Не просите у Бога легкой жизни, а просите, чтоб он сделал вас сильнее. Джон Фицджеральд Кеннеди
Детство Том всегда вспоминал с неохотой. Оно было наполнено болью, голодом и ненавистными ему криками детей. Ещё с пелёнок один очаровательный мстительный голубоглазый карапузик решил для себя, что его родителям будет больно за это. Ведь в приюте всегда так было. Больно. За плохой поступок было больно. А оставить малыша в этом проклятом месте — плохой, очень плохой поступок, решил для про себя ребёнок. Он всегда отличался от НИХ. Дети обходили стороной ребёнка. Уже с двух лет у Тома были магические выбросы, которыми сам малыш восхищался. Он никогда не позволял унижать ни себя, ни магию. Неправду говорят те, кто считают, что Волдеморт никого не любил. О, нет! Он любил самой чистой и преданной любовью магию, она никогда не предавала его в ответ. Возможно, поэтому Реддл и сотворил много великих дел — да, ужасных, но всё же великих. Величественный Волдеморт тоже был когда-то ребёнком, но никто, кроме его магии не любил малыша. Том ВСЕГДА ставил цели. Том ВСЕГДА достигал их. Пусть и тёмным волшебником, однако Реддл прославился на весь мир. Обычный приютский сирота и маг, чьё имя не произносят даже сильнейшие волшебники. Были ещё Вальпургиевы рыцари. Эмилия нередко сравнивала их со своим ОД. Незаконные группы школьников с целью обучения реальной магии. Сколько похожего и сколько абсолютно разного в этих двоих. Том и Эмилия. Они словно снежинки. Холодные на виду, тёплые и нежные в кругу семьи и друзей. Они нуждались в людях, но получали голод в детстве и загадочные взгляды директора в юношестве. Так и выросли сильнейшие волшебники современности. Но знаете, несмотря на любые обиды Марволо был благодарен Эмилии. Она, пусть и не ставила таких целей, подарила ему семью. ЕГО семью. Салазара, Годрика, Пенелопу, Кандиду и Геллерта. Она сама стала Реддлу младшей сестрой, о которой Том в тайне мечтал. А бесконечно милый Саншей вызывал приливы нежности. Реддл, считал, будто его существо подобного испытывать не может. Когда малыш болтает с его змейкой Нагайной своим ещё беззубым ротиком — вот истинное счастье! Аэрос стал вторым домом после Хогвартса, второй няней и матерью Тома. Домом, в который вторглись чужаки, с целью разрушить этот хрупкий мир.***
— Только не сейчас! Умоляю! Только всё стало наконец хорошо! — ныл алознамённый воин. — Годрик! Заткнись! Саншей только заснул, — прикрикнул голос Салазара в рыжей головушке Годрика, от чего последний ощутимо вздрогнул. — Ты тоже не кричи в моей голове! В смысле, просто не кричи! В смысле без легиле… — основателю не дали закончить три заклинания от Эмилии, Салазара и Тома, вынужденных слушать этот бред. Эмили была уверена, что умей Саншей держать палочку, в Лорда Гриффиндора полетело бы на одно заклинание больше. — Разумеется мы это так не оставим, но по закону и выдворить их не можем, — решила для себя что-то Эмили. — Для исключения нет оснований. Мы не можем нарушить правила, которые сами же начеркали, хлебнув сливочного пива, — послышался шёпот Салазара.***
Том Реддл боялся и не раз. Боялся злой воспитательницы в приюте, землетрясения, что уносило десятки жизней, дементоров, высасывающих души из, казалось-бы, бездушного Тёмного Лорда… Но никто никогда этого не видел, он не был бесстрашным глупым гриффиндорцем, он был Слизерином, не только по крови, но и по душе. Страхи — слабость, а слабость — оружие. Любую воспитательницу можно запугать как следует, землетрясения для величайшего мага — ерунда, а дементоров можно уболтать до союзников. Но, что делать с воспоминаниями? Впервые Тёмный Лорд боялся не за свою власть или бессмертие, а за счастье. Простое и человеческое. Маленький Томми в душе мага только обрёл семью, дом и принадлежность. Ради такого он готов и в углу постоять и кашу невкусную кушать. Тот суд… Предатели. Он и раньше считал их врагами, но бесстрашными и благородным, а не скользкими и мерзкими. Раньше Том даже в какой-то мере ценил преданность рыжего семейства и одной лохматой девочки. — Эмилия, как ты могла?! Обернись! Это СЛИЗЕРИН! — Чёртов Слизень! Клянусь, я убью вас всех! — Я задушу Саншея! Он не должен был родиться! Ему необходимо умереть!***
Дом Слизеринов поражало величием! Ни одно из поместье чистокровных магов не было таким очаровательным. Магия клубилась в воздухе и иногда даже казалось, будто игралась с тёмными локонами Томаса. Не правы были те, кто твердил, будто мальчик похож на маггла-отца. О, нет! Он скорее напоминал Салазару о его брате, оставшемся в прошлом. — Томный Лорд! — хихикала миссис Слизерин, бегая по знакомым коридорам поместья, — Идём! Салазар уже заждался! На мгновенье Реддл залюбовался своей названной сестрой в настоящем и кровным врагом в прошлом. Навстречу путникам вышли Салазар и Саншей. До дома те добирались на метро или, как считали маги, проходили «сложный магловский квест». — Томми! — залепетал малыш. Саншей рос не по дням, а по часам. В его крови была примесь первородных вампиров, а его родители, так и вовсе бессмертны. «Томми» взял Саншея на руки, уводя его и позволяя Слизеринам спокойно поговорить и порыться в библиотеке, куда пара и направлялась. Библиотека больше была только у Когтевран, но туда уже направилась сама Леди Когтевран. Как бы Основатели не полюбили это время, а пришла пора вернуться в своё. Нельзя пропасть со страниц истории или скрыться от будущего.***
Глаза Основателей слипались, то там, то здесь в библиотеке слышались зевки. Вернуться надо и срочно! Будущее уже меняется! Рода Гриффиндор, Когтевран и Пуффендуй уже пропадают. Волшебники собрали все книги по связанные с путешествием во времени, «притаранили» целую канистру бодрящих зелий Салазара, однако даже закалённых магов прошлого потрясывало от количества выпитой бурды, не говоря уж о Тёмных Лордах, свернувшихся комочками на одном диване с Саншеем. Как и всё хорошее, способ был найден спустя месяц беспрерывной работы. Сейчас маги с блестящими от радости глазами, валились с ног. Белые крестражи Основателей остались в том времени, а это ГРОМАДНЫЙ плюс.***
— Conciliant quidque erit sed erit. Et erit in tempore retro conversus et Humanity, — уверено начали Слизерины, — tempus posuit omnia et quisque in suo loco. Hoc sacrificium laudis, et immaculata. Ut nos ad nostram aetatem. Не только маги прошлого, но и тёмные лорды пожелали очутиться не в этом веке. Оставалось надеяться, что ещё не слишком поздно. Отомстить — конечно, дело святое, но даже оно не стоит загубленных родов Основателей. Маги в мгновение пропали из ритуального зала Аэроса. А на следующий день в одной из гостиных нашли труп девушки с перерезанными запястьями, гнездом тёмных волос и короткой запиской: «Прости».