Часть 4. Очищающие зелья
1 августа 2020 г. в 20:33
— Круцио! — голос был высоким, истеричным. Попытка скрыть неуверенность и страх.
Второй парень подбадривал товарища, жадно глядя на скрюченное на полу камеры тело. Беллатриса крепко сжимала зубы, чувствуя, будто иглы вонзаются в каждую клетку ее тела. Она не позволяла себе издать ни звука, ничего, что порадовало бы это отребье.
— Давай сильнее, давай же! — глаза второго охранника нездорово блестели. — Пусть кричит, пусть мучается. Она заслужила!
— Сам проклинай, если такой умный, — первый охранник, помоложе и поменьше, опуская палочку, быстро отвел глаза от тела женщины.
— Но сейчас твоя очередь!
— Я не хочу, а ты все бубнишь под руку вечно…
— Ну же, мальчики, не ссорьтесь, — Беллатриса смогла сесть и переводила насмешливый взгляд с одного охранника на другого.
Даже несмотря на то, что она смотрела на них снизу вверх, несмотря на отделявшие их железные прутья, несмотря на то, что у Беллатрисы не было палочки, они боялись ее. Боялись дико, одержимо. Она упивалась их страхом не хуже дементора.
— Скучаешь по сестренке, Браун? А ты по своему поганому магглорожденному отцу, Джонс? Или почувствовали, что без них магический мир стал чуточку чище?
— Да как ты смеешь! Кру…
— Экспеллиармус!
Оба охранника, оставшиеся вдруг без палочек, испуганно оглянулись на звук шагов позади себя. Быстрым шагом к ним приближались министр Магии вместе с неизвестной им женщиной. Судя по выражению абсолютного спокойствия на ее лице, черной форменной мантии и скорости, с которой она вернула палочку на пояс, это был кто-то из опытных мракоборцев. Следом на небольшом расстоянии шел кто-то третий, но из-за темноты нельзя было разглядеть лица.
— Какого черта здесь происходит?! — зычный голос министра заставил молодых людей отскочить на шаг. — Вы охранники, черт возьми, а не палачи!
— Но ведь это… Но она… — Браун и Джонс, опустив головы, разом стали что-то мямлить.
— Я знаю, кто это и что она сделала. А вы…
Министра прервал хриплый смех Лестрейндж. Он перевел на нее недовольный взгляд.
— Решили оставить меня себе, министр? Ох, как жаль, но вы не в моем вкусе. А вот с вашей спутницей я бы пообщалась близко…
— Заткнись, Лестрейндж, — министр вновь повернулся к охранникам. — Вы оба временно отстраняетесь от службы. За Круциатус я мог бы посадить вас в соседние от нее камеры, вот бы и пообщались. Завтра и 10 утра в моем кабинете, оба. А теперь вон!
Охранники уже побежали по коридору, но были остановлены громким голосом министра.
— Палочки подберите.
С еле заметной улыбкой проводив взглядом охранников, незнакомка повернулась к заключенной.
— Мадам Беллатриса Лестрейндж. Согласно решению Визенгамота, все оставшиеся в живых сторонники лорда Волан-де-Морта будут подвержены исследованию на предмет длительного воздействия заклятий или зелий. В случае обнаружения таковых, решено подвергнуть носителя принудительному лечению.
Громкий смех Беллатрисы эхом отскакивал от стен.
— И какому наивному идиоту пришла в голову эта идея… Кто же будет со мной возиться? — ведьма демонстративно обвела мракоборца жадным взглядом, медленно облизнув губы. — Ты, пупсик?
— Я, Белла.
Третий посетитель сделал два шага вперед. Свет упал на густые каштановые волосы, тяжелые веки и четко очерченные губы. На Беллатрису холодным смелым взглядом смотрело почти ее отражение, младшая сестра Андромеда Тонкс.
Беллатриса вскочила на ноги и кинулась к двери камеры. Тонкие пальцы сжали прутья с такой силой, что костяшки побелели.
«Предательница, грязь, отребье, маггловская подстилка…» — Беллатриса крутила на языке жестокие, злые слова, блуждая безумным взглядом по лицу сестры. Она хотела ранить — сильно, остро, глубоко. Идея не заставила себя ждать.
— У тебя случайно нет еще одной дочери? Давно я не убивала грязнокровок.
Андромеда мгновенно подлетела к решетке и, выхватив палочку, прижала ее к горлу ведьмы. Министр и мракоборец смотрели на сестер. Они, наверное, и успели бы отреагировать, остановить Андромеду, но не хотели. На лице младшей из сестер играли желваки.
— Давай же, Энди, — на удивление серьезно прошептала Беллатриса, — одно заклинание и все. Давай. Пожалуйста.
— Милосерднее было бы убить тебя, Белла, — шипела миссис Тонкс, поднимая палочкой подбородок сестры. — Даже милосерднее было бы оставить тебя в Азкабане. Но я не хочу быть с тобой милосердна. Если в тебе остались хоть грамм совести, хоть капля жалости, я их вытащу на поверхность. Ты заслуживаешь того, чтобы всю оставшуюся жизнь не только знать, но и чувствовать, что ты натворила.
Остаток дня Беллатриса помнила плохо. Министр ушел, оставив женщин одних. Андромеда использовала все мыслимые и немыслимые способы, чтобы узнать, находится ли ее сестра под чем-то — заклятием или зельем. Мракоборец молча наблюдала за процессом. Ей было неприятно все, что она видит. Но отворачиваться она не имела права — она здесь, чтобы обеспечить безопасность миссис Тонкс.
Андромеда использовала легилименцию, ослабляющее зелье, сыворотку правды, заклятие Чистого разума, снова легилименцию. Сначала Беллатриса сопротивлялась, но со временем сил у нее не осталось совсем. Сестры сидели внутри клетки друг напротив друга. Дверь была закрыта. На Беллатрису направлены две палочки — сестры и мракоборца. Андромеда тихо спрашивала, Беллатриса тихо отвечала.
— Зелье фанатизма, заклятие Бесчувствия… Что-то еще?
— Зелье кровожадности.
— Империус?
— Никогда.
— Это идея Волан-де-Морта?
— Не накладывать на меня Империус?
— Собрать из тебя машину смерти.
— Нет.
— Твоя собственная?
— Да.
— Давно ты под этим всем?
— Давно.
— Как давно?
— Почти 17 лет.
— Это случилось после…
— Перед.
— Зачем, Белла?
— Иначе я бы сдалась.
— И поступила бы по-человечески.
— Только трусы сбегают или врут, что их заставили, Энди. Я не трус. Я шла за ним по своей воле. Я убивала и пытала по своей воли. И вернуть Темному лорду силу я пыталась по своей воле.
— Фрэнк и Алиса…
— Пошли другим путем. Мы были врагами — и мы сражались.
— Если бы ты считала вас врагами, ты бы не пыталась выжечь себе сердце.
— Это уже прошлое.
— Нет, Белла, — Андромеда встала на ноги, с печалью глядя на сестру, — для тебя это теперь — будущее. Ты будешь принимать очищающие зелья месяц. И с каждым днем ты будешь чувствовать все больше. Ложь, предательство, боль и смерти близких — прошлое для нас всех. Но тебе еще предстоит все это почувствовать.