Стокгольмский синдром Джинни Уизли

Спальня Блэк-мэнора представляла собой причудливый компромисс между вкусами Беллатрикс, Джинни и Гермионы. Зелёные обои и занавески выбирала Беллатрикс, на пушистых персидских коврах, устилающих полы, настояла Гермиона, а изящные серебряные подсвечники, расставленные на небольших столиках, были приобретением Джинни. Единственное, в чём все три волшебницы оказались абсолютно единодушны, так это в том, что огромное ложе, стоявшее в углу комнаты, было просто идеально. Как для неистовых оргий, так и для ласковых объятий, которые, как правило, следовали сразу же после этих самых оргий. Впрочем, ни Беллатрикс, ни Джинни с Гермионой совершенно не зацикливались на спальне, когда речь шла о выборе мест для занятий любовью. Они могли наброситься друг на друга как в спальне, так и в ванной, в гостиной, на кухне или вообще в туалете какого-нибудь маггловского кафе. Несмотря на то, что их отношения длились уже довольно долго, они по-прежнему невероятно возбуждали друг друга, что, как известно, является необходимым фундаментом для крепких и счастливых семейных уз. В данный момент Гермиона с огромным удовольствием исполняла свой супружеский долг, отдаваясь Беллатрикс. Она стояла около огромного окна, выходящего на заснеженный зимний сад, наклонившись и упёршись локтями в подоконник. Её ноги были широко раздвинуты, спина выгнута, голова запрокинута вверх. Глаза обнажённой волшебницы были закрыты, на лице застыло жалобное выражение. Она кусала губы и чуть слышно стонала, принимая в себя твёрдый член Пожирательницы. Беллатрикс энергично двигала тазом, одной рукой придерживая Гермиону за бёдра, а другой крепко сжимая в кулаке каштановые волосы молодой чародейки. Соски ближайшей соратницы Тёмного Лорда были напряжены, лицо раскраснелось, по вискам сбегали струйки пота. Судя по хриплым стонам, время от времени срывающимся с её губ, Беллатрикс была не так уж далека от оргазма, но пока что сдерживалась, стремясь доставить максимальное наслаждение своей партнёрше. – Белла, я сейчас кончу! – громко простонала Гермиона. Она упёрлась лбом в стену и судорожно вздрогнула. – Больше не могу терпеть! – Как скажешь, – Беллатрикс самодовольно улыбнулась и дунула на прядь волос, лезущую ей в глаза. – Тогда врубаем форсаж. Она отпустила волосы Гермионы, схватила её обеими руками за бёдра и резко ускорилась. Молодая волшебница взвыла и задёргалась, корчась от непереносимого наслаждения. Её киска начала пульсировать, сжимаясь вокруг твёрдого пениса Пожирательницы. Беллатрикс сделала несколько резких толчков, всаживая свой член как можно глубже, а потом вскрикнула и закрыла глаза. Её ягодицы напряглись, а потом расслабились. Брюнетка глубоко вздохнула и притянула к себе свою любовницу, после чего обняла её и прижалась грудью к её спине. Гермиона всхлипнула и обмякла. В данный момент она чувствовала себя примерно так же, как чувствовал бы себя огромный кусок желе, сквозь который только что пропустили ток. Беллатрикс нежно поцеловала её в щёку и зарылась лицом в шелковистые волосы своей жены, жадно вдыхая их запах. – Пошли на кровать, – чуть слышно прошептала Гермиона. – А то я сейчас упаду, у меня ноги подкашиваются. – У меня тоже, – хихикнула Беллатрикс. – Пошли. Она немного отстранилась от Гермионы, посмотрела на свой обмякший член и сделала ладонью сложное движение, сопроводив его несколькими странно звучащими словами. Член послушно трансформировался в небольшой розовый клитор. Беллатрикс усмехнулась краешком рта, обняла Гермиону за талию и повела её к ложу. Они легли на кровать, прижались друг к другу и расслабились. Как иногда говорила Джинни (и Гермиона с Беллатрикс были полностью с ней согласны), секс – это хорошо, но самое главное – это обнимашки после секса. – Знаешь, Белла, я давно хотела тебя спросить, – пробормотала Гермиона. Её голова покоилась на плече Беллатрикс, а кончики пальцев вычерчивали замысловатые фигуры на животе черноволосой Пожирательницы. – Скажи, у тебя остались какие-нибудь секреты от нас с Джинни? Что-то, чего мы про тебя ещё не знаем? – Даже не знаю... – задумчиво пожала плечами Беллатрикс. – Я рассказывала, как шутки ради когда-то совратила Регулуса? – Рассказывала, – Гермиона хихикнула. – Честно говоря, я так и не поняла, зачем тебе это понадобилось. – Я и сама уже не помню, – улыбнулась Беллатрикс. – Но Рег потом за мной полгода хвостиком ходил, всё надеялся, что я ещё разок ему отсосу. Он и в Пожиратели-то подался только для того, чтобы произвести на меня впечатление. – Что, ни одного секретика? – немного разочарованно спросила Гермиона, которая в данный момент не особо была настроена вспоминать давно погибшего младшего брата Сириуса. – Даже самого завалящего? – Дай подумать, – проворчала Беллатрикс. – Ну, разве что... Даже не знаю, стоит ли говорить... Окей, у меня есть одна действительно секретная штука. О ней знают только Том, Антонин, Алекто и Родольфус. – Белла, я, вообще-то, твоя жена! – обиженно произнесла Гермиона. Она немного отстранилась от Беллатрикс и с упрёком посмотрела брюнетке в глаза. – Уже почти два года! Что это за секретная штука, о которой знает твой бывший, но не знаем мы с Джинни? – У меня есть крестраж, – чуть слышно сказала Беллатрикс. – Я сделала его больше двадцати лет назад. Меня научил Том. На случай, если меня убьют авроры. – Крестраж?! – изумлённо прошептала Гермиона. – Но это же... Это же тёмная магия! Чтобы создать крестраж, нужно разорвать свою душу! – Я тебя умоляю, – Беллатрикс закатила глаза. – Душа потом восстанавливается. Никаких побочных эффектов. А то, что при ритуале нужно принести в жертву волшебника – не такая уж и проблема. Среди волшебников хватает подонков, знаешь ли. – Полный бред! – отрезала Гермиона. – Это тёмная магия – и точка! Ты просто пытаешься оправдаться, но... – Послушай, Миона, ты прекрасно знаешь, кто я такая, – прервала её Беллатрикс. – Да, я убивала людей. Магглов, волшебников... всех, кого считала нужным. Я не пытаюсь оправдаться. Мы старались выбирать для жертвоприношений тех, кто запятнал себя. В тех случаях, когда это было возможно. Маг, которого я убила, чтобы создать крестраж... Я не буду про него подробно рассказывать, но можешь поверить – он был далеко не ангелом! – А как насчёт маггловской девушки, которую ты убила, чтобы вернуть молодость? – холодно спросила Гермиона. – Она тоже была... не ангелом? Несколько секунд любовницы пристально смотрели друг на друга, не двигаясь и не отводя взглядов. Потом Беллатрикс вздохнула, отвернулась и закусила губу. На её глазах выступили слёзы. Гермиона тоже вздохнула, прижалась к своей жене и погладила её ладонью по щеке. – Извини, Белла, – тихо сказала она. – Просто иногда я снова превращаюсь в ту правильную девочку, которой была пару лет назад. Я понимаю, что тот волшебник был твоим врагом, а магглы – наши рабы и жалеть их так же глупо, как жалеть коров, которых забивают на скотобойне. Мы доим их, если нам нужно молоко, но если захотим мяса, то отправляем их под нож. – Ну у тебя и метафоры, – вздрогнув, буркнула Беллатрикс. – Давай не будем о скотобойнях, ладно? – Ладно, – улыбнулась Гермиона. – Знаешь, некоторые магглы не едят мясо в знак протеста против жестокого обращения с животными. – Это потому, что они – идиоты, – пожала плечами черноволосая Пожирательница. – Хотя... Антонин, например, не хочет проходить ритуал омоложения, потому что ему претит мысль о том, чтобы убить ни в чём не повинного маггла. Впрочем, мы отвлеклись. – Да, давай вернёмся к твоему крестражу, – кивнула Гермиона. – Если хочешь, я покажу вам с Джинни, где он спрятан, – сказала Беллатрикс. – Хочешь? – Хочу, – кивнула Гермиона. – Это в твоей ячейке в Гринготтсе? – Разумеется, – Беллатрикс усмехнулась. – Если хочешь что-то спрятать – доверь это гоблинам. Эти жадные маленькие ублюдки ни за что не допустят, чтобы из их хранилищ что-то пропало. И не дадут допуска никому, кроме законного владельца имущества. – Почему? – с интересом спросила Гермиона. – Я часто задумывалась над тем, почему Министерство не конфисковало имущество отправленных в Азкабан Пожирателей. Это было бы логично. – У гоблинов здесь есть шкурный интерес, – хмыкнула Беллатрикс. – Если владелец умирает, не оставив наследников, то всё содержимое ячейки переходит банку. Поэтому чтобы конфисковать чьё-то имущество, Министерству пришлось бы начать очередную войну с гоблинами. Золото, детка, всё всегда упирается в золото. – Что я пропустила? – звонко спросила вошедшая в спальню Джинни. Беллатрикс с Гермионой посмотрели на рыжую ведьмочку и синхронно улыбнулись. Джинни тоже улыбнулась и с разбегу запрыгнула на ложе, после чего прижалась к Беллатрикс и потёрлась носом об её щеку. – Секретничаете тут без меня, да? – Немножко, – ласково ответила черноволосая Пожирательница и погладила Джинни по упругому бедру. – Как там девочки, уснули? – Насосались молока и отключились, – пожав плечами, сказала Джинни. – Так о чём вы тут болтали, пока меня не было? Гермиона и Джинни не делали различий между своими дочерьми, так что и у Виктории, и у Александры было по целых три любящих мамы. Иногда обеих девочек одновременно кормила Гермиона, иногда это делала Джинни, благо у ведьм вырабатывалось намного больше молока, чем у обычных женщин. Беллатрикс тоже с удовольствием кормила бы грудью дочерей, но для этого ей самой пришлось бы родить ребёнка. На самом деле эта идея казалась черноволосой колдунье всё привлекательней и привлекательней, но пока что она не решалась забеременеть. – Белла призналась, что у неё есть крестраж, – сказала Гермиона. – Как у Тёмного Лорда. – И скоро мы пойдём на него смотреть, – добавила Беллатрикс. – Это в моём хранилище в Гринготтсе. То есть, в нашем хранилище. – Настоящий крестраж? – нахмурилась Джинни. – То есть в каком-то предмете сидит ещё одна Белла, это так работает? – Только это, конечно же, не моя точная копия, – уточнила брюнетка. – Это я на момент создания крестража. Помню, когда мы воскресили Тома, оказалось, что он не помнит, как именно погиб. И вообще его воспоминания обрываются на том моменте, когда он произносил над крестражем заклинание. – А что если мы проведём ритуал и вытащим из крестража ещё одну Беллу? – с интересом спросила Гермиона. – Это возможно? – Во-первых, вытащить кого-либо из крестража не так уж и легко, – покачала головой Беллатрикс. – А во-вторых, в крестраже находится лишь часть души его создателя. Для полноценного воскрешения требуется, чтобы дух умершего волшебника вселился в какое-то живое существо, а потом при ритуале его извлекли, и этот дух слился с частью души, запечатанной в крестраже. Короче говоря, двух Белл не получится, и если провести ритуал, пока я жива, то я просто лишусь крестража. – То есть дух Тёмного Лорда всё это время жил в Гарри... – задумчиво пробормотала Гермиона, которая до этого момента не осознавала, что её друг был случайно создавшимся живым крестражем. – И никто ничего не подозревал! – Дамблдор наверняка об этом знал, – пожала плечами Беллатрикс. – Но он был слишком благороден, чтобы уничтожить дух Тома вместе с Поттером. В конечном итоге это его и погубило. Ладно, шлюшки, хватит о грустном, давайте немного пошалим, а потом сгоняем по-быстрому в Гринготтс. – Как именно ты хочешь? – хихикнув, спросила Джинни. – Опять будешь нас трахать или попробуем что-нибудь более экстравагантное? – Давайте на этот раз вы меня трахнете, – развратно ухмыльнувшись, ответила Пожирательница. – Для разнообразия. Кто хочет отыметь меня в задницу? – Сейчас моя очередь, – быстро сказала Джинни. – Миона, ты не против? – Как скажешь, – улыбнувшись, пожала плечами Гермиона. – Раздвигай ноги, Белла. – Не так быстро, – брюнетка прищурилась и покачала указательным пальцем. – Если хотите выебать меня, то сначала вам придётся как следует поработать язычками, маленькие шлюшки. Джинни и Гермиона глянули друг на друга и предвкушающе ухмыльнулись. Беллатрикс перевернулась и встала на четвереньки, после чего выпятила попку и посмотрела на Джинни через плечо. Рыжая ведьмочка сглотнула и провела языком по мгновенно пересохшим от возбуждения губам. – Чего ты ждёшь, детка? – промурлыкала Пожирательница. – Будь хорошей девочкой и засунь свой блядский язычок мамочке в попку. Ты же это любишь, не так ли? Джинни кивнула и встала на колени позади Беллатрикс. Затем она наклонилась, подалась вперёд и высунула язык. Беллатрикс положила ладони себе на ягодицы и слегка раздвинула их пальцами. Джинни на мгновение застыла, а потом прильнула ртом к анусу своей жены и начала жадно её вылизывать, урча от удовольствия. Беллатрикс чуть слышно ахнула и прикрыла глаза. – Знаешь что, Белла, – весело произнесла Гермиона. – На самом деле, я бы не отказалась от небольшого куни, пока Джинни тебя разогревает. Посмотри на мою киску, она явно соскучилась по твоему язычку. Черноволосая Пожирательница открыла глаза и посмотрела на развратно ухмыляющуюся шатенку. Гермиона лежала прямо перед ней, теребя пальцами свой набухший клитор. Её вагина была розовой и блестящей, ну а исходящий от неё запах... Беллатрикс закусила губу и кивнула. – Окей, давай сюда свою пизду, детка, – хрипло прорычала она. – Я съем её, а потом вы меня трахнете. Мамочка будет вашей послушной шлюхой! – Обожаю эти ролевые игры, – Гермиона подмигнула Беллатрикс и придвинулась поближе. – Кушать подано, мамуля. Заставь свою непослушную дочурку кончить! Беллатрикс наклонилась и впилась ртом в киску громко застонавшей Гермионы. С её точки зрения, ролевые игры действительно были великим изобретением человечества, и придумавший их маггл вполне заслужил бы Нобелевскую премию в области секса, если бы таковая существовала. На мгновение брюнетка задумалась о том, будут ли они устраивать семейные оргии со своими дочерьми, когда те вырастут, а потом Джинни воткнула ей в киску два пальца, и ближайшая соратница Тёмного Лорда позабыла обо всём на свете, полностью сосредоточившись на ощущениях.

***

– Спи, моя радость, усни, – процедила сквозь зубы Августа Лонгботтом. – Немедленно, Джек! Даже не думай капризничать! Лежащий в колыбели младенец уставился на молодую светловолосую девушку, которая, как это ни странно, приходилась ему прабабушкой. Стоящая над колыбелью Августа нахмурилась и скрестила руки на груди. С её точки зрения, строгость являлась главным ингредиентом правильного воспитания, и переборщить с ней было невозможно. Джек открыл было рот, но тут же его захлопнул, почувствовав, что сейчас не время и не место. – Закрываем глазки и засыпаем! – ледяным голосом произнесла блондинка. – Считаю до трёх. Юный наследник рода Лонгботтомов сжал кулачки и недовольно надул губы. Впрочем, у него изначально не было шансов. – Раз... – угрожающе сказала Августа. – Два... Джек поспешно закрыл глазки и притворился спящим. Он уже успел усвоить, что в таких ситуациях лучше даже не пытаться закатывать истерики. С мамой это ещё могло сработать, но с прабабушкой лучше было не спорить. Впрочем, маленький волшебник пока что не знал, что Августа приходится ему прабабушкой, искренне считая, что строгая светловолосая тётя, которая иногда приходила его нянчить – это сестричка мамы. – Умничка, – удовлетворённо произнесла Августа. – Захочешь кушать – позовёшь. Она повернулась к колыбельке спиной, вышла из детской и закрыла за собой дверь, после чего облегчённо вздохнула. Джек был славным малышом, но Августа не особенно любила детей. С её точки зрения они были слишком недисциплинированными. Однако в данном случае деваться было некуда: Ханна с Невиллом решили в кои-то веки выбраться вдвоём на какую-то вечеринку и попросили её посидеть с Джеком, пока их не будет дома. – Честное слово, я на это не подписывалась, – проворчала себе под нос колдунья. – В конце концов, для этого есть домовые эльфы! Или маггловские домработницы, если уж на то пошло. В этот момент из гостиной донёсся хлопок аппарации. Августа не обратила на него ни малейшего внимания и пошла на кухню готовить ужин. Она прекрасно знала, что если бы в мэнор попробовал бы вторгнуться кто-нибудь чужой, то охранные чары уже бы активировались. Следовательно, это были либо Невилл с Ханной, либо Фрэнк с Алисой. Родители Невилла иногда заглядывали в Лонгботтом-мэнор, чтобы полюбоваться недавно родившимся внуком. Августа как раз закончила нарезать колбасу (есть бутерброды на ужин её приучил Тони Долохов), когда в кухню вошла Ханна. На молодой волшебнице было фиолетовое вечернее платье с довольно откровенным декольте. Бриллиантовое колье и серебряные серьги с сапфирами были приятным бонусом к дорогому наряду. Августа окинула свою невестку оценивающим взглядом и невольно улыбнулась. Ещё пару лет назад Лонгботтомы могли только мечтать о подобной роскоши, а теперь все чародейки просто купались в деньгах. Для большинства волшебниц поход к ювелиру стал таким же обыденным событием, как для рядового маггла – визит к стоматологу. – Ну как, повеселились? – спросила Августа. – Если что, Джек уже спит. – Да, было классно, – Ханна кивнула и взяла со стола бутербродик. – Натанцевались на весь следующий год. Представляешь, ко мне клеился сам Люциус Малфой! Невиллу даже пришлось вмешаться. – На самом деле, я просто сделал грозное лицо, и он тут же отвалил, – рассмеялся вошедший в кухню вслед за женой Невилл. – О, бутербродики! Кстати, ба, Долохов передавал тебе привет. Августа закусила губу, услышав имя русского мага. Впрочем, гордая волшебница тут же взяла в себя руки и поспешно отвернулась. Она до сих пор тосковала по своему любовнику, но совершенно не собиралась в этом признаваться. – Ужинаем и в постель? – ровным голосом спросила она. – Сегодня я пас, – Невилл взял тарелку и принялся накладывать на неё бутерброды. – Извините, девочки, но я слишком устал для разврата. Можете развлекаться вдвоём, а я поем и отрублюсь. Как там Джек? – Как обычно, – пожала плечами Августа. – Ест, спит и агукает. Если хочешь, можешь пойти на него посмотреть. – Что я, спящего Джека не видел? – хмыкнул Невилл. – Ладно, всем спокойной ночи. Он отсалютовал своим любовницам надкушенным бутербродом и ретировался. Ханна посмотрела ему вслед, а потом повернулась к Августе и лукаво ей подмигнула. – А я, пожалуй, пойду, искупаюсь, – улыбнувшись, сказала она. – Хочешь со мной? – Нет, я мылась полчаса назад, – Августа улыбнулась в ответ и погладила девушку по щеке. – Красивое платье, кстати. – Но без него я смотрюсь ещё лучше, да? – рассмеялась Ханна. – Ладно, не скучай, я быстро.

***

– Тебе не кажется, что в последнее время наши отношения утратили былую остроту? – задумчиво спросила Августа. Она лежала на спине и смотрела в потолок, закинув одну руку за голову. Другой рукой светловолосая колдунья обнимала прижавшуюся к ней Ханну. Обе чародейки, само собой, были полностью обнажены. – Ты тоже заметила? – в голосе Ханны слышалась неподдельная грусть. – Да, раньше ты меня принуждала к сексу, и я от этого совершенно теряла голову, а теперь... Запретный плод перестал быть запретным. На пару минут в спальне воцарилась тишина. За окном тихо падал снег, дрова в камине уютно потрескивали. Бледно-жёлтая луна на мгновение показалась из-за облаков и тут же вновь нырнула обратно. – Нужно было не говорить Невиллу, – тихо пробормотала Ханна. – Это всё испортило. – Мы должны были, – вздохнула Августа. – Нельзя было делать это у него за спиной. – Зато мы бы обе до сих пор кончали, как сумасшедшие! – горячо возразила юная блондинка. – Только не говори, что ты по этому не скучаешь! – Скучаю, конечно, – Августа криво усмехнулась. – Но всё когда-нибудь заканчивается. В последнее время их секс действительно перестал быть таким страстным, каким был ещё пару недель назад. Если раньше Августа целыми днями думала о том, как бы застать Ханну одну и залезть ей в трусики, то теперь она могла сделать это в любой момент, совершенно не опасаясь того, что Невилл застукает их на горячем. И это действительно всё портило! Раньше Августа понимала, что Ханна отдаётся ей, несмотря на то, что изменяет мужу. Она доминировала, а юная волшебница ей подчинялась, покорно раздвигая ноги всякий раз, когда они оказывались наедине. Но теперь, когда Невилл обо всём узнал, они стали обычными любовницами. С тем же успехом можно было притащить в мэнор первую попавшую симпатичную магглу. Августа ещё раз вздохнула и поцеловала свою невестку в висок. – Думаю, нам пора закругляться, – сказала она. – Останемся подругами и всё такое. – Хорошо, – печально ответила Ханна. – Как скажешь. – Кстати, Невилл сказал, что Тони передавал мне привет, – судя по голосу Августы ей было абсолютно безразлично, что там и кому передавал русский маг, но... Светловолосая колдунья до сих пор была влюблена в Долохова, и Ханна это прекрасно понимала. – Ты до сих пор влюблена в Долохова, да? – на всякий случай спросила она. – Нет, конечно! – фыркнула Августа. – Так что, он обо мне спрашивал? – Нет, просто передал привет, – ответила Ханна. – А потом ушёл танцевать с какой-то магглой. – Магглой?! – оскорблённо переспросила Августа. – Что значит «магглой»?! Он променял меня на какую-то маггловскую шлюху?! – Без понятия, – пожала плечами юная волшебница. – У нас там было что-то вроде совместной вечеринки с маггловскими аристократами, так что... Это была то ли какая-то княгиня, то ли дочь влиятельного банкира, я уже не помню. Стройная брюнетка с зелёными глазами и длинной косой. И платье у неё ещё было такое элегантное, цвета морской волны. – Долбаный русский кобель! – яростно прошипела Августа. – Как он мог?! – Просто встреться с ним и скажи, что хочешь помириться, – сказала Ханна. – Если он тебя любит, то всё будет хорошо. – Если бы это было так просто... – покачала головой Августа. – Я не могу... – Всё действительно очень просто, – прервала её Ханна. – Он бросил тебя из-за нашей интрижки. У нас вроде как всё закончилось. Просто пообещай ему, что подобного больше не повторится, и он тебя простит. – Но прощу ли его я?! – воскликнула Августа. – Он отверг меня и сказал, что я шлюха! – Мы обе знаем, что ты уже его простила, – Ханна посмотрела на свою любовницу и улыбнулась. – Невилл будет безутешен. Когда мы занимались сексом втроём, он чувствовал себя альфа-самцом или что-то в этом роде. – Да уж, бедный мальчик, – Августа невольно рассмеялась. – Ладно, я поговорю с Антонином. А вам с Невиллом стоит завести маггловскую наложницу, если уж его так заводят тройнички. В конце концов, для этого маггловские женщины и предназначены. Только выбирайте такую, чтобы хорошо умела управляться с детьми. Если я перееду к Тони, то Джеку понадобится няня. – Ты собираешься переехать к Тони? – удивлённо спросила Ханна. – Зачем? – Чтобы ты меня не провоцировала, – Августа повернула голову и посмотрела своей невестке прямо в глаза. – Хотя наш секс уже не так сногшибателен, как раньше, ты всё равно слишком соблазнительна, девочка. Я просто не удержусь, если ты целыми днями будешь крутить передо мной своей упругой попкой. – Спасибо за комплимент, – довольно улыбнулась Ханна. – Ладно, тогда давай ты меня сейчас трахнешь в последний раз. Прощальный секс и всё такое. – Договорились, – Августа прищурилась и окинула внимательным взглядом упругое тело лежащей рядом с ней девушки. – Невилл трахает тебя в задницу? – Иногда, – молодая волшебница немного покраснела. – Ты тоже хочешь напоследок? – Да, – лаконично ответила Августа. – Мы этого ещё не делали. – Ладно, – Ханна кивнула и закусила губу. – Только не спеши, пожалуйста. Я хочу, чтобы наша последняя ночь длилась как можно дольше. И будь со мной грубой, хорошо? – Хорошо, – пожала плечами Августа. – Если хочешь, я даже могу тебя отшлёпать. – Было бы классно! – с энтузиазмом в голосе ответила юная чародейка. – Давно мечтала это попробовать...

***

– Окей, давайте одеваться, – пробормотала Беллатрикс. Полностью голая колдунья лежала между тяжело дышащими Джинни и Гермионой. Её анус и киска всё ещё немного пульсировали. – И немного перекусим, а то мне что-то не хочется идти в гости к гоблинам на пустой желудок. У них там до сих пор ржавые американские горки вместо нормальных лифтов, так что мы потратим чёртову уйму времени, чтобы добраться до хранилища. В последнее время в семействе Блэк появилась новая традиция: примерно раз в неделю Беллатрикс позволяла своим жёнам побыть доминантками. Джинни, как правило, трахала её в задницу, а Гермиона засаживала свой член в тесную киску ближайшей соратницы Тёмного Лорда. Раньше Беллатрикс раздвигала ноги только перед Гермионой, да и то изредка, но, как оказалось, двойное проникновение – очень даже интересная штука. Многие сочли бы немного компрометирующим тот факт, что грозная Пожирательница сладко стонет, принимая в себя одновременно два члена, но на самом деле в этом не было ничего особенного. В конце концов, три любящие друг друга взрослые женщины имели полное право делать друг с другом в постели всё что угодно. Главное, чтобы это приносило им удовольствие. – Джинни, пойди что-нибудь приготовь, – сказала Гермиона. – Сейчас твоя очередь. – А ещё лучше скажи домашним эльфам, чтобы они что-то приготовили, – Беллатрикс зевнула, прикрыв рот рукой. – А то ты помнишь, что получилось в прошлый раз. – Ну подгорела немного лазанья, так и что с того? – Джинни закатила глаза и фыркнула. – Хорошо, кто что будет? – Мне овощной салат и хорошо прожаренный стейк, – сказала Гермиона. – А Белле йогурт. – В смысле йогурт?! – сонливость черноволосой Пожирательницы сдуло как рукой. – Я тоже хочу стейк! – Тебе нужно следить за фигурой, детка, – ухмыльнувшись, ответила Гермиона. – А то скоро в корсет не влезешь. – Сама ты детка... – надув губы, проворчала Беллатрикс. – Джин, не слушай её, мне тоже стейк! И огромный стакан какао с молоком! Хорошо? – Хорошо, – Джинни пожала плечами и скептически окинула взглядом брюнетку. – Но тебе и вправду не помешало бы сбросить пару килограммов, Белла. Складочки на боках – это совсем не сексуально, ты в курсе? Сказав это, рыжая ведьмочка встала с кровати, натянула на себя футболку и трусики, и отправилась на кухню строить домовых эльфов. Беллатрикс скрестила руки на груди и обиженно посмотрела на Гермиону. – Ты правда считаешь, что я растолстела? – тихо спросила она. – Это же вы рожали, а не я! – Какая разница, кто рожал? – хмыкнула Гермиона. – Ты просто в последнее время слишком много ешь. И нет, ты не растолстела, просто появилось немного лишнего жира на боках и на попе. – Понятно, значит я толстая и некрасивая, – вздохнула Беллатрикс. – Чёртовы стейки! Они слишком хороши, чтобы от них отказаться! – Думаю, что проблема не в стейках, а в пончиках с шоколадом, – покачала головой Гермиона. – Скажи честно, сколько пончиков ты съела за последнюю неделю? – Нет, только не пончики! – воскликнула черноволосая Пожирательница. – Всё что угодно, только не они! Даже не надейся, детка, я не перестану есть пончики, даже если от этого будет зависеть судьба Вселенной! – Серьёзно? – Серьёзно, – Беллатрикс вздохнула. – Чёртова Алекто, это она меня на них подсадила!

***

Одевшись и поужинав, волшебницы воспользовались камином и оказались в «Дырявом Котле», который, как и любое уважающее себя заведение, работал круглосуточно. Беллатрикс и Джинни заказали себе по бокалу сливочного пива, а Гермиона ограничилась стаканом томатного сока. Прикончив свои напитки, ведьмы вышли на Диагон-аллею и направились к Гринготтсу. Под их ногами вкусно похрустывал снег, а на ночном небе сияли яркие звёзды, благо облака немного разошлись. Банк тоже работал круглосуточно, поэтому спешить было некуда. – Так вы действительно считаете, что я в последнее время растолстела? – в очередной раз спросила Беллатрикс. Она хотела, чтобы этот вопрос прозвучал небрежно, но в её голосе слышалось тщательное скрываемое беспокойство. Гермиона и Джинни переглянулись. – Нет, Белла, всё в порядке, – преувеличенно бодро ответила рыжеволосая ведьмочка. – Ты выглядишь просто великолепно! – Ты говоришь это просто для того, чтобы я успокоилась, – проворчала Пожирательница. – Я хочу знать правду! – Хорошо, вот тебе правда, – Джинни вздохнула и похлопала Беллатрикс по плечу. – Если ты не прекратишь тоннами есть свои пончики, то станешь такой же толстой, какой была моя мама. Как тебе перспектива? – На троечку, – сдержанно ответила брюнетка. – Ладно, я со следующей недели запишусь в спортзал. Но пончики есть всё равно не перестану! – В прошлый раз твои походы в спортзал длились примерно месяц и закончились тем, что ты совратила магглу, которая была там главным инструктором по фитнессу, – Гермиона улыбнулась и поправила свой шарф. – Я забыла, как там её звали? Джулия? Или Джанет? – Ну, во-первых, нечего ходить по залу в таких коротких шортах, – Беллатрикс ухмыльнулась и приобняла своих жён за талии. Гермиона и Джинни с готовностью прижались к ней и синхронно чмокнули Пожирательницу в обе щеки. – А во-вторых, потом мы трахали её все вместе, так что вы тоже виноваты. Кстати, нужно будет опять к ней записаться, раз уж на то пошло. Совместить приятное с полезным, так сказать. – Не получится, она недавно попала в чей-то гарем, – сказала Джинни. – Я узнавала. Её взяла себе какая-то шотландская ведьма, с которой они познакомились на какой-то выставке. – Ну ладно, в конце концов Лондон большой город и симпатичных фитнес-инструкторш в нём пруд пруди, – пожала плечами Беллатрикс. – Главное не забывать, что я пришла в зал заниматься, а не трахаться. Они подошли к величественному зданию гоблинского банка и вошли внутрь. Гринготтс был великолепен как снаружи, так и изнутри. Что ни говори, а в архитектуре гоблинам не было равных. Как, впрочем, и во многих других областях знаний. Артефакторика, юриспруденция, банковское дело – список можно было продолжать очень долго. В своё время волшебники так и не смогли полностью подчинить себе расу гоблинов, предпочтя заключить с ними перемирие. Формально гоблины проиграли, но на деле войны с ними оказались слишком кровавыми, а плюсы от взаимовыгодного сотрудничества – слишком весомыми. Беллатрикс подошла к старому гоблину, сидящему за одним из заваленных бумагами столиков, которыми была уставлена приёмная Гринготтса, и села в кресло для посетителей. Джинни и Гермиона заняли кресла рядом с ней. Гоблин поднял глаза, внимательно их осмотрел и гостеприимно оскалился. – Приветствую вас, мисс Блэк, – проскрипел он. – Какими судьбами в нашей скромной конторе? – И тебе не хворать, Гнаркнир, – вежливо ответила Беллатрикс. – Вообще-то, я была «мисс Блэк» больше тридцати лет назад, и с тех пор успела выйти замуж, развестись, а потом жениться на вот этих двух красавицах. Так что сейчас я «миссис Блэк», ясно? – «Мисс», «миссис», какая к хренам разница? – ворчливо ответил гоблин. – Зачем пришла? – Узнаю знаменитые гоблинские манеры, – закатила глаза Беллатрикс. – Мне нужно заглянуть в своё хранилище. – Зачем? – Не твоё дело. Гнаркнир устало вздохнул и почесал ухо. По его взгляду без всякого труда можно было понять, что именно он думает о легкомысленных ведьмочках, которые на ночь глядя шатаются по банкам и отвлекают почтенных гоблинов от важных дел. – Следуйте за мной, – отрывисто бросил он и выбрался из-за стола. – Что, даже не будешь проверять мою палочку? – аристократически выгнув бровь, спросила Беллатрикс. – А вдруг я это не я, а какой-то хрен с горы под обороткой? – Пошли уже, – не оборачиваясь, махнул рукой гоблин. – Мне ещё кучу бумажек оформлять, так что шевели ногами, пока я добрый.

***

– Бедный дракон! – голос Гермионы звенел от возмущения. – Это называется жестокое обращение с животными! Как они смеют его здесь удерживать?! – Это чтобы никто не влез в хранилища, – пояснила Беллатрикс. – Даже если вор доберётся до нижних ярусов, то дракон его уделает. Ну или хотя бы поднимет шум. – Я не говорю, что это неэффективно! – негодующе воскликнула Гермиона. – Но подумай, как он мучается! Это просто бесчеловечно! – Так гоблины и не являются людьми, – пожала плечами Пожирательница. – У них совершенно другие понятия о морали. – К Моргане дракона, лучше покажи крестраж, – озираясь по сторонам, сказала Джинни. – А у тебя тут красиво! Хранилище Блэков было доверху забито золотыми монетами и ювелирными изделиями. С учётом того, что банковская ячейка Гринготтса представляла собой довольно просторную комнату, зрелище было действительно впечатляющим. Беллатрикс довольно улыбнулась и уверенно двинулась вперёд, лавируя между горами золота и драгоценных камней. – Насколько я помню, он вот здесь, – сказала она, указав на огромную кучу изумрудов, сваленную около дальней стены. – Только нужно его откопать. Через пару минут три чародейки сидели на корточках перед старинной шкатулкой, которая была украшена замысловатыми узорами и наверняка стоила целое состояние. Шкатулка была открыта, а внутри неё лежал небольшой золотой браслет, инкрустированный рубинами. Рубины поочерёдно вспыхивали, а потом медленно угасали. – Эти вспышки... – тихо пробормотала Джинни. – Он как будто живой. – Он и есть живой, – так же тихо ответила Беллатрикс. – В нём же часть моей души, помнишь? Волшебницы немного помолчали, зачарованно глядя на браслет. Потом Беллатрикс тряхнула головой и решительно захлопнула крышку. – Хорошего понемножку! – заявила она и поднялась на ноги. – Посмотрели и хватит. Пора возвращаться домой. Джинни и Гермиона тоже выпрямились и глубоко вздохнули. Крестражи обладали гипнотическим эффектом, так что долго разглядывать их действительно было не самой лучшей идеей. Беллатрикс отнесла шкатулку обратно к горе изумрудов и засунула её поглубже, после чего довольно потёрла руки и повернулась к своим жёнам. – Ну что, как вам мой браслетик? – весело спросила она. – Понравился? – Скажи, Белла, – серьёзным тоном спросила Гермиона. – Если вдруг ты погибнешь... Мы сможем воскресить тебя с помощью этого крестража? – Да, но есть одна проблема, – Беллатрикс поморщилась и отвела взгляд. – Во-первых, как я уже говорила, есть вероятность, что воскресну не я, а моя молодая версия. Честно говоря, никто не знает, как именно это работает. Даже Том не может сказать ничего определённого, хотя побывал на той стороне и вернулся. Тот крестраж, который использовался для его воскрешения, был создан им незадолго до гибели, так что... – А во-вторых? – тихо спросила Джинни. – Есть ещё какой-то подвох, да? – А во-вторых, для успешного проведения ритуала нужно, чтобы кто-то добровольно принёс себя в жертву, – грустно вздохнув, ответила черноволосая Пожирательница. – Когда мы воскрешали Тома, собой пожертвовал Барти Крауч-младший. Он боготворил Тёмного Лорда и был готов пойти на всё, чтобы его воскресить. Но вряд ли у меня найдутся столь преданные фанаты. – Кто-то из нас мог бы... – осторожно начала Гермиона. – Даже не думай! – сверкнув глазами, прервала её Беллатрикс. – Я не хочу, чтобы кто-то из вас жертвовал своей жизнью, чтобы меня воскресить! Вы слишком мне дороги! Я скорее сама отдам за вас жизнь, чем позволю кому-то из вас умереть! Джинни шагнула вперёд и крепко обняла Пожирательницу. Через мгновение к ней присоединилась и Гермиона. Беллатрикс тоже обняла своих жён и закрыла глаза. Несколько секунд все трое стояли молча и слушали, как их сердца бьются в унисон. – И вообще, я всё равно не собираюсь умирать как минимум в ближайшую сотню лет, – не открывая глаз, проворчала Беллатрикс. – Так что крестраж всё равно не пригодится. Мы вместе вырастим наших дочерей, а потом увидим, как взрослеют наши внучки и правнучки. Вам ещё долго придётся меня терпеть, шлюшки, так что запаситесь терпением. – Я люблю тебя, Белла, – тихо прошептала Джинни. Гермиона молча кивнула и нежно поцеловала брюнетку в щёку. Беллатрикс улыбнулась и открыла глаза. – Я тоже вас люблю, девочки, – ласково сказала она. – А теперь давайте вернёмся домой. Кстати, Миона, если хочешь, мы можем угнать отсюда дракона. Гоблины будут в ярости, но я потом возмещу все убытки. Вряд ли это окажется так уж дорого. Пару миллионов галлеонов, не больше.