Поплачь, станет легче

      Воскресное утро началось не по плану. Громкий грохот в дверь, кто-то колошматил со всей дури и орал «Тони! Топаз!». Шерил, которая спала слишком чутко, вскочила первая. В голове сразу появилась мысль, что это ее мать пришла. Только спустя пару минут, когда уже глаза открыла Тони и зло пробурчала «Свит Пи», она осознала, что голос был мужской. Девушки всё еще были в объятиях друг друга. — Я убью этого идиота, — бурчала сонным голосом Топаз, стаскивая свое тело с кровати. Она поежилась от холода. — А что мне делать? Мне уйти? — неуверенный голос Блоссом на фоне криков « Открывай, малая, срочный разговор». — Нет, ты ложись и пробуй заснуть обратно, сейчас только, — девушка глянула на будильник, — только половина седьмого гребаного утра. Нет, я серьезно убью этого придурка сейчас. — Только толстовку накинь перед убийством, — кинула вслед рыжая, чем заставила на злом лице заиграть улыбку. Тони уже в коридоре натянула толстовку и открыла дверь. — Наконец, я уже хотела окно выбить, — радостно и еще громче заорал Свит Пи. — Свит, тише, перестань орать. Для начала — доброе утро. Второе, какого фига ты орешь в эту рань у меня под трейлером? У меня дикое желание надрать тебе задницу. — Тише, не кипятись. Я по делу. Можно твой мотоцикл? — Ты чокнулся? — Ну пожалуйста, ты сама знаешь, что мой поломан. Как раз мне надо съездить в Гриндейл, там нашли такую запчасть. Пожалуйста. — Это не могло подождать хотя бы до 9, серьезно? — Ну Тонииии, — он умоляюще посмотрел на нее и сложил ладоши вместе (ну правда как ребенок). — Мне в 12 нужен мотоцикл уже во дворе — Да без проблем.       Топаз закатила глаза и схватила ключи из трейлера. Она сделала ловкий бросок другу, дала пару напутствий и пообещала надрать ему зад за столь раннее пробуждение ( а точнее за то, что не дал насладиться объятиями рыжеволосой). Вернувшись в трейлер, она поскорее постаралась нырнуть под теплое одеяло, так как имела неосторожность забыть тапочки. Она случайно коснулась ногами ног Шерил и та сразу дернулась: — Боже, ты ледышка. Ты что додумалась выйти босиком? — Ну… — Топаз впервые почувствовала себя немного виноватой за такую мелочь. — Где у тебя носки? — В верхнем ящике. Блоссом не дала себя остановить и уже открывала ящик. Найдя цветные носки с обезьянами, она улыбнулась. — Вот держи, рисунок характеризует тебя, — нотки сарказма в голосе. Но доброго, дружеского сарказма. Топаз закатила глаза, но носки натянула и посильнее укуталась в одеяло, которое хранило их тепло. — Может, поспим еще немного? Или ты не хочешь? — Если честно, я вряд ли усну, — бледные руки почему-то нервно сжимали край одеяла. Шерил осознавала, что через пару часов хочет она или нет, она вернется домой. Снова в ту обитель ужасов и ругательств. И ничего с этим не сделать. Никто не в силах ее будет защитить. (или Тони сможет?) — Я тоже. После прохладного воздуха я достаточно взбодрилась. Хочешь кушать? — Нет. Давай еще полежим, — достаточно неуверенное предложение, но с надеждой на положительный ответ. Топаз лишь улыбнулась своими белыми зубами и ловким движением притянула к себе рыжеволосую. Комната постепенно заполнялась нежностью, безопасностью и комфортом. Этого здесь тоже не было, пока не появилась северная принцесса. Какой бы хаос она не вносила в старшую школу, в этот маленький трейлер она принесла покой.

***

      На часах было 16. 35, когда гул мотоцикла затих за квартал до устрашающего поместья Блоссомов. Это было по просьбе Шерил. Она слишком переживала, что если мать заметит ее на мотоцикле с южной девочкой, то удары будут сильнее. Но Тони не сдавалась, спрятав волосы под шапку, она уверенно зашагала рядом: — Я проведу тебя. И даже не спорь, — она слегка сжала ее руку в своей, давая понять, что уже вряд ли та сможет просто взять и уйти ( но ведь рыжая и не захочет больше уходить). В полной тишине они дошли до ворот. Каждая была погружена в свои такие же мрачные мысли, как и погода. Шерил предвкушала встречу с матерью, наказание и новые синяки; думала, как впервые за столько времени она ощутила себя по-настоящему счастливой на южной стороне в компании казалось ее злейшего врага (но это всего лишь казалось). Тони думала, как так сложилось, что она привела саму Шерил Блоссом, кленовую наследницу с такой громкой репутацией, к себе в трейлер; как вообще за эти выходные в ее душе случился переворот и ей не хотелось отпускать холодную руку. Тревога, вот что она ощущала. Сердце билось быстрее, дыхание становилось чаще, а ладошки слегка взмокли. Что будет там, за дверью? Ее снова изобьют? А если ей нужна будет помощь? — Мне пора, — опуская глаза, шепчет рыжеволосая и пытается освободить руку. — Ты всегда, слышишь, в любое время можешь написать или позвонить, и я приеду. Правда. Я с тобой, — больше слов и не нужно было. Просто крепкие объятия. Девушка наклоняется вперед и оставляет на бледной щеке ближе к уголку губ нежный поцелуй. Щеки Шерил предательски заливаются краской, что удачно скрывает ночь. Она отстраняется и последний раз крепко сжимает ладошки Блоссом. Тони не ушла, пока за Шерил не закрылась тяжелая входная дверь. Она еще немного помедлила, но все-таки поплелась к мотоциклу. Ей было тяжело и грустно. Да, она переживала, хоть как и не пыталась себя убедить, что это не так. Она не знала, что будет завтра, в школе. Шерил будет нейтральная, или снова вернется к холодной войне, или вообще использует теперь все тайные козыри, чтобы побольнее задеть девушку, или же восстановит мир. Это было мучительной загадкой.Такой же, как и то, что ожидало рыжеволосую. Будет ли ее мать в гневе, будет ли бить или унижать. От воспоминаний рассказов и синяков замирало сердце. Ей оставалось лишь молить всех Богов, чтобы всё обошлось.       Шерил практически беззвучно закрыла входную дверь. Ее щека горела, казалось она до сих пор ощущает на ней мягкие и нежные губы Тони. Такая реакция настораживала ее. Младшая Блоссом как можно тише пыталась пробраться на второй этаж, когда уже в коридоре услышала голос матери сзади. — Вернулась, мерзкое дитя. Не хочу знать, где ты в этот раз отсиживала свою задницу и с какими девушками развлекалась. Но весь беспорядок в доме ты должна убрать до 8 часов вечера. У меня прием в 8. И только попробуй не успеть. Пожалеешь.       Это в самом деле звучало угрожающе, Шерил лишь кивнула и прошла в свою комнату. Да, зайдя в дом, она увидела страшный беспорядок: разбросанные вещи, бутылки, грязная посуда, сдвинутая мебель. В доме явно проходило что-то неладное и она не жалела, что смогла сбежать на эти выходные. Она была в толстовке Тони (хорошо, что мать не заметила). Она сняла ее и вдохнула снова этот аромат ванили и орехов. Аккуратно сложила и спрятала в шкаф к рубашке. У нее что уже коллекция из вещей Тони? Что за странные наклонности? Переодевшись, она начала уборку. Тщательно мыла полы, оттирая непонятные липкие жидкости, заметала кучу мусора, раскладывала подушки на места, мыла посуду, которая подсохла уже в раковине, вытирала слой пыли и выносила мусор, который позванивал стеклом бутылок из-под разного алкоголя. Ровно к 8 она и закончила, чем заслужила холодное « неплохая работа. А теперь марш в комнату и не высовывайся, не мешай, дрянь». Хорошо, что без очередного подзатыльника.       По телу разливалась усталость и она отправилась в душ. Как обычно она осмотрела свои синяки и раны, которые стали в разы лучше, как будто Тони была волшебным целителем. Она все еще думала о ней, думала, почему та вела себя так, почему не отталкивала. По коже проходил холодок от мысли, что завтра в школу. Она не знала, как себя вести. Она не умела вести себя иначе, чем как хладнокровная сука на людях. Что она должна сделать? При всей школе принести вещи змее и сказать спасибо? Просто промолчать? Улыбнуться? Продолжать нарываться? Ничего из этого ей не нравилось (особенно последнее). Она провела достаточно долго времени под струями горячей воды, вспоминая, что в трейлере у Тони вода была слегка теплой. «Эй, ты как?» — короткое сообщение на дисплее, которое заставило улыбку появиться на раскрасневшемся после душа лице. Шерил накинула пижаму и тут же плюхнулась на кровать. «Ничего, всё нормально. Мать заставила выдраить весь дом. Уже закончила» «Больше она ничего тебе не говорила?» «Нет» «Не поднимала руку?» «Нет» И тут как молнией Шерил осознает, что на завтра не сделан ни один урок, абсолютно. Она ведь сбежала в пятницу и всё. Схватив свою сумку, она начала листать учебники и тетради, пытаясь сделать хоть что-то. «Чем сейчас занимаешься?» — это сообщение оставалось без ответа до глубоких 2 часов ночи. «Ложусь спать. Спокойной ночи». И контакт с Неизвестного переименовывается на нежное Ти-Ти. Блоссом плюхается на свои атласные подушки и закрывает глаза. Перед ними проносятся эти выходные, тепло разливается по всему телу и концентрируется на щеке, где был оставлен прощальный поцелуй. Она проводит рукой около уголка губы и проваливается в сон.