и даже каким-то жалобным. — Я правда не понимаю… Сергей сделал ещё один глоток, наблюдая за этой сценой. Какой же Лёва, все-таки, инфантильный и наивный… Ужасно хотелось вмешаться. Но Немировский решил немного повременить с этим и посмотреть, что будет дальше. — Просто свали. Не действуй мне нервы. Пожалуйста. Уйди. Встретимся в следующий раз. Но не сегодня. Больше нет настроения и желания, — Матвей закрыл лицо руками и рвано вздохнул. — Завтра поговорим. Возможно. Если доживу до завтра. Иди-иди. Отдыхай дома. Неужели, Нежданов заплачет? Ох, он так очаровательно всхлипывал в прошлый раз… Сергей отставил кружку в сторону. — Матвей, у тебя что-то случилось? Может, поделишься с нами? — учтиво спросил он, поставив локти на стол и соединив кончики пальцев. Лёва же, окончательно растерявшись, так и стоял посреди класса, переводя взгляд с друга на учителя и обратно. Он чем-то напоминал маленького глупого щенка, вдруг непонятно за что получившего по носу тапком. — Мне кажется, что мы должны заниматься, а не обсуждать мои переживания. Разве это не так? Матвей смахнул появившиеся слёзы, убрал руки от лица, посмотрел на друга. — Лёв, иди. У меня скоро занятия начнутся. Потом всё объясню, обещаю. Хотелось сквозь землю провалиться. Прямиком в ад. Даже в аду лучше, чем здесь и сейчас. Лёва тихо шмыгнул носом. — Ладно, до завтра… — бросил он и, поправив лямку рюкзака быстро вышел из класса. У него дрожал подбородок. Когда дверь за мальчиком захлопнулась, Сергей Юрьевич выдохнул и, откинувшись на спинку стула, потер виски. — Сегодня ты как-то меньше сопротивляешься. Неужели, одумался-таки? — спросил он безучастно, не открывая глаз — Еще чего. Ага. Всегда мечтал, чтобы меня ещё раз изнасиловали. Теперь Матвею было совсем не по себе. Похоже, он обидел Лёву. Единственного своего лучшего друга, который, может, слегка глупый, но самый лучший и добрый. — Неужели нельзя просто поучить физику… Это так трудно? Или вы ее так плохо знаете? А? Вы же учитель в первую очередь, а потом уже извращенец. Сергей тихо усмехнулся. — Если хочешь, сегодня можем заняться физикой. Все равно у вас в пятницу контрольная. Но тогда тебе все равно придется кое-что сделать. Это мелочь, по сравнению с тем разом. Учитель закинул ногу на ногу и, как ни в чем не бывало, снова отхлебнул кофе. — Какую ещё мелочь я должен сделать? — отрешённо спросил он, в это время думая о друге, на которого он внезапно сорвался. Обязательно надо будет перед ним извиниться. — Ну? — Минет. Он сказал это таким тоном, будто попросил у Матвея карандаш. Совершенно спокойно учитель поправил очки и, помешав остатки напитка в стакане, долил кипятка. — Кстати, ты так и не ответил, будешь ли ты кофе. Мальчик даже не сразу среагировал, настолько абсурдно было это предложение. — Нет. Не буду я кофе, — спокойно, ответил он, будто не услышал первое слово. — Ну, не хочешь, как хочешь, — Сергей Юрьевич пожал плечами. — А что по поводу сегодняшнего занятия? Физика? — Мне не очень нравится то, что я должен буду сделать. Поэтому, пожалуй, я удалюсь отсюда. Лёву догоню, расскажу ему всякие интересные вещи. Матвей встал, взяв в руки портфель. Учитель спокойно встал, прихватив с собой стакан с кипятком и, пройдя к двери, запер ее на ключ. — Боюсь, тебе всё-таки придётся выбрать, — беззаботно произнес он, облокотившись спиной о стену. — Не-а. Нет-нет-нет. Не собираюсь я выбирать. Матвей быстренько ушел в конец класса, следя за Немировским. Опять его загнали в угол. И снова он зашуганно смотрит на охотника, чувствуя, как бьётся его сердце. — Предлагаешь мне сделать этот выбор за тебя? — Сергей Юрьевич мягко улыбнулся и поставил кружку на ближайшую парту — Предлагаю отъебаться от меня, выпустить отсюда и уволиться из школы, психопат. Ох, мне такое развитие событий крайне нравится. Нежданов приложил кулак к груди, стараясь понять, какой у него пульс, чтобы дышать спокойнее. — Нет, у тебя только два варианта: либо отработать вчерашнее занятие, либо заняться физикой за небольшую плату. Как говорится, из двух зол выбирай меньшее. — Но я ведь не должен ничего этого делать. Это неправильно! Мальчик оглянулся. До него медленно начало доходить, что он в такой ловушке, из которой ему не выбраться. Дверь закрыта, у окон после вчерашнего нет ручек. И он сам себя сюда загнал. Мог же уйти, даже если Лёва против. А ещё он не может вечно говорить с этим ненормальным. Сергей сильнее его. — К сожалению, нам довольно часто приходится совершать то, что мы считаем неправильным… Сергей Юрьевич поправил очки и, сунув руки в карманы, неспеша направился в сторону Матвея. — Итак, что ты выбираешь? Его тон ничем не отличался от того, в котором он вел уроки, и внешне он был совершенно беспечен. Но глаза выдавали его истинные мысли. Этот мальчишка загнан в угол, и ему ничего не остаётся, кроме как согласиться, если он не хочет повторения того первого раза. Он в его власти. — Я… Матвей все ещё стоял за партой так, будто приготовился бегать вокруг нее, как делали они с Лёвой в младших классах. — Я не умею. — Не умеешь чего? — учитель удивленно приподнял брови. Ох уж этот Нежданов… И он серьёзно думает, что эта отговорка может сработать? — Господи, блять, Боже! Не притворяйся идиотом! Я не собираюсь повторять это мерзкое слово! Стоило только представить… тянуло блевать. Кто вообще это придумал?! Сергей Юрьевич тихо рассмеялся. — Ничего страшного, что ты не умеешь. Всё когда-то бывает в первый раз. К тому же, я ведь на то и учитель, чтобы учить, верно? — Абсолютно никакого желания учиться этому. Матвей заметно бледнел по мере того, как к нему приближался Немировский. Перед глазами периодически темнело, а ноги подгибались. — Значит, будешь делать это неумело. Как я и говорил, вариантов у тебя немного. Мужчина стал неспеша расстегивать свою жилетку с абсолютно будничным выражением лица, словно сейчас он собирался просто немного размяться — Тогда я выбираю не второй вариант, — дрожащим голосом, — а первый. Он сдался. Да. А что ещё делать? Выхода нет. А кто говорит, что он есть всегда — врун. — Привычнее… — Даже так? Ну что ж, замечательно! Сергей Юрьевич довольно улыбнулся и, потерев руки, шагнул к Матвею. — Может, ты ещё и сам разденешься? — спросил он с усмешкой и расстегнул верхнюю пуговицу своей рубашки. Из-за закрытых окон в кабинете было довольно душно — Может, мне тебе нос разбить? Такой ответ пойдёт? Но, несмотря на эти слова, он медленно стянул с себя черную водолазку, кинул ее на парту и замер, опустив голову, будто в чем-то провинился. — Ну и? Что за пауза? Ты ведь понимаешь, что меня твой торс интересует меньше всего? Да, Сергею больше были интересны его колени… Учитель слегка качнул головой, прогоняя эту мысль. Он сложил руки на груди и выжидающе посмотрел на Матвея, словно тот решал задачку у доски и все никак не мог правильно оформить «дано». Нежданов вздрогнул, будто очнулся от долгих раздумий. — Да знаю я, — промямлил он, попутно стягивая с себя брюки. На нем остались лишь боксеры синего цвета и черные длинные носки. Как Сергей ни старался, ему не удалось сдержать довольную улыбку. Он даже пару раз кашлянул в кулак, чтобы как-то это скрыть, но его счастье было слишком очевидным. Запекшаяся кровь на разбитых коленях, выделявшихся на практически белой коже своей краснотой… Да, это выглядело почти так же, как он представлял. Должно быть, было очень больно… — Вот так бы сразу, — тихо сказал он, видимо, невольно озвучив свои мысли, и тишину класса нарушил лязг пряжи его ремня.