Трудный подросток

      Конченный.       Других слов для Форда у меня, к сожалению, не нашлось. Каким-то образом он ухитрился связаться с охотником на реликвии и договориться с ним о пробном задании. Всего-то ничего — выкрасть щит какой-то там Кимополеи прямо со склада, где он оставлен на хранение на несколько часов перед перевозкой в какую-то там личную коллекцию. С нас — исполнение задачи любым способом, главное, чтобы незаметно и без крови, а заказчик покроет любые расходы на исполнение задуманного.       Ребята отнеслись к этой затее с такой радостью, что мне показалось, что мы говорим о разных авантюрах. По сути у нас не было вообще никаких указаний — Форд лишь получил от заказчика план склада с отмеченными камерами видео-наблюдения. Тревис вместе с Коннором тут же взялись разрабатывать безопасный маршрут, продумывая способы обхода камер, а я просто смотрел на них, как на сумасшедших. Я должен был выкрасть щит, и в сопровождении Зака, вынести его из склада, добраться до машины и уехать с места преступления.       Преступления. Это слово въелось мне в мозг, и каждый раз, когда я опускал взгляд на карту, меня передергивало, словно припадочного. Преступление, самое настоящее, и, честно говоря, я вообще не верю в успех этой затеи. Во-первых, кто мы такие? Школьники, которые вообще ничего не смыслят не то что в таких делах, даже в мелком воровстве. Один богатенький мальчик, два раздолбая, мрачный японец, отчаявшийся работяга и побитая псина. Отличная команда.       — Мне кажется, что есть способы самоубийства попроще, — отметил я, глядя на довольного собой Форда.       — Да ладно тебе, — посмеялся Коннор, взглянув на меня. — Какой-то там щит. Ну продадут какому-нибудь барахольщику, а нам копеечка.       — Интересно, сколько нам заплатят, — задумчиво потер подбородок Зак. — Было бы здорово, если бы… Баксов пятьсот. Каждому.       — Вы не разочаруетесь, парни, — довольно заверил нас Форд и с размаху уселся на стол. — Ладно. О, парни, вы уже закончили! Так… Отлично! Перси, Зак, берите карту и изучайте маршруты Стоуллов, мы с Итаном пошли обзванивать транспортные компании. Через час чтобы все были готовы. Я верю в вас, ребята! — МакКейси потряс кулаками в воздухе и вышел вместе с Накамурой из комнаты.       Я схватил карту со стола и быстрым шагом вышел на балкон, так что Заку не оставалось ничего иного, кроме как последовать за мной.       Прокрасться вместе с Лоуренсом на склад, вскрыть перевозочный контейнер, забрать щит, весом в лучшем случае около десяти килограмм, и вынести его на улицу — просто с ума сойти. Стоуллы составили маршрут и свободны, Итан будет стоять в качестве охраны, а Форд отвечал за отход — грубо говоря следил за течением операции, сидя за рулём автомобиля.       Отлично устроились. Ездят на шее Джексона.       — Это пиздец, — сразу сказал я, опираясь на перила и выуживая пачку сигарет из куртки. — Мы все там поляжем.       — Ну слушай… У нас же есть прикрытие… — Лоуренс тяжело вздохнул, запустив ладонь в волосы.       — Кто? Итан? — я скептически вздернул бровь, глядя на друга. Он идиот?       — Если оно реально стоит своих бабок… То почему бы не попробовать. Это же все-таки разборки среди богатеньких, пусть они с жиру бесятся, а нам деньги.       — Ты себя слышишь? Нам — кресты в поле, — пробурчал я, вдыхая полные лёгкие дыма. — Ты кем себя возомнил, Рембо?       — Слушай, — Зак взял у меня из рук сигареты и тоже прикурил. — Ты сам говорил, что устал сидеть у нас на шее. А тут видишь, такая возможность. К тому же мы с тобой в основной группе, так что… Может правда нормальные бабки получим. И арендуем квартиру побольше… Или каждый свою. Тут что тебе больше понравится.       — Мне четырнадцать, какой арендовать… Да и эти деньги быстро кончатся, даже если у нас будет несколько таких заказов. И дальше что?       — Ну, может, у нас будет какая нибудь знаменитость там…       — Да, воровская слава, отлично, — проворчал я, стряхивая пепел.       — Ну конечно, — фыркнул Лоуренс, глянув на меня. — Очень удобно сидеть у всех на шее и не зарабатывать ни копейки. Мне бы тоже не хотелось ничего делать. Но так нельзя вечно, Перси. Ты сам когда-то говорил, что тебе типа неловко, а когда тебе приносят работу на блюдечке, начинаешь рожи корчить.       Я замер, глядя прямо перед собой, и медленно курил. Таких речей я от него никогда не слышал. Лоуренс излишне агрессивен, бесконечно «ну-кает», и есть у меня лёгкое ощущение, что его грызёт совесть не меньше моего. Похоже, что с деньгами у Зака стало совсем худо, раз он начал так сильно цепляться за такую сомнительную аферу.       Хм.       — Ты ему должен? — догадался я и чуть прищурился от едкого сигаретного дыма.       — Кому?       — Форду, — объяснил я. — Он, наверное, сказал, что за твой гонорар погасит твой долг и остаток ещё и на руки тебе выдаст. Я правильно понимаю?       Повисло молчание. Методика блефа авторства Форда, кажется, сработала и из моих уст. Я слышал, как из-за крон деревьев в семейном саду МакКейси шуршат колеса машин, шорох листвы на ветке, склонившейся к балкону, напряжённое дыхание Зака и свое собственное сердцебиение. И ждал, пока парень соберётся с силами и лишь признает мою правоту.       — Я никогда не отдам ему долг, подрабатывая посудомойщиком, — тихо проговорил Зак. — Он сказал, что уже одна вылазка все покроет.       Ясно. МакКейси не дурак, и в самую гущу событий бросил не случайных людей, а тех, кто ему очень крупно должен. Тех, кто не сможет отказаться, не попав под его «праведный» гнев. И если Лоуренс ещё имел шанс от него откупиться, я не представлял, сколько в денежном эквиваленте будет стоить моя собственная свобода.       Но я не видел будущее Зака в тюрьме. Он должен был быть счастлив в браке со своей милой возлюбленной, завести ребёнка, или померанского шпица, ну или например пару декоративных крыс. Она бы выросла и стала отменным врачом, допустим, кардиохирургом, а Зак… Учителем истории в средней школе? Ну, а что, опыт работы уже имеется. Конечно, моё видение их будущего наверняка расходились с реальностью, и с их собственным мнением на это счет, но я от всего сердца желал им спокойной и счастливой жизни.       — Давай я все, что заработаю, отдам тебе, — наконец заговорил я, стряхивая пепел за перила. — Отдашь долг Форду. Я возьму себе маленькую часть и съеду от вас. Только не ходи туда.       — Перси…       — Я серьёзно, — я повернулся к Лоуренсу и посмотрел на него, но тот лишь отвернулся, стиснув в пальцах сигарету. — Не надо тебе туда.       — Ты не понимаешь, я реально задолжал, и-       — Я попрошу переписать твой долг на меня. Форд будет в восторге, узнав, что я к нему буду привязан конкретной суммой.       — Я против.       — Я должен тебе также, как ты должен Форду.       — Неправда.       — Зак… — я вздохнул, снова прикуривая. — Я не хочу, чтобы ты просрал свою жизнь. Особенно после всего того, что вы с Барбарой для меня сделали.       — А ты? — Лоуренс наконец повернулся ко мне.       Я взглянул в его чёрные глаза и постарался улыбнуться.       — Ты серьёзно веришь, что меня ещё можно спасти? — приподняв уголок рта спросил я.       Зак кивнул, но уверенности в его жесте было примерно нисколько.       — Я уже никуда не денусь, — я осторожно положил руку на плечо Лоуренса. — У Форда против меня кое-что поприкольнее, нежели обычный денежный долг. Но… Я хочу попытаться уберечь тебя от большой ошибки. В качестве благодарности.       — Как я отпущу тебя одного туда? — уже с лёгким сомнением в голосе сказал Зак. — А если ты не справишься? Вдруг тебя убьют?       — Ты считаешь, что сможешь это предотвратить? — недоверчиво вскинул бровь я, глядя на парня.       — Я… Нет. Я так не могу, Перси. Меня совесть сожрёт, если я отпущу тебя туда одного. Вдруг у тебя случится приступ?       — Ты хочешь умереть вместе со мной в таком случае? — я поморщился, представив, как меня скрючивает на пустом месте за огромными ящиками, до потолка загруженными ценностями. — Зак. Подумай. Серьёзно.       Парень нахмурился и снова отвернулся от меня. Я же в свою очередь вспомнил об отцовской коробке, которую так и не успел открыть, и, затушив сигарету о поручень, ушёл с балкона, отдав карту Лоуренсу и хлопнув его по спине. Проходя мимо Форда только бросил, что мне нужно сходить в ванну, и скрылся в коридоре.       На самом деле идея с ванной была не такой уж и паршивой — ласковый шелест воды мгновенно успокоил мои нервы, к тому же мокрым рукавом кофты у меня вышло очистить коробку от слоя пыли. Заткнув отверстие слива пробкой, чтобы вода набиралась более шумно и имитировала бурную деятельность, а заодно послужила мне таймером, я уселся поудобнее на пушистом коврике для ног и снял с коробки крышку.       Внутри коробка была обложена красивой пурпурной тканью, нежно мерцающей в холодном свечении светодиодных ламп. Внутри лежали многочисленные яркие ракушки, самых разных цветов и размеров, а между ними, словно древние сокровища, прятались фотоснимки, и с первых секунд я понял, что пополню ими свою личную коллекцию.       На одной фотографии папа обнимался с незнакомым черноволосым подростком. Спустя некоторое время я понял, что он отчасти похож на мою давнюю знакомую Талию Грейс — те же пронзительные голубые глаза и хищный оскал. На другом снимке папа был с уже известной мне мисс Джонсон, то есть со своей сестрой Лили — за столько лет она не очень сильно изменилась, и спокойно улыбалась мне с картинки, пока её брат, судя по глупому выражению лица, пытался рассказать ей что-то очень смешное. На других фотографиях сплошь были незнакомые мне ребята, все либо в оранжевых футболках, либо в ярко-фиолетовых. На подписи отец был не очень щедр — на каких-то снимках на обороте был указан год, на других просто написано «С семьёй».       Практически на самом дне, среди колючих ракушек, я нашёл последнюю фотографию. Папа сидел на диване, раскрыв большую книгу, а трёхлетний я сидел у него на коленях и внимательно смотрел на страницы. Я знал, что это за книга — атлас животных мира, который я просто обожал рассматривать, когда был маленький. Невольно улыбнувшись, я машинально перевернул фотографию, и, как оказалось, на обороте папа оставил целую заметку, которую я поспешил прочесть.       «Наконец, пережив все трудности, мы официально вступили в новый век. Мой милый Перси научился читать гораздо раньше меня в его годы. Он такой радостный и любознательный, что я не могу на него нарадоваться. Однажды я обязательно покажу ему всех-всех морских обитателей, как только он сможет осознать, кто я такой, а главное — кто он».       Я судорожно вдохнул воздух и упёрся лбом в холодную эмаль медленно наполняющейся ванны. Моё сердце, казалось, разрывалось от боли и досады, и я из последних сил сдерживал всхлипы. Через две с половиной недели мне уже исполнится четырнадцать лет, а я как малолетка буду плакать от того, что у меня нет папочки, который любил бы и защитил бы меня?       Но разве так уж стыдно просто хотеть семью? Мне не нужны новые мама с папой, мне нужны те, что были у меня по праву. Однако отец погиб, а мама оставила меня, и через полчаса меня увезут на какой-то мутный склад, красть дорогостоящую реликвию, возможно, ценой своей жизни. Неужели это все справедливо? Моя судьба и должна была быть такой?       Тогда мне лучше было бы умереть ещё в детстве. Ну или как только мама попала в больницу. Сейчас же умирать уже нет никакого смысла. Можно посмотреть, когда же я достигну абсолютного морального дна, и заодно узнать, существует ли оно вообще, или жизнь может действительно становиться лишь хуже с каждым годом.       Я опустил глаза вниз и увидел, что за рукав куртки снова зацепилась та самая бумажная ленточка. Пару секунд спустя я почувствовал скользящую прохладную плоть на своём запястье, и, приглядевшись, понял, что та самая маленькая змейка обвилась всем телом вокруг моей руки, и снова осматривалась, иногда высовывая язык.       — Йоу, привет… — прошептал я, осторожно подняв руку и поднеся её к лицу.       Она была самой очаровательной змейкой, что мне доводилось видеть. Её туловище наклонилось вперёд, и она осторожно лизнула меня в нос. Кажется, ей было безумно интересно, почему какие-то мальчики в куртках сидят в ванной и пускают сопли над непонятными картинками. Спустя пару секунд я понял, что раз бумажка, она же змейка, была внутри этой коробки, то скорее всего это был… Питомец моего отца? Либо это результат развившейся у меня шизофрении, что гораздо более вероятно. Змеи не становятся бумажками, и не живут в пыльных коробках.       С другой стороны, даже если я сошёл с ума, и эта змея мне кажется… По крайней мере мне будет не так одиноко. Например, в психушке.       — Эй, аквабой, вылезай из ванны, — раздался громкий голос Форда за дверью, и я испуганно вздрогнул.       — Выхожу! — как-то глупо ответил я и посмотрел на змейку. Затем, распахнув куртку, прислонил ладонь к внутреннему карману, куда моя новая подружка тут же юркнула.       Погуляет немного вместе со мной.       Я быстро прибежал в комнату, и увидел Зака, уже полностью одетого и готового выдвигаться. Я встал рядом с ним, чтобы выслушать финальные объяснения Форда.       — Остаюсь, — коротко бросил Зак.       — Постарайся не облажаться, — тихо фыркнул в ответ я, опустив взгляд на карту.       О боги. Ну, будь что будет.

***

      Нервы были накалены до предела. Пока мы с Заком незаметно крались по техническим коридорам склада, парень постоянно хватал меня то за руку, то за одежду, стоило ему услышать чьи-то шаги за стенкой. Честно говоря, за первые десять минут операции, он успел меня затрахать настолько, что я хотел вытащить у охранника из кобуры пистолет и самолично застрелить Лоуренса, чтобы не мучался. Я понимаю, у него мандраж, да, но зачем каждый раз дёргать меня за куртку? Тем более, что собачка на молнии может звякнуть о пол, и сдать нас с потрохами. Ещё хоть раз он меня тронет…       Ладно. Ему повезло, так как мы в тот же миг прошмыгнули в огромное помещение. Дорогу нам преграждал ряд из грузовых контейнеров, ведущий… В целый коридор из ящиков? Бред какой-то.       — И что дальше? — прошептал Зак, взглянув на меня. О, ну конечно, как странная ситуация, так Перси думай.       — Подсади меня, — так же шёпотом попросил я, и, забравшись к парню на плечи, ухватился за верхний край ящика, подтянулся, и выглянул из-за контейнера.       Такой херни на карте Стоуллов я не припоминал.       Ряды ящиков были расположены слегка хаотично, формируя в помещении что-то вроде лабиринта. Проходы, которые я мог разглядеть, выглядели не совсем однозначно — то тут, то там, меж ящиков были зазоры, в которых, в принципе, наверное можно было бы даже спрятаться при необходимости. С точки зрения логистики мне не казалось это очень мудрым решением. К сожалению контейнеры были разной высоты, а кое-где несколько ящиков стояли друг на друге, а потому разглядеть нормально этот идиотский лабиринт у меня не выходило. Нарваться в таком случае на охрану было вот прям как нефиг делать, а уж тем более если мы здесь с Заком заблудимся…       — Там лабиринт, — сообщил я.       — Че? — Зак задрал голову и встретился со мной взглядом. — Ты шутишь? Какой в жопу лабиринт?       — Я абсолютно серьёзно.       — И как мы найдём нужный нам ящик? — недовольно прошипел Лоуренс.       — Я, по-твоему, лабиринт здесь собрал? Спускай меня, — я хлопнул Зака по плечу и спустя пару мгновений уже был на своих двоих. — Вот тебе и приключение. Я предлагал-       — Замолкни. Что делать? — Зак выглядел раздосадованным и даже немного беспомощным, и мне стало его жалко.       — Пойдём. Там есть места, куда можно если что спрятаться. А дальше посмотрим по ситуации.       — Думаешь, там есть ловушки?       Я почувствовал движение во внутреннем кармане, и скользнул рукой за полу куртки. Пальцем я залез в карман, и моя полосатая подружка лизнула его и, судя по ощущениям, провела по коже клыком, но не укусила. Я отодвинул палец и осторожно почесал её возле основания головы. Думаю, ей понравилось, потому что в следующий момент её тонкий хвостик обвился вокруг пальца.       Забавная животинка.       — Не знаю. Проверим, — я вытащил руку и задумчиво посмотрел на палец.       Быть первым всегда страшно. Особенно когда дело касается жутковатого лабиринта, о котором на брифе не было и слова. Как здесь только ориентируются работники склада? Несколько раз я слышал в отдалении шаги, но они явно не представляли для нас никакой угрозы. С другой стороны, большинство ящиков были деревянными, а потому звуки были все-таки немного приглушенными, так что нужно было оставаться начеку.       — Сейчас обойдем этот угол, и… И должно быть место, где стоит наш ящик? По идее. Если карта вообще рабочая, — пробормотал я, и, взявшись за ребро крайнего в ряду ящика, быстро прошмыгнул вперёд, и притих.       Моему взгляду открылась площадка свободного пространства с широким коридором, ведущим к массивным железным дверям с навороченным электронным замком по правой стороне. Из любопытства я на корточках подполз ближе, и стал рассматривать ящики вокруг.       Тогда-то я и услышал чей-то грубый низкий голос. Волосы на затылке встали дыбом, но, понимая, что отступать уже некуда, я подполз поближе, чтобы скрыться в тени ближайшего контейнера.       — О боги… — прошептал я, перебравшись за ящик, который был чуть меньше моего роста.       В конце коридора стоял кто-то просто громадный — даже на таком расстоянии я мог прикинуть, что его ладони были размером со всю мою голову, а широкие плечи, казалось, не могли вместиться ни в один даже самый толерантный дверной проем. Я настороженно пригнулся ближе к земле и глянул через плечо, чтобы проверить, не видно ли Зака из-за нашего укрытия.       Но этот ублюдок уже умудрился куда-то свалить.       Я с трудом сдержался, чтобы не выругаться в голос, и только плотно поджал губы. У меня было желание тут же пойти на поиски моего горе-напарника, однако гигант закончил свои дела в конце коридора и пошёл в мою сторону. Я затаил дыхание, прижимаясь к шершавой поверхности ящика и притих. Гигант, шаркая, прошёл мимо соседних ящиков, похлопывая их по боковым панелям как овец на пастбище. Его голые ступни шлепали по гладкому полу, а вокруг щиколоток обвивались подсохшие ленты водорослей.       Извините, что?       Пока я не проанализировал его внешность, то моё сознание на удивление никак не реагировало на все странности, что были у этого мужчины. Лоснящиеся кожным салом спутанные дреды, в которых торчали мелкие соломинки, перочинные ножи, а на концах привязаны перламутровые ракушки. На уздечке широкого расплющенного носа висело золотое заляпанное кольцо. Мне пришлось пригнуться ещё ниже, чтобы полностью скрыться в тени ящика и остаться незамеченным.       — Мм… — прогрохотал гигант и хлопнул ладонью по моему укрытию. — Я чувствую… Морского ублюдка поблизости.       — Бред, — отрезал кто-то, кого я не заметил за огромной тушей.       Я закусил губу и осторожно выглянул из-за угла ящика, пытаясь разузнать, что происходит. Рядом с гигантом стоял подкачанный парень, и его руки были покрыты всевозможными татуировками, а голова гладко выбрита. Он выглядел слегка встревоженным, но старался держаться максимально уверенно.       — Здесь не может быть никого, кроме нас, — продолжил молодой человек, и, несмотря на свою убежденность, стал осматриваться по сторонам. — Никто не знает о перевозке.       — Дело ваше, — пробормотал гигант и почесал голову. Из его кустистой причёски выпал небольшой кинжал и со звоном стукнулся о напольную плитку.       — Он чуть не попал в руки людям, — пробормотал юноша и одернул ярко-оранжевую футболку. — Но мы успели вовремя, — парень выдохнул и широкими шагами прошёл вглубь зала.       Я же, стараясь быть максимально тихим, отполз к другому краю ящика, за которым прятался, и вновь выглянул. Вспотевшие от волнения ладони слегка скользили по полу, и мне приходилось сохранять полную концентрацию, чтобы не поскользнуться и не шлепнуться. Однако с этой стороны обзор мне закрывал другой большой ящик, и я, рискуя собственной шкурой, перебрался за него и притих.       Ничего.       Я беззвучно выдохнул и осторожно выглянул из-за ящика. Юноша в оранжевой футболке подошёл к одному из ящиков и похлопал по нему. Затем, поковырявшись в лицевой панели, вскрыл ящик. Я высунулся ещё дальше и между его ног разглядел поблескивающий край железного диска.       — Он точно подлинный? — с сомнением в голосе спросил парень, наклоняясь, чтобы заглянуть в ящик.       — Права на ошибку нет. Мы искали его несколько лет, — пробормотал гигант. — Нам всем будет лучше, если мы вернём его как можно скорее.       — И для этого вам нужны мы, — хмыкнул юноша и закрыл ящик. — Через час прибудет машина. Надеюсь, Люк поторопится, — он посмотрел на часы на своём запястье и вздохнул. — Пока нужно проверить, все ли смертные ушли, — парень нахмурился, взглянув на гиганта и кивнул ему.       Вдвоём они направились к выходу из зала, а я тихонько отполз в противоположную сторону. Бритый парень резко остановился как раз в тот момент, когда я скрылся за другим ребром ящика. Я надеялся, что моя куртка ниоткуда не торчит, однако, судя по звуку открывшейся двери, я остался незамеченным.       Все ушли, и в тот же момент я метнулся к приоткрытому ящику, медленно отодвинул в сторону деревянное перекрытие, и заглянул внутрь. Щит поблескивал в полумраке, бронза слегка позеленела в некоторых местах, а кое-где почему-то была отполирована до блеска. Пожалуй, у меня было не так уж много времени для художественного анализа, а потому я собрался с силами и подцепил пальцами щит с нижней стороны.       О боже. Да я был прожжённым оптимистом, надеясь на десять килограмм. Он весит, кажется, несколько тонн. Я прикусил губу и потянул щит на себя, и тот, что был ожидаемо, стал медленно заваливаться с подставки прямо на меня. Испуганно распахнув глаза, я крепко обнял диск, и максимально осторожно завалился на бок, опершись о стенку ящика. Щит перекатился почти вплотную к стенке, прищемив мне пальцы. Тихо прошипев, я переставил ноги, чтобы приподняться и выползти из ящика. Вдруг кто-то коснулся моего плеча, и я чуть не помер от испуга.       — Тяжело? — прошептал Зак за моей спиной, и только щит, готовый меня придавить, спас Лоуренса от мгновенной гибели.       — Сука… — прошипел я, удобнее обхватив щит. — Да.       — Давай, оттащи, и вместе поднимем, — Зак отошёл от меня и поманил к себе двумя ладонями.       Господи, я его убью.       — Где ты шарился? — прошептал я, упершись пятками в дно ящика и потянул щит на себя. Диск заскрипел, и я увидел, как с деревяшек отслаиваются кудрявые опилки. А края этой штуки реально острые.       Я резко выдохнул, и, зажмурившись, снова потянул щит на себя. Кромка диска порезала кожу на моих пальцах, и я поджал губы, надеясь, что кровь не попадёт на пол, а то по ней меня будет довольно легко отыскать. Мне пришлось отпустить сторону щита, о которую я порезался, и просунуть руку в кожаные ремешки на задней его стороне, и ухватиться за него на манер Капитана Америки. Стоило мне покрепче перехватить последний ремешок ладонью, как вес диска будто бы уменьшился раз в десять, и я уже без особых проблем вытащил его из ящика и встал во весь рост.       — Что? Ты тут полчаса придуривался, чтобы самостоятельно его поднять? — возмущённо спросил Лоуренс, и я с удовольствием отвесил ему подзатыльник.       — Завались, придурок. Где тебя носило?! — прошипел я, недовольно глядя на парня.       — Уже неважно, — прошептал Зак, пытаясь примирительно улыбнуться. — Бежим, пока не вернулись эти… Чоповцы.       — Кто? Ты их видел? И того гиганта? — я обернулся, напоследок осматривая ящик.       — Ну большой мужик, но не прям уж гигант, — пробормотал Лоуренс и взялся за щит, попробовав его приподнять. Бам! Мгновенно он отяжелел в моей руке и с глухим стуком упал ребром на пол. Я еле успел отдернуть щит на себя, прежде чем он покатился бы в сторону, и, перехватив снова поудобнее ремешок, поднял его, как только тот стал легким.       — Как ты его держишь?! — почти воскликнул Зак, и мне пришлось зажать его рот ладонью.       — Я без понятия, но если начнёшь орать, нам крышка!       На это Лоуренс серьёзно покивал и метнулся к металлической двери, пытаясь понять, как её открыть, и прикидывая, единственный ли это выход из помещения. Идти вновь по лабиринту с огромным тяжёлым щитом было бы не очень разумно. Пока парень ковырялся с замком и пытался вглядеться в щели между ящиками, меня терзала совесть.       Оранжевая футболка того парня напомнила мне об отце. А он, так уж повелось, был вроде как на стороне добра. И если оно так и есть, и этот пацан действительно имеет отношение к моему папе, и они хорошие…       То я, выкрав этот щит, оказываюсь на стороне зла.       Я сильно закусил губу, стараясь отогнать от себя эти мысли. Даже если так. Мой отец умер, будучи хорошим парнем. А я умру гораздо раньше его лет, и в отличии от него мне будет нечем оправдаться. Ну и плевать. Мою жалкую шкуру все равно уже ничем не спасти.       Помотав головой, я решил, что нужно уже помогать Заку, иначе мы отсюда живыми не выберемся.       В воздухе вдруг повеяло чем-то… Странным. В голове мгновенно возникла ассоциация с моим другом из другой жизни — Гроувер Андервуд пах как-то очень похоже. Но откуда здесь мог взяться фермер, или, например, домашний скот?       Я посмотрел на Зака, который пытался раскрыть створки двери, и в тот же момент раздался какой-то грохот внутри лабиринта. Лоуренс вздрогнул и с испугу расслабил хватку, и дверь снова захлопнулась.       — Блять! Нет, это невозможно, — простонал парень и взглянул на меня. — Просто пойдём тем же путем, — он разозленно потёр ушибленную руку и устремился снова в лабиринт.       Я что, помню, по его мнению, как мы сюда пришли? И уж тем более я очень сильно сомневаюсь, что он помнит что-то. Снова из лабиринта раздался грохот, и в воздух поднялось облако пыли.       — Что… — тихо прошептал я сам себе, покрепче сжав пальцами кожаный ремешок щита. — Зак, подожди меня!       Не дожидаясь, когда парень откликнется, я побежал вслед за ним в лабиринт, однако через пару поворотов понял, что не то что не вижу следов Лоуренса, но даже не слышу его шагов.       — Ой-ей… — я замер на месте, судорожно пытаясь вспомнить, из какого именно коридора мы вышли. В отчаянии я прислонил щит к одному из ящиков, и в раскорячку забрался на верхушку его соседа. Передо мной был ещё один ящик, и я осторожно спрятался за ним, выждал пару секунд и наконец выглянул, пытаясь рассмотреть лабиринт сверху.       Зака не было видно нигде, вообще. Я крутанулся вокруг себя, и увидел, что на площадке, где лежал щит, кто-то есть. Глаза стали слезиться, то ли от едкого запаха, то ли от неожиданно проявившейся аллергии на пыль, но как бы то ни было, разглядеть его у меня не вышло.       Насколько он опасен для меня? Пойдёт ли на мои поиски? Да и к тому же мне все-таки безумно интересно, кто же там такой высокий.        Опустив взгляд, я понял, что могу перепрыгнуть на противоположный ящик, и взглянуть на нового гостя. Глубоко вдохнув, я подобрал щит, прыгнул и вцепился в деревянные края контейнера. Нижний ящик стоял с ним почти вровень, и я мог устоять, только если держался на цыпочках. Благодаря острому ребру щита, мне удалось воткнуть его в ящик и устроиться более надежно в новом укрытии. Пускай и не самая удобная позиция, но это не помешало мне снова выглянуть из укрытия и попытаться разглядеть нового охранника.       Глаза постепенно привыкали к поднявшейся пыли, и я смог разглядеть его фигуру. Широченные плечи, раскачанный торс, мощные руки и огромная голова. Первое впечатление от этого типа было весьма устрашающее, однако моё подсознание будто бы кричало — посмотри, ты упускаешь что-то. Зачем-то парень был одет в очень экстравагантный бомбер, покрытый густым коричневым мехом, к тому же достаточно засаленным.       Незнакомец подошёл к ящику, где был щит, и пнул его. Крышка тут же отлетела в сторону и с оглушительным шлепком упала на пол. Я замер, глядя на то, как этот чувак сначала пригнулся, разглядывая пустой контейнер, а в следующую секунду со всей дури впечатал в его крышу свой огромный кулак. Несчастное дерево жалобно захрустело, и щепы полетели во все стороны, и мне было несложно представить примерно ту же картину со своими костями в главной роли.       Мне не хватило буквально секунды. Нужно было просто спрыгнуть вниз, тихо подобрать щит и осторожненько выйти из лабиринта, любыми способами, если честно. Только не оставаться на просматриваемой точке, не залипать на этого мужика достаточно долго, чтобы он мог развернуться и заметить меня.       Однако умные мысли приходят всегда с опозданием, а потому спустя мгновение на меня уставилась пара огромных круглых тупых глаз, обрамленных частоколом из длинных ресниц. Я моргнул дважды, и наконец увидел его лицо во всей ужасающей красе.       Прошу прощения, я не совсем точно выразился. То, что изначально я принял за лицо — хоть и не сильно привлекательное, но все же лицо, — на деле оказалось огромной бычьей мордой. Злые, залитые кровью глаза взглядом пригвоздили меня к месту, а я от шока раззявил рот и пялился на существо. Голова быка покоилась на широченной шее, переходящей в странную смесь человеческого и животного торса — огромные крепкие мышцы перекатывались под густо обросшей шерстью кожей как только их обладатель решал перекинуть свою секиру из одной руки в другую.       Секиру.       Увидев ниже хоть и очень грязные, но все же человеческие ноги, я наконец врубился, что за потерянное чудо света стояло передо мной и злобно раздувало влажные от соплей ноздри.       — Ааа… Минотавр в лабиринте. Как остроумно, — произнёс я, наклонив голову на бок. Интересно, это так иронично прогрессируют мои проблемы с головой, или это мир совсем сошёл с ума?       Наконец чудовище вышло из своего странного транса, и, тряхнув снова оружием, рванул в один из коридоров.       — Ох блять, — запоздало ахнул я, обернувшись, и увидев, как это чучело выворачивает из-за угла и несётся прямо ко мне.       Ничего умнее, чем выдернуть щит и прыгнуть с ящиков прямо на площадку, где хранился щит, я не придумал. Приземление не было самым мягким, однако у меня не было времени жалеть свои ноги — стоило мне перекувыркнуться и вскочить с земли, так я сразу припустил к железным дверям, с которыми так долго возился Зак.       Ноги не сказали мне «спасибо». Судя по стреляющей боли в левой ступне, я потянул лодыжку, пока устраивал экстренные занятия паркуром. С силой закусив губу, я подбежал к электронному замку рядом с дверью. Ничего сверхъестественного — сенсорный экран с развёрнутой клавиатурой, и пустое поле для ввода пароля. К сожалению, здесь присутствовали не только цифры, но и буквы, а значит комбинаций и вариантов было невыносимо много. Слишком много, чтобы пытаться их подбирать.       В коридорах лабиринта вновь послышался жалобный хруст дерева, побудивший меня бросить идею с паролем для двери и перейти к примитивному насилию. Перехватив щит поудобнее, я вонзил острую грань в узкую щель между створками. Затем, сменив хватку, навалился на диск плечом, используя весь свой вес и принцип рычага, чтобы освободить себе путь.       Хруст! Ящики где-то за моей спиной разлетелись в щепки, и я услышал разъяренное сопение.       — Сука да работай же ты, — взмолился я. — Чтоб тебя Архимед драл… Ну!!! — услышав топот, я отшатнулся в сторону и со всей силы ударил плечом по щиту.       Дверь, жалобно скрипнув, поддалась, и створки немного разошлись в стороны — не очень широко, но мне и этого достаточно. Просунув руку с артефактом вперёд, я боком проскользнул в щель и отбежал подальше. Бум! Минотавр со всей дури влетел в железные пласты, но, кажется, ни на секунду не расстроился — отойдя на пару метров, он снова вбежал в препятствие, на этот раз проделав в нем серьёзную вмятину.       — Ой, — пробормотал я. — Мне пора.       Чуть подпрыгнув для разгона, я припустил вперёд по слабо освещённым рабочим коридорам. На удивление в коридорах больше не было ни одного рабочего — впрочем, порадоваться мне было некогда. Позади меня жалобно заскрежетал металл, подстегнув меня бежать ещё быстрее. Сердце билось в груди как обезумевшее, я давился воздухом, левая стопа время от времени подкашивалась, да так, что я пару раз проехался коленом по напольной плитке. Чертыхаясь себе под нос, я влетел в стену, не вписавшись в поворот. Оттолкнувшись щитом от стены и переведя дух, я рванул дальше.       Спустя несколько мгновений я снова услышал тяжёлую поступь чудовища. Монстр с каждой секундой подбирался все ближе, и, понимая, что если я сейчас же не сверну куда-нибудь, то он точно меня настигнет, я начал судорожно осматриваться по сторонам. Благо, я заметил неподалёку поворот, и, заскользив по полу слегка заранее, у меня получилось более элегантно вписаться в вираж.       Этот коридор кончался тупиком. Хорошая новость — во всю стену было панорамное окно, и несмотря на спешку, я смог разглядеть раскидистые кроны деревьев в лучах закатного солнца. Секунда раздумий, и я замахиваюсь, чтобы кинуть щит в стекло, но левая нога подгибается, и я падаю. Случайно отпустил ремешок, и металлический диск покатился вперёд меня.       — Нет! Нет-нет-нет, — запричитал я, пытаясь встать хотя бы на колени, или как минимум притормозить.       — Вор!!! — проревел минотавр, и я вдруг взмыл в воздух.       Чудовище схватило меня за шкирку и так сильно встряхнуло, что я только чудом не выблевал свой скудный обед.       — Вор! Вор! Вор! — скандировал монстр, громко пыхтя.       — Отстань! — прокряхтел я, пытаясь вывернуться из хватки. При всем моём желании жить, свою куртку этому уроду я не отдам.       Мне удалось оттолкнуться от него и со всей силы врезать ногой под дых. И до этого злые глаза налились кровью, но куртку мою он все-таки отпустил. Я шлепнулся на пол, больно ударившись спиной, но особо времени скулить у меня не было. Поднявшись, я рванул к щиту и крепко ухватился за ремешок на его обратной стороне, резко дёрнул на себя. В первую секунду мне показалось, что моя рука оторвется от тяжести диска, однако он мгновенно полегчал, и я смог перехватить его вовремя.       Моя рука отчего-то дернулась в сторону, и что бы меня ни побудило это сделать, я был этому благодарен — в щит тут же на всех порах врезался своими рогами минотавр. Я охнул, по инерции заскользив спиной вперёд, и покрепче ухватился за ремешок. Если так и продолжится, то он меня просто завалит, или прижмет к стене, а потому я приложил усилие и, упершись здоровой ногой в стык плитки, смог чуть развернуться.       Рога минотавра соскользнули с щита, и с помощью той же инерции он полетел вперёд — прямо в огромное панорамное окно.       Дзынь! Звон смешался со скрежетом металла и был таким оглушительным, что я рефлекторно присел на корточки и зажал уши ладонями, чуть не пробив себе голову своим же щитом. Сердце колотилось в груди как обезумевшее, и испуг вместе с осознанием произошедшего ворвались в мои мысли. Обхватив руками голову, я трясся, пытаясь заставить себя прийти в себя, но это казалось выше моих сил. У меня шизофрения? Минотавров абсолютно точно не существует. И сейчас, скорее всего, из окна вывалился обычный, ни в чем неповинный охранник. Наверное у него небольшая семья, милая жена, маленький ребёнок, и он устроился работать на склад, думая, что здесь будет спокойно, и-       Я оборвал свои размышления, пока они не привели меня в отчаяние. Его наверняка спасут, и мне нужно спасаться тоже. Резко выдохнув, я побежал вперёд и выпрыгнул из окна. Каким-то чудом мне удаётся врезаться ребром щита в ствол огромного дерева, и диск надёжно застрял в древесине.       Покачиваться в воздухе, изо всех сил держась за тонкий ремешок чудом тяжелевшего без хозяина щита, и не иметь в голове ни единой идеи, как выбираться из этой ситуации — в общем, лучший план на свете. Пораскинув мозгами, я решил осторожно ухватиться за ветку и только потом выпустить артефакт. Впрочем, у диска были свои планы — щит сорвался из проделанной засечки, стоило мне только потянуться к ветке, и мы рухнули на землю.       От удара я, кажется, на какое-то время потерял сознание. Помню, на грудь что-то очень сильно давило, и дышать от этого было невыносимо тяжело. Если я буду здесь лежать, то меня точно найдут не те люди, а потому, собрав все свои силы, я открыл глаза.       Мир не перевернулся с ног на голову, вокруг не начался апокалипсис, и останков несчастного складского охранника я не замечал. В воздухе в каком-то бешенном танце взмывали листья, будто только что мимо меня пронёсся маленький ураган. Ветер играл с какой-то непонятной, будто золотой, пылью, сверкавшей в лучах заката, клубами вздымая песчинки в воздух, и унося их куда-то вдаль. На стволе несчастного дерева, спасшего мне жизнь, красовался уродливый пропил от щита. Оставалось лишь надеяться, что от этой засечки дерево не рухнет в ветреную погоду на голову какого-нибудь зеваки.       Ладно. Может, минотавр мне вообще привиделся. Я уже ничему не удивлюсь. Тщетно пытаясь собраться с силами и скинуть с себя щит, я запоздало почувствовал лёгкое прикосновение к своей щеке.       Моя черно-белая подружка-бумажка смотрела на меня своими черными глазами-бусинками, будто бы потешаясь над моей неуклюжестью.       — Вот я бы на тебя посмотрел, как бы ты с этим щитом управлялась, — пробормотал я, и, почувствовав лёгкий прилив сил, оттолкнулся от земли и сел. — И вообще, я не хотел в этом участвовать.       Змейка лишь одобрительно высунула язычок и скользнула мне в рукав. От скольжения её прохладной кожи по моей, по спине побежали мурашки. Затем она, немного поворочавшись, свернулась клубочком в моем нагрудном кармане и замерла.       — Ну и нахрена ты выползала? Помощница… — недовольно пробурчал я, и опустил взгляд на свою ладонь.       Видимо, от шока я не заметил, как стесал себе все костяшки в кровь. Впрочем, сейчас от свежих, казалось бы, ран, остались лишь корочки да лёгкое покраснение. Либо я реально тронулся умом, причем в клинических масштабах, либо этот мир стал слишком сложен для моего восприятия. Как бы то ни было, нужно уходить, и поскорее.       Змейки же не умеют лечить ссадины, верно? Однако лодыжка практически перестала болеть. В отличие от спины, но спасибо и за ногу.       Как нас только не поймали, я ума не приложу. Стоило мне выйти за пределы территории склада, проскользнув меж расшатанных железных листов забора, и я сразу услышал громогласный бас организатора нашей операции. Идиоты.       — Как ты умудрился его потерять?! — восклицал МакКейси, кажется, только не выдирая на голове волосы.       — Я клянусь, он шёл за мной, и только у выхода…       — И куда он мог деться?! — подключился Коннор. — Развернулся и молча ушёл обратно? Там некуда было сворачивать!       — Я не знаю! — Зак был, кажется, в ужасе. Я выглянул из-за угла, чтобы оценить, насколько далеко от меня находятся ребята. К счастью, они не были круглыми идиотами, и расположились достаточно далеко, чтобы их было не видно на камерах склада, а кто уж там где ругается — это же дело третье, правда?       Ребята были настолько заняты ссорой, что не заметили, как я подошёл к ним, и, дабы привлечь их внимание, я похлопал Форда по спине. Я клянусь, парень подпрыгнул с испугу почти на метр в высоту и тут же развернулся ко мне лицом.       — Ты- Перси!!! — МакКейси развёл руки в стороны, ошарашенно рассматривая меня. — Боже, Перси, нашёлся! С щитом!!!       — Рад видеть, — устало буркнул я и взглянул на свою руку. Ремешок на щите протёр мне ладонь в кровь, но по крайней мере я выбрался с этого склада живым — полагаю, о большем я и не могу просить.       — Умничка! — Форд вытащил из моих волос листик и бросил его в сторону. Видимо, от переизбытка чувств, он крепко сжал меня в объятиях, да так, что я в последний момент успел отвести щит в сторону, чтобы не поранить этого балбеса. Спина жалобно застонала в ответ на такие агрессивные проявления любви, и я невольно закряхтел.       — Ох, прости меня, — тут же опомнился парень и отпустил меня. — Что случилось? Ты цел?.. Выглядишь не очень целым, — Форд встревоженно провел пальцем по моей щеке.       — Я вывалился из окна, — я кивнул куда-то себе за спину, имея ввиду склад. — А потом упал с дерева.       — О боже, сильно ушибся? — парень чуть присел, пристально глядя мне в глаза. Потом провел ладонью по моим волосам. — Давай, загрузим щит, и обсудим все уже потом.       Щит я никому передавать в руки не стал, зная о том, каким тяжёлым бременем, буквально, он может стать в чужих руках. Мне удалось установить его на новую подставку, в арендованном Фордом грузовике, и с трудом, но выпустить ремешок из хватки. В груди поселилось страшно тягучее чувство, будто…       Вот знаете, когда стоишь посреди комнаты, и помнишь, что что-то должен был сделать, но не сделал, и знаешь, что это очень, очень плохо. Но не можешь понять, отчего тебе вдруг так совестно и мерзко на душе. Я снова оглядел красивую гравировку на внешней стороне щита и снял с него зацепившейся за рельеф листик. Я не должен оставлять здесь реликвию. Все моё нутро просто кричало о том, что я передаю что-то очень важное в руки кому-то очень плохому. Оставшиеся от ремешка борозды на ладони болезненно пульсировали. С трудом, но я заставил себя развернуться и выпрыгнуть из грузовика, чувствуя себя последним уродом на свете.       Что я натворил?       Форд чествовал меня как народного героя. Каждая ссадина и синяк на моем теле были обработаны с максимальной заботой лично семейным доктором МакКейси. Выслушав мой спутанный рассказ про погоню на складе, и сопоставив её с версией Зака, Тревис выдвинул предположение, что там стояли какие-то дополнительные ловушки, которые мы задели, и попали под влияние какого-то дурманящего газа, а существо, которое показалось мне чем-то страшным, было лишь охранником в противогазе. Вспомнив, что у меня в какой-то момент начали слезиться глаза, и вообще в минотавров я при всем уважении не верю, я согласился на версию Стоулла. Зак был готов согласиться на любую версию, хоть как-то его оправдывающую — он до смерти перепугался, поняв, что меня нет рядом, и конечно натерпелся угроз и крепкой брани от Форда. Мне не нравилось, что МакКейси так сильно накричал на моего друга, хоть в тот момент я и сам материл его на чем только свет стоит, однако его точка зрения была мне ясна — парень упустил не только меня, но и вообще цель, то есть щит.       Уже ночью мы снова собрались все впятером, но уже за обеденным столом в одной из столовых поместья Форда. Эта мне нравилась меньше всего — она больше походила на вип-зал какого-нибудь борделя, только побольше и в комплекте с посудой. Однако из-за вычурно пафосной отделки МакКейси, видимо, предпочитал обсуждать что-то великое именно здесь.       Сейчас парень предстал перед нами в чёрных брюках и белой рубашке. На лице сияла лучезарная улыбка, в глазах плясали черти, а у меня скрутилась в узел селезенка. В руках МакКейси держал белые пухленькие конверты без каких-либо отличительных знаков — судя по всему, три или четыре штуки.       — Итак, братья мои, — широко улыбнулся Форд, осматривая нас, и присел на край стола. — Наша самая первая серьёзная вылазка закончилась успешно. Никого из вас не засекли по камерам видео-наблюдения, а небольшой вынужденный погром не вызвал конкретных подозрений, — парень подмигнул мне и улыбнулся шире. — Хочу отдельно поздравить с дебютом нашу маленькую звёздочку! Перси, ты справился просто первоклассно! — с обеих сторон от меня раздались самые скромные во вселенной аплодисменты. — Я мог бы хвалить вас бесконечно, но это подождёт. Все-таки нас ждёт ещё парочка заданий, благодаря которым мы сколотим неплохое состояние! — парень посмеялся и слез со стола. — А пока что я раздам вам ваше вознаграждение за эту вылазку.       Я получил свой конверт и практически сразу заглянул внутрь. Увидев пятидолларовую купюру, я немного опешил, и на скорую руку пролистнул деньги большим пальцем. Немного помолчал. Медленно оторвав взгляд от вознаграждения, я осмотрел ребят. Все выглядели пораженными, а Стоуллы вытащили купюры из конверта и взволнованно пересчитывали их. Я снова посмотрел в конверт и, разделив пачку денег пальцем на половину, встретился лицом к лицу с двадцать пятым президентом США.       Сердце упало в пятки, пальцы похолодели. Вопрос, терзавший меня весь вечер, заиграл новыми красками — что же я наделал?..       — Понимаю, вы удивлены, — посмеялся Форд, усевшись обратно на угол стола. — Но наши заказчики оказались весьма щедры на награду. И к тому же были настолько довольны нашей работой, что дали нам в итоге ещё три задания! Так что, парни, заживём! — парень хлопнул в ладоши и потёр их друг о друга.       Не горжусь, но клянусь, я просто не выдержал. Подскочил со своего места, и, даже не обратив внимания на опрокинутый стул, пулей вылетел из столовой. Я понимаю, что психовать и устраивать сцены ущемленной гордости уже поздно, и что нужно было думать раньше, но я не могу просто сидеть там и спокойно смотреть в глаза человеку, толкнувшему меня на преступление такого размаха. Там, блять, не вознаграждение, а просто целое состояние. Что я украл? Что может стоить столько?! Эта мысль просто взрывала мне мозг. Что такое я украл, что только моя работа стоила несколько тысяч долларов? Я залетел в комнату Форда, и, увидев на стуле свою куртку, решил, что мне срочно нужно выйти проветриться. Однако стоило мне одеться, как в дверном проёме появился хозяин спальни.       — Ну чего ты психуешь, Перси, — снисходительно-дружелюбно улыбнулся Форд. — Я понимаю, это большие деньги, но радоваться же надо.       — Чему радоваться? — голос, к моему удивлению, даже не дрогнул. Я взглянул в глаза Форду, и не увидел там ни капли раскаяния, ну или хотя бы сомнения. От этого мне стало так обидно и горько, что злость начала брать надо мной верх.       У меня одного в этом мире ещё есть совесть?       — Слушай, ну ты же видел размах? — не дал мне продолжить Форд. — Склад, охрана, замки… Да сразу было понятно, что это какая-то серьёзная игрушка богатеньких ребят. Они друг у друга это умыкают, а мы просто сделали то, что нас попросили.       Картина мира Форда была проста как четвертак. Почему-то в его голове не всплывали десятки ни в чем неповинных людей, которые понесут наказание за наше деяние — те же самые охранники, «не справившиеся со своей задачей», заплатят за эти «прихоти и игры богачей» из своего кармана. Но, простите меня, какого черта эти пакости должны быть сотворены моими руками? В его понимании он был простым посредником в белом пальто, не несущим ответственности ни за какие последствия. Но я-то понимал, что чуть что, и его богатенькие заказчики будут открещиваться от любой связи с МакКейси, и отвернутся от него, как только возникнут проблемы. А с таким отношением они обязательно появятся.       — Ты бессовестный, лживый мудак, — процедил я сквозь зубы, все ещё глядя в глаза Форду. — Шантажом заставил меня участвовать в отвратительном ограблении, и теперь строишь из себя бизнесмена и хорошего мальчика.       — Хорошего мальчика тут строишь только ты, — спокойно ответил Форд, чуть наклонившись ко мне. — Стоишь тут и читаешь какие-то морали. Когда ты таскал наркотики по городу, то отчего-то был не таким принципиальным. Или что, как только к тебе отнеслись с уважением и заплатили за труд, так уже и не встать в позу жертвы так уютненько, да?       По правде говоря, я знал, что он однажды обязательно скажет что-то такое. Не рассчитывал, что Форд вдруг окажется добропорядочным, и не станет в каждой нашей ссоре применять в качестве аргумента мои собственные мучения, кажущиеся ему безосновательной херней. Мне очень хочется сказать, что его мнение мне абсолютно безразлично, и оно никак не влияет на меня… Но я не очень люблю врать. На мои скользкие и мрачные мысли о том, что я поступил трусливо, поддавшись угрозам отчима, и влипнув в историю с курьерством, слова МакКейси ложились как влитые, будто на пуховую перину, удобненько впиваясь мне в мозг.       — Я хочу быть хорошим человеком, — выдавил из себя я, стараясь сохранять самообладание.       — Ты хоть одного видел? — с издевкой спросил МакКейси.       Мама.       Уверен, мой папа был тоже хорошим человеком. И делая плохие вещи, я будто бы чувствовал, что теряю с ними связь. С каждым моим проступком в голове укреплялась мысль, что им было бы за меня стыдно. Что узнай они о том, чем занимается их любимый сын, их сердце было бы навсегда разбито в дребезги. И пускай трусливо и наивно, но я бы хотел быть хорошим, чтобы оказаться хотя бы… Хотя бы морально где-то рядом с ними.       Но у Форда МакКейси были на мой счёт, очевидно, другие планы.       — Добренькие и хорошие долго не живут, — продолжил парень. — Да и по жизни им не везёт. Они всегда упускают возможности, думая, что кому-то нужнее, — он шлепнул конвертом с деньгами по моей груди. — Нет ничего хорошего в стремлении быть добреньким неудачником, Перси, особенно с твоим талантом и усердием. Не будь глупцом.       — Мне не нужны эти деньги.       — Перси…       — Это грязные деньги. Наверняка ещё и ворованные твоими этими беспринципными богачами.       — Деньги не пахнут, Перси. Просто их не надо тратить, как полоумным, сразу все. Но это я ребятам уже объяснил, пока ты убежал психовать как… Ну, как подросток, ладно, — парень тяжело вздохнул и потёр переносицу. — Ладно. Ладно. Извини меня.       От такой перемены темы я слегка опешил, и непонимающе уставился на МакКейси.       — Что?       — Я постоянно забываю, что ты ещё совсем мальчик, — парень немного помолчал и виновато улыбнулся. — Когда ещё тебе психовать, если не сейчас? Но… Надо собраться, — он положил руки мне на плечи. — Ты… Без сомнений, удивительный. Ты, может, этого ещё не понимаешь, но… Однажды ты поймёшь. И это нужно ценить, Перси. В тебе огромный потенциал, а деньги… — он вложил конверт мне в руку. — Деньги лишь инструмент.       Я опустил взгляд на белый конверт. Его сладкие речи не смогут заглушить вопли моей совести. Все время, пока я разбирался с щитом, меня не покидала мысль, что я совершаю ужасную ошибку. Будто бы я наношу вред своим же. Скорее всего это из-за того парня в оранжевой футболке, какая была у моего отца. На складе мне удалось подавить эти мысли, но сейчас они стремились наверстать упущенное. Голова начала ужасно болеть.       — Ты сможешь купить себе квартирку, когда мы со всем закончим, — разглагольствовал Форд. — Или, например, получить любое образование, какое тебе только вздумается, и не одно. Перед тобой открываются все двери, и не закрывай их себе будущему, — парень приподнял мою голову за подбородок. — Я же даю тебе возможность заработать это трудом, а не просто балую тебя деньгами.       С чего это ему меня баловать какими-то деньгами? Странные у него формулировки.       — Это преступление. Это не труд.       — Тебе нужно будет пахать в «Баскин Робинс» лет десять, ничего не есть, жить на улице, и тогда ты сможешь накопить эту сумму, — объяснял Форд. — И поверь, это ещё не самая плохая работа.       — Но это грабёж.       Форд шумно выдохнул. Кажется, моё упрямство начинало его выбешивать. Ну и что он мне сделает? Ударит меня? А почему нет. Зак ведь наверняка скажет, как и про облапывания, что это какой-то не серьёзный пустяк.       — И много Зак тебе был должен? — спросил я прежде чем Форд начал снова мне перечить.       — Достаточно, — неопределённо ответил парень. — Но это уже в прошлом. От всего он откупился.       — Ты и его шантажом заставил пойти на такой поступок, — я взглянул на Форда. — Хотя я думал, что вы друзья.       — Друзья. Но долг есть долг. Я лишь предложил, как его можно вернуть.       — Я предлагал ему отказаться, пообещав, что отдам свою долю ему. И он бы вернул тебе деньги. Но он отказался, и явно не потому, что ты просто так предложил ему способ заработка.       — Ты выставляешь меня прямо дьяволом во плоти, — Форд уселся на кровать и посмотрел на меня слегка исподлобья. — Неужели после всего, что я сделал для тебя, я кажусь тебе монстром?       Сказать «да» было физически невозможно. Особенно когда он так спокойно смотрит на меня, никак не нарушая моих личных границ, и обустраивая ситуацию так, что я начинал себя чувствовать скотиной неблагодарной.       — Я понимаю, что ты меня ни во что не ставишь. И мне было нечем возразить. Но втягивать в это Зака было лишним.       — Я… Я-то тебя ни во что не ставлю? — Форд, кажется, даже слегка оскорбился. — После- — Да, волонтёр года. Можешь не заводить снова эту шарманку, — я покачал головой, не желая снова слушать историю про «после всего, что я сделал» и все в таком духе.       — Перси… — Форд глубоко вздохнул и ухватил меня за руку, потянул к себе. — Насчёт Зака ты прав. Он был абсолютно хаотичен и бесполезен в этом деле. Однако свой долг он честно отработал, и больше я никогда не припомню ему эту историю.       — Обещаешь? — прищурился я, глядя на парня.       — Клянусь.       Мы смотрели друг на друга в полной тишине, и пока я пытался собрать себя из кусков воедино, Форд вдруг закопошился и достал что-то из кармана.       — Твой день рождения ещё нескоро. Но… Это такая маленькая безделушка, что, думаю, ты не обидишься, если я подарю ее немного заранее, — он вложил что-то прохладное мне в ладонь и сложил ее в кулак, накрыл сверху второй ладонью. — Я провожу ребят. Сегодня все устали и заслужили хороший отдых. Ложись спать, — Форд по свойственному ему обычаю сухо клюнул меня губами в макушку и вышел из комнаты.       Раскрыв ладонь, я уставился на некрупный серебряный перстень, украшенный чёрным, как ночь, камнем. Задумчиво покрутив его и так, и эдак, я надел кольцо на большой палец и рвано выдохнул, присев на корточки и закрыв голову руками. Тело ныло от боли, голова взрывалась от такого многообразия мерзких мыслей.       Какой же я трусливый ублюдок.