***
В этой квартире она ни разу не была. Знала дом и подъезд, даже квартиру и окна, видела эту обшарпанную бледно-зелёную дверь, но никогда за неё не заходила. Любопытство, которое являлось единственным, что могло её заставить что-то делать, никогда не велело ей приходить сюда. Однако этот день настал. Она стоит тут, закусывая губу, и думает, что ей сказать после того, как постучит, наконец, в эту дверь. Надо же, как мучительно порой бывает следовать внутреннему зову утолить свою жажду к новым знаниям. И не важно, какими они будут: о пауке, о Питере или о новом суперзлодее со странным именем в стиле Нового Года и Рождества. Ей очень хотелось узнать, желательно всё. Но откуда-то взявшиеся робость и сомнения ещё сдерживали её. Они держали подол бежевого кардигана, тянули к лестнице. Шептали спустится обратно по порожкам и поехать домой. Провести свой выходной перед телевизором в компании мороженного или красного сухого. Возможно, и с тем, и с тем. Однако, пока что Гвен не знала, что в ней преобладает. Поэтому просто молча стояла. Будь она всё той же бойкой старшеклассницей, то уже пила бы чай на кухне Питера и давала ему подзатыльники за ссадины на скулах. От лестницы ведущей вниз послышались шаги. Гвен слегка повернула голову и в первую очередь увидела вбежавшую маленькую собачку. Она дернулась, заметив Гвен и залилась лаем. — Фу! Кому говорю?! Фу! — следом за собакой показалась женщина в светло-зелёном пальтишке и кандибобере того же цвета. Образ дополняли крупные алые бусы, из-за чего женщина больше походила на какой-то куст с ягодами, чем на человека. Незнакомка мельком взглянула на Гвен. Взяв на руки уже успокоившегося питомца, она прошла к соседней квартире и неспешно начала рыться в сумочке. Уже достав ключ, дама прошептала себе под нос: — Надо же… не думала, что у него есть ещё одна пассия. Пару раз хлопнув глазами и приоткрыв рот, Гвен возмущённо вздохнула. Её что, посчитали любовницей?! Однако, не успела она начать перепалку с этой тёткой, как та скрылась в своей квартире. — Вот же… старуха! — еле слышно прошипела Стейси. Ещё пару раз покачав головой и выдохнув, блондинка призадумалась. Пит не так давно расстался с Мэри, потом у него не было отношений. Он сам говорил, что всё ещё её любит, а расставание скорее вынужденное, ведь из-за опасностей, которым подвергается сам герой, страдают и его близкие. Неужели они сошлись? Гвен тут же вспомнила их последний разговор. Питер был вымученный. Его что-то беспокоило… Он рассказал о новом мутанте, о том, что кто-то хочет их создавать для личных целей. «Если сложить всё в едино, получается…» — думала она, смотря в одну точку перед собой. — «Получается…» Гвен так загрузилась, что не заметила, как сзади кто-то медленно подходил. «… получается, что…» Ладонь легла на её плечо. Вскрикнув и тут же отпрянув, Гвен зажала рот руками и попыталась сдержать новый приступ своих же воплей. Сердце бешено заколотилось. — О, боже, Гвен, это всего лишь я. — М-мэри? Фух, — убрав ладони от лица и поправив упавшие на глаза волосы, Гвен облегчённо выдохнула. «Вспомнишь солнышко — вот и лучик», — подумала девушка, хотя и была рада, что это не тот светящийся суперзлодей, о котором говорил Пит. В прошлом уже бывали ситуации, когда её похищали его враги. И в первую секунду испуга она вспомнила именно об этом. — Ты чего здесь? — Гвен наблюдала за тем, как рыжая закопалась в своей небольшой чёрной сумке. — А, я к Питу пришла. Поднимаюсь, а тут ты стоишь и принимаешь сигналы из космоса, — Мэри улыбнулась и немного захихикала. — Его же дома нет, да? Поэтому стоишь? — Эм, да, да. Гвен впервые в жизни молилась, чтобы Питера не оказалось дома. Иначе ситуация будет ещё более неловкой. Сейчас Мэри наверняка ищет ключ от его квартиры — достанет, откроет дверь, зайдет… А, собственно, зачем, если Питера не окажется дома? И что тут все ещё делает Гвен? Уже в не зависимости от того, в квартире ли Паркер, ей лучше уйти, ведь к нему пришла его… Гвен тут же посмотрела на Мэри. Ну конечно! «Получается, что они снова встречаются. И Питер боится за её безопасность». Вывод, к которому пришла Стейси заставлял немного улыбаться и покачиваться в нетерпении, пока Мэри ковырялась ключом в замке. Ну вот надо же! Она их рассекретила. Как же хочется узнать подробности, утолить опять начавшее просыпаться любопытство. Её друг снова встречается с бывшей. Почему? Как? Зачем он так рискует? И, в конце концов, что там с этим новым мутантом?! Столько вопросов и… — Питера нет дома, — разочарованно прошептала Гвен, заходя за Мэри в квартиру. — А? — Я говорю, его нет дома, я… пойду? — Зачем? Если нет никаких дел, давай посидим поболтаем. Потом придет и уже поболтаем с ним. Не думаю, что придется долго ждать, иначе его полицейская рация сейчас вся трещала от количества сообщений. А так вроде всё тихо. Ну, в городе. Мэри сняла чёрные кроссовки без помощи рук, а потом небрежно кинула сумку на пол. Она прошла куда-то вглубь квартиры, пока Гвен расстегивала свои ботиночки и аккуратно ставила их у двери. Замявшись у порога, блондинка медленно осматривала прихожую. Видно, что ремонта давно не было, но довольно уютно. Стояла чистая обувь, а вот тапочек она найти не смогла. А копаться в шкафчике при Мэри как-то не хотелось. И вовсе не из-за того, что она может подумать о чём-то не том. Вовсе нет. — Офигеть, — Мэри прошла мимо уже задумавшейся Стейси по коридору направо. — Он убрался! Ну надо же! Конечно, оценить, насколько раньше тут было не прибрано, Гвен не могла, поэтому просто кивнула, словно бы тоже удивилась чистоте. Вообще, Питер раньше раскидывал только одежду. Раньше — это когда они встречались. Стейси махнула головой, отгоняя эти мысли, и огляделась в поисках выключателя света, ведь в квартире уже становилось темно. Конечно, не настолько, чтобы спотыкаться об углы, но всё же. Яркие лучи резко озарили коридор, из-за чего блондинка невольно сощурилась. Кажется, Уотсон нашла выключатель первой. Мэри вышла к ней под свет, и только теперь Гвен заметила в ней перемены. — Ого, ты нос проколола, — Стейси оглядела её с ног до головы. С их последней встречи Эм-Джей несколько изменилась внешне. — И этот стиль. Ты офигенно выглядишь! Я, не знаю, сколько тебя не видела? Год? — Чуть больше, с той вечеринки у Джефферсона, в середине которой Питеру пришлось сбежать и сражаться с… не помню уже, что там были за мутанты. Мы ещё потом печатали статью с заглавным фото, где он так эффектно ногой одного из них ударил, — Она изобразила эту позу, словно сама с кем-то дерётся. — Там и тот ненормальный с катанами был, как же его? Помню, что что-то связанное с бассейном, постоянно забываю… Ладно, не важно. Хах, Джона его вообще называет «Красная угроза номер два». Повисло недолгое молчание. — Так, эм, чем займёмся? — Давай на диване посидим, поболтаем. Пит придёт, зайдёт, а мы его испугаем, — заговорщески проговорила Мэри, выключив свет в коридоре. — Пусть не расслабляется. — Ладно, — Гвен аккуратно села на край дивана, а потом рядом плюхнулась Мэри, тут же откидывая голову на спинку. Стейси скрестила руки на коленях и обвела взглядом пространство. Вещей и мебели не очень много, но и не слишком мало. Ковёр, признаться, грязноватый. На нём даже было какое-то белое пятно, словно кефир разлили. — Ну, как дела у тебя вообще? Парень есть? — Мэри повернулась к ней боком, сгибая одну ногу под себя и опираясь локтём о спинку дивана. — Что? Пх, нет, — Гвен махнула рукой. Отчего-то перед глазами на секунду мелькнуло лицо Питера, когда он поймал её в лаборатории. — Ну, точнее, мне сейчас важнее карьера. Знаешь, мальчики, они же из тебя могут все нервы высосать. Неловко рассмеявшись, блондинка быстро облизнула сухие губы. Лихорадочно перебрала все свои мысли, попыталась успокоиться. Так, кажется, из-за той старухи остался осадок. Она ведь просто подруга Питу, почему она оправдывается? Мэри же никогда его к ней не ревновала. Незачем волноваться. — Я если что не про Питера. А вообще. Отношения — это очень сложно, — Стейси несколько поникла и откинулась на спинку дивана. — Знаешь, что печально? После него у меня никого не было. Я действительно вся ушла сначала в учёбу, потом в работу. Хотя нейробиология и генетика различных видов меня действительно привлекают. Вот недавно мы скрестили… О, боже, я реально ботан. — Ты не ботан. Невозможно одновременно быть ботаном и такой красоткой. — Да ладно, — Гвен махнула рукой и погладила своё плечо, вздыхая. Нет, уродиной она себя не считала. Чего стоит вспомнить её школьную популярность. Но всё равно, она давно не чувствовала себя просто «красоткой». Наверное, из-за общества гиков из исследовательского центра, где она и работала. — Гвен, я серьезно. Да, тебя влечёт наука, но это же хорошо. Умная девушка — сексуальная девушка. Поэтому не ставь на парнях крест. И на себе тоже. — Да, наверное ты пра… Неожиданно за стеной раздалось протяжное гавканье. Сначала они несколько секунд сидели тихо, слушая лай, а потом продолжили разговор. Вспомнили несколько старых ситуаций, связанных с Питом и его врагами. Медленно беседа перетекала из одного в другое, и сейчас они обсуждали, кто лучше — касатки или акулы.***
Снова. Снова они стояли за грудой мусора. И снова полицейский, в очередной раз поправивший ремень, прошёл мимо них. Наступил в лужу, выругался, прошел ещё пару метров и остановился, сетуя на погоду и свою работу. — Трупа нет! — закричал уже довольно хорошо знакомый молодой офицер. Зак подбежал к коллеге, которого Человек-паук видел не так давно в похожем переулке. — Веном сбежал, значит, жив. Полицейский положил обе руки на пояс и смачно сплюнул на землю. Видимо, ему эта новость не пришлась по душе. Мужчина медленно пошёл вперед, к машине, бросив через плечо: — А Человек-паук и тот второй хорошую ему взбучку устроили, судя по-всему. — Да, наверное. — Черт, я думал, что они тут будут, когда мы подъедем, а их и след простыл. Ты просто представь это, Винхаус, как я допрашиваю Человека-паука. Это был бы лучший сбор сведений за всю мою работу! — Да, наверное. Немного выглянув, Человек-паук заметил, что Зак смотрит в их сторону. Он слабо кивнул и пошел за полицейским дальше. Ну надо же, а он более внимательный, чем его коллега. Человек-паук угнулся обратно, оказываясь за своим укрытием. На самом деле, он до сих пор не мог понять, как они вообще оказались в таком положении: между стеной и огромным мусорным баком, донельзя забитым воняющими чёрными пакетами. Всего десять минут назад они прыгнули вниз с крыши за Веномом, а в итоге еле успели спрятаться от полиции. Не то, чтобы Человек-паук от них скрывался, просто… опыт был самый разный. А тут ещё и Уэйд с ним. Намного легче отсидеться за мусоркой, чем что-то объяснять. Питер подавил в себе желание вздохнуть. Тут довольно тесно. Локоть Дэдпула упирался прям под ребра, в какую-то особо больную точку. Он не выдержал и немного развернулся, насколько позволяло расстояние. Стало лучше, однако он теперь не сможет выглянуть, чтобы узнать, ушли ли полицейские. Человек-паук повернул голову к Дэдпулу, тут же сталкиваясь с ним носами. Вышло несколько больно и он всё же раздражённо вздохнул. Немного постояв, смотря в сторону мусорного бака, Зак вздохнул и открыл дверь полицейской машины. Как бы он не хотел спросить у Человека-паука про Снеговика, подставлять героя и раскрывать его перед своим напарником он не хотел. Тем более, с этим мужчиной он раньше практически не работал. Будь это Саймон, то Зак бы их познакомил, ведь Саймон тоже был фанатом Человека-паука, и вряд ли бы сделал что-то плохое. А вот этот пузатый коллега все это время отзывался о герое больше пренебрежительно, не так, как многие другие полицейские. Он был старой закалки, и несколько лет назад выслеживал Человека-паука, хотел поймать его и посадить. Не трудно догадаться, что он фанат Джоны Джейсона. И теперь приходится работать с ним вместе. Чёртова перетасовка кадров… — Зак, садись уже и поехали. Ещё успеем где-нибудь перекусить, я с обеда не ел. У этого мужчины была ещё одна странная особенность. Если другие полицейские, которые были старше своих напарников, предпочитали сами ездить на машине и возить молодняк, то этот больше любил с комфортом сидеть рядом и уплетать что-то из фастфуда. Самое удивительное, он хоть и полноватый, но довольно складный по фигуре и очень активный. Зак лично видел, как он бегает и практически не задыхается. Винхаус завел автомобиль, в последний раз покосившись в сторону, где сидели герои. Послышался звук отъезжающей машины. В маске почему-то стало жарко: кожа слегка чесалась, на затылке выступил пот. А ещё начинала затекать нога. Питер закусил нижнюю губу. Несколько секунд потерпеть, пока полицейские точно уедут, и можно вылазить. Одна секунда. Слегка приподнимает голову и понимает, что всё это время Уэйд смотрел на него. В груди что-то ёкнуло. Вторая секунда. Дэдпул отворачивается, неловко кашляет и начинает вставать. Третья секунда. Человек-паук резко вспоминает, что произошло чуть раньше. Они вышли из-за железной мусорки, чуть отодвинув её в сторону. На улице довольно быстро начало темнеть. У выхода из переулка включился фонарь, но его свет до них не доходил. Человек-паук сдернул с себя маску. Прикрыл глаза и провел ладонью по волосам. Вдохнул слегка прохладный воздух, наполненный отнюдь не приятными ароматами. Мда, родной Нью-Йорк, ты всё тот же. — Ну… так что? — Дэдпул подошел ближе и тоже снял маску, после запихнул её за пояс. — Домой пойдем? — Ты вообще думал, когда стрелял? — Ох, начинается, — услышал Питер еле слышное высказывание Уэйда. Иногда, как бы мы ни старались быть сдержанными и терпеливыми, это практически невозможно. Паркер это понимал. Но всё равно хотел больше не ссориться с Дэдпулом. Не ругаться. Не отчитывать его даже. Он очень устал от этого, поэтому даже не стал ему ничего говорить за избиение Голдена, владельца казино. Однако, эта фраза Уэйда вызвала у него невероятно сильные эмоции. Эти эмоции усиливало и всё то дерьмо, что случилось за последнее время. — Что ты сказал? Питер подошёл к Дэдпулу ближе, на расстояние вытянутой руки. Уэйд облизнул губы и, чуть наклонившись, на выдохе произнёс: — Я говорю «начинается», ясно? Всего на мгновение отведя взгляд в сторону, Уэйд снова повернулся к Паучку, смотря тому в расширившиеся в темноте зрачки. Пит поджимал губы и хмурил брови, явно будучи не в самом хорошем настроении. И хотя Уилсон это заметил, он не замолчал. «Действительно болтливый наёмник…» — Начинаются твой бубнёж и нравоучения, что все злодеи это лапуськи, которых надо поймать, перевязать бантиком и засосать в дёсны, а уже потом посадить в тюрьму, из которой они сбегут нахрен. И каждый грёбанный раз ты рискуешь жизнью, получаешь от них, и всё равно пытаешься спасти! Почему, Питер?! Блять, ты вообще хочешь дожить хотя бы до сорока? Я бессмертный, и даже я так не рискую. — И ты горд собой? Они тоже люди… — Ой блять, эта жижа паразитская не человек, — перебил его Дэдпул, и на эмоциях отошёл в сторону, ближе к стене дома. Он начал ходить назад и вперёд, слушая возгласы голосов, крайне возмущённых. Они считали, что Дэдпулу нужно извиниться. Но он сам так не считал. — Зато под этой жижей человек! Обычная девушка! — Паучок оказался прямо перед Уэйдом. Он напирал своей грудью на него, схватив его за предплечье. — Ты видел её! — Видел. И если эта сука ещё раз на тебя нападёт, я её… Удивительно, но Дэдпул был готов к тому, что Питер его ударит. Хук вышел сильным. Даже не заметил, как по инерции развернулся в сторону и прикрыл глаза. Уэйд чувствовал, что у него выбита челюсть. Рот заполнял знакомый вкус крови. Сплюнув на асфальт, он развернулся обратно, слушая Питера и выпрямляясь в полный рост, чтобы быть выше него. — Даже не смей думать о таком, — шипел Паучок. Он вздёрнул голову, наблюдая за каплями крови, которые скатывались из уголка губ Уэйда. Почему-то захотелось извиниться, но приходилось заставлять себя продолжить говорить и настаивать на своём. Нужно, просто необходимо ему донести, что так делать нельзя. Горящие словно пламя глаза, такие же, как у него самого, нависли над ним. Грудь Уэйда вздымалась при каждом вздохе, слегка напирая на Питера. Он словно пытался задавить его, зажать в угол. Показать, как он не согласен. Но Питер не был бы дружелюбным соседом Человеком-пауком, если бы принял его точку зрения. Убить человека, пусть и злодея — это не выход. И уж точно лучше не станет, если Уэйд застрелит того, чьим телом завладеет Веном. Ведь он может это делать и без согласия жертвы. — Или что? — Дэдпул чуть наклонился, выдыхая горячий воздух Питеру в лицо. Резкий толчок — Дэдпул врезается в здание. Спину неприятно саднит. Всего на мгновение прищурился, а после, почувствовав, как его схватили за грудки, насколько позволяла ткань его костюма, взметнул взгляд на Паучка. Лицо Питера находилось очень близко, непозволительно близко. Его верхняя губа немного приподнималась, изредка показывая зубы, когда он говорил, а брови были сведены к переносице, создавая глубокую складку у лба. Зрачки будто дрожали. — Увидишь. Где-то в области сердца что-то заскребло. Уилсон чувствовал, как мышца закачала кровь с удвоенной силой, ударялась о его рёбра, причиняя какое-то садистское удовольствие. Спина начала замерзать. А грудь и живот наоборот пригрелись от теплоты чужого тела. Уэйд облизнул губу и тихо выдохнул сквозь зубы. Он не хотел отступать. — Я никому не позволю причинить тебе вред, — тихо, но с некоторой сталью в голосе произнёс Уэйд. Мышцы сами, словно ведомые кем-то другим, расслабились. Питер приоткрыл рот, не находя слов. Они попросту исчезли, и ни одна мысль не приходила в голову. Несколько секунд оглушительной тишины. Они стояли в ней, всматриваясь друг в друга. И как бы Паркер не старался, он не мог придумать, что ему ответить. Он не был готов к таким словам. — Я… Я… — Питер несколько раз часто моргнул, как будто в глаз попала соринка. — Уэйд, я ценю твою заботу. Правда ценю. И честно сказать, мне приятны эти слова. Это… неожиданно, но приятно. Но, пожалуйста, пойми, позволить самому близкому человеку убивать из-за себя я не могу. Несмотря на вроде утихающий конфликт, Паркер продолжал вжимать Дэдпула в стену кирпичного дома. Что-то подсказывало, что его не до конца услышали. Снова слегка нахмурившись, он чуть склонил голову и спросил: — Снеговика ты тоже убить пытался, верно? «Чёрт, а Паучок наш догадливый», — как-то обеспокоенно протянул Жёлтый, по сути озвучивая мысли Дэдпула. И хотя легче для него сказать неправду, врать Питу не хотелось. Пусть лучше он снова ему врежет. — Да. Да, Питер, пытался. Но лишь по той причине, которую уже озвучил. Хватка рук ослабла. Уэйд лишь на мгновение удивился, а потом заметил, как у Паучка напряжены челюсть и оголённая часть шеи. Паркер отпустил его, повернулся боком, но не отошёл. Он положил ладони на пояс. Посмотрел на небо. Дэдпул невольно посмотрел туда же, вспомнив их недавний неловкий разговор на крыше. Ох, лучше такие выяснения отношений, чем вот так спорить… На небе, чёрном, как старый гуталин для ботинок, сверкнула молния. Практически тут же послышался гром, достаточно сильный. Кажется, скоро опять пойдёт дождь. А ведь ещё прошлые лужицы не успели высохнуть. Например, как эта, достаточно большая, чтобы видеть в ней Питера. Дэдпул не сразу понял, что смотрел на него. Через отражение в воде. Его фигура в луже начала мелко подрагивать. Заморосил неприятный мелкий дождик. — Дэдпул, — позвал Паркер, и они в тот же миг повернулись друг к другу. Дождь усиливался. — Если ты будешь решать проблемы таким способом, то я разберусь со Снеговиком сам. Без тебя. Грохот непогоды настиг их сразу же после прерывистого света молнии. — Питер… — Я серьезно, Уэйд. Я могу закрыть глаза на многое, но не на это. Ты ведь знаешь. И… мы уже разговаривали на эту тему. — И я пообещал никого не трогать, да, я помню, Пит. Постепенно капель становилось больше. Мелкий дождик перерастал в ливень. Уэйд чувствовал, что даже под балконом начинает промокать. — Тогда почему?! — Питер снова стал ближе. Всматриваясь Уилсону в лицо, он замолчал. И в самом деле, почему? Разве Дэдпул не знал, как Человек-паук относится к этому? Как Питеру важна каждая человеческая жизнь, даже если это его заклятые враги? — У меня там, в казино, чуть сердце не остановилось, — зашептал Уэйд, зная, что Паучок его услышит даже несмотря на шум дождя. — Эта мразь спрыгнула с верхнего этажа, и я видел, что он целился на тебя. Такая туша, напитанная силой, сам знаешь, спокойно может кости раздробить. У меня до сих пор перед глазами этот ебучий Снор, который вот-вот приземлится тебе на голову. И самым страшным для меня было не успеть. Все решила чертова секунда: либо я бы лежал со сломанной шеей, либо… Отчего-то к горлу подступил комок. Бессмысленно было договаривать мысль, всё и так ясно. А ещё Дэдпул точно знал — будь он без способностей, поступил бы так же. Уже в который раз послышался грохот грозы, но тихий, едва различимый. Отчего-то осмелев, Уэйд положил одну ладонь Питеру на плечо, другую — на шею, под ухо. Паркер никак не возразил. Он лишь часто моргал, смахивая капли с ресниц, и дышал несколько чаще, чем до этого. Лицо его уже не выражало даже крупицу тех эмоций, которые были минутами ранее. — Потом я увидел его в баре Визла. И поддался. Но на этот раз обещаю, подобного не повторится. Мы со всем разберемся, слышишь? Вместе, — Дэдпул улыбнулся. — Без летального членовредительства. И бандитов с огнестрелами я постараюсь не тыкать катанами. Питер молчал. — Паучок, — Уэйд чуть наклонил голову, чтобы заглянуть Питу в глаза, ведь тот смотрел не на него, а прямо перед собой. — Мы справимся и я больше тебя не подведу. Вот увидишь. А если… Было ощущение, что он моргнул и попросту сбился. Что следовало за «А если» напрочь улетучилось из головы. Дыхание, как и сердце, остановились. На его губах ощущались самые мягкие и желанные губы на свете. Дэдпул не успел понять, как это произошло. Однако, сейчас, в это самое сладостное мгновение, его целовали и вжимали в стену. В ушах звенело, а ноги отнимались. Чувство невероятного наслаждения покалывало на кончике языка, пока он ощущал, как Питер искусно, по миллиметру, исследовал его рот, иногда прикусывая губы, дразня ещё сильнее. А рука, заведённая за спину Уэйда, прижимала уже больше к самому Питеру, а не к кирпичному зданию. Если Рай и существует, то только в такие моменты. Накал нарастал. Он слегка укусил Дэдпула за губу, снова заставляя его сердце сделать чёртов кульбит. Питер резко оторвался от него. Часто задышав, он снова наклонился, но, когда оставалось какое-то ничтожно малое расстояние, практически несуществующее, Паркер вновь отстранился. И сделал шаг назад, под утихающий дождь. Провёл рукой по волосам, посмотрел на Уэйда. Несколько раз глубоко вздохнул. Пока его ладонь всё ещё была зарыта в мокрых прядях волос, он неспешно зашагал взад и вперёд. Он даже не обратил внимания, что наступает из раза в раз в лужу, в которую до этого смотрел Дэдпул. — Какого… чёрта, — Питер всё же остановился, произнеся это. Его глаза бегали то по мокрому асфальту, то по мусорке, то по Уилсону. Но на нем не задерживался. А пересёкшись с ним взглядом, Паркер и вовсе слегка отвернулся. Теперь вопросы хотелось задавать себе. Пресловутое «почему?», заданное Уэйду, теперь отражалось в черепной коробке эхом. Он поцеловал Дэдпула. Снова. Так заслушался, засмотрелся на него, а потом почувствовал этот знакомый с прошлого раза порыв. Но сейчас он не был под действием афродизиака. Это, оказывается, его желание. Он просто сделал это, потому что… захотел? Всё точно так же, как во время свиданий с его бывшими девушками. Когда ты смотришь в её глаза, весь мир становится ничтожным по сравнению с ней и ты хочешь утонуть в ней, быть настолько близко, насколько это вообще возможно. Чувствовать её запах, слышать её голос, знать, чего она хочет, и делать всё что угодно, чтобы она была счастлива. А сейчас он с неким ужасом понимал, что то же самое начинает испытывать к Уэйду. К нему вот. Питер повернулся обратно, смотря на зависшего Дэдпула. Он смотрел в одну точку и не моргал. И вот к нему он начинает испытывать… симпатию? Это же симпатия, то же влечение, что он чувствовал к Гвен, Мэри, Фелиции? Ох, ну уж нет! Наконец убрав руку от волос, он слегка тряхнул головой, больше, чтобы привезти мысли в порядок, а потом подошёл к Уэйду. Нужно что-то сказать. И, желательно, без глупых оправданий. — Да я ж тебе нравлюсь. — Что? Нет, — сразу ответил Паркер, даже не успев осознать, что спросил Уэйд. — Да ты в меня втрескался. Ха! Признавайся, та фигня пахучая, которую я разлил, была лишь предлогом? — Что?! Нет! — Я тебе нравлюсь. — Я же сказал, нет! Паркер отошёл чуть в сторону и заметил, что в переулок заходит какая-то девушка под зонтом. От тут же вспомнил про маску. Когда выронил?! Оглядев пространство рядом, он её не нашёл. Тут на его голову резко её натянули. Мокрая ткань облепила голову. Он повернулся к Дэдпулу: тот уже надел свою маску и смотрел на Питера. Хотя его лица и не видно, Паркер может поклясться, что сейчас Уэйд чересчур сильно улыбается.***
Он сидел в своём кабинете, смотря на чуть остывший кофе. По спине прошли неприятные мурашки — пора уже закрыть окно. Прохладный воздух заполнял всё пространство вокруг. Невидимыми облаками он стелился по паркету из натурального дерева, огибая мебель со вставками из амаранта, а после проникал в щель между полом и дверью с живописно сделанной ручкой. Интерьер этого помещения был выполнен в спокойных тонах, преимущественно в оттенках коричневого. Напротив письменного стола у стены располагались узкий книжный шкаф и диван для гостей, над которым висела картина известного в узких кругах импрессиониста. Уильям любил разглядывать её, когда думал о чём-то. Смотрел на каждый мазок голубой краски, которая резко контрастировала с остальными предметами вокруг. Это полотно он купил на аукционе и ни разу не пожалел. Орёл, гордо парящий над обрывом, всегда напоминал ему, как многого он достиг. И чего ещё предстоит достигнуть. Взяв блюдце с чашкой, мужчина встал и прошёл к окну, закрыл его, устремил взор на улицу. Отпив несладкий кофе, он ещё раз прошёлся цепким взглядом по улице, в частности по парковке, отмечая, кто из сотрудников уже уехал домой. Новички в его компании всегда заканчивали рабочий день раньше. Зазвонил телефон. Обычная трель заполнила безмятежную атмосферу. Мужчина слегка нахмурился и достал свой сотовый. Этот телефон он использовал только для работы. Неофициальной. — Слушаю, — коротко бросил он, даже не посмотрев на экран блокировки. Сейчас мог звонить либо Док, либо один нервирующий, но богатый знакомый. — Добрый вечер, Уильям. Надеюсь, ты не занят, — раздалось с той стороны слегка гнусаво. Хотя голос и был искажён, его обладателя мужчина сразу узнал. Подавив в себе желание хмыкнуть, он легонько двинул кистью, так, чтобы кофе слегка размешался. — Что ты, Чарльз, для тебя я всегда свободен. Однако, смею предположить, что случилось что-то из ряда вон выходящее, раз ты непосредственно позвонил мне в такой час. Если же ты про буйство Снора, то я ещё раз приношу свои извинения. Положив блюдце на подоконник, он взял чашку и сделал небольшой глоток. На самом деле, вины за случившееся он не чувствовал. Ни капли. Ведь это он отдал Доккену поручение, чтобы проучить зазнавшегося постоянного клиента. Слишком часто он его подводил. Да и эта история с пауком из Мексики радости не приносила. Столько денег потратил, чтобы его добыть, в итоге нашли больше одного, а что в результате? Голден не заплатил ни цента. Да, пауки погибли при транспортировке, однако по договорённости он должен был им в таком случае половину суммы. А в итоге Чарльз устроил скандал и бросил трубку в тот день. Более того, посмел угрожать. Кружка звонко соприкоснулась с чашкой и была оставлена у окна. Уильям неспешно прошёл к своему креслу, слушая Чарльза, который заговорил после небольшой паузы. — Да… Опустим это, уже расквитались. Услышав это, Уильям усмехнулся и начал медленно стучать пальцами по столу. Да, он с ним расквитался. Но больше за тот раз, когда Голден даже не смог нормально заманить Дэдпула в его подпольную лабораторию. Договорились же, что Чарльз их предупредит, но этот паршивец сделал вид, что не смог дозвониться. И в итоге такой нужный мутант всех перебил и сбежал. Единственный плюс в этом — на Сноре недоработанная сыворотка подействовала. Но ожидать, что проживет он долго, не приходится. — Так зачем ты меня побеспокоил? — Час назад у меня был Дэдпул. Стучание пальцев по гладкой поверхности стола тут же прекратилось. Уильям сел ровнее, устремляя всё внимание в телефонный разговор. — И? — Он избил меня и… я кое-что ему рассказал. Ради Бога, не специально! Он чуть не убил меня. Пока что хозяин кабинета молчал, чуть отодвинув от себя мобильное устройство. Он прикрыл глаза и сдерживался, чтобы не бросить телефон в стену. А лучше приехать вместе с любыми из пешек к Чарльзу и посмотреть, как ему откручивают голову или бросают к его домашним диким животным. Вздохнув, Уильям заговорил: — Что ты ему рассказал? Говори. — Про то, что знаю только Снора. Соврал ему, что вы производите наркотики, я ему об этом говорил, когда ему заказ давал, может купится и не догадается, что вы делаете на самом деле. И что вы торгуете древностями, но всё легально. Не удержавшись, Уильям закатил глаза. Как с таким куриным мозгом этот болван смог стать миллионером с казино в Нью-Йорке? — А ещё я нечаянно ляпнул про вашу маркировку. Но не переживай, он вроде не обратил внимания. Немного рассказал про то, что я у вас заказывал или покупал, как вы обычно работаете. Ну и… что меня попросили его заманить туда. Я сказал, что мне типа заплатили за это и я ничего не знал, кроме времени и места. — Это всё? — Да. — Спасибо за предупреждение, Чарльз. Ты можешь быть спокоен насчёт Дэдпула, мы всегда расправляемся с теми, кто нам мешается. После этих слов, Уильям сбросил вызов и небрежно кинул телефон на стол. Облокотившись на спинку, он прикрыл глаза и немного стал качать ступней, отбивая частый ритм по паркету. Идиот. Какой же он идиот. Мало проблем, теперь прибавились новые. Дэдпул под него капает. Нужно с этим что-то делать. Желательно посредством его поимки для экспериментов. Он медленно открыл глаза и посмотрел на картину. Птица гордо летела в небе, набирая высоту. Уильям взял телефон и нажал на кнопку вызова под именем Снора. Ответили не сразу, а после двух попыток дозвониться. — Да? — Делай, что хочешь, но как можно скорее поймай мне Дэдпула. Естественно, я оплачу, — сразу перешел к делу мужчина. — Главное, не подставляйся настолько, чтобы нами заинтересовались. — Хорошо, босс. Считайте, я уже выполняю Ваше указание. На этот раз первым отключился не Уильям. Вздохнув, он аккуратно отложил телефон и взял в руки документы, принимаясь за работу.***
Немного начинало знобить. Солнце из-за туч так и не появилось, и нечему было подсушить костюм. Даже наоборот, вечерело, становилось холоднее. Его спине в последнее время вообще часто доставалось. Вот и сейчас её нещадно продувало ветром. Человека-паука снова игриво боднули бедром, и он чуть не врезался в фонарный столб. Остановился, молча посмотрел на Уэйда. После герой просто продолжил идти, пытаясь его не слушать. — А знаешь, как будет «ты от меня без ума» на испанском? — Уэйд практически прижимался к нему справа, и Человек-паук, прикусив щёку, чуть отшатнулся, практически выходя на проезжую часть дороги. Он глянул на него: Дэдпул шёл, гордо выпятив подбородок. Весь путь он не затыкался ни на секунду. Хорошо, что говорил завуалированно, и без контекста его слова было не понять, а то прохожие и так на них косились. — Дондэ сталь ванё. — Это не так переводится. — Разве? Ну, и ладно. Знаешь, что важнее? — спросил он, явно пытаясь создать интригу, когда они остановились у последнего светофора перед переходом на нужную станцию метро. — Не знаю и знать не хочу. Рядом запищали старшеклассницы. Собственно, Паркер привык к подобному, однако всё равно вздрогнул от неожиданности. Или от холода, ведь его всё ещё потряхивало. К сожалению для девушек, он был не в том настроении, чтобы заговорить с ними. Школьницы достали телефоны и «скрытно» сфотографировали Человека-паука. Рука Уилсона оказалась закинута ему за плечи. Дэдпул мягко развернул его к девушкам и показал им сердечко пальцами. Послышался писк, словно вскипел чайник. Им явно сегодня повезло с этими фото. Питер почувствовал, как Уэйд чуть повернулся к его уху и прошептал: — Между нами химия, Пит. Сквозь тело словно прошёл ослепительный импульс. Его словно толкнули, затащили на самую глубь океана, а после выдернули на поверхность, болезненно резко. Глаза сами собой раскрылись шире, и в этот же момент у одной из школьниц сработала вспышка. На секунду ослепнув, он словно бы пришёл в чувство после сказанной Уэйдом фразы. Часто проморгавшись, Человек-паук небрежно сбросил его граблю с плеча и быстрым шагом направился к заветному спуску вниз. Хоть бы Дэдпула машина сбила. — Хорошо, хорошо, молчу. Куплю тебе пони, чтобы ты не дулся, — Уилсон нагнал его на ступеньках. — Или могу сделать что-то более приятное. — Лучше просто заткнись. — Всё, считай я немой, как Дэдпул из Росомахи. — Из Росомахи? Ты про что? — хотя обычно на подобные высказывания Питер не обращал внимания, сейчас решил поинтересоваться. Надо переключить разговор в другое русло. Иначе Уэйда опять занесёт не туда. — Я про Дэдпула из фильма. Или правильнее сказать, из какой-то вселенной. Другой «Я», к сожалению, без рта. Но зато есть лазеры из глаз. — Ага, и молчит. Идеальный Дэдпул. — Это отстойный Дэдпул! Вся фишка как раз в моей потрясающей харизме, которой у него нет! Он — жалкое подобие, — Уэйд сложил руки на груди и продолжил свою тираду о том, что он, естественно, лучший Дэдпул. Человек-паук слушал его вполуха, лишь изредка кивая. На самом деле, его знобило не только из-за погоды. Пальцы рук подрагивали, подливая масла в огонь, бушевавший где-то глубоко внутри. Приходилось сжимать ладони в кулаки. В первую очередь, чтобы держать эмоции под контролем. Как и своё тело. И, шагая рядом с не затыкающимся Дэдпулом, Паркер размышлял, скорее копался в самом себе. Понять, почему с ним происходит «всё это» никак не получалось. Сначала списывал всё на яд уже ненавистной ему паучихи. Однако, в подворотне он на себя ничего не разливал. Можно тешить себя мыслями, что эффект от афродизиака ещё не прошёл до конца, но Питер слишком хорошо образован, чтобы знать наверняка — в его организме не осталось и следа от этой дряни. Следовательно, переложить вину не на что. И не на кого. А ведь они только помирились. Хотя, не совсем верным будет сказать, что они ссорились, но всё же. Питер и Уэйд снова стали обычными друзьями. Словно между ними ничего не было недружеского. Всё начало налаживаться. У него даже были мысли увидеться с Эм-Джей. И вот, он зачем-то взял и поцеловал Дэдпула. И он не мог понять, зачем это сделал. Ведь это же… Дэдпул. И одного его геройского имени хватает, чтобы понять, насколько это абсурдно. Скорее всего, он просто запутался. Да, так и есть. Как-никак Питер и Дэдпул вещи не совместимые. Он мотнул головой. «Мы не совместимые вещи… тьфу, люди. Да, мы друг с другом быть попросту не можем, мы друзья, напарники. Уэйд мне просто друг. Друг. Друг. Он мой друг. И я точно не испытываю к нему того же, что чувствовал к своим бывшим», — говорил мысленно сам себе Паркер, уже сидя в вагоне метро. — «Ох, даже я понимаю, как это жалко звучит. Мне действительно пора к психологу. К семейному». Нервный смешок вдруг соскочил с губ, затыкая Уэйда. Питер даже не заметил, что всё это время он без умолку рассказывал что-то. В вагоне было не слишком много народа, что радовало. — Извини, о чём ты? — О Гавайях и Санта-Монике. — А… стоп, что? — Я так и думал. Ты не слушал меня, — Дэдпул легонько ткнул его пальцем в грудь и скрестил руки на груди. — Всё, Дэдпул обиделся. — Ты серьёзно? Ответа не последовало. Поезд приехал на нужную станцию и двери вагона открылись. Питер пожал плечами на молчание Уэйда и встал. Даже интересно, сколько Дэдпул продержится. Что-то подсказывало, что от силы минут пять. Безмолвно прошли весь путь до выхода из подземки. Иногда, на самом деле, слышалось недовольное пыхтение чуть сзади, но на него Человек-паук не обращал внимания. На улице успело окончательно стемнеть. Собственно, для оживленных улиц города это не было проблемой: там ночью иногда светлее, чем днём. Паркер жил не в настолько популярном районе. У его дома не всегда горели фонари. Но это только к лучшему, когда ты герой, скрывающий свою личность. В темноте меньше шансов, что кто-то увидит, как Человек-паук залезает в окно к Питеру Паркеру. Вот только сейчас с ним был Дэдпул. И им придётся сначала переодеться на крыше метрах в двухсот от дома. И в двух кварталах от того места, где они сейчас. Хотелось вымученно застонать. Идти пешком уже приелось. Уж лучше лететь, маневрируя между домами с тяжёлой болтающийся ношей, чем снова топать по тротуару. Ему вообще всегда больше импонировал такой способ передвижения. Он захватывал дух, дарил чувство свободы и позволял насладиться истинной красотой Нью-Йорка. Полёт был сродни медитации. И сейчас его не хватало. — Так, ладно, давай лучше долетим отсюда, — Человек-паук остановился на пересечении улиц и посмотрел вверх, ищя место, где лучше зацепиться паутиной. Когда паришь с кем-то, приходится быть аккуратнее и продуманнее. — Я же сказал, я больше не полечу. Ещё не хватало опять с этой рожей зубастой столкнуться, — Дэдпул тоже взглянул наверх. — Хотя ладно, давай. Но не лапай меня. Иначе, когда мы спустимся, я… — Ты же со мной не разговариваешь, — поддел его Паркер, пресекая его новый поток флирта. — Уже разговариваю. Человек-паук хмыкнул. Не дожидаясь, пока Уэйд снова раскроет рот, он схватил его поперек пояса и с силой оттолкнулся от асфальта. В который раз убедился, что взлетать с тем, кто выше тебя — тяжело. Он даже слегка сжурился от напряжения. Однако, возникшее долгожданное чувство падения моментально позволило наконец расслабиться. Будь он один, сделал бы сальто. Потом взобрался бы повыше, чтобы можно было сильнее раскачиваться. Да и лететь так проще. Всего спустя минуту или, быть может, пару минут, показалась нужная крыша. На этот раз приземление получилось идеальным: они оба опустились на ноги, чуть присев. Чудеса, не иначе. Дэдпул даже не сломал ничего. Потом они быстро переоделись в обычную одежду. Питер специально зашёл за какие-то ящики, оставленные, видимо жильцами, чтобы огородиться от взгляда Уэйда. Чёрт, если бы он его не поцеловал, как было бы сейчас спокойно. Не надо было бы прятаться от него, выносить его шуточки и заигрывание. Да, он и раньше так делал, но с некоторого времени это стало чем-то очень странным. И ведь, не прикоснись Питер к его губам, Дэдпул больше не позволил бы себе такое поведение. Охрененно Паркер сам себя подставил. Геройский костюм грубо был брошен в рюкзак. Резко застегнув его, Питер вышел из-за импровизированной ширмы. Глянул на Уэйда. Тот почему-то оставил маску на голове. Видимо, обычную медицинскую посеял. Пит повёл плечами. Вот бы сейчас залезть на любой небоскрёб и поорать, пока горло не отвалится. А потом спрыгнуть. Пока Питер отгонял от себя идею действительно дать волю эмоциям, они уже давно спустились и подходили к дому. Поднявшись на нужный этаж, снова услышали лай собачки, которая принадлежала домовладелице. Паркер закопошился в кармане толстовки и достал ключ. Ему вдруг резко захотелось спать. Да, время ещё детское, хоть и темно, но всё же. Он имеет право поспать хоть раз больше шести часов? Открыв дверь, он впустил сначала Дэдпула, а потом зашёл сам. И тут же спотыкнулся о что-то на полу. Удержал равновесие, потом разглядел в темноте сумку. Напрягся. Так, здесь что-то явно не так. — Это что, женские ботинки? — Дэдпул поднял названное на уровень глаз, рассматривая обувь. Неожиданно скрипнула половица, показалось какое-то движение. А потом включился свет.