Инициатива

Спустя полчаса прогулки по оживленному болоту сапоги были замызганы илом. Заинтригованный, Сильвер шел охотнее, приставал с расспросами, но Руж отмалчивалась. Наконец она отыскала, что хотела: небольшую, сухую полянку. Она вывела Сильвера в центр, отпустила его руку, высвободилась из толстовки и бросила ее на мох. — Ты знаешь, как летучие мыши охотятся? У нас есть эхолокация. Мы посылаем импульс и получаем эхо. Тот импульс, который ты посылаешь, похож. И, возможно, ты можешь словить его эхо. Может даже, ты делал это всегда, просто не осознавал. Его невидящие глаза распахнулись еще шире. — Попробуем? Я постараюсь тебя научить. Сильвер живо закивал. Она оставила его в центре. — Пусти этот импульс, давай. Он резко упал на колено и хлопнул ладонью по земле. Трава всколыхнулась, разбежалось кольцо бирюзовой вспышки, кроны окружающих их тучных, невысоких деревьев зашелестели, где-то шумно захлопала крыльями птица. Сильвер вскинул лицо. Руж скептически покачала головой. — Это был удар. Ты снесешь всё, что мог бы увидеть. Мягче. Просто импульс без агрессии. — Это и есть шоковый удар, — возразил Сильвер. — Я не уверен, что он может быть слабее. — Попробуй. Сильвер сконцентрировался. Повторил. Такое же кольцо света. С веток, нависающих над полянкой, слетела листва. Он сам понял, что попытка не удалась, и без проволочек повторил. К десятому удару между бровей залегла складка. Одиннадцатый удар вышел слабее. Сильвер застыл, закрыл глаза, напрягся. В конце концов покачал головой и скис. Руж медленно почесала подбородок, ища способы научить тому, что умела с рождения. Пообещала — выполняй, никто не говорил, что у него получится с первого раза. — Уже лучше. Продолжай пробовать. Теперь с каждым новым шоковым ударом колыхался всё меньший круг травы вокруг Сильвера. Он начал уставать. — Почему ты делаешь это именно рукой? — спросила Руж после очередной попытки. — Привычно. — Хм. Да, — она нашла идею, или идея нашла ее, и глаза Руж загорелись. — Вот оно. Поэтому тебе сложнее ослабить удар. Ты привык бить. Попробуй пустить импульс иначе. — Ногой, что ли? — нахмурился Сильвер, но не стал противоречить. Ему понадобилась минута, чтобы сконцентрироваться. Он сжал кулаки, плотно закрыл глаза. Затем с силой впечатал пятку в землю, пуская непривычный психокинетический импульс. Руж увидела, как его лицо удивленно разгладилось, а потом он зажмурился еще плотнее, будто в попытке удержать видение. — Не пытайся разглядеть картинку, которую ты привык видеть глазами, — тут же подсказала она. Голос почему-то был тихий. — Она отличается. Не силься визуализировать ее, а воспринимай иначе. Она закусила перчатку, Сильвер упрямо искривил губы и топнул еще раз. Контуры мигнули перед глазами, и он постарался увидеть в них хоть что-нибудь. Еще раз, вернитесь! Вспышка перед внутренним — не взором. Но чем-то пробудившимся в груди. Руж подкинула ему под ноги бомбу — разряженную, разумеется. Он обернулся и, когда она легонько ткнулась ему в пятку, поднял бомбу психокинезом. Вопросительно поднял бровь. — Ведь я услышал, а не почувствовал. — Тогда почувствуй. Сам удар и предмет. Полетела еще одна. *** Соник не знал, радоваться ему или опасаться. Если Хаос действительно в саду чао, возможно… возможно удастся выйти на диалог. Привыкшие к полутьме тоннеля глаза слепило светом дня, он сощурился и поставил ладонь козырьком. Атмосфера здесь была до странного другой: тихой, спокойной, благостной. Всё те же руины, куда он не раз заглядывал, всё такой же хрустальный водопад, чистый прудик, пальмы и цветы. Только тихо. Очень. Очень тихо. За большим обломком древней колонны прозвучал удар такой силы, что поднялось облако пыли, и Хаос тяжело вспрыгнул на каменный бок. Соник встал было в боевую стойку, когда вслед за Хаосом из-за колонны потянулись чао. Малыши что-то невесело, жалобно лопотали, ластились к Хаосу, обнимали за ноги, присаживались на плечи и гладили по щекам. Соник аж дыхание задержал. Вот бы сейчас испариться, стать невидимым, чтобы только не спровоцировать Хаоса. Он внимательно вглядывался в зеленую полупрозрачную фигуру и никак не мог понять, что в этом облике ему претит, что он не узнавал, что казалось чужеродным. Мелкие детали бросались ему в глаза тем резче, чем дольше он всматривался: вода такая плотная, противопоставленный палец на ладонях, а с глазами что? Хаос тяжело обрушился вниз, так что прибившиеся под глыбой банановые листья зашевелились, и чао плотной стайкой полетели за ним. Его прямоходящая форма с огромными ластами на свисающих почти до земли руках неловко переламывалась в талии с каждым шагом — то в одну, то в другую сторону. Хаос шел медленно, как будто его тело мешало ему. Соник задрал голову, так близко он подошел. И только когда он остановился, до Соника дошло, что Хаос медленно, но видимо глазу сдувается до своего более тонкого «нулевого» состояния и параллельно всё больше обрастает деталями. Чао отпрянули за секунду до того, как это случилось. Он сдулся вдруг, резко, как будто воду подали резким толчком, стал одного с Соником роста. Едва сформировавшиеся детали расплылись в вытянутый вверх шарик, тело пошло волнами. Вода постепенно приобретала постоянную форму, как будто выравнивалась по уровню с неким шаблоном. Проступало лицо. Лицо — у Хаоса! Неправильное, асимметричное. Уголки рта плавали, не давая лицу никакой эмоции. Тело плыло, руки никак не могли обрести пятипалую форму, словно забыли о ней. Каждое резкое движение размывало их в сплошной ком воды, из которого они снова формировались в ладонь с пятью пальцами. Убранные диадемой дреды плавали в воздухе. — Тикал, — наконец выдохнул Соник. Она устало смотрела в ответ. Ее глаза отливали той зеленью, что и глаза Хаоса, но в них четко проступали зрачки. — Что… к-как? — его шок было не передать словами. Он насилу взял себя в руки, стиснул виски руками, выдохнул из легких всё, что мог, и снова посмотрел на нее, скривившуюся и несчастную: — Как… это произошло? Это совершенно точно была Тикал, только с медленным, тяжелым, пластичным телом из воды без сочленений и углов, которое ей самой внушало жуть и гадливость. И она совершенно точно недавно была Хаосом. И технически остается им по сию минуту. Каждое украшение, юбка, сандалии были из воды. Чао, признав ее, снова стали мяукать и ластиться. — Верховный изумруд перенасытился энергией, — сказала она, говоря медленно, пробуя свою артикуляцию и голос. Губы шлепали и дрожали от каждого звука, и это изменяло голос почти до неузнаваемости. Ей было тяжело говорить. Соник потопал, задумался, заговорил сам с собой: — Эггман, это всё он… только зачем ему? — он не поднял глаз на Тикал, говоря больше сам с собой, а та со вздохом села на траву. Ноги расплылись от резкого движения, она в ужасе смотрела на это, пытаясь совладать с непослушной водой. Соник тревожно всматривался в ее лицо и наконец спросил, присев рядом: — Как ты себя чувствуешь? Получилось натянуто. Она тяжело вздохнула, ее грудь на вдохе непропорционально раздулась, но быстро сдулась обратно, когда она заговорила: — Мне страшно. Я одновременно чувствую свое тело и не чувствую. Это как контур, который я могу заполнить водой. Но едва я только расфокусируюсь… — она снова вздохнула. — Зачем ты атаковала нас? — Не я. Хаос. Он тоже… здесь, — она неуверенно замерла, а затем легонько постучала себе пальцем по виску. — Наши сознания слились лишь частично. Я чувствую его, сейчас он спокоен, и я веду. Избыток энергии бесил его, и он подавлял меня. Соник засопел, вскочил, прошелся туда-сюда, поднял особенно настырного чао, что просился на ручки, снова сел рядом с Тикал, скрестив ноги, рассеянно погладил малыша. Он все еще был очень встревожен. — То есть, если я сделаю что-нибудь не так… — Я попробую договориться, — перебила она и хотела протянуть ему руку, но передумала. — Мы можем как-то это исправить? — он дотянулся и коснулся ее плеча. Вода пошла рябью и потемнела, контуры размылись, Тикал быстро отдернулась, напряженная и напуганная. — Не надо, пожалуйста, — попросила тихим голосом. Он отодвинулся немного, поднял руки, извиняясь. Они просидели в тишине некоторое время, думая каждый о своем. *** — Вот, смотри! Огромный коралловый полип зарастил панорамное окно. Теилз задал несколько команд и в ответ получил график и что-то вроде трехмерной карты. — Она просто огромная! — поразился он, пока Эми и Наклз бессильно пытались разобраться в нагромождении линий. Теилз подвел субмарину ближе, так что стекла почти соприкоснулись. — И почти вся затоплена. Черт. Если бы сигнал не был таким четким, я бы сказал, что мы ошиблись. — Разобьем стекло, и дело с концом, — предложил Наклз. — Было бы чем, — осунулся Теилз. — Субмарина почти не оснащена оружием, а прямого тарана не выдержит. Придется вылезать и идти туда налегке. — То есть, крутого оружия для субмарины ты не сделал, а водолазные костюмы — да? — снова завелась Эми. Теперь она глядела за стекло подводной базы почти неприязненно. — Не костюмы целиком, а всего лишь акваланги, баллоны с масками и ласты. Не больше. Если не хочешь, можешь не идти. — Еще чего, — Эми передернуло. — Я тут одна не останусь. Сперва Теилз сходил один. Эми и Наклз прижались к лобовому стеклу, наблюдая за тем, как неспешно он подгребает к стеклу. Баллоны за их спинами постукивали, если они вставали слишком близко. Теилз не очень ловко справлялся с резаком, да и стекло было ужасно толстым, однако с десяток минут мучений спустя прорезал первое окошко размером с голову. На еще два таких — чтобы пролезли также и баллоны — времени ушло вдвое больше. Тогда он позвал их жестом, а сам без труда пролез в окошко. Они вышли из люка в холодную воду, и Эми увидела, что субмарина лежала на коралловом полипе размером с двухэтажный дом. Собственное дыхание еще никогда не казалось ей таким шумным и сложным. Она пролезла в окошко последняя и огляделась. Изнутри она увидела, что окно — это U-образный поворот коридора. Теилз ждал их и помогал пройти через окно. Вглубь видно не было. Хорошо, что при себе фонарики. Так они и двинулись: Теилз впереди, сверяясь с радаром, Эми замыкающей. Они двигались по нешироким аскетичным коридорам, и Эми отмечала, как повсюду чисто, разве что много отключенных бадников. Несколько раз они встретили рыбок, но ни кораллов, ни водорослей, ни колоний или гнезд какого угодно морского обитателя не встретили. База затоплена совсем недавно. Возможно, ее затопило уже при Эггмане, а может, он пользовался только функционирующей ее частью. Тогда откуда бадники? И что, черт побери, должно было произойти, чтобы затопить базу размером со старый дворец в Королевской Долине?! Эми задумалась и врезалась в Наклза, когда тот притормозил. Он отпихнулся, Эми стукнула его локтем в отместку, и между ними завязалась бы потасовка, если бы Теилз не грохнул по стене кулаком так, что отозвалось во всем коридоре. Он просверлил каждого сердитым взглядом и обратил их внимание на пролом в стене выше его головы. Никто из них не пролез бы в эту дырочку, так что Эми не поняла, зачем он так ей заинтересовался. Но потом Теилз пальцем прочертил в воде прямую и ткнул на такую же дырень, намекая, что их прорубило одно и то же. Они прошерстили этаж, поднялись выше. Впереди в развилке промелькнула массивная тень, больше их троих вместе взятых вдвое, и все застопорились, запаниковали. Хищник? Это могло быть что угодно! Но после того, как оно промелькнуло обратно и Наклз вдруг выхватил радар, показывая им, они поняли, что вместе с тенью удаляются и изумруды с осколками Верховного. Они поспешили найти путь наружу, повторив свой маршрут. Теилз снова протиснулся в окошко первым, и пока с ним справлялся Наклз, Эми через стекло видела, как он пристально вглядывается во что-то слева. Они вернулись на субмарину, и едва только шлюзы освободились от воды, Теилз решительно поднял ее. Стоявшим на ногах Эми и Наклзу пришлось удерживать равновесие, и все равно, пока субмарина снималась с брюха, их болтало, как сосиски в кипятке. — Что ты там такое увидел? — возбужденно спросила Эми, немного задыхаясь. На пол с них уже натекла приличная лужа. — Там что-то огромное, — коротко ответил Теилз. Он на несколько секунд оторвался от лобового стекла и посмотрел на панель. — Из металла. Ставлю свой хвост, что это Эггман. Ставка выиграла: они проплыли мимо знакомой эмблемы. Радар ожил. — Изумруды там. Ах-х, как бы нам туда попасть, он может стартовать с любую секунду, — скрипнул зубами Теилз. Все трое еще более напряженно стали вглядываться в темные сочленения и отсеки. Все, что находилось в тени, они едва ли могли рассмотреть, а прожектор субмарины плохо работал с большого расстояния. — Ладно, — решился он, сделаем так. И решительно повел субмарину на сближение. *** Пошел снег. Еловый лес кончился, вокруг остались каменные глыбы и укрытые белым одеялом поля. Стена, массивная и сплошная, как дамба, приближалась. Поверху у нее вразнобой мигали красные сигнальные огоньки. Перед ней забором выстроились высокие слепящие прожекторы. За ней — мир. Они перешли с шага на бег, Шедоу вел, Блейз и Омега следовали чуть позади. Он не сразу задумался, насколько привык иметь за спиной команду. Даже учитывая, что там топает неутомимая огненная кошка, а не бесшумно летит Руж, чувствовалось это всё очень правильно. Хаос-контроль по-прежнему не работал, приходилось передвигаться по старинке. Красные и черно-золотые бадники появились быстро, пристроились, как почетный караул, окружили плотным коридором, но не стреляли. Атаковать долго — их просто уйма, уйти не вышло — они не отступили, не сменили строй, но снова не стали открывать огонь. — Они нас ведут куда-то, — флегматично прокомментировал Омега. Шедоу поджал губы. Стена приближалась, уже стало видно потеки льда на ее серой поверхности. На самой стене стояло нечто темное, крупное. Оно плавно изгибалось, или поворачивалось, или что еще — не видно, что именно, оно не попадало в свет прожекторов, и оттого движения угадывались с трудом. Но когда бадники внезапно разорвали строй, разлетелись в разные стороны и оно взвилось со стены в вышину, метя в них, не узнать цербера стало невозможно. — Прочь! — скомандовал Шедоу, и они бросились врассыпную. Цербер тяжело ухнул, заскрипел гидравликой, выпрямляясь на ногах, и открыл пасть, издавая воинственный клич. — Голова, цельтесь в голову! — громко предупредил Шедоу, затормозил, почти касаясь спиной снега, провернулся, упал почти в стойку лежа, только колено подтянуто к груди, а левая рука отведена в сторону для равновесия. Он прицелился на переливающийся красным хвост, разогнался так, что в ушах засвистело, проскользил по хребту цербера, зацепился за штырь на его носу. Тот поднялся на дыбы, сбрасывая нежеланного наездника, Шедоу нацелился на штырь снова, ухватился, проскользил к его основанию и уперся ногами в нос. Цербер понес, и Шедоу выправил его на стену. Прыжок в последнюю секунду перед ударом!.. Цербер взвизгнул, выдергивая застрявшую в стене голову, тряхнул ею, снова злобно взревел. Шедоу поднялся с поддержкой Блейз. Штыря на носу больше не было. — Черт, — процедил Шедоу сквозь зубы, нервно сжимая кулаки. Блейз как-то внимательно посмотрела на него и чуть отодвинулась. — Ты сумеешь забраться на одну из вышек? — хладнокровно спросила она. — Да. — Когда он отвлечется на меня, бей оттуда. Он сосредоточился на цербере, и разогнался уже после того, как она устремилась роботу под брюхо. Вышка далась легко, Шедоу разбил прожектор и замер у раскаленного, пахнущего горячим металлом бока, отслеживая Блейз. Та влетела церберу между лап, где направила пламя вверх, на живот. Цербер не обратил на огонь никакого внимания, встал на дыбы и проводил ее ударной волной, но Блейз уже заворачивала в сторону. Шедоу метил Церберу в морду. Послав вперед себя хаос-копье, он ослепил робота, а затем прошелся по морде хаос-атакой. Цербер замотал головой, сбрасывая его, Шедоу проскользил по его хребту обратно и спрыгнул с кончика хвоста. Цербер вспрыгнул обратно на стену. На фоне белой лампы прожектора чернела фигура Омеги — он выжидал. — Сейчас он оттуда попытается спрыгнуть на нас, — кинул Шедоу, подруливая к Блейз. — Крепкие ноги, — хмыкнула та. — Бить по ним бесполезно. Цербер сорвался со стены, четко определив свою цель, и его полет провожали идущие на опережение выстрелы Омеги. Цербер взвигнул. Шедоу и Блейз ушли от удара вместе, он снова запрыгнул на сияющий красным хребет, чтобы хоть так достать морду, Блейз взлетела на огненной тяге и опробовала бока на толщину брони. Омега приостановил атаку, перезаряжаясь, пока Шедоу крошил щит на морде цербера. Тот пытался встать на дыбы, бил передними лапами по земле, и Блейз сбило с ног ударной волной. Омега спрыгнул с вышки, подобрал ее и унес подальше. Цербер вдруг дернул мордой вверх, подкинул Шедоу выше и словил пастью. Ни глóтки, ни языка в этой пасти не было — она была сплошь усеяна шипами сверху и снизу. Цербер принялся было жевать, но тут во рту у него глухо бумкнуло, голова его застыла, а после взорвалась. Шедоу явился из хаос-контроля на безопасном расстоянии от застывшего и обрушившегося вниз тела. — Заработал, — хмыкнул он. Блейз затормозила рядом, Омега грузно приземлился. Они не успели обменяться ни словом. Бадники снова окружили их, уплотняя и уплотняя строй. Считать их бессмысленно. Блейз без предупреждения возвела вокруг них троих непроглядный кокон огня, и из этого кокона они пропали с хаос-контролем. Появились на стене, и оттуда — новым, к ее подножию. Снова еловый лес — живой, теплый. После огненного кокона даже прохладный, но здесь не пряталось за темными тучами солнце и весело щебетали птицы. Под ногами — вековой слой иглицы. Узкие корни избороздили почву. — Почему ты раньше этого не делал? — спросила Блейз. — Я не мог вызвать хаос-контроль до определенного момента. Не знаю почему. Он просто не работал. Теперь мы можем решить, куда двинуться. Обсуждение привело к единому решению: Старая Солеанна. — Держитесь. Они исчезли в белой вспышке. *** — Я понял, — Сильвер поднял веки, и хоть зрение к нему не вернулось, в его глазах зажглись особые искорки. — Всю материю движет энергия. Это не только мой психокинез. Это каждое движение вокруг. Я даже не должен посылать импульс, потому что они сами движутся вокруг. И я могу чувствовать их все. Руж кивнула. Она не могла сдержать улыбки, видя эту стать и решительность. Сильвер как будто смотрел вглубь земли, его прямая спина и крепко сжатые кулаки говорили, что он видит. Руж утайкой отерла глаза, и он повернул лицо к ней. Конечно, он не мог не увидеть. Уверенно подошёл, взял за руки. — Не надо, пожалуйста. Я так тебе благодарен! Без тебя… — Теперь можно и отправляться искать Блейз, — она подмигнула. Сильвер распознал знак и хихикнул. Обоих переполняла эйфория, и Сильвер кувыркнулся в воздухе через голову. Завис с озадаченным лицом. — А так не вижу, — сообщил он расстроенно, но едва коснулся травы ногами, облегченно вздохнул: — Вижу. Видно, с полетами придётся распрощаться. — Цепляйся, что уж там, — Руж протянула ему руку, и их связал бирюзовый свет.