— Так что это было, м-м? — мелкий шумно дышал прямо перед ней и явно пользовался тем, что сама Локи пока убежать от него была не в состоянии. Она вообще была не в форме, мягко скажем.
Пробудившийся мангекё шаринган (И никакого тебе квеста навроде убей брата или друга — этот их Мадара точно псих был!) требовал не только больше чакры, но и, как она чувствовала, слишком перенапрягал зрительный нерв и головной мозг. Если увлечься, то можно запросто устроить себе «короткое замыкание». Особенно с непривычки. Не стоило ей связываться с Сусаноо, не сейчас, во всяком случае.
Однако импульсивность в Асгарде зачастую абсолютно ошибочно приписывали лишь Тору. Локи также ей обладала, только проявлялась та несколько иначе, чем у братца, великовозрастного болвана. Почему так? Громовержцу сейчас должно было быть около полутора тысяч лет, что было приблизительно эквивалентно местным тридцати* с хвостиком, в то время как ей… двадцать. Переходный возраст затянулся у обоих, что уж тут… И только смерть родителей, появление сумасшедшей сестрицы (общего врага), разрушение Асгарда и до кучи стирание с граней реальности половины Галактики заставили их повзрослеть.
Этот мир другой. Здесь и дети не вполне дети. Шиноби, пусть и генины, задания которых с пугающей резкостью переходят от поиска пропавших кошек к миссиям с физическим устранением противника. Несмотря на прожитые годы, Локи порой ловила себя на мысли, что психологически она чувствует себя наравне с большинством джоунинов, а в общении с Третьим так и вовсе… Схожее чувство она испытывала в общении разве что с Одином. С другой стороны по объёму накопленных знаний, а также схожести «тёмных углов» личности ей было весьма комфортно с Лисом.
Её психика всё ещё была пластична. Во многим именно поэтому она не сбежала, когда появилась возможность. Причин было несколько: собственная эмоциональная нестабильность, женские гормоны, регулярно льющиеся в уши проповеди о Воле Огня, как теория проклятый Итачи со своим гендзюцу и любовью к Конохе, ну и как вершина айсберга — собственнический настрой по отношению к её только-только начавшими приносить пользу миньонам. Всего этого, конечно, даже в совокупности было слишком мало, чтобы рисковать отправиться в Хельхейм на встречу к дражайшей сводной сестрице или какой там на самом деле родственнице, но… Кровь у Учих была не просто горячей, она кипела и горела, как Аматерасу, в то время как инстинкт самосохранения и вовсе отсутствовал как таковой. Шаринган, тем более мангекё — игрушка более, чем занятная, но и плата оказалась высока.
Виски обхватывала плотная марлевая повязка, терпкий запах трав уже почти не ощущался, привыкла. За три дня-то. Обречённый вздох так и рвался из груди, однако отбитые рёбра не стоило напрягать. Как, впрочем, и любую другую часть тела, хотя особенно болезненно саднила грудь и конечности… Со сложением печатей и нарезкой
нукенинов ингредиентов в ближайшие месяцы точно будут проблемы. Пожалуй, такого отходняка у неё не было и после того, как Халк вознамерился ей выбить мозги о бетон. К слову, если бы в какой-то сумасшедший вселенной эти двое встретились, то навряд ли Локи поставила бы на Зеленого зверя.
Здесь вообще было слишком много сильных соперников. И совсем немного тех, кому можно было бы бросить: «Я бог, тупое ты создание!» Впрочем, этот мир был идеален для раскрытия той части Локи, что всегда была ответственна за любознательность.
В прошлом он был слишком высокомерен и пугающе ограничен. В суждениях, угле зрения и вере в собственное превосходство. Перед тем, как Танос раздавил его шейные позвонки, он наконец понял, осознал и попытался донести своё прозрение до титана. Сколько бы Локи не кричал: «Встречайте вашего спасителя!», пафосно расправляя за спиной развевающийся плащ и разводя руки в широком жесте, сколь бы не задирал нос вверх, начищая до блеска золотой шлем и сжимая в кулаке Гунгнир, сколь бы не захватывал власть и не ставил «рабов» на колени… Ему не быть богом.
Всегда найдутся те, кто встанет с колен. Всегда будут те, кто не признают его. Те, кто умрут, но останутся верны себе. Насильно мил не будешь. Выше головы не прыгнешь.
Подлинная власть в чем-то ином, она… в сердцах. Говорят, Первого хокаге до сих пор зовут богом шиноби. Что ж, с учетом того, что он сделал… Локи готов присмотреться к этому пути. Он всегда жаждал подлинного признания. Вот только, собирая паству, нужно и отдавать что-то взамен. Чем-то жертвовать, чем-то рисковать. Иначе всё будет не по-настоящему. И смешно. Тот, кого метко нарекли богом обмана, желает искренней веры в свой культ… Пора менять специализацию.
У него не так много адептов, которые и не подозревают пока, что они адепты, но всё же раскидываться ими не стоило. Во многом потому Локи сейчас так удивительно беспомощна. То последнее гендзюцу, направленное на то, чтобы избавить Легендарную неудачницу от её фобий, добило её глаза. И всё-таки все живы, Сенджу нет равных в искусстве исцеления, взять бы пару уроков, эх… Правда, когда Локи оправится, той, вероятно, и след простынет. С этим нужно было что-то сделать. Вот только…
— Ну ты, Иззи, заснула, что ли? — нетерпеливо пыхтел Наруто. Игнорировать Узумаки и дальше становилось опасно, а потому…
— Ну чего тебе? — грубо, да, но чем-то же она должна выразить недовольство.
— Я спрашивал, — тут Наруто осёкся, словно шестерёнки в его мозгу с усилием вращались, продолжил он уже мысленно. — Тут такое дело… Тебе раньше сильно худо было и я не лез, но мне надо это рассказать… В общем, это, когда бой с Какузу закончился и я очнулся от… ну от чакры Лиса, вы всё так страшно полумертвые лежали… Я запаниковал. Ну и малость с блохастым поссорился, начал просить, чтоб он мне подсказал, что делать, залез в его клетку и…
— Ты что сделал? — Локи думала, что её голова не может трещать сильнее. Как же она ошибалась. От выходок этого придурка становилось не просто дурно, страшно. И какой клинический кретин додумался запечатать самого сильного биджу в этого… Впрочем, вопрос снимается. Это Четвёртый хокаге. Другой вопрос, какой патологический дурак продвинул Минато Намиказе на этот пост. Третий хокаге. Круг замкнулся, однако вопрос, почему этот мелкий негодяй взрывает именно её мозги, открыт.
— Ну согласен, сглупил… Немного. Но в принципе всё шло неплохо, он не нападал, пока я малость… — Наруто виновато потупился, она этого не видела, но была уверена, что так оно и есть. — Снова не сглупил, спровоцировал его — да, но… Какаши-сенсей умирал, а этот гад отказывался помочь! В итоге всё хорошо закончилось, и Лис мне помог, именно от него я узнал, где искать бабульку, и вообще как нужно действовать ну и то, что аптечки надо взять и клонов создать и Сакуру-чан в норму привести… Всё Кьюби. И нормально договорились, я всего-то месяц его не трогаю, тоже мне сложно что ли, даттебайо! Но был момент, когда он хотел перекусить меня пополам и перекусил бы. Вот тут-то и начинается самое странное. Локи, ты у меня там в подсознании больше никого не замечала? Ну из подселенцев?
— Подселенцев, говоришь… — задумалась Локи. — Сказать по правде, твой огромный рыжий таракан перетянул на себя всё внимание, так что пристальным изучением окрестностей я не занималась. А что, сработал защитный механизм?
— Ага, механизм… — Узумаки присвистнул. — Да меня из клетки чья-то рука выдернула! А Лис ещё такой мало того, что присмирел, так ещё и сказал, что это мой отец и велел спросить о нём Какаши-сенсея, представляешь? Нет, Иззи, а что там мой отец делал?
— Отец, значит? Интересно, — Локи уже почти не жалела о вторжении Наруто в её полное унижения от временной беспомощности существование. Не каждый день находят подтверждение её безумные теории.
— Что интересно? Ты можешь объяснить или я боюсь, что Какаши-сенсея, во-первых, фиг дождешься, когда очнётся, а, во-вторых, он ещё хрен расскажет! — она могла представить, как Узумаки активно жестикулирует у неё перед носом, потому что колебания воздуха были более чем значительные.
— Мы же договорились развивать у тебя критическое мышление… Будущему хокаге пригодится. Думай, Наруто, — она не издевалась. Вовсе нет. Но этот идиот не должен привыкать к тому, что за него будет думать кто-то другой.
— У-у, ну хоть подсказку-то дай, а то я уже все мозги продумал! Дошёл даже до того… — возмущенный Наруто резко стих, словно раздумывая, а стоит ли поделиться пришедшим в голову бредом.
— До чего? — Нет, Локи и в самом деле было любопытно. Мозг Узумаки порой рождал, поистине, неописуемые вещи.
— Ну что это… Лис меня типа запутать решил вот. И никакого подселенца во мне нет. И руку эту я не разглядел толком. Вот. Но Девятихвостый боится Учих — это факт, значит, справиться с ним мог кто-то с шаринганом. Твоё присутствие я знаю, Саске тоже не подходит, рука была сильная и надежная, а он…
— Не надежный, — Локи едва сдерживалась, чтобы не заржать. И то не от того, что боялся обидеть Наруто, конечно нет, просто смеяться было слишком больно. Ну вот как этот сопляк умудрялся так вывернуть факты?
— Нет, не в этом смысле, — вступился за товарища Узумаки. — Та рука была взрослой — это точно! Так, вот я подумал и решил, что это Какаши-сенсей…
— Твой отец? — Локи всё-таки не выдержала. Плевать. Эта боль того стоила, а треснутые рёбра перестанут быть проблемой, когда запасы чакры немного восстановятся.
— Нет! — судя по тому, как яростно открестился от этого предположения Узумаки, именно про это он и думал. — Я решил, что это он меня спас.
— Какаши в то время был и сам едва жив, шаринган он использовать точно не мог, — снисходительно поправила его Учиха.
— Но это не такой бред как то, что во мне в самом деле сидит дух моего отца!
— Эх, Наруто, Наруто… Критическое мышление! — мысленно рявкнула Локи. — Помнишь, что я говорила насчет того, кто запечатал в тебя Девятихвостого?
— Четвёртый хокаге, ну и что, даттебайо? — Узумаки решительно не понимал к чему клонит пришелец, и это его бесило.
— Помнишь, вы трое балбесов пытались проникнуть в архив и нарыть личное дело своего сенсея, чтобы разобраться с тем, что он скрывает под маской? — то было провокацией самого Какаши, направленной на сплочение команды номер семь, но сопляку об этом знать необязательно.
— И у нас это почти получилось! Мы почти добрались до фото, даже открыли дело, но какое отношение это имеет к делу?
— Открыли дело и не увидели, кем был учитель Хатаке? Эта информация в верхнем углу, Суртур тебя возьми, Наруто!
— Эй, мы даже фотку не рассмотрели, когда нас накрыли, там не до чтения было! — справедливо возмутился Наруто. Впрочем, не всем же пастись в закрытом архиве, как в край обнаглевшей Локи?
— Учителем Какаши был Минато Намиказе, — может, Наруто и был не так уж и туп. Всё же вводных ему не доставало и все же эта его теория…
— Четвёртый?
— Ну хоть это ты знаешь… Да он. А теперь прикинь и скажи, много ты в Конохе знаешь желтоволосых и голубоглазых шиноби? — подсказка была уже не бровь, а в глаз, а Узумаки всё не понимал.
— Э-э… Чтобы прямо желтоволосых… Не знаю никого. Вроде. Анбу ещё хрен разбёрешь, они в масках.
— Наруто, — Локи вздохнула, не щадя рёбра, между прочим. — Ты реально такой… Или прикидываешься?
— А что? — нет, он и правда не понимал.
— Ты что, серьёзно видел Четвёртого только на скале, расписывая его нецензурщиной?
— Ну да… — несколько смущенно протянул Наруто. — А что?
— Да твою ж! — Локи приложила бы руку к лицу, если бы ладонь так не тянули поджившие швы и если бы это не было так бессмысленно в её положении.
— А то, что ты на него очень похож, придурок! — Лису надоело наблюдать за этим представлением.
— Серьёзно что ли? Погодите-ка… Не хотите ли вы сказать, что… У-у, даттебайо! — Наруто замолчал, не решаясь поверить.
— Именно это я и подозреваю, а Лис знает наверняка, верно блохастый? — Локи не ожидала, что Кьюби ответит.
— Я вам не справочное бюро, и вообще у нас уговор, что вы меня месяц не трогаете! — недовольно прошипел рыжий.
— Так на Локи договор не распространяется! — возмутился Узумаки, но Лис уже «покинул чат».
— Четвертый хокаге был твоим отцом и он же запечатал в тебе этот вредный комок чакры. Очевидно, что он позаботился о неком защитном механизме. Скорее всего он влил в печать свою чакру, и та активизируется, когда тебе грозит опасность от твоего соседа. Вот только не думаю, что её так уж много. Иначе я бы заметила её раньше.
— Но зачем он это сделал с собственным сыном, даттебайо? Скажи, Локи, зачем? — интонация Наруто ей совершенно не нравилась. Было что-то неправильное в этих истеричных нотах.
— Отцы, особенно, когда они правители, весьма часто приносят в жертву своих детей. Ну или просто ведут себя по-скотски, — Учиха и не заметила, как позволила воспоминаниям увлечь себя.
— Локи! Этот мальчик сейчас пойдет дергать биджу за хвост, — Суртур, а ведь она почти забыла о Тессеракте.
— Наруто, остановись! Если ты сейчас намеренно подставишься под гнев Лиса, чтобы прибить своего уже мёртвого родителя, то потом, когда тебе, действительно, потребуется его помощь между тобой и разъяренным Кьюби не будет никого! Лучше Какаши допроси! — Учиха не особо рассчитывала, что вбивший что-то в голову Наруто остановится, но попробовать стоило.
— Но он же фиг что расскажет! — Узумаки был прав, но… Он остановился, а может, дело было в том, что он дал Лису
слово.
— Порой и уход от ответа — ответ. Расспроси его, а я потом переведу его увиливания. Уж в чём-чём, а во лжи я специалист. По крайней мере, раньше была, — с легкой грустью признала Локи.
— Ладно, — насупленно пробормотал Наруто. — Пойду к Какаши-сенсею, может он уже очухался. Бабулька Цунаде на него столько чакры извела.
— Иди-иди, — с облегчением спровадила его Учиха. С талантами Узумаки он и мёртвого мог достать, не то, что Хатаке в коме.
***
«Чем дальше, тем хуже. Эти дети сведут меня в могилу, » — отстраненно размышлял Какаши, пока Цунаде Сенджу, от души костеря его на все лады, лечила его многочисленные раны.
За одну миссию с командой номер семь он едва не умер дважды. Это ровно на два раза больше, чем за все предыдущие годы мирной жизни. Хатаке Какаши — отличный Анбу, один из лучших джоунинов Конохи, он не раз смотрел смерти в лицо на миссиях ранга А и S, но чтобы вот так оказываться на «грани», завися не от опытных товарищей, а от сопливых генинов… Это был новый незнакомый ему уровень боли. А ведь это он должен был их защищать. Чертова миссия ранга С!
Хорош сенсей, что сначала исчерпал чакру настолько, что две недели отлеживался, а теперь и вовсе… Судя по откровенно испуганным лицам сопляков побывал одной ногой в могиле и не оказался перед разъяренным Минато-сенсеем только потому, что Наруто каким-то чудом где-то отрыл саму Цунаде!
Впрочем, Наруто как раз-таки мог. Отрыть кого угодно и где угодно. В эту способность ученика Какаши верил безоговорочно. Впрочем, это не отменяло прибавившихся тревог за него. Он ясно видел чакру Девятихвостого в нём во время боя, три хвоста и красный покров сложно было не заметить. Ему срочно нужно было с кем-то посоветоваться. С Третьим хокаге, Джираей в конце концов… И всё же без Лиса они бы все были мертвы. И Наруто сейчас выглядел как обычно. К слову, вот он. Легок на помине.
— Сенсей, я прогулялся и нашёл вам это! — с видом фокусника Узумаки достал экземпляр «Приди, приди, Рай!», не ту зачитанную за затянувшуюся миссию часть, а другую чуть менее зачитанную.
— Где ты это взял? — Хатаке подозрительно прищурил глаз.
— Эм… Одолжил у бабульки-Цунаде! — наконец честно признался Наруто, широко улыбаясь своему израненному сенсею.
— И она об этом, конечно же, не знает… — под маской было незаметно, но Хатаке улыбнулся. Пусть так неуклюже, но Наруто пытался о нём позаботится. Какаши не помнил, когда в последний раз кто-то всерьез занимался этим. С тех пор, как… Умерла Рин, а затем и Минато-сенсей.
— Эм, Какаши-сенсей, — вырвал его из невеселых дум неуверенный (серьезно? У Наруто-то?) голос ученика. — Я тут хотел спросить… Вы ведь знали моего отца?
Хатаке закашлялся.
— Чего? — слишком-слишком эмоционально выдал он. — То есть я хотел сказать откуда? И вообще, почему ты сейчас об этом спрашиваешь, Наруто? — с подозрением уставился он на ученика. Он ведь не мог догадаться. Ведь не мог же?
— Ну, — сын Минато-сенсея избегал смотреть ему глаза, с преувеличенным любопытством, разглядывая пол в доме архитектора. — После нашей первой миссии ранга С, я задумался о том, что жизнь ниндзя постоянно на волоске, никогда не знаешь, что ждёт тебя на пути. Если даже на миссии ранга С, где максимум не владеющие чакрой бандиты должны встретиться, может такое приключиться! Вот, а умирать, не зная, кто твои родители — как-то обидно. Моя фамилия Узумаки — я читал, да и старик Третий говорил, что это клан с историей, клан шиноби, значит, и мой отец был ниндзя. Ну и вы же, джоунин, многих, наверное, знаете или знали раньше. Вот я и подумал…
— Понятно, — на самом деле Какаши было совсем не понятно, как Наруто, этот ходячий источник позитива, мог задуматься о смерти, причем так крепко. В голове не укладывалось, а что же тогда остальные вверенные ему дети? — Понимаешь, Наруто… Узумаки — клан твоей матери…
— Вы знали мою маму? Ух ты, а расскажите! — против этих синих глаз Хатаке мало что мог сделать, не сейчас, когда его внутренние щиты были так ослаблены.
— Я не так хорошо знал Кушину, но характер ты точно унаследовал от неё. Она была шиноби, — он не имел права рассказывать Наруто о том, кто он есть. Мальчик не сможет промолчать, а Третий ясно дал понять, что врагам не стоит знать, что у Желтой молнии Конохи есть сын. Наруто и так джинчуурики, ему только мести шиноби других стран не хватало да и некоторых в Конохе…
— А папа? Ну расскажите, Какаши-сенсей, а я не буду мешать вам читать вашу извращенскую книжку всё время, пока вы не поправитесь!
Черт, сделка была хороша, но… Хатаке не мог.
— Эта информация засекречена.
— Что серьёзно? — у Наруто было такое выражение лица будто… Он ждал чего-то такого. Странно. — Он что был Анбу или Четвёртым хокаге?
Твою ж мать. Просто твою ж мать. Наруто вовсе не был идиотом. Какаши уже было открыл рот, чтобы спросить, как он, биджу возьми, до этого додумался, как Узумаки заразительно рассмеялся.
— Ой, Какаши-сенсей, видели б вы сейчас свою рожу! Я не могу! Четвёртый хокаге, ахах! Ну надо же и вы повелись, ахах! — и смеясь, Наруто покинул растерянного Хатаке.
Ему срочно нужно было успокоительное. И несколько расслабляющих страниц «Приди, приди, Рай!».
***
— Я не полезу в желудок жабы! — у Наруто дёргался глаз. — Не полезу и всё!
— Будто мне приятно, что какой-то невоспитанный мальчишка полезет ко мне в рот! — также скривилась синяя жаба небольшого размера.
— Наруто-кун, пожалуйста! — слабым голосом попробовала успокоить его Хината. Она ещё не вполне оправилась от схватки с Какузу, как впрочем, и Какаши-сенсей, и Иззи. Удивительно, но это подействовало даже лучше, чем далеко не дружеский подзатыльник от Сакуры.
Не далее как вчера в страну Волн прибыл давний друг и товарищ бабульки Цунаде — старик-Извращенец (Великий жабий отшельник с горы Мёбоку, Наруто!), да-да, тот самый тип, чей повёрнутый мозг написал столь нежно любимые и зачитанные до дыр книжки Какаши.
Впрочем, их читала и Локи. И бабулька Цунаде. Самому Наруто в книжках интересны были только картинки и то для оттачивания секси-техники, вы не подумайте!
Впрочем, старик-Извращенец Наруто даже понравился. Он был не таким скучным как Какаши, и не норовил устроить Узумаки взбучку как бабулька, когда он называл её бабулькой в лицо. К слову, и Цунаде была ничего. Все-таки она спасла его сенсея и Хинату-чан, и за это Наруто был ей благодарен. Она чем-то напоминала ему Сакуру-чан — такая же бешеная, а вот Шизуне — та подобрее будет. И поросёнок у неё клевый, жаль только, что общение у них не заладилось… Ну не знал Узумаки, не знал, что Тон-Тона они за собой таскают вовсе не ради свежего мясца! В любом случае ни одна хрюшка не пострадала, а вот джинчурики был бит спокойной и доброй Шизуне. Вот так вот.
Ну, а вообще… Бабулька, как выяснилось, любила прибухнуть, поспорить и снова прибухнуть, в этом они с горе-архитектором удивительно сходились. А пьяная Цунаде много что интересного рассказывала. И про Первого хокаге, и про Второго и про Мито Узумаки, что была первой джинчурики Девятихвостого. Только вот Саске после этих откровений как-то иначе на Наруто смотреть стал, ну да и фиг с ним.
Самого Наруто пьяная Сенджу порой трепала по волосам и печально вздыхала, называя чужим именем. Наруто это порядком подбешивало, но спрашивать протрезвевшую Цунаде, кто такой Наваки он не рискнул, всё-таки кулаки у санина были много тяжелее, чем у Сакуры-чан, да и удар поставлен четче. А вот старого Извращенца он планировал расспросить.
Тем более, что Локи шепнула, что тот как раз был сенсеем его отца-мудилы-Четвертого-хокаге. Вот только тот ужом вился вокруг бабульки, не иначе, как сох по ней неимоверно, так что оторвать его от этого занятия не получалось от слова совсем. Ну ничего, Джирайя в деревне часто показывается, особенно на горячих источниках (интересно, почему?), как шепнула ему всезнающая Локи.
После битвы с Какузу прошла неделя. Иззи только-только сняли повязку с глаз и теперь она пугала всех лопнувшими сосудами и, соответственно, красными и без всякой активации шарингана глазами. К слову, Саске мрачной тенью всюду следовал за «теткой», видимо, хотел спросить насчет той крутой техники, которую та использовала, но та его пока отшивала. Хината передвигалась сама, но порой кашляла кровью и выглядела неважно. Какаши-сенсей вставать и не пробовал, лишь лениво приподнимая голову с постели в качестве приветствия. Старику-Извращенцу пришлось перекинуть его через плечо и вместе с ним прыгнуть в пасть жабы, которая против всяких законов природы, которые, как известно, шиноби не писаны, вместила всю их дружную компанию.
Остальные были относительно в порядке. Акамару был ещё слаб и потому постоянно спал за пазухой у Кибы, Шино стал говорить ещё более мудренее, чем обычно, Саске дулся на Иззи, Сакура хвостиком ходила за Цунаде, восхищаясь и силой её удара и медицинскими техниками.
Семья Тазуны открыто ничем не выражала беспокойство от того, что их дом превратился в лазарет для шиноби, но… Они были напуганы. И стеснены, наверное. Вот только вся эта канитель началась из-за них, потому… Грех жаловаться. Однако провожали их во второй раз с куда большим усердием и радостью, хех.
Путешествие в желудке жабы не назовешь приятным — вонюче, мокро, тепло и темно, тесновато ещё — да, но быстро и безопасно, тут с бабулькой не поспоришь. А то мало ли, кто напал бы на них на обратном пути. Учиха Итачи — только ему и оставалось, как мрачно пробормотал недавно Саске во сне, сражаясь с собственной подушкой и отчаянно проигрывая ей. Впрочем, Итачи на них бы не напал… Вот только Саске об этом знать не следует. Наверное.
К концу путешествия… Да, не толкайся ты, тёме! Да, к концу путешествия, увидев наконец синее небо и скалу с каменными лицами хокаге (Кажется, Какаши-сенсей заметил, как Наруто перекосило при взгляде на Четвертого, потому как бровь учителя взметнулась вверх.), Узумаки наконец понял, как он скучал по дому.
Может, его здесь далеко не все любили, а кто-то и откровенно ненавидел, но это Коноха, это его дом. Другого нет. Ведь здесь готовят лучший в мире ра… Ай, Сакура-чан! Больно ведь!
Зазевался и не освободил девушке проход, ну бывает… Чего ж так ржать, Извращенец, и поглядывать на свою бабульку?
