Мой свет

      Следующий день начался с телефонного звонка, который меня и разбудил. Я слабо открыла глаза. Валентино. Меня рефлекторно тряхнуло. Игнорить нельзя — побьёт. Я сглотнула и поднесла телефон к овечьему ушку. — Аллё? — Мэхиген, сегодня в 11 будь у меня, — сказал демон строго и с нотками недовольства       В 11? — Утра? — промямлила я. — Бинго! Шевелись, у папочки кроме тебя ещё дела.       Он отключился. На часах 9. Обычно он никогда не звал меня с утра. Зачем? В это время на студии полно других шлюх. Почему именно я сегодня с утра? За что?       Я тихо встала с кровати, чтобы не будить Энджела. Затем прошла в ванную. Скинув халат, я увидела своё тело. Синяки, раны, засосы… в придачу ко всему набору — овечьи уши, хвост и подобие рогов. Я столь беззащитна, столь жалка. Мне всё чаще приходит мысль о том, чтобы во время чистки в прекрасный миг выскочить из дома и побежать навстречу истребителям. Что лучше: вечная боль и существование или один удар и небытие? Я склоняюсь к второму. Но меня удерживает одно. И это одно сейчас спит, стараясь забыть изнасилование. Я не могу его бросить, дав убить себя. В конце концов, он мой свет в этом чертовом аду.       В 10:56 я стояла у двери кабинета Вэла. Сглотнула. Ещё 4 минутки. Пусть они длятся вечность, пусть что-то оттянет мою участь, я прошу! Мне страшно! Мне больно! заберите меня, умоляю!       10:59. Я сглатываю. 11:00. Трижды стучусь и несмело открываю дверь. — Валентино, я пришла, — тихо сказала я, входя.       Он сидел в своём массивном красивом кресле за столом и курил сигару. Напротив него сидел второй демон с рогами. Позже до меня дошло, что это Сатана. Он посмотрел на меня и властно улыбнулся. — А, вот и ты, — произнес бес. Он глянул на часы. — Сама пунктуальность. — Мэхиген, — Вэл подозвал меня пальцем.       Я сглотнула и подошла к нему. Только не говорите, что они хотят втроем. Ради моей жопы, не надо. Сутенёр вынул из ящика стола какую-то бумагу и протянул мне. Затем достал вторую и отдал демону. Я быстро пробежалась по листку глазами. Это договор о продаже проститутки… стоп… меня?! здесь моё имя… меня продали?! Я с недоумением выкатила на Валентино глаза. Сатана наклонился к моей бумаге. — Ну-ка, — он взял её и прочитал. — Мгм, чудно. — Что это? — спросила я со страхом.       Вэл выпустил кольцо из дыма сигары. — Тебя выкупили. Теперь ты его сучка, — он показал на Сатану.       Я замерла от испуга. Я не знаю, что хуже: быть шлюхой Валентино, или шлюхой самого Сатаны. И тот факт, что меня продали, как вещь… хотя, чему я удивляюсь — это же ад. Сердце бешено стучало. Я сглотнула и медленно перевела взгляд на Сатану. Он ухмыльнулся краем губ и взял моё запястье. — Ну-с, пойдём. Скажи дяде «пока-пока».       Меня тряхнуло. — П-пока, — заикнулась я от страха.       Вэл фыркнул, стряхнув лишний пепел. — Пока, Мэхиген.       Демон вывел меня в коридор, продолжая держать запястье. Из-за страха начала болеть голова. Хвостом, у него всё-таки был хвост, Сатана погладил меня по макушке. — Не отставай, я тороплюсь, — сказал он мне, обернувшись.       Зачем он купил меня? Блять, я так ненавижу себя и то, что я шлюха. Купил меня. Я рабыня? Я вещь? Как я могла так низко пасть? Стоп… а Энджел? Что с ним будет? Я увижу его вообще?       Мы вышли на улицу. Сатана снова посмотрел на бумаги. Затем одним движением порвал их. Я напрочь потерялась и ошарашено уставилась на него. Бес это заметил, выкинув клочки бумаги. Ухмыльнулся. — Удивлена? впрочем, и так ясно, что да. — Вы… я… это… — Чей-то маленький мозг сейчас взорвется от вопросов?       Это он меня тупой назвал? Демон улыбнулся, обнажив острые белые зубы, и щёлкнул пальцами. На моей голове стали видны мои ушки и рога. Сатана стал трепать меня по ушам. — Какая прелесть. Спрашивай, ягнёнок Мэхиген. — Вы… почему? — вышло из меня.       Он усмехнулся. — Нда, словарный запас оставляет желать лучшего. Я выкупил тебя, порвал бумаги, значит ты теперь сама по себе. Так сказать, свободна. — Но… но почему? — Ты другие слова знаешь? — Зачем? — Хоть так. Ну приспичило мне, и всё. Спать я с тобой не буду, ты и так вся помятая и побитая. Иди лечиться и искать работу подальше от Вэла. Ясненько?       Я кивнула. — Умничка.       Сатана отпустил мои ушки и зацокал копытами в сторону баров. Я свободна… я правда свободна… А мне не снится, часом? Да нет же, всё наяву! — Спасибо! — крикнула я со всей благодарностью, которую могло вместить в себя это жалкое слово. — Да пожалуйста! — крикнул Сатана не оборачиваясь, помахав рукой.       Мне захотелось смеяться. Радостно, искренно смеяться. Я рванула домой. Я хотела рассказать об этом Энджелу. Энджелу… стойте… будет ли он рад? Я-то теперь свободна, но он всё ещё нет. Мой паучок всё ещё у этой злоебучей моли. Радость стала угасать.       Когда я пришла в отель, меня встретили Чарли с Вэгги, которые тихонечко так целовались в гостиной на диване. Очаровательно. Я тихо поднялась по лестнице, дабы не мешать им, и вошла в комнату. Энджел ещё дома. паук повернул голову от телефона и увидел меня. — О, Мэхи! Как ты? Больно?       Я подошла к нему и молча обняла. Он должен знать. — Мэхиген? Я сглотнула. — Энджел, я… мне надо кое-что тебе сказать.       Он взял меня за плечи и с паникой спросил: — Ты беременна?! — Я… а? — опешила я. — Мать твою, ты от него забеременела?! Мэхиген, без паники! Я что-то придумаю! — Энджел, я не беременна! — прервала я его — я вообще другое хотела сказать!       Он выдохнул и уткнулся лицом мне в грудь. — Фух, какое счастье. Ой, я в смысле от Вэла, а не… стоп… короче, ты поняла? — Нет. — Я имел в виду… я буду рад нашим детям… ох, стоп, какие дети? — он потер глаза. — Так, забыли. — Лады. — Что ты хотела сказать?       Я взяла его личико в руки, поглаживая по щеке. Сглотнула и втянула воздух. Давай. — Видишь ли… тебе наверное обидно будет, но… меня выкупили у Валентино. Я теперь сама по себе.       Энджел замер, уставясь мне в глаза. — Ты… ты серьёзно?       Я кивнула. Он опустил взгляд. Затем обнял меня, ложась щекой на грудь. Я гладила его по затылку. — Ты расстроен, верно? — Я… ох, нет, я рад за тебя… Я правда рад, что ты больше не будешь терпеть боль… — Но? — Но… — тут он выпустил воздух и притянул меня к себе, целуя. Отпрянув, паук ласково улыбнулся. — Неважно. Хотя бы ты свободна.       Я поцеловала Энджела в лоб и прижала к себе, немного покачивая. — Я вытащу тебя. Обещаю, — прошептала я.       Он кивнул. Он не покажет, что ему обидно. Я и так это знаю. Мой милый паучок, однажды ты будешь свободен. Мы проснемся вместе и пойдём туда, куда захотим. Валентино станет лишь воспоминанием, тенью прошлого. А у нас впереди будет будущее. Будущее, полное любви.