Поплачь, станет легче

      Тони Топаз открывает глаза и сильно жмурится от яркого света. «Какого черта», — думает она. Прикрыв глаза рукой, она приподнимается с кровати и облокачивается на спинку. Тело ноет после ее небольшой аварии, а также после ночи, проведенной в неудобной позе на этом жестком диване. Она всё еще не понимает и окидывает взглядом комнату, как будто та может дать хоть какие-то ответы. Шторы не задернуты, куртка висит на стуле, сама девушка в джинсах и рубашке, а не в пижаме, как полагалось бы. И тут она замечает на полу у дивана свой телефон. В голове проясняется картинка. Шерил. Точно. Она ждала ее ответ и уснула. Она дрожащей рукой хватает мобильный. 5% заряда аккумулятора и ноль сообщений. Ее вопрос доставлен, но не прочитан. — Возможно, она вчера тоже уснула, и еще спит, — морщится Тони, всматриваясь в полутемный дисплей и осознавая, что только 8 утра. А сегодня суббота. Она не решается звонить Шерил и будить ее. Пусть поспит. Вместо этого она направляется в душ. Приведя себя в полный порядок, она снова бросает взгляд на часы. 9.48. Шерил не могла так долго спать. Или могла? В любом случае, она хочет сделать ей приятно. Хватает свою куртку, кошелек и ключи от мотоцикла. Через 10 минут она уже в Попс делает заказ: картошка, соус и вишневый коктейль. Но ее сердце странно бьется, а в желудке что-то крутит, как будто мерзкое предчувствие, что вот-вот что-то случится ужасное или случилось уже. Тоже самое она ощущала, когда ее родители долго не возвращались домой, пока Эф Пи не принес ей ту страшную весть. Она пытается отогнать эти дурацкие мысли. Ничего плохого не могло и не может случиться, правда же? Она нажимает на газ и отъезжает от парковки. Еще 10 минут и она видит что-то странное. У Тислхауса какой-то хаос. Немереное количество людей, несколько машин полиции. « Какого черта здесь происходит». Она спрыгивает с байка, не удосуживаясь применить замок. «Может их ограбили», — первая мысль в ее голове. Она так хочет в это верить. Но Шерил написала бы ей. Хотя стоп, грабители явно бы забрали телефон. А если она пострадала? Господи… Тони ускоряет шаг, подойдя ближе, она видит эту мерзкую желто-черную ленту, которой ограждают каждый раз места преступления. Голова начинает гудеть, руки в секунду становятся мокрыми, перед глазами все плывет, но она старается не упасть. Только не сейчас. Она пытается прислушаться к голосам вокруг. Все встревожены и в глазах у людей застыл ужас. Что они могли такого увидеть? Вряд ли обычный грабитель вызвал бы столь яркое возбуждение. Розововолосая замечает мужчину и женщину средних лет, они стоят ближе всего и грустно кивают головами. Они кажутся ей подходящими. — Доброе утро, мэм, сэр, — Тони пытается быть до безумия приветливой, хотя ее голос дрожит — не подскажете, что произошло? — на нее устремляются две пары глаз, они окидывают ее странным взглядом, следует протяжной выдох. — Ох детка, мы сами точно не знаем. Но судя по обрывкам криков полиции, Пенелоппа навредила дочери или что-то вроде того, — эти слова горько ранят ее сердце. — А где Шерил…дочка…где она? — Увезли на скорой минут 15 назад, — Тони сжимает кулаки, буркнув «спасибо», она кидается к байку. Чертово предчувствие, оно опять ее не подвело. Она не помнит, как садится на байк, как летит к городской больнице и как врывается внутрь. Ей было наплевать, что она ехала неаккуратно, наплевав на все правила дорожного движения. С Шерил что-то случилось, ей плохо, а она…она как последняя тварь вчера уснула…она даже не заподозрила, что такая беда приключилась с ее девочкой. Она распахивает дверь больницы и в ее нос ударяет этот запах. Опять он. Как тогда, когда ей было 13 и она приехала к родителям. Она ненавидела этот запах, он внушал ей панику и воскрешал те страшные картинки из ее прошлого, которые она так тщательно прятала в своем сердце. Нет, она не может потерять еще одного человека. В ее голове нет мысли, что у Шерил просто очередная шишка или небольшая царапина. Раз была скорая, значит все серьезно. И она не ошиблась. Она подбегает к стойке регистрации и тяжело дыша, хрипит: — Шерил Марджори Блоссом, к вам поступила, 15 минут назад, — медсестра смотрит на нее растерянно, но берет себя в руки и отвечает, указывая позади Тони. — Ты не единственная тут за ней. Вон еще ее друзья. Все ждут.       Мулатка резко оборачивается и видит ошарашенные глаза Джагхеда, Бетти, Арчи и Вероники. Ребята привстали сразу, как заметили ее, врывающуюся в двери госпиталя. Никто ведь не догадывался о том, что девушки были дружны. Да, они перестали воевать, но вот дружба… — Тони, — первый совладал с собой Джаг, сделав шаг вперед, — что ты тут делаешь? — Что с Шерил? — ее глаза были безумны и бегали по лицам всех четверых ребят. И Джонс знал, пока она не получит ответ, она не успокоится и уж тем более не заговорит. — Мы сами толком не знаем. Мне позвонила Бетти, ее мать была там недалеко по делу. Вроде как Шерил упала и повредила голову, кто-то говорит, что ее толкнула мать, у нее были и другие ранения. Кто-то говорит, что весь вечер и утром стояли крики в доме. — Я так и знала, господи, я так и знала, — Тони отчаянно сползает на пол и сжимает кулаки, — какая же она сука! Это точно сделала она! Это она! — ее глаза наливаются яростью и это пугает всех. Джагхед хватает ее за руки. — Тони, тише, успокойся. Что ты знала? Кто сука? — Пенелопа, — она шипит сквозь стиснутые от гнева зубы, — эта тварь избивает ее не первый день. Я знала. О господи, я не должна вчера была отпускать Шерил домой, какая же я дура. Я же видела, как она была напугана, — она закрывает глаза и запрокидывает голову, давая слезам затеряться в ее розовых растрепанных волосах. — Подожди, Тони, ничего не понимаю… — неуверенный голос Бетти. — Ты знала, что Шерил избивают? Отпустила ее домой? Вы что общались? — Вероника обрушивает шквал вопросов, но Арчи берет ее за руку, указывая, что это бесполезно. У Тони начинается истерика. Ей не помогают никакие объятия эти четверых верных друзей. Ей нужна Шерил. Она должна быть уверена, что ей ничего не угрожает. В этот момент выходит врач и в коридоре громко звучат слова: — Кто к Блоссом? Все пятеро вскакивают на ноги, но Тони расталкивает всех: — Что с ней, доктор? — Состояние тяжелое. Большая кровопотеря. Нам нужна кровь, но ее нет. У Шерил редкая группа, — его голос звучит тихо. Больница, как и весь город переживала финансовые трудности. Крови еле хватало. И это сильно отражалось на выживаемости пациентов. — Какая? — Тони практически кричит. Она ведь знает, что у нее тоже редкая группа крови, чем она несомненно хвасталась в младших классах. — Четвертая. — Берите мою, — из пухлых уст вырывается выдох облегчения и она протягивает две руки шоколадного цвета, — у меня четвертая, — ее голос полон надежды. — Но мисс, вы слишком слабы… — он не успевает перечислить все аргументы, как Топаз наступает и зло повторяет: — Я сказала, берите мою! Мне плевать! Это лучше, чем ничего! Как только она скрывается с врачом за дверьми, ребята выдыхают и странно оглядывают друг друга. — Кто-то что-то понял? — нарушает тишину Веронику. — Джаг, ты серьезно, ничего не знал? Тони же змей, вы так много времени проводили вместе, — Бетти вскидывает бровь. — Я …нет! Для меня это такое же удивление. Да, Тони была немного отстраненной. Она на прошлых выходных не пришла на вечеринку, на которую мы собирались задолго, пару раз она отказала Свиту пропустить пару коктейлей, сказав, что плохо себя чувствует. Он говорил, что возможно у нее кто-то появился. Но мы даже и не подозревали, что этот кто-то — Шерил Блоссом. — Они достаточно близки, раз Тони знала о побоях, — снова начинает Вероника свое расследование, — учитывая, что их мерзкие перепалки закончились с понедельника, то можно предположить, что они общаются неделю? — она неуверенно загибает пальцы и смотрит на ребят, — нет, это чертовщина какая-то, как это девушка с южной стороны, которую Шерил унижала и оскорбляла привселюдно, стала настолько ей лучшей подругой и знала о том, о чем мы даже не догадывались? Кто-то знал, что мать делает с бедной Шерил?       Все отрицательно качают головой. Это трудно осознать. Они до последнего пытались верить, что это несчастный случай. Но слова Тони звучали слишком убедительно. — Куда мы черт возьми смотрели, как мы могли не замечать? — Ну ни для кого не было секретом, что Пенелопа такой неприятный человек… — Бетти вспоминает все неприятные стычки с ней. — Но и Шерил вела себя слишком, слишком уж уверенно, по ней никогда нельзя было сказать, что накануне вечером ее избивали или оскорбляли. — Возможно, это была маска… — Но почему, черт побери, Тони удалось ее снять? А нам, знающих Шерил с детства, нет?! — Бетти в отчаянии. Ей всегда казалось, что она хорошо знает и понимает людей. Но тут она явно потерпела поражение.       Их разговор не имел больше смысла. Теряться в догадках не помогло бы им. Ответы знали только Тони и девушка, которая отчаянно боролась за жизнь в операционной.

***

      Тони слегка морщится, когда игла прокалывает ее вену и пакет начинает наполняться кровью. Она смотрит и слегка улыбается. Это сможет хоть немного помочь ее…тут ее мысль обрывается. Кто для нее Шерил? Подруга? Лучшая подруга? Просто одноклассница? Знакомая? Или нечто большее, чем друг? Она не знает, но чувствует, что сердце ноет при одной мысли, что Шерил в беде. Ей хочется, чтобы кровь капала быстрее. — Если почувствуешь себя плохо, дай знать, — говорит медсестра, спуская манжету для измерения давления. Тони кивает. Она не знает, сколько прошло времени и сколько раз ей еще померили давление и проверили пульс, но врач достает иглу и забирает пакет. Ее руку перематывают и просят прижать посильнее. Но у девушки почти нет сил, она бледна. Ее перекладывают на каталку и она почти усыпает, когда голова касается подушки в палате. Ее губы только шепчут «Шерил» и она проваливается в сон.