Змеюка змеюке - рознь, или Коммуналка

Где-то к середине боя Наруто уже плохо понимал реальность: эмоции его и Лиса настолько перемешались, что кажется образовался даже небольшой провал в памяти. Или — тут Узумаки взглянул на открывшуюся ему картину разрушений — большой. Во-первых, вся растительность в округе была по большей части выжжена, Локи разошлась — это да, но ещё постарался и огненный монстр Какузу. — Или ты, — вклинился в его размышления Лис. Хвостатый был чем-то страшно доволен. По спине у Наруто пробежал холодок. — Точнее, ты, даттебайо! — начал было закипать Узумаки, когда его взгляд перешёл к… — Скажи спасибо, — прорычал Лис. — Без меня они все были бы мертвы. Хотя многие и сейчас близки к этому. Наруто его не слушал. Глаза его метались от одного распростёртого тела к другому. Страх удушливой волной затапливал его сознание. — Они ведь… — Узумаки запнулся, тело отчего-то отказывалось слушаться. — Это ведь не я… Не мы их… — Нет, — после короткого молчания смилостивился Девятихвостый. — Это Какузу. — А он… мёртв? — судорожно выдохнул Наруто. Не так он представлял окончание своей первой миссии, переквалифицировавшейся из ранга С в S. — Похоже на то, — не совсем уверенно протянул Лис, странно, но сейчас Узумаки успокаивало его присутствие. Даже после того, что творилось с ним, когда Девятихвостый поделился чакрой. — Хорошо, даттебайо, — пробормотал Наруто и, создав клонов, отправил их проверять товарищей. Итоги осмотра были неутешительны, хотя все и были живы. Хорошо, что Какузу ставил целью захватить генинов живыми, а вот их учителям повезло меньше. Какаши-сенсей напоминал отбивную, а Иззи-сенсей выглядела немногим лучше его, ещё и из глаз её до сих пор мелкими каплями сочилась кровь. Смутно кольнуло воспоминание об орущем какую-то ересь о повышении за них цены Какузу и неясную хреновину изумрудного цвета окутавшую Локи, кажется, она напоминала… рёбра из анатомического атласа Сакуры-чан. Впрочем, про странности Наруто мог подумать позже. Какаши-сенсей был совсем плох, и даже ничего не понимающий в медицине Узумаки видел, что жизнь утекает из него. — Лис, — голос Узумаки предательски сорвался. Всё же просить Врага… Хотя Врага ли теперь? Однако взгляд его вновь остановился на потерявшем всякие краски лице сенсея. — Что делать, а? Помоги, пожалуйста. — Вот ещё, — почти беззлобно заворочался квартирант. — Этот скрытый извращенец мне никогда не нравился. — Ну, Лис! — усилием воли Узумаки перенесся в своё подсознание в зал с клеткой. Девятихвостый свернулся в самом её углу. Возможно, виной был только-только прошедший бой и повредившийся в результате него рассудок мальчишки, но Наруто решительно протиснулся между прутьями клетки. — Ты чего? — Девятихвостый, казалось бы, растерял весь свой словарный запас от изумления. — Совсем умом тронулся? А, ну, кыш! — И не подумаю, — Наруто бесстрашно шёл к своему подселенцу. — Мы с тобой должны действовать заодно. Ты живешь в моем теле с рождения и… — Даже раньше, — неслышно проворчал Лис. — Чего? — не понял Узумаки. — Так ты поможешь или нет? — он остановился прямо перед свернувшимся калачиком зверем. — Ты совсем страх потерял? — лениво поинтересовался Девятихвостый, глядя на своего джинчурики с легким удивлением. — А ну как сейчас захвачу твоё тело и… — Ты этого не сделаешь, — отчего-то уверенно заявил Наруто. — Локи прав, ты больше хорохоришься, а на деле… — Узумаки нахально улыбнулся. — Ты просто ласковый и нежный зверь, даттебайо! — Чего? — поперхнулся Лис, резко вскакивая с места, так, что Наруто лишь чудом успел ретироваться от взметнувшихся девяти хвостов. Впрочем, его всё же слегка задело, и к краю клетки он отлетел на весьма порядочной скорости. Огромный коготь угрожающе навис над его лицом, так что Узумаки почувствовал, как запертый страх всё же начал пробуждаться внутри него, как… Чья-то рука вытянула его из клетки. Он даже не успел рассмотреть кто это был, но… — Ты что не единственный кто во мне запечатан, даттебайо? — схватился за голову Узумаки. — Эй, Лис, что это было? — Сопляк! — клыки клацнули за прутьями в бессильной ярости. — Кто-кто, твой папаша, вот кто! — раздраженно бросил хвостатый. — Чего? — потирая шишку возвопил Наруто. — В каком смысле? Лис! — вновь позвал он, вглядываясь во тьму клетки. — Ты меня уже достал. Я тебе не справочное бюро и не нянька, я великий Девятихвостый Лис! — вновь затянул привычную песню его квартирант. Однако помолчав прибавил. — Спроси Какаши, кто твой отец. — В том-то и проблема, он сейчас там умирает, даттебайо! — в ярости потряс клетку Наруто. — Лис, я… — Ты достал! — взвыл хвостатый. — Слушай сюда, я помогу тебе, но взамен ты не будешь меня доставать месяц! — Идёт, — радостно ответил Наруто. — Надо было просить больше… — проворчал Кьюби… — Создай ещё клонов, пусть один из них вернется в страну Волн и приведет помощь. Другой пусть идет по северному тракту, там в пяти милях я чувствую знакомую чакру. Это одна из тройки саннинов, она целительница, попробуй привести её к вам. Пусть остальные клоны обыщут змеюку и девку с бьякуганом, у них есть аптечки, пусть клоны наложат давящие повязки. Где надо, жгуты, хотя один хрен ты не знаешь, как их накладывать… Попробуй привести в чувство широколобую, ей вроде меньше всех досталось… Проку должно стать больше! А теперь выметайся! — зло шикнул на него Хвостатый. — Спасибо, — искренне поблагодарил его Наруто, и прежде, чем его выкинуло из подсознания в реальный мир, он услышал задумчивое «Хм». Действительно, советы Лиса были весьма разумны, ведь, в отличие от Узумаки, тот голову не терял. Его товарищам нужна была помощь, и Наруто не медлил, создал клонов столько, насколько хватало остатков чакры и отправил одного к старику Тазуне, благо они не так уж отдалились от страны Волн, второго по направлению указанному Лисом, третий и четвертый занялись поиском аптечек, пока оригинал приводил в чувство Сакуру, на которой не было внешних повреждений, за исключением, очевидно, удара по голове. Реанимировал подругу Наруто по способу подсказанному во время боя с Забузой, ну и импровизировал. Дал понюхать какой-то особенно вонючий пузырёк из аптечки Локи, после чего заставил слабо моргающую Сакуру укусить его. Передав таким образом малую толику своей чакры, Наруто чувствовал, что удерживать технику становится всё сложнее, а потому развеял клонов оставшихся с ним. В двух словах он ввёл подругу в курс дела, к чести Сакуры, та быстро взяла себя в руки. В этот раз обошлось без рвоты и обмороков. Харуно лично занялась Какаши-сенсеем, поручив Наруто остальных, чье состояние было не таким пугающим. Каким-то чудом Сакуре удалось наложить жгут на бедро их сенсея, видимо, те нити очень серьезно повредили ему нижнюю часть ноги, доходящую до колена, они и сейчас, зловещее обвивали её. Хатаке потерял много крови и это была далеко не единственная рана, левый бок сенсея был чем-то обожжен, правда, Харуно характеризовало этот ожог как средний тяжести, но Наруто всё равно было не спокойно. Мягко говоря. Боли и бессильной злобе на уже, он очень надеялся, мёртвого Какузу не давал прорваться лишь дикий страх. Его товарищи… Хотя после того, что они пережили, будет верно сказать — друзья изломанными куклами валялись в копоти недавнего боя, а вокруг их тел виднелись оборванные нити, словно у пришедших в негодность марионеток. Подобное сравнение не понравилось Узумаки, он моргнул, чтобы избавиться от этой картины. Сакура-чан велела ему наложить давящие повязки и пока не трогать стальные нити, прошившие тела, но… Это было жутко. Самого его, как он смутно догадывался, эта дрянь не коснулась, потому что его защищал покров Лиса. Ну и Сакура оказалась без проволоки в плоти, потому что её вырубили раньше, чем Какузу раздухарился. Ещё «повезло», если так можно выразиться Кибе — его приложили водяной техникой, и он вроде как был просто оглушен, чего нельзя сказать об Акамару, должно быть удар переломал ему часть костей, потому что дышал щенок совсем слабо и как-то рвано. Больше всего из генинов досталось Хинате — из её груди торчали клятые нити, и выглядела девочка так будто вот-вот встретится с Рикудо-сенином. Хьюга дышала, пусть и хрипло, словно нити задели одно из легких, если не оба, её лицо, и так не отличавшееся особыми красками, было немногим живее Какаши-сенсея, которого даже Лис записал в кандидаты «в трупаки» номер один. Наруто легонько сжал ладошку Хинаты с ужасом отмечая, какая та холодная… Локи обнаружилась возле Саске и одной из разбитых масок Какузу. Видимо, эти двое действовали сообща. Его друг выглядел почти невредимым. Впрочем, это почти вскоре вылилось в короткий стон и удивленно продирающего глаза Учиху. — Наруто, какого… — он не договорил, Узумаки кинул в него аптечку, коротко бросив: — Помогай. И Саске ничего не оставалось, кроме как с одновременно недовольной и шокированной миной начать наскоро перебинтовывать тетушку. Наруто тем временем двинулся к Шино. Обнаружив, что немногословного товарища во многом выручили его жуки, которых теперь вокруг него не наблюдалось (неужто все погибли?), он вздохнул и вернулся к Хинате. Больше он ничего не мог сделать, оставалось надеяться, что клоны приведут помощь, а Сакура хоть что-то успела усвоить о медицинских техниках. Взгляд против воли вновь вернулся к Какаши-сенсею. Тому явно не стало лучше, но и хуже тоже. Сакура скорбным изваянием застыла над его телом, её руки были сложены в базовую медицинскую технику, однако добиться зеленого сияния, которым обычно лечила их Иззи, у неё не получалось. «Не смейте умирать, Какаши-сенсей, — сжав кулаки, с жаром подумал Наруто. — Вы ещё должны рассказать мне о моем отце и вообще… — не закончив мысль, он повернулся к Хинате. — А ты, Хина-чан, вообще даже и не вздумай! Ты так и не позволила мне опробовать на твоем отце ту шутку, даттебайо! Когда мы вернёмся в Коноху, я клянусь, что мы это провернем! — он скосил глаза на Локи, которая отчего-то выглядела куда живее, чем, когда Наруто только пришёл в себя. — И ты, бака-пришелец, тебе ещё домой возвращаться, м-м! — За змеюку не волнуйся, — неожиданно подал голос Кьюби. — Это красноглазая тварь — почти такая же живучая, как ты. — Ну и хорошо, даттебайо! — с облегчением откинулся на сожженную траву Наруто, сил не оставалось от слова совсем, он лишь прижался поближе к боку Хинаты, чтобы и дальше слушать её страшное рваное дыхание, а также неровный стук сердца.

***

О том, что жизнь игра, наверное, не стоило спрашивать конкретно эту, вне всяких сомнений выдающуюся женщину. Выдающимся здесь был не только пятый размер груди, но и её навыки сильнейшей куноичи своего времени и талантливого ниндзя-медика. Впрочем, всё это было в прошлом, том самом прошлом, когда уставшая от постоянной крови и потерь Цунаде Сенджу плюнула на всё и свалила в закат. Внучку Первого хокаге и одну из тройки саннинов, естественно, никто не решился объявить нукенином, хотя некоторыми личностями (не будем показывать пальцем на Данзо) это бы очень и хотелось. К тому же и до неё был прецедент с Джирайей, однако последний связей с деревней не терял и порой заходил поделиться раздобытой во время исследований информацией с со своим учителем Третьим хокаге. Цунаде же спешила забыть о «полном боли и крови» мире шиноби, правда, уходя, она забрала с собой племянницу погибшего возлюбленного. Не лучший, прямо скажем, способ забыться. То ли дело напиться… Однако она взяла на себя ответственность и передавала свои знания и опыт «молодому поколению», порой Шизуне приходилось быть её руками во время операций. Как бы Сенджу ни бежала от прошлого, её знали именно как «лучшего ниндзя-медика», а пройти мимо истекающих кровью порой было нелегко. Особенно если у тех находились достаточно сильные и способные что-то требовать у куноичи товарищи, не будем показывать пальцем на тот случай с Райкаге… В любом случае, хотя Сенджу в этом и не призналась бы, без Шизуне она давно бы пропала. Ученица занималась многими бытовыми вопросами, не давала окончательно спиться и старалась удерживать Цунаде от полного банкротства. Впрочем, порой и здравомыслие Шизуне не помогало против твердолобости Легендарной (опустим неудачницу) и им приходилось спасаться от кредиторов бегством. Можно было, конечно, пустить в ход кулаки, но становиться преступницей Цунаде не хотела. Она же не Орочимару в конце концов. А деньги… Что деньги! Пустяки, когда-нибудь выиграет и отдаст все долги, а пока жизнь была игрой и карты упорно не шли к Сенджу. Хотя и следовало бы. Ведь в любви ей не повезло, а значит обоим дедушкам-хокаге, особенно Тобираме, не оставившему потомства, но возлагавшему большие надежды на неё, оставалось лишь неспокойно вертеться в могилах. Память своей первой (и Цунаде решила единственной любви) она предавать не желала и вообще зачем любить кого-то, если можно в любой момент его потерять. В любом случае Легендарная уже смирилась с тем, что её клан обречен на вымирание, а на том свете предки устроят ей хорошую взбучку. А пока Сенджу коротала время за тем, что пила и кутила. В лучших традициях Первого, чтоб все пострадавшие от пропаганды Третьего умы, знали, каков был её дедушка на самом деле! Ну и в промежутках она, конечно, изучала яды и их свойства ну и иные аспекты медицины, которые не требовали залечивания рваных травм. Сейчас она с ученицей бодро шагала в сторону страны Волн, по слухам это была такая глухомань, что кредиторы и не додумались бы её здесь искать. Уж пару недель Цунаде бы как-то выдюжила без кутежа, хотя саке есть в любой дыре. Это ей говорил многолетний опыт. Он же и подсказал остановиться. Её сенсорные способности были не в пример хуже бабушки Мито или дедушки Хаширамы, но она чувствовала несущийся на них яркий огонёк чакры шиноби. Более того, эта чакра была ей знакома. «Бабушка,» — с обреченной тоской подумала Цунаде и сделала знак ученице спрятаться. Шизуне иного и не требовалось, вскоре обе куноичи с успехом изображали деревья: Шизуне стройную осинку, а Цунаде размашистый, но короткий кедр. Вскоре на тракт выбежал светловолосый мальчишка лет двенадцати-тринадцати, а может и мельче. Одет он был в весьма приметный, особенно для шиноби, оранжевый костюм, однако его хитай с символом Листа и, в целом, вид, будто он только что прошёл через бой, не оставлял сомнений. Парнишка беспомощно замер посреди дороги, оглядываясь по сторонам. Его синие глаза в отчаянии скользили по деревьям. «Видимо, имеется зачатки сенсора,» — отстраненно подумала Цунаде, которая уже заметила символ клана Узумаки на спине мальчишки. И это была вовсе не дань уважения практически мёртвому клану, нет… Она уже знала, кто этот мальчик. Осталось лишь решиться. Проклиная себя, Сенджу всё-таки сняла технику. — Я так и знал, даттебайо! — радостно воскликнул, указав на неё парнишка. — Вы здесь! — Да, мы здесь, — подтвердила Цунаде, краем глаза отмечая, как Шизуне также прекратила действие техники, а теперь с любопытством рассматривала блондина. — А ты что здесь забыл один? — Я… Понимаете, на наши команды напали. Все остальные ранены, а я просканировал окрестности и заметил вас. Помогите нам, пожалуйста, — мальчик с надеждой посмотрел на куноичи. — С чего ты взял, что мы будем помогать Конохе? — Цунаде должна была спросить. Все-таки дедушка Тобирама крепко вбил в её голову «постоянную бдительность», на них с Шизуне не было хитаев, так как мальчик узнал? — С того, что я видел вас в учебнике истории, ба-чан, — Наруто нагло врал, импровизируя на ходу. Он даже не знал имени медика, однако Лису верил. Почему именно «ба», ну тут без вариантов, про саннинов он слышал только то, что они достаточно стары… Хотя и эта женщина и выглядела… «просто потрясающе!» — оценил фигуру блондинки скрытый юный извращенец Наруто. Стоит ли говорить, что вскоре клон был безвозвратно развеян, а лежащий на поляне под боком у израненной Хинаты Наруто нервно вздрогнул. Не стоило ему злить куноичи… Создать ещё одного клона не получилось. Узумаки был близок к отчаянию, и оттого решил двинуться к чересчур импульсивным женщинам сам. — Нет, ты видела каков нахал? — Цунаде круто развернулась к ученице. — Назвать меня так, да я этого мелкого паршивца… — Цунаде-сама, он ведь не врал. Да и выглядел так… Им и, правда, нужна наша помощь. Шиноби Конохи, к тому же, видимо, это команды генинов. Мы не можем пройти мимо, Цунаде-сама! — Шизуне настойчиво смотрела на своего сенсея. Та может и имела массу пороков, но черствой не была. — Ладно, — махнула рукой Легендарная. — Пошли, всё равно по пути… Я просканировала путь. По дороге им вновь встретился блондин. Перемазанный в крови (чужой, как после беглого осмотра поняла Сенджу), но решительно преградивший им путь. — Вы пойдете со мной! — твёрдо сказал он. — Какаши-сенсей совсем плох, да и Хината… — Пойдем-пойдем, — кивнула пацану Цунаде, хотя часть её и требовала задать нахалу новую взбучку. Мозг её вычленил знакомое имя. — Я вижу место сражения, — хмуро ответила она. — Мы пойдем впёред, ты будешь нас сейчас только задерживать. — Спасибо, — с благодарностью выдохнул пацан, облокачиваясь на дерево. — Только спасите их. В какой момент Сенджу стало его жаль, она так и не поняла, но, приняв какое-то решение, она решительно протянула руку, чтобы коснуться мальчишки и поделиться чакрой. Тот же хоть и был истощён, но, получив, воспоминания о клоне, резво отскочил. Сенджу криво улыбнулась, вновь напомнив себе дедушку Тобираму. — Да не бойся ты, я передам тебе немного чакры. Проводник нам не повредит, — Сенджу проигнорировала то, как покосилась на неё Шизуне, недоверчиво, но радостно. Блондинчик тоже просиял, разом напомнив ей… «Только не думай о Наваки, дура!» — обругала себя Сенджу, торопливо заканчивая передачу чакры. По дороге к месту побоища Наруто (а кто бы сомневался, мда) трещал без умолку, поведав им всё злоключения команд семь и восемь. Мысленно посочувствовав Какаши с таким неуемным учеником, легендарная упрямо придерживала воспоминания. Все-таки этот мальчик был слишком похож… Она потрясла головой, когда до места оставалось всего сотня метров, Сенджу сбавила темп, пропустив Шизуне с Наруто вперёд. Та знала, что делать. — Эй, а чего это она? — недоуменно покосился на отставшего саннина Узумаки. — Цунаде-сама не переносит вида крови, — с неохотой поделилась Шизуне. — Чего? — Наруто едва не свалился с ветки, через которую перескакивал. — Какая же она тогда крутой ниндзя-медик? — Самая лучшая, а при её прошлом не смей обвинять её! — с жаром бросилась на защиту Шизуне. — Но как она тогда спасет моего учителя и друзей? — недоумевал Узумаки. — Не волнуйся, — поспешила успокоить его Шизуне. — Я хорошая ученица да и мы с Цунаде-самой изобрели способ. Способ заключался в том, что под офигевшие взгляды находящихся в сознании генинов Шизуне постелила на тела раненных простыни, распечатанные из какого-то свитка, после чего из-за деревьев показалась сама Легендарная. Крови и правда была не видно. Дальше Сенджу привычно призвала Кацую, при виде которой Наруто удивленно охнул, а судя по некоторым фамильным чертам Учиха, чуть брезгливо поджал тонкие губы. «Ну и пошел к бидзю!» — особой любви к Учихам Цунаде не испытывала, хотя и была в шоке от случившегося с их кланом. «Учихи теперь почти как Сенджу, — лениво подумала она. — Тоже на грани вымирания. Только представляющий их мальчишка имеет больше шансов породить потомство, чем она пятидесятилетняя отчаявшаяся неудачница, впрочем, с настолько великолепными медицинскими техниками, что, пожалуй, выносить ребенка бы могла.» Кацуя разделилась на с десяток небольших слизней и привалилась к пострадавшим. Особенно большой слизень привалился к Какаши, которым занялась Шизуне, так как ему требовалось немедленное оперативное вмешательство. Оперировать в поле — так себе идея, но эти проволоки… По меньшей мере, ещё двум пострадавшим требовалось нечто больше, чем обычное лечение потоками чакры, которое через себя сейчас транслировала Сенджу. К слову, об этом. До их прибытия розоволосая девочка что-то похожее концентрировала. Возможно, к ней стоило присмотреться, но сейчас Сенджу была занята своей дилеммой. На всех Шизуне не хватит. Использовать клонов и одновременно проводить несколько операций… Нет, у неё не хватит ни чакры, ни концентрации. Между тем, девочка, судя по всему, Хьюга была откровенно плоха. Сын Минато смотрел на неё с такой надеждой, что Цунаде становилось тошно. «Лучше бы нас настигли кредиторы», — мрачно подумала она. — Цунаде-сама, — хотя он всё равно отчего-то и бесил Сенджу, манеры у мелкого Учихи были не в пример лучше, чем у Наруто. — Возможно, я могу помочь вам с вашей фобией. Борясь с захватившей её яростной волной, Сенджу с трудом взяла себя в руки. Это всего лишь мальчишка. Нельзя было позволять ему выводить её из себя. — И что ты предлагаешь? — холодно поинтересовалась она. Любопытно всё же. М-м. — Гендзюцу, — как-то не совсем уверенно предположил бледный Учиха. — А ты умеешь? — криво улыбнулась Цунаде. Нет, она совсем не верила, что этот сопляк способен на что-то такое, да и позволять кому-то из этих копаться у неё в голове… Идите к биджу! — Я умею, — раздался слабый голос откуда-то позади. Сенджу обернулась. Валявшаяся до этого без сознания семпай удивительным образом пришла в себя, её конечности были пробиты проволокой, а потому нормально двигаться та не могла, одного взгляд… Учиховский взгляд горел решимостью. Это, очевидно, была Иззи Учиха — второй недобиток и прокол Итачи как жуткого отступника. Говорили, что та даже неплохой медик, а некоторые её яды… Сенджу чуть улыбнулась. Эта особа заслуживала внимания. — Я не позволю кому-то копаться в моей голове, — ровно проговорила она. — Но, ба-чан, — обнаглевший Наруто заслужил гневный взгляд Легендарной, однако это его не остановило. — Хината умирает! Цунаде вздохнула. Ну вот, опять её пытались заставить пересилить себя и взяться за ненавистный, а некогда приносивший удовлетворение труд. «А дедушка Хаширама никогда не отказывал в помощи», — мелькнуло в сознании нечто, ужасающе напоминающее совесть. — Я обещаю больше ничего и не трогать. Меня на большее и не хватит, — голос Учихи звучал совсем слабо, и какая-то часть Сенджу была готова с ней согласиться. — Негоже столь замечательному медику жить с такой фобией… «Это уж точно!» — перед глазами вновь встали собственные руки, деловито разбирающиеся в строении внутренних органов. Раньше она часто держала в руках жизни в буквальном смысле того слова. И когда удержать получалось, Сенджу получала ни с чем не сравнимое удовлетворение, такое тепло, словно дедушка вновь был рядом и гладил по головке. Однако и это случалось часто помочь не удавалось, и Цунаде проигрывала богу Смерти. «Но не сегодня,» — вдруг что-то щёлкнуло в её голове, а дух почувствовал какое-то знакомое присутствие. — Ладно, — кивнула она, поворачиваясь к Учихе. — Накладывай своё гендзюцу.