Паралитическое

Ив не спрашивала его о том, что произошло. Джейсону нравилось, когда люди не задавали вопросов о его работе, не потому что он не хотел отвечать, а потому что он не хотел врать. Врать бы пришлось. Джейсон сомневался, что реакция Ив была бы такой, какой бывает у детей, что встречают Супермена. Он помнил, с каким страхом и отвращением она смотрела на наемника, который пробрался к ней, когда похитили ее отца. Помнил, как она была напугана, когда сбежала от людей того готэмского ублюдка, который ее похитил. Ив не привыкла к подобному. Боялась. Опасалась. Вполне справедливо. Но Джейсон должен был отдать ей должное. Ив умела пересиливать свой страх. Ей было неприятно все, что связано с убийствами и насилием, но она пошла помогать своему проблемному папаше и убила человека, когда ее собственной жизни угрожали. И Ив не спрашивала его о том, что случилось. Даже когда ее похитили, чтобы узнать, где находится он. Она и сама прекрасно понимала все это. — Мне интересно, — призналась она. — Интересно узнать, что же у тебя там суперсекретные тусовки и сумасшедшие драки, с которых ты заваливаешься домой в синяках. Но я не хочу слышать вранье, а ты не сможешь не врать. Джейсон кивнул — он был согласен. Может, он мог назвать Ив своим другом, но это не значит, что он должен бежать трепаться ей о готэмских мафиози и Красном Колпаке. Ну, и его тусовках. — Спасибо. — Всегда пожалуйста, мое загадочное солнышко. Но одно мне все-таки хочется узнать. Это не касается твоей работы. Ну, разве что косвенно. — Что именно? — Ты к психологу хоть раз ходил? Джейсон усмехнулся. Стоило бы сказать, что по нему не психолог плакал, а психиатр, а ещё добавить, что он как-то сидел в дурке. Ни дать, ни взять в самой престижной — Аркхэм и его обитатели были к нему очень дружелюбны, буквально как своего приняли. — Тронут твоей заботой о моем психическом здоровье. С чего бы, Иви? — Я что, не могу позаботиться о том, как дела у моего замечательного соседа? Ты необычайно категоричен ко мне, солнышко. — она притворно удивилась и приложила руку к сердцу. — У тебя ПТСР. С таким диагнозом следует обращаться к врачу. — Не знал, что ты психолог. — Подрабатываю только для тебя из большой любви. Джейсон был психически нездоровым, Ив это замечала. Но это касалось не убийств, нет. Да, он убивал. Но не потому что был психически нездоров. Ив видела — он осознавал то, что делал. Он не был больным, которому только подавай глотку, чтобы ее резать. Он был просто смертоносен. От этого, наверное, еще страшнее должно быть. Он осознавал, что делал, и делал это хорошо. Джейсон знал, как убивать. Возможно, он где-то этому обучался. А ещё Ив думала, что у него ПТСР. Она и вправду не врач, чтобы утверждать так, но… то, как он реагирует на неё, на людей вокруг. Рядом с Джейсоном опасно резко поднять руку — он может ее сломать. А ещё Ив помнила, что он страдал от бессонницы и кошмаров, когда они были в Централ-сити. Джейсон шёл спать, просыпался, слонялся по квартире и снова брел в спальню. Может, я ошибаюсь. Может, у него просто проблемы из-за работы. Хотя его работа тоже не располагала к здоровому ментальному состоянию. Просто. Причины могут быть разные, вспоминала она слова Джозефа. — Чаще всего с этим сталкиваются бывшие военные и те, кто пережил аварии и теракты. Но у каждого человека свой порог. Никогда не знаешь, что может привести к тому, что ты поедешь кукухой. А ещё ты позвонила хирургу, чтобы узнать про ментальные расстройства. — Все-таки вы что-то знаете про ментальные расстройства, — хмыкнула Ив. — Не знала, что у подпольных гениальных врачей бывает какое-то определенное направление. — А ты думала, что мы умеем лечить и переломы, и детей, и психологические проблемы? Ив, мы не в фильме. — Вы круче любого зазнайки из фильма, доктор. — Благодарю, подлиза. А теперь продолжай, ты все равно не отстанешь. — Люблю вас за то, что вы хорошо меня знаете. Вы говорили, что причины могут быть разные. Жестокое обращение со стороны родителей тоже считается? — Да. Любое насилие может вызвать расстройство психики. — И это может продержаться… ну, очень долго? — Смотря, что ты подразумеваешь под долго. — Остаться даже в сознательном возрасте. — Все детские травмы так или иначе влияют на то, какими мы станем в сознательном возрасте. Некоторые проходят психотерапию, некоторые могут даже забыть о том, что с ними случилось. А некоторые продолжают проживать это снова и снова. — И в чем заключается это ваше проживать снова и снова? — Раздражительность, отчужденность, кошмары, необоснованная агрессия, панические атаки. Иногда это может привести к социофобии. Что-то подобное назревало у тебя в подростковом возрасте. Ив это знала. Джозеф говорил об этом ее отцу, когда они только начали разбираться в ее проблеме. Она часто бегала к нему, потому что не могла находиться с отцом, но и с друзьями и знакомыми больше не общалась. Ив не поддерживала связь практически ни с кем, и Джозеф говорил, что со временем такое может привести к серьезной болезни. Она не только побоиться выходить в люди, она не сможет находиться в обществе в принципе. Ее будут преследовать панические атаки и приступы тревоги. Еще он тогда сказал, что ей помог переезд. Необходимость самой себя обеспечивать, потому что она прекратила общаться с отцом и отказалась от его финансов, заставила Ив устроиться на работу. Со временем она поняла, что даже с ее способностью жить среди людей можно. Хотя и все равно было непривычно и одиноко. Риск скорой смерти от приступа однажды заставил удариться во все тяжкие. Ив начала ходить по клубам и увлекаться алкоголем и наркотиками. Из общества она не вылилась, но заработала себе другие проблемы, и доктор не раз говорил, что жалеет о том, что знаком с их семьей. Что Ив, что ее папаша — проблемные до невозможности. Но все прошло. Ив не впадала в тревогу в обществе людей, пусть и чувствовала себя некомфортно. И прекратила баловаться запрещенными веществами. — Прости, — сказала она. — Если не хочешь, не отвечай. Я просто думала… — Что дружишь с психом? — Ну, нормальным тебя точно не назовёшь. — Как и тебя, дорогая. — Зато мы отличная команда. Джейсон усмехнулся. — Жажду услышать твои догадки, — сказал он. Ив усмехнулась. — Я думала о домашнем насилии. Может быть, буллинг в школе. Таких задротов, как ты, часто задирают. Может быть, это что-то, что связано с твоей работой, но… — Но? — с интересом спросил он. — Мне кажется, есть что-то ещё. Я имею в виду, то, что на тебя повлияло. Что-то такое, что трудно забыть. Как теракт или стихийное бедствие. — Дело не в семье. И в школе меня не травили. Я расскажу тебе, — сказал Джейсон и посмотрел ей в глаза так, что у Ив едва не подкосились ноги. Он был так пугающе серьезен. И так удивительно хорош. — Но не сейчас. — Ладно, — Ив кивнула. — Спасибо. Он подошел ближе и наклонился к ней. Ив не дышала, она смотрела на Джейсона, на то, как он осторожно коснулся рукой ее плеча и притянул к себе. Он обнял ее и уткнулся лицом в ее ключицу. Дыхание щекотало кожу. А еще у него был приятный одеколон и запах пороха на куртке. Ив обняла его в ответ. — Ты не боишься? — Нет, конечно. Что за тупые вопросы, я слишком много видела. Слишком много жестокости с твоей стороны. Я видела, как ты убивал и пытал людей. Я видела человека безжалостного и сломленного. — Даже если я людей убиваю? — Ты определенно их убиваешь, солнышко, не прибедняйся. — Ив усмехнулась. — Я не хороший человек, Джейсон. Называй меня эгоистичной тварью, но мне все равно, кто они и как их убивают. Главное, чтобы это случилось не передо мной. И мне все равно, кого убиваешь ты. В этом определенно была их разница. Ив было все равно, кто умирает на улицах, она была занята своей жизнью, думала о себе, заботилась о себе и жалела себя. До других ей дела не было. Джейсон, какого бы мудака из себя не строил, не мог отвернуться от тех, кто умирает там, на улицах. И убивал для того, чтобы другие жили. Он провёл рукой по ее спине и потрепал по волосам. — У тебя классные волосы. — Спасибо, я знаю. Он усмехнулся. — Расскажи мне как-нибудь все, — сказала Ив. — Если захочешь. Если решишь, что можешь довериться мне. — Хорошо.