Поплачь, станет легче

      Школьная неделя прошла без особых изменений. Девушки практически не виделись, а если и пересекались, то не могли хоть как-то показать вид, что они подружились (или даже больше?). Каждый вечер они созванивались, так как Шерил выполняла много работы по дому. Хоть мать и уехала, но наказание за побег на выходные она выполняла до сих пор. Была куча работы на их чердаке, она перебирала пыльные вещи, вытирала их и складывала по новой. Был один плюс — она нашла много памятных вещей, некоторые даже спустила в свою комнату. В их оранжерее тоже было много работы, Шерил это нравилось, ее успокаивала работа с растениями. Она аккуратно подрезала ветки, подвязывала слабые стволы, пересаживала из горшков в темную землю. Она категорически отказалась от помощи Тони. Ей было одновременно неудобно и страшно от мысли, если мать вернется или как-нибудь узнает о том, что эта девушка переступила порог их дома. Но вечерние звонки были как обряд, как вечерняя молитва, которую раньше они дружно читали всей семьей (только это и делало впечатление о нормальном отношении внутри дома). Разговор всегда заканчивала Тони, потому что переживала, что Шерил надо поспать. В таком ключе время тянулось вплоть до пятницы. Накануне вечером они по телефону играли в игру, рассказывая самые нелепые истории друг другу. Тони безумно насмеялась с детских проделок Шерил. Она даже не могла подумать, что это рыжеволосое чудо могло быть таким непослушным.       Перемена после третьего урока. Тони стояла у своего шкафчика, меняя учебники и складывая нужные в рюкзак. Свит стоял рядом и рассказывал без умолку, как кутил прошлой ночью и подцепил классную девчонку. Шутил, как обычно, что Тони должна оценить ее своим взглядом, ведь у нее был недурной вкус. Шерил как раз вышла из класса, ей не нравилось, что пришла пятница, ведь два дня в ее доме не сулили ничего хорошего. Она шла по коридору, когда заметила розовые волосы, перетянутые тугой резинкой. Девушка смеялась на слова, сказанные Свит Пи, который весело размахивал руками. Она засмотрелась на картину перед ней и вспомнила ночные рассказы Тони про их глупости, которые они всегда делали вместе. Уголки губ поползли вверх. Тони, почувствовав взгляд, обернулась, как раз захлопнув дверцу. Блоссом не смогла спрятать улыбку и отвести глаза. Топаз слегка улыбнулась ей в ответ, когда вдруг тон Свитса изменился: — Ты тоже это видишь? Сама Шерил Бомбшелл улыбается нам, точнее тебе, — он перевел на нее глаза до того, как она приняла обычное выражение лица, — стой, да ты тоже ей лыбишься! Топаз! Что за черт! А ну рассказывай! — Что тебе рассказать? — ее глаза закатились. — Да ладно, не прикидывайся. Ты думаешь вся школа не заметила, что вы больше не орете каждую перемену? Все ждут громких разборок. А теперь вы еще так мило улыбаетесь? Когда вы успели подружиться? — он не отставал, хотя Тони уже отошла от шкафчиков и направлялась в сторону кафетерия. — Свитс, вот скажи, неужели улыбнуться — значит дружить? Я не понимаю, что ты хочешь услышать от меня. — Да то и хочу! В любом другом случае, я бы и не заметил. Но только не в случае этой рыжей. Топаз, вы ненавидели друг друга, готовы были глаза выцарапать. А теперь улыбки? И никаких колких реплик? Ты серьезно считаешь меня идиотом, — он закипал, — то ли вы подружились, то ли, что еще хуже, ты запала на нее. Больно уж довольная была. — Угомони свою фантазию, Свит. Мне смешно слушать. — Она натуралка, в любом случае. Как говорится до мозга костей. — Конечно, — в душе она громко посмеялась этому утверждению, — а теперь либо отвали со своими тупыми догадками, либо дай мне нормально выпить кофе.       Парень тяжело вздохнул и в самом деле замолчал. Разговорить Тони и вывести ее на чистую воду не получалось никогда. Она всегда пресекала любые попытки залезть ей в душу. Она четко очерчивала свои личные границы, до прошлых выходных правда. Тогда что-то пошло не так, но она ни разу еще не пожалела. Женщина в белом фартуке протянула Тони ее кружку с кофе, а парню стакан сока. Они шли по столовой, когда вдалеке показались рыжие волосы. Шерил стояла и держала стакан с томатным соком. Парень подметил это и потянул Тони в ту сторону, якобы говоря, что хочет сесть за стол у окна. Проталкивая Тони вперед, он абсолютно специально подтолкнул Шерил плечом. Естественно весь ее сок вылился ей на светлую рубашку. Она только ахнула, как услышала язвительный голос змея: — Оу, принцесса, извини. Но это красное пятно в самом деле смотрится на тебе отлично. Дополняет твой образ кровожадной суки, — Тони, услышав эту фразу, резко обернулась. Ее глаза встретились с карими глазами, в которых уже дрожали слезы. Шерил только открыла рот, подбирая нужные слова, как вмешалась Топаз. Она оттолкнула Свита и прошипела: — Какого хрена ты нарываешься? Совсем мозг отбил вчера в баре? — она начала копаться в сумке и поспешно протянула салфетки. Шерил всё еще растерянно стояла и не знала, что делать. Тони смотрела виноватым взглядом, как будто это сделала она. Хотя Шерил и подумала, что они вместе это провернули. Но боль и взгляд «прости» убеждали ее в обратном. Взяв себя в руки, она снова напустила маску ненависти. — Я тебе это припомню, змееныш, — она выплюнула ему в лицо свой гнев и резко вышла из кафетерия, в котором повисла тишина, нервно и со злостью сжимая пачку салфеток. — Что уставились? Шоу окончено. Всем приятного аппетита, — вспылила Тони и села за свой стол. — Эй, малая, ты чего? Это же просто шутка. Она и не так обливала нас грязью. — Свитс, серьезно? Месть? Это самое тупое, что ты мог придумать. Заткнись и ешь.       Ее злой тон оставлял много вопросов и все больше догадок, но парень решил не испытывать судьбу. До конца обеда они не проронили ни слова, а Шерил всё это время отмывала свою блузку. До конца перемены оставалось минут 5, когда в туалет зашла мулатка. Как она и думала, та всё еще пыталась высушить блузку. — Какой урок? — небрежно бросила Тони. — Экономика, дальше лекция по искусству. — Не велика будет беда, если пропустишь, — так же небрежно бросила Тони, подойдя ближе к Шерил, — я отвезу тебя домой, — эти слова она прошептала совсем тихо, боясь, что их могли услышать посторонние уши. — Не стоит, я разберусь, — маска стервы все никак не сходила с напряженного и красного лица. Рука мулатки крепко обхватила ее запястья и сжала: — Перестань, Шер. Да, Свитс — придурок, я обязательно с ним поговорю. Просто пока не придумала, как это сделать, чтобы не выдать нашу дружбу. — Выдать нашу дружбу? — Шерил больно зацепили слова, — то есть тебя смущает тот факт, что мы общаемся? Тебе не положено, так ведь? Не гоже южной красотке, змее водиться с северной сукой! Ну давай! Что ты молчишь! Скажи это вслух!       Шерил несло. Она терялась в словах. Она запуталась. Из глаз закапали слезы, она вырвала руки и обессиленно их опустила. Она не знала, что с ней. Она постоянно чувствовала острую потребность видеть, слышать и ощущать эту саутсайдовскую девушку. Ей нужна была поддержка, даже больше. Она хотела крикнуть на весь мир, что между ними все изменилось. Ее безмерно ранила ситуация в кафетерии, хотя она знала, что и сама была не лучше еще две недели назад. Но сейчас, когда ее жизнь медленно катилась под откос, когда она так ослабла морально, когда истерики по ночам затянулись, а кошмарные сны стали постоянными, она просто не могла больше контролировать себя. — Тише, Шерил, пожалуйста, — но в ответ лишь было что-то типо «уйди», Тони оттолкнули. Она тяжело вздохнула, но понимая, что делает только хуже, здесь в школьном туалете выяснять отношения было глупой затеей. Она осознавала это. Поэтому грустно взглянув в красные глаза, она прошептала: — Я еще раз спрашиваю, отвезти тебя домой? — Нет! — Хорошо, — девушка ушла. Да, ей безмерно хотелось вернуться, схватить Шер в свои крепкие объятия, перетерпеть ее крик, но быть с ней. Но осознание, что это могли увидеть все, не давало покоя. Нет, она меньше всего парилась о себе. Она точно переживет косые взгляды, а вот рыжая. Она, кажется, не осознавала, что это не просто признать, что она дружит со змеей, это надо признать, что она была неправа всё это время и даже извиниться и принять всех друзей Тони, упасть в глазах всей той банды, которую она тщательно настраивала против южных прихожан. Топаз понимала, что Блоссом будет даваться это тяжело. Она поплелась на урок. До конца дня она летала в облаках, а точнее в своих мрачных мыслях. Ни один урок не совпадал с девушкой, которая занимала все ее мысли. На последнем уроке она отхватила двойку за невнимательность. Топаз, стараясь не попасться на глаза другу, так как не пришла в себя и не придумала, как будет утолять его интерес, поспешила к мотоциклу. Она ехала на большой скорости, стараясь прогнать свою злобу и обиду. Она знала, что впереди резкий поворот, но было поздно что-то делать. Ее немного занесло и чтобы избежать более тяжелых последствий, девушка одним движением уложила мотоцикл. Она немного проехалась по асфальту и сжала до боли зубы. Хотелось просто рыдать. Хорошо, что она была в шлеме. Голова и лицо не пострадали. Но вот бок и полностью вся левая рука были содраны и кровили. Одежда пропиталась быстро. Превозмогая жгучую боль, она поднялась и снова залезла на байк. До дома оставалось немного.       В трейлере девушка взяла аптечку и стала раздеваться. Это не было простой задачей, учитывая, что одежда уже прилипла. Сжав зубы до скрипа, она рывком стянула кофту. И взвыла. Кровь тонкими струйками побежала из раны. Времени жалеть себя не было. Перекись. Бинты. Пластыри. Всё как обычно. Как будто после стычки на улице. Но нет. Рана болела не так больно, как душа. Ее ранили слова рыжей. Они задели ее. Неужели все эти две недели были просто хорошим сном? Просто случайностью? Может, Шерил и правда всегда была и будет такой мерзкой? А она просто сильно хотела отыскать в ней хоть каплю хорошего. Не желая теряться в догадках, она быстро разблокировала телефон. « В 8 на нашем месте» Ответа не было. Но сообщение было прочитано.

***

      Топаз пришла пешком, так как вести байк она точно не могла из-за сильной боли в боку и руке. Она надежно спрятала волосы под черную шапку и посильнее закуталась в шарф. Было без 10 восемь, когда она уже стояла у дерева и ковыряла носком ботинка сырую землю. Она не была уверенна, придет ли Блоссом. Но теплила надежду. Ровно в 20.00 она услышала легкие шаги и шорох листвы. Заметив красный плащ, не осталось сомнений. Она все-таки пришла. — Привет, — Тони взяла на себя инициативу. — Привет, ты что без мотоцикла? — Захотелось прогуляться, — врать было легко, осталось только не морщиться от боли при неаккуратных движениях, — пройдемся? — Как скажешь, — в голосе все еще были нотки холодности. Хотелось накинуться с криками и указать Шерил на все ее недостатки, на ее неправоту и заблуждение. Но такой способ точно не помог бы, а лишь усугубил ситуацию. Несколько метров в полной тишине. И Топаз начала: — Шерил, я понимаю, тебя задел и обидел поступок Свит Пи. Но первое — я в этом точно не замешана. Он допытывал меня у ящиков, почему ты мне улыбалась. Не знаю, какие домыслы у него были насчет того инцидента. Я прошу прощения за него. Мне обидно, что так вышло. Второе — ты говоришь, что для меня проблема открыть нашу дружбу. А для тебя? Ты готова завтра зайти в школу вместе? Болтать на перерывах? Есть за одним столом? Сидеть на уроках и делать лабораторные? Ты готова, Шерил? Ответа не было. Она просто опустила глаза. Конечно, не готова. Ведь тогда конец всей ее репутации. — Шер, — не унималась мулатка, — пойми, мне не составит проблемы всё это делать. Я только за. И уж поверь, я смогу обуздать эту шайку бестолковых парней и заставить принять их тебя. Я просто переживаю за тебя. Ты справишься? Я вижу, как тебе тяжело. Что с тобой происходит эти последние дни? Ты мрачнее, чем в тот день, когда позвонила мне с просьбой помочь. — Тони… просто… — голос дрожал, что оповещало о скорых слезах, — просто дома всё сложно. Мать слишком увлеклась питьем. Она стала слишком неадекватна. Она кричит постоянно. А сегодня утром я спугнула случайно ее клиента. Я не знала, что они еще в гостиной, а мне надо было взять некоторые вещи в школу. Он закатил скандал и назвал меня извращенной, сказал, что больше не придет. — Почему ты молчала об этом? Почему не попросила забрать? Она била тебя? — Не так сильно. — Шерил, — голос стал мягче и теплые руки обвили талию в красном плаще. Сразу стало теплее и спокойнее. — Тони, ты знаешь, ты права во всем, что сказала. Я безумно не хочу скрывать нашу… — она запнулась, — дружбу, правда. Но дай мне немного времени, пожалуйста. Мне надо разобраться в себе, прежде чем перейти в новый образ. И прости за те все глупости, которые я наговорила. Это всё не так, я так не думаю. Я… — она снова запнулась, — я очень рада, что мы с тобой дружим. Топаз просто крепко обнимала ее. Но Шерил отстранилась. Она странно себя вела, как будто была напугана. В ее глазах было что-то больше обычной печали и боли. Что-то тревожное. — Тони, мне надо идти домой. Если моя мать заметит, что я опять не дома, у меня будут проблемы. — Конечно, иди. Завтра увидимся. — Спокойной ночи. Но никто из двух девушек не знал, что будет завтра. Шерил поспешила домой, как можно тише шагая по гравиевой дорожке и молясь, чтобы Пенелопа была слишком увлечена очередным стаканом коньяка. Тони же медленно плелась на южную сторону, слегка кусая губы от боли. Зайдя в трейлер, Тони кидает куртку и хватает телефон. «Всё нормально?» Ответа нет. Девушка безумно была уставшей за этот день, она легла на диван и стала ждать ответного сообщения. Мысли хаотично носились в голове. Минуты тянулись медленно.