Змеюка змеюке - рознь, или Коммуналка

Какаши сложно было чем-то удивить. Ведь, казалось бы, он видел всё, что можно и нельзя. Особенно много того, что нельзя. Порой ему даже хотелось обратиться к мозгоправам, дабы те отформатировали его «жесткий диск». А, впрочем… Нет, эти мысли были мгновениями слабости, порой противно липнувшей даже к нему. Он помнил, потому что должен, потому… что кто-то должен. И пусть это будет он. Хатаке привычно скроется за своей маской и повязкой, а, проснувшись от дежурного кошмара, зажжёт ночник и достанет книгу, в которой, быть может, и не так много смысла, но которая помогает вернуть мысли в нужное русло. Ну или насколько «подобное русло» может быть нужным. Всё лучше, чем перманентно возникающее желание свести счеты с жизнью. Поэтому Какаши не завёл семью. Поэтому старался ни к кому не прикипать. Чтобы к нему никто не привязался. Только он и хорошенькие цыпочки из романов Джирайи. Ну и может быть Майто Гай, потому как таким типам, как он, плевать насколько ты хочешь отгородиться от мира. Они разрушат эту стену, выроют подкоп или же вовсе пройдут сквозь, словно не замечая, что она была… Но Гай — это Гай, в конце концов, тот грустить долго не станет, и потому он единственный человек с кем Какаши мог позволить себе подобие дружбы. Только вот у хокаге на него были другие планы. Дети, чтоб их… Да и кто? Предпоследний Учиха, сын сенсея и девчонка, что подает задатки ниндзя-медика. Они, определенно, издевались. Потому что не подпускать к себе этих детей становилось всё сложнее. Хотя порой их и хотелось убить и собственноручно закопать. Чтоб не заставляли повторно седеть своего и без того седого с рождения сенсея. Как сейчас это делал Саске, чтоб его Учиха. Увидев результаты жеребьевки, Какаши присвистнул и хотел было выцепить пацана и запретить тому биться, пусть тот бы потом его сколько душе угодно ненавидел, но зато живой и здоровый. Однако Саске как сквозь землю провалился, Хатаке даже нахмурил брови и прикинул, мог ли тот в самом деле использовать его технику, дабы смыться, но это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Потому Какаши стал копать глубже. Зал выглядел предвкушающее. Генины с разных стран смотрели на арену с любопытством и легким страхом, в глазах каждого второго сквозило облегчением. Ещё бы, молва о Гааре и его кровавых разборках с соперниками разошлась быстро. Сам красноволосый песчанник был уже внизу и выглядел весьма предвкушающее, ведь как бы там ни было, о Саске слухов ходило так же мало. Девочки из Конохи испуганно прижимали ладони к губам, Сакура нервно переминалась на месте; даже Наруто хмурился, невпопад кивая на быструю речь девочки Хьюга. Рядом тянулись к зажигалке Асума, к которому жалась пришедшая посмотреть на поединки Куренай. Неподалеку Ино явно жалела об отсутствии возможности повесить плакат «Саске, давай!», в то время, как Акимичи флегматично жевал принесённое сенсеем лакомство… Нара спал или успешно делал вид, что спал. В то время, как Шино и Киба делали ставки. Чуть поодаль в самой темной нише спортивного зала натренированный взгляд Хатаке обнаружил госпожу хокаге и Джирайю, зря те думали, что спрятались. Тот же Асума также лукаво поглядывал в их сторону. Все были на месте. Не хватало только проклятой Иззи Учиха, которая только что была здесь. Сложив два плюс два, Какаши решил предоставить вправление мозгов Саске его опекуну. В конце концов… Та явно выглядела способной с этим справиться. Только вот он не учел одного. — Он будет биться, Какаши, — Иззи явилась, словно чёртик из табакерки. — Саске должен сам набить эти шишки, иначе он никогда не поумнеет. — Гаара его убьет, — с трудом сдерживаясь, чтобы не напасть на эту, с позволения сказать женщину, процедил Какаши.  — Я этого не допущу, — чересчур самоуверенно заявила Учиха и прошествовала мимо по направлению к кинувшемуся к ней Наруто. О чем тот у неё спросил, Какаши не услышал, зал потонул в дружном «ах»… Поскольку Гаара церемониться с Саске не стал. Учиха и песок сочетанием немногим лучшее, чем Хьюга и песок. Однако тут Саске их всех изрядно удивил, настолько, что… — Ну и как мне теперь Пакуна призывать? — присвистнул Хатаке, глядя на размахивающего пушистым хвостом ученика. — Перегрызутся ведь. Однако это не было последним сюрпризом. Активировавшаяся ближе к середине боя татуировка на шее у Саске — вот что заслуживало внимания, потому как Какаши уже видел одну такую. — Ты знала? — зло прошептал он выглядевшей веселой Иззи. — О присутствии Орочимару в том лесу не знал, разве что ленивый, — не стала отрицать Учиха. — Однако Саске сам подставился и будет сам платить за этот свой выбор. — То есть как это сам? — теперь Какаши хотелось удушить не только Иззи, но и самого ученика. — Вот так, — черные с зелеными искорками глаза насмешливо стрельнули в него. — Я бы не стала её запечатывать. Саске сделал это добровольно, а ни одна техника не продержится долго, если сам шиноби этого не хочет. Будь Саске моим генином, я бы обратилась к Митараши. — Думаешь, Анко станет помогать? — простонал Хатаке. Ну вот мало ему было геморроя… — А куда она денется? — улыбка Иззи не предвещала ничего хорошего, но Какаши должен был признать, что у этой дамочки был стиль. Особенно тогда, когда та обломала возжелавшего крови Учих Гаару. Несомненно, песчанник им это припомнит, но Какаши, и правда, устал считать, сколько Шиноби Суны жаждут его смерти, только потому что он сын своего отца. — Саске! — к едва переставляющему ноги Саске кинулась Сакура… Тот явно был обессилен, потому как не предпринимал никаких попыток вырваться, только сдавленно фырчал… Помощь пришла со стороны Ино, оттолкнувшей Сакуру, но та приблизиться к Учихе не дала, и вскоре на балконе завязался бой. Разнимать их не горели желанием ни Асума, ни тем более Какаши. Пусть девочки выпустят пар… — Саске, а ты чего теперь всегда таким будешь? — присвистнул Киба. — Да ты похож на кота драного, подзаборного! Разнимать вцепившегося собачника и кота-полукровки им, как ни странно, помогали и Шино, и Чёджи, и даже Наруто. — Ты, и правда, не можешь обратиться? — обратилась к уже угомонившимся мальчикам Иззи. Угрюмое молчание жутко взъерошенного Саске было лучшим ответом. — Ладно, — махнула та рукой. — Чакра начнет кончаться, само пройдет. Яростный удар хвоста о пол тоже был ответом. В какой-то степени. — Я тебе помогу, — неожиданно заявил Киба. — Я тоже поначалу не мог контролировать это превращение. Только не бей меня своим хвостом, а то Акамару в тебя вцепится. Какаши особо и не надеялся на благоразумие Саске, но тот согласно кивнул. Воистину сегодня был день открытий! Тем временем зал взорвался новой порцией криков. Табло вывело следующих соперников. — Харуно Сакура и Рок Ли! — крикнул распорядитель, а медленно съезжающий по стенке Какаши думал, что этому дню ещё есть, чем его удивить. — Чего?! — прекратив драть Ино за её длинные шикарные волосы (сама Сакура обстриглась нафиг под каре уже давно), пораженно отозвалась Харуно. — Как это Ли? Однако её замечание потонуло в истошном: — Га-а-а-ай-сенсей, не-е-е-ет! — Рок Ли прелюдно нарезал круги вокруг своего наставника, не забывая заламывать и руки, и ноги… — Я не могу драться с Сакурой-чан! С дамой своего сердца! Это низко! Это противоречит силе юности! Га-а-ай-сенсей, что же мне дела-а-ать? — Вот тебе и даттебайо! — присвистнул Наруто, сочувственно глядя на плачущих и обнимающихся мужиков в зеленом спортивном трико. — Ли нам очень помог… — медленно встала на ноги Харуно. — Наверное, я должна признать себя проигравшей… Ведь и Саске в следующий тур не по… — Сакуре не дал договорить кинувшийся к ней Наруто. — Ты чего? — он бесцеремонно встряхнул розоволосую. — Совсем чокнулась? Саске дрался с тем психом и не сдался, а ты… Собралась без боя! Да ты не та Сакура, которую я знаю! — Он прав, — неожиданно заявил Саске, у которого пропал хвост, но по-прежнему торчали кошачьи уши. — Я не часто такое говорю, но ты не должна сдаваться из-за чувства благодарности. Этим ты только оскорбишь Ли. Он не признает никакой победы, кроме как честной. Пусть сам решает. И, действительно, вскоре они все услышали бодрое: — Поступай так, как велит тебе сердце, Ли! И ответное: — Спасибо, Гай-сенсей, я все понял! Пока Сакура на негнущихся ногах спускалась вниз, Ли бодро на одних руках спустился вниз и подошёл к распорядителю. Дождавшись, появления Харуно, Рок Ли легонько поклонился ей и во все услышание заявил: — Я прошу присудить победу в этом поединке прекрасной даме. Я же попробуюсь в следующем году, и обязательно стану чуунином! Ведь сила юности не только в том, чтобы бороться до конца, но и чтобы уступать тогда, когда того велит сердце! — Ли… — Сакура не знала куда себя деть и что сказать. — Не надо ничего говорить, — подскочил к ней он. — Я знаю, что поставил тебя не в лучшее положение, но одна мысль, что я мог причинить боль тебе… Нет, я этого не вынесу! Лучше я буду усердно тренироваться и на следующий экзамен покажу всем всю силу своей весны! Только, обещай, Сакура, что станешь чуунином и не поставишь меня вновь перед эти выбором. — Я обещаю, — твердо кивнула Харуно. У Сакуры среди всех генинов, прошедших до этой стадии, были едва ли не самые минимальные шансы. Какаши предпочитал реально оценивать ситуацию. У его ученицы были шансы против Ино, возможно, против Тен-Тен или Чёджи… Но, пожалуй, единственным сто процентным вариантом был именно влюбленный по уши Рок Ли. Какаши оглянулся на самодовольно усмехающуюся Учиху… Всё это было как-то связанно, узнать бы ещё как… Тем временем Сакура и Рок вернулись на балкон, где и были подвергнуты жесткой критике от сокомандника Ли. Кажется, тот подавал большие надежды и был бы гордостью клана Хьюга… Не будь он представителем побочной ветви, о чем явно свидетельствовал хитай на лбу. — Это было жалко! — нахмурившись заявил мальчишка. — Ты столько тренировался, чтобы столь глупо объявить о своем поражении? Да и кому? Бесклановой девчонке… Хотя, — Хьюга подошёл ближе к медленно закипающей Сакуре. — Ты бы в любом случае выглядел жалко. Выиграй ты её, всё бы только и говорили — хорош зеленый зверь — побил девчонку! Какаши видел, как медленно поднялись кулаки Сакуры, и он не сомневался, что сейчас его ученица обрушит всю свою ярость на этого остряка, только вот застать Хьюга врасплох может только другой Хьюга. Такого выпада от Хинаты не ожидал никто, но в особенности обескураженным выглядел сам зачинщик. Как и сказанного скороговоркой: — Пошёл в жопу, Неджи-сан! И даже побагровевшее после этих слов лицо готовой вновь свалиться в обморок Хинаты не могло вернуть сказанного. Заливистый смех Наруто нисколько не разряжал обстановку, скорее, наоборот, подогревал. В это время табло огласило своё новое решение: — Неджи Хьюга против Наруто Узумаки! — Да-а-а! — проорал, радостно скача на месте, Узумаки. — Да-а! Сейчас ты узнаешь, придурок, что значит не уважать своих товарищей по команде и задирать родственников! Я научу тебя манерам, даттебайо!