***
Четверг, 3 мая 2007 года Драко плохо спал ночью. Ему снился день, в который он получил Темную метку. Ощущение жжения, впервые испытанное им, пробежало по руке и распространилось на все тело. Проснувшись, он схватился за руку, вспомнив страх в глазах матери. Это длилось всего несколько секунд, затем ровная, невозмутимая маска вернулась на место. Но Драко не забудет выражение глаз Нарциссы Малфой, когда ее единственный ребенок принял темный символ, выжженный безумцем на его коже. В зеркале отразились все признаки дерьмового ночного сна. Несмотря на то, что он провел вчерашний день на солнце, Драко напоминал Кровавого Барона: изможденный, смертельно бледный, с фиолетово-серыми мешками под глазами. Сегодня он даже готов поспорить с Грейнджер о пикси, просто чтобы почувствовать хоть что-то. Если она вообще придет. Она мне ничего не должна. Драко поджал губы и постарался не думать о том, как магглорожденная ведьма проникла в его привычный распорядок дня. Грейнджер все-таки пришла в кафе, как всегда, и Драко был удивлен, увидев, что она выглядела так, будто тоже страдала от недосыпа. — Доброе утро, — бодро сказала она, и подавила зевок, усаживаясь за стол. — Грейнджер. Она молча положила на стол свои книги и журналы и спряталась за газетой. Драко откашлялся. — Тебе было плохо вчера? Оторвавшись от газеты, она бросила на него взгляд. — Нет, я здорова. Она снова опустила глаза, возобновляя чтение, и Драко испытал знакомое чувство раздражения. — У тебя была встреча в Министерстве ранним утром? Ее глаза снова вспыхнули, но теперь взгляд стал мягким, в нем мелькнуло сожаление. Что он пропустил? — Нет, я… У меня были личные дела, — она нахмурилась и снова опустила глаза. И тогда ему следовало закрыть эту тему. Действительно необходимо. Было бы вежливо и уместно прислушаться к сигналам, о которых буквально кричало ее поведение. Но Грейнджер впервые была такой скрытной, а он, черт возьми, просто хотел получить прямой ответ на вопрос. — Ну скажи мне, что это было ради чего-то забавного, Грейнджер, и ты просто страдаешь похмельем, потому что выглядишь так, будто на одной из твоих СОВ вместо буквы «О» стоит буква «А».* Грейнджер вздохнула и сложила газету. Она выглядела очень подавленной. Драко на мгновение охватила паника, он подумал, что совершил ужасную ошибку. — Каждый год второго мая мы с Гарри берем выходной, и Рон закрывает Всевозможные волшебные вредилки. Все проводят день в Норе с Уизли, и мы… Мы проводим время вместе и стараемся почтить память людей, которых потеряли. Вспоминая их с любовью. С годами становится легче, но все равно… Тяжело, — она замолчала и проглотила комок в горле, и Драко почувствовал, как его живот сжался от волнения. Как он мог забыть, черт возьми? Вчера была годовщина битвы за Хогвартс. Неудивительно, что она не пришла. Зачем ей проводить этот день с гребаным Пожирателем Смерти? Нет, Грейнджер будет искать утешения с кланом Уизли, Поттером и целым множеством героев Гриффиндора. Они будут провозглашать тосты за победу над злом, говорить о своих чувствах, плакать, обниматься и утешаться тем, что такие люди, как Драко, потерпели поражение. Зачем ей видеть его лицо? Какое забавное напоминание для нее, что он был частью группы, которая убила Фреда Уизли, Лаванду Браун, Ремуса Люпина и других.… — Малфой? Драко внезапно встал и отвел глаза. — Я вспомнил, что мне нужно на утреннюю тренировку, увидимся, Грейнджер. Он вышел из кафе, даже не оглянувшись.***
Пятница, 4 мая 2007 года. Еще одно утро, еще один труп, смотрящий на него из зеркала. В кошмаре прошлой ночи он видел, как Крэбб падает замертво в адском пламени в Выручай-комнате. Он реально чувствовал, как пламя лижет его кожу, и проснулся мокрый от пота. Он совсем не удивился, что Грейнджер сразу прокомментировала его появление в то утро. — Малфой, ты неважно выглядишь. Драко пожал плечами и постарался не обращать внимания на то, как кофе бурлит в его пустом желудке. Ему следовало что-нибудь съесть сегодня утром. Грейнджер выглядела как обычно: бодрая и готовая исправить все ошибки мира. Она порылась в своей сумке, а потом украдкой посмотрела по сторонам, прежде чем протянуть ему что-то. — Вот, возьми, — прошептала она, и Драко увидел, что Гермиона протягивает ему полупустой флакон. Нет. Нет. — Грейнджер, — прошипел он сквозь стиснутые зубы. — Это то, что я думаю? — его ладони повлажнели. — Да, это зелье сна без сновидений. Я выпила половину вчера и бросила его в сумку сегодня утром, чтобы напомнить себе сходить в аптеку в обед. Она все еще протягивала ему пузырек. Драко оторвал взгляд от окна и попытался сосчитать в уме до десяти. — Это действительно не проблема, Малфой, я собиралась купить еще сегодня. Похоже, тебе не помешает немного на выходных. Ему бы не помешало немного. Это было бы так просто. Это всего лишь половина флакона. Нет. НЕТ! Я контролирую ситуацию. Драко попытался выровнять дыхание, но пульс не замедлился. В комнате стало душно, и воздух вокруг него сгустился. Он не осознавал, что его руки дрожат, пока не попытался расстегнуть верхнюю пуговицу рубашки. — Малфой, что случилось? Ее голос звучал озабоченно и будто издалека. Она все еще держала пузырек так, чтобы он мог дотянуться. Одно движение — и его рука сомкнется вокруг флакона. Он мог бы сделать это сегодня ночью — погрузиться в блаженную черноту и, возможно, никогда не проснуться. Наконец, ему удалось расстегнуть верхнюю пуговицу, но воздух все еще был разрежен. Он прижал обе ладони к столу и приказал им оставаться там, как будто они подчинились заклинанию прилипания. — Грейнджер, — он отключался. — Грейнджер. Мне нужно, чтобы ты убрала это. Сейчас. Просто смотри на стол, не поднимай глаза. Не смотри на него. Не бери его. Я контролирую ситуацию. — Но почему… О, боже! Он услышал, как ее стул со скрипом отодвинулся от стола, и она быстро пошла прочь. Следующие несколько минут он не смел поднять голову, пытаясь успокоить пульс и дыхание. Что ж, теперь она знала. Он был наркоманом и никогда больше не сможет притронуться к этому зелью. Еще одна причина, почему Гермиона Грейнджер должна держаться подальше от таких, как Драко. Если бы он не был в самом разгаре приступа паники, стакан с водой, внезапно дотронувшийся до его рук, заставил бы его вскочить со стула. За стаканом воды последовала тарелка с черничной булочкой. — Выпей сколько сможешь, это поможет, — послышался ее тихий голос. Драко медленно поднял руку и сжал стакан. Он сделал маленький глоток и почувствовал, как вода скользит в пустой желудок. — Ты почувствуешь себя лучше, если немного поешь, — пробормотала она. Драко кивнул, но понял, что не сможет сейчас принять ничего, кроме воды. Он пил медленно, пока вода почти не закончилась и стеснение в груди не ослабло. С огромным усилием Драко поднял голову. — Что ты с ним сделала? — спросил он хрипло. — Вылила в раковину в туалете, — ответила она. — Хорошо. Он отважился посмотреть ей в глаза. Грейнджер по-прежнему выглядела обеспокоенной, но в то же время решительной. Она никуда не собиралась уходить. — Как давно ты чист? — Шесть с половиной лет. — Это потрясающе, Малфой. Драко хмыкнул и отломил кусочек от булочки. Она была восхитительна, почти как шоколад после встречи с дементорами. Остальное он прикончил в два укуса. — Да, я чертовски великолепен, потому что превращаюсь в желе при виде гребаного флакона, — его сарказм никуда не исчез. — Я серьезно, Малфой, — сказала она строгим тоном. — Не все могут похвастаться такой силой воли. Ты должен гордиться собой. Он снова насмешливо фыркнул. — Грейнджер, гордость — это не то, чего мне не хватает. Это качество принесло мне достаточно неприятностей за все время, не так ли? Грейнджер закатила глаза. — О, просто прими комплимент, болван. — Мерлин, Грейнджер, это твое отношение к публично облажавшемуся? Пни упавшего, а? — Драко выдавил слабую усмешку и на этот раз добродушно закатил глаза. Внезапно он взглянул на часы. — Разве тебе не пора? Она пожала плечами. — Я могу иногда опаздывать на несколько минут. Хочу проследить, чтобы ты добрался до своего офиса. — Мне не нужно, чтобы меня провожали на работу. — Я защищаю себя, — он поднял бровь, услышав ее ответ. — Если ты потеряешь сознание по дороге отсюда, то я буду последней, кто видел тебя, так? Тогда ты легко сможешь убедить своего адвоката в том, что я совершила злоумышленные действия против тебя. Она не смогла удержаться и скривила губы в коварной усмешке. И несмотря на то, что всего несколько минут назад он был близок к нарушению шестилетнего периода трезвости, Драко обнаружил, что улыбается второй раз за утро. — О, Грейнджер, пожалуйста. Это было бы слишком просто. Ты же знаешь, что я нанимаю только лучших адвокатов. Я бы в два счета обвинил тебя в покушении на убийство. Она хихикнула. —Тогда можешь встать? Я не хочу, чтобы меня обвинили в отказе от помощи пострадавшему человеку. Они вышли из кафе вместе и пошли в одном направлении. Их пути разошлись рядом с входом в «Дырявый котел», необходимым для перемещения Драко, а Гермионе оставалось еще несколько кварталов до Министерства. — Грейнджер! — окликнул он ее. Она повернулась и посмотрела на него. Драко сглотнул, прежде чем выпалить «Спасибо» и ушел, не дожидаясь ответа. Так в очередной раз изменился утренний распорядок его дня. С понедельника по пятницу Драко и Гермиона проходили вместе несколько кварталов от кафе до работы, прежде чем расстаться.***
Июнь 2007 года — С днем рождения, приятель! Теодор Нотт чокнулся бокалом пива с бокалом Драко и сделал большой глоток. Драко наслаждался приятным вкусом пива, обществом своего друга и тем фактом, что сегодня пятница. Он чувствовал себя почти нормальным человеком, способным испытывать удовлетворение. — Что нового? Я вижу, что «Осы» уже лидируют с самого начала в Лиге, вероятно, благодаря тебе. Да, квиддич был безопасной темой. Ведь Драко не знал, как заговорить со своим самым близким другом о том, что уже несколько месяцев он каждое утро перед работой проводит в компании Гермионы Грейнджер. Они немного поговорили о спорте, а потом Драко поинтересовался работой Тео в Министерстве финансов. —Ты, должно быть, очень занят, мы не виделись несколько месяцев. Тео кивнул, но потом что-то промелькнуло в выражении его лица, и он поставил стакан. Драко заметил, что его друг замолчал и теперь сидел нахмурившись. Через некоторое время Тео заговорил: — Ты думаешь, наши родители ошибались? Драко медленно опустил стакан. — Боюсь, тебе придется уточнить. Тео вздохнул и провел рукой по своим каштановым волосам. — Все было ошибкой. Это чистокровное дерьмо. — С чего такие мысли, Тео? Его друг снова вздохнул. — Последнее время я много думал о том, как нас воспитывали. Это… Было нездорово, правда? — Думаю, что да, — сухо ответил Драко, с завистью отмечая тот факт, что Тео мог закатать рукава на людях, ведь у него не было Темной метки. Тео и Драко были друзьями задолго до Хогвартса, и их дружба продолжалась и после того, как мир развалился. Даже когда в Хогвартсе Драко наслаждался властью над своими слизеринскими дружками, а Тео предпочитал оставаться в тени и преуспевать в учебе, они поддерживали дружеские отношения. Но со смертью Волдеморта оказалось, что у них гораздо больше общего, чем они предполагали раньше. Их отцы купились на славу Пожирателей Смерти и заплатили за это своими жизнями. Их овдовевшие матери прозябали призрачными наследницами, с трудом сохраняя шаткое положение в чистокровных кругах общества по всей Европе. Драко и Тео продолжали идти к своему излечению с помощью обязательных сеансов у целителей. Ни один из них не захотел вернуть общение с прежними однокурсниками-слизеринцами, которые любили вспоминать о «старых добрых временах». Неужели они, чистокровнейшие, видели недостаточно пыток и смертей? Теперь было нелепо так фанатично придерживаться устаревшей идеологии, поэтому Драко и Тео отгораживались все больше и больше, пока не начали почти еженедельно встречаться только вдвоем, чтобы выпить и поговорить. В основном, конечно, выпить. Так было до прошлого года, пока Тео внезапно не отдалился от Драко. Может быть, теперь у него есть девушка? Драко попытался побороть ревность, вызванную тем, что неоскверненная рука Тео открыла перед ним множество закрытых для него самого дверей: работу в Министерстве и возможность нормальных отношений. Тео продолжал философствовать, когда Драко снова включился в разговор. — Я имел в виду всю эту чепуху о магглах… Все это не имело значения. Магглы не бедные и грязные или какие-то непонятные животные. Они просто люди. И я не уверен, что я… Я просто думаю, что наши родители ошибались, вот и все. Драко пожал плечами, не совсем понимая, что заставило Тео проявить эти чувства. Если бы он серьезно задумался об этом, Драко пришлось бы признать, что он согласен. По правде говоря, он мало что знал о мире магглов, кроме этого единственного кафе. Но он твердо вынес из войны девять лет назад одно — волшебники, пораженные смертельным проклятием, выглядели одинаково, независимо от количества магии в их крови. — Все еще ходишь к целителю? — хмыкнул Драко. — Да. А ты? — Раз в месяц. Два старых друга задумчиво замолчали и вернулись к своим напиткам. Я контролирую ситуацию.***
Драко подошел к камину в комнате, примыкавшей к холлу его дома. Очень вовремя, поскольку камин загорелся зеленым, и в следующее мгновение Нарцисса грациозно отряхнулась и обняла сына. — С днем рождения, дорогой, — она чмокнула его в щеку и отступила на шаг, чтобы получше рассмотреть. Драко решил предотвратить любые замечания по поводу своей худобы или усталых глаз: — Спасибо, мама. В саду уже накрыт стол к чаю. Большой сад позади дома Драко красиво цвел в это время года, но все равно оставался бледной имитацией пейзажа, подчеркивающего когда-то красоту и величие Малфой-Мэнора. После горячего свежесваренного кофе, вторым запахом амортенции Драко был аромат розария его матери. Запах цветов был настолько силен, что, казалось, пронизывал все вокруг, и Драко всегда ассоциировал его с воспоминаниями о лете, о том, как он учился летать на метле и прятался после того, как украл кучу конфет из кухни вместе с Тео и Винсентом. Сады в поместье были полностью уничтожены летом шестого курса. После Пожирателей Смерти, практикующих заклинания по всей территории поместья, или Фенрира Грейбека и членов его отвратительной стаи, предпочитающих спать снаружи, у прекрасных роз его матери не было ни единого шанса. Кто знает, как теперь выглядит некогда желанное и роскошное поместье Малфоев? Конфисковав дом, Министерство выдало Драко артефакты его семьи, фамильные ценности и документы только после того, как они прошли строгую магическую проверку, показавшую, что темная магия не вернется к Драко или Нарциссе. Драко это ничуть не волновало. Пусть они сожгут это чертово место дотла. Поместье было запятнано кровью, и если кому-то нужен был обеденный стол, на котором гигантская змея съела женщину, то пусть забирают его. Драко потратил ничтожную часть своего наследства, чтобы купить Франклин-Хаус — впечатляющий загородный особняк в Беркшире, конечно не такой, как дом его детства. Здесь у Нарциссы было свое крыло, но у нее также был собственный дом в Англии. — Как там Вена? — спросил Драко из вежливости. Его мать подробно описывала свои многочисленные переживания в еженедельных письмах к нему с тех пор, как уехала после Нового года, но он решил, что неплохо будет поболтать на нейтральные темы. Пропуская мимо ушей, как Нарцисса говорит о различных вечеринках, которые она посещала со своими родственниками семейства Блэк за последние несколько месяцев, Драко погрузился в свои мысли. В пятницу, когда они шли на работу, Грейнджер упомянула, что ее законопроект о реструктуризации границ земель для кентавров все еще не одобрен Министерством. Она была сердобольной гриффиндоркой и предпочитала апеллировать к гуманности законодателей. Когда Драко сказал ей, что большинство волшебников считают кентавров просто дикими животными, она чуть не съела его с потрохами. — У тебя слишком вспыльчивый характер, Грейнджер. Как ты можешь рассчитывать на благосклонность политиков, если злишься, услышав такой простой факт? Ему пришло выслушать большую порцию недовольства и заверений, что ей не нужны его «тайные уроки Слизерина, большое спасибо». Тем не менее он убедил Гермиону позволить ему прочитать преамбулу к ее законопроекту, чтобы оценить свежим взглядом, и уже прокомментировал несколько разделов, где формулировка могла быть… — Драко! Он слегка вздрогнул, когда резкий голос матери прервал его размышления. Он надеялся, что выглядит смущенным. — Прости, мама, что ты сказала? — Я спрашивала, как ты проводишь свое свободное время в последние дни, когда не ходишь на квиддичные матчи. Ты знаешь, что сестры Гринграсс вернулись в Англию? Драко закатил глаза. Его мать не обладала тактом в этом вопросе. — Я о них ничего не знаю, но вчера вечером видел Тео. Нарцисса просияла при упоминании Тео — она всегда была к нему неравнодушна. — О, ты должен пригласить Теодора и его мать на ужин, пока я здесь. Драко кивнул и позволил своим мыслям вернуться к закону Грейнджер о кентаврах, ожидавшему его в кабинете, пока Нарцисса продолжала длинный монолог о преимуществах английской кухни перед венской. Его мать никогда не узнает, как он проводит свободное время.***
— Ты показала хорьку свой законопроект? Ты никогда не делилась этим со мной! Гермиона закатила глаза, услышав жалобу Джинни. — Джинни, когда ты проявляла интерес к правам кентавров? — Прямо сейчас. — Но я уже говорила с тобой об этом законе. Ты заснула через две минуты! — Не было такого! Я просто… Отдыхала с закрытыми глазами. Девушки прыснули над очевидной ложью Джинни. Гермиона ковырялась в остатках ежевичного пирога — было ли какое-нибудь блюдо, которое Молли Уизли не умела готовить — и наблюдала, как Рон и Гарри гонялись за Тедди и Мари-Виктуар по саду. Детям разрешалось садиться на метлы только под присмотром взрослых и всего в нескольких футах от земли, но Гермиона все равно нервничала. — И ты доверяешь ему настолько, что делишься своей работой? Гермиона пожала плечами, не уверенная, что слово «доверие» подходит. — Он довольно умен и прямолинеен. Меня интересует его точка зрения, и я знаю, что он не станет приукрашивать свое мнение. Она повернулась к Джинни и заметила, что та озабоченно покусывает нижнюю губу. — В чем дело? Джинни слегка покачала головой. — Как он сейчас выглядит? Конечно, не такой бледный, как раньше, но все еще борется с ночными кошмарами или что-то вроде этого. После их небольшого недоразумения из-за зелья сна без сновидений, он немного расслабился рядом с ней, по крайней мере болтали они весьма непринужденно. Гермиона не знала никого, кто так безупречно одевается для похода в кафе, и имеет такую идеальную осанку. Гермиона не рассказала Джинни о пристрастии Драко к зельям и успешной трезвости, хотя это позволило бы положительно повлиять на ее мнение. — Прекрасно, — ответила она, и брови Джинни взлетели вверх. — О, он прекрасен, да? — Джинни Поттер, я не это имела в виду, ты знаешь. Джинни ухмыльнулась и все равно подвигала бровями. — Ты не можешь сказать, что не находишь его хоть немного привлекательным. — А ты, значит, находишь? Джинни только пожала плечами. — Теперь я вижу его только издали на паре матчей по квиддичу в год. Не знаю… Но ты не можешь отрицать, что он был одним из самых привлекательных парней на вашем курсе. Гермиона едва не подавилась пирогом. — Что?! Джинни, ты что была влюблена в Драко Малфоя в школе? Она снова пожала плечами, Гермиона уже не могла смутить ее, как в двенадцать лет. Похоже, у нее не было ни грамма стыда. — Я не говорила, что мне нравился этот хулиган. Просто объективно, он был довольно хорош собой. Жаль, что у него такой ужасный характер, а я смотрела совсем на другого, — она бросила прямо-таки голодный взгляд в сторону Гарри, и Гермиона сморщила нос. — Я все еще здесь, прояви свою похоть, когда останешься наедине со своим мужем, пожалуйста. Пока Джинни фыркала, но продолжала смотреть на Гарри, мысли Гермионы вернулись к тому факту, что Драко каждое утро носит идеально сшитые костюмы, и нет ничего плохого в том, чтобы восхищаться элегантно одетым мужчиной. Вообще ничего плохого.***
— Хорошо провел выходные? У Драко был не самый лучший уик-энд, но он не хотел признаваться в этом Грейнджер. Он провел его в обществе своей матери, которую очень любил, но ее намеки на поиски подходящей жены становились все более утомительными. Плюс к этому ночные кошмары, связанные с пытками его матери, часто мучавшие его в дни возвращений Нарциссы из многомесячных поездок. Драко знал, что это были не лучшие выходные и день его рождения. — Неплохо. Моя мать ненадолго вернулась, — он почти не обманывал. — Это здорово, ты, наверное, скучаешь по ней, когда она за границей? Она останется с тобой? — Нет, у нее есть свой дом, — это было старое поместье Лестрейнджей, но Драко опустил эту деталь. — Как часто она приезжает в Англию? — Обычно два раза в год, на несколько месяцев. Она приезжает на рождество и новый год, а потом всегда на мой день ро... — на лето, — он не хотел этого говорить. Не хотел, чтобы она знала. Ее глаза расширились. — О боже, твой день рождения был в прошлые выходные? — Нет. — Ты такой лжец. Это ведь правда? Я не могу поверить, что ты ничего не сказал! Драко удивленно поднял бровь. — А зачем тебе нужно было говорить? Почему тебя это вообще волнует? Но Грейнджер бубнила себе под нос, разглагольствуя: — Я должна была догадаться… Не подумала… Я просто должна была… Знаешь, ты действительно должен был сказать мне! Драко усмехнулся. — Зачем тебе это, Грейнджер? Что, собираешься купить мне подарок? Мы не друзья. Мы… Те, кто есть. Она безмятежно улыбнулась ему и отошла от стола. Прежде чем он понял, что происходит, она вернулась с черничной булочкой и положила ее перед ним. — С днем рождения, Малфой! — сказала она весело и слишком громко. Гермиона села и снова улыбнулась ему. Он смерил ее самым ледяным взглядом, на который был способен, но его рука уже потянулась к любимому лакомству. Гермиона торжествующе хихикнула и порылась в своей сумке. Драко замер. — Грейнджер, клянусь Мерлином, если ты собираешься вытащить праздничные свечи из своей «сумки-в-которой-вся-твоя-жизнь», мне все равно, какое количество людей мне придется шарахнуть Обливиэйтом, я заколдую твои волосы в рыжий. — Успокойся, Малфой, я просто достаю свой экземпляр Закона о кентаврах, но, конечно, я могу спеть тебе «С днем рождения», если хочешь. Он смерил ее еще одним свирепым взглядом и съел булочку в два приема, прежде чем она могла еще раз смутить его. Грейнджер посмотрела на часы и нахмурилась. — Может, обсудим это по дороге? У меня сегодня утром презентация для всего отдела. К удивлению Драко, Гермионе понравились многие предложенные им изменения в ее законопроекте. Большая часть его критических замечаний была связана с эмоциональными формулировками, которые она любила использовать. Он советовал ей больше апеллировать к общественному благу, и к тому, какую пользу принесут волшебникам ее предложения. Когда они уже собирались разойтись, Гермиона задумчиво кивнула. — Хм, это определенно нужно рассмотреть в моем следующем проекте. Я все еще жду результатов нынешней версии. Увидимся завтра? — До свидания, Грейнджер. Он подождал, пока она отойдет немного подальше, прежде чем крикнуть ей: — Кстати, Грейнджер, мой день рождения был 5 июня. Я контролирую ситуацию. * Стандарты Обучения Волшебству, СОВ, на английском пишется как OWLs. Awls же переводится как шило.