Змеюка змеюке - рознь, или Коммуналка

Этот диван стоял в кабинете хокаге, сколько Цунаде себя помнила. Или, быть может, все же не он… И где-то на складе снабжения резиденции пылилась целая партия вот таких вот кирпичного цвета пылесборников… Потому как мебель в этом кабинете явно отправлялась на свалку преждевременно. Ну при ней так точно! Цунаде хокаге всего ничего, а столешниц ей было перебито три, а н-нет четыре! В четвертый раз стол выдержал, но завхоз решил, что не гоже хокаге пользоваться скрипучим предметом мебели. И тем не менее, даже с учетом того, что её предшественники поспокойнее были, Цунаде видела, сколько в бюджет заложено на «материальное обеспечение кабинета первого лица»… И это не при ней было сделано, а при сенсее-Сарутоби! Наверняка, на следующий финансовый год будет сделана поправка и на её бешенный нрав, и расходы сократят, к примеру, на её жалование… Потому как обстановка кабинета — это имидж деревни, а это вам не хухры-мухры… Пятая фыркнула, вспоминая, как кутила по миру ещё каких-то пару месяцев назад. Да уж, ей-то ронять было особо и нечего. И все же следует попросить у завхоза инвентарную опись. Собственные изнывающие от твердокаменности злосчастного дивана бока плавно намекали, что тот просится на помойку. Однако, как быть, если на складе, в самом деле, ещё целый десяток таких же?! Объяснить подобную растрату, а также смену закостенелой обстановки будет не просто. Нет, Пятая была настроена решительно. Этот диван сидел у неё в печенках ещё со времен, когда дедуля, гуляя с ней, заруливал в резиденцию «на минуточку»! А теперь уж и подавно Цунаде начинала ненавидеть эту каменюку! Специально что ли Первый закупил именно эту модель и именно в ужасающем количестве, дабы не было соблазна ночевать на работе?! Сенджу хлопнула себя по лбу. В таком объяснении, определенно, был смысл. Ей давно следовало расконсервировать то, что когда-то было её домом. И вновь внутренности скрутило даже при одной мысли об этом. Слишком много призраков прошлого она могла разбудить, явившись вновь туда. Цунаде сжала кулаки. Однажды ей все равно предстоит это сделать. Иной недвижимости у неё не было — всё было продано за долги, кроме… Дом Первого хокаге имел историческую ценность и являлся неотчуждаемым, так что все кредиторы выкусили. Можно было бы воспользоваться служебным жильем, если бы Цунаде не знала, каких размеров дыра в их бюджете и что она и так скоро вылетит в трубу с заменой мебели. Нет, следовало вернуться и снять сохраняющую печать бабули Мито. Дом должен быть в совершенной сохранности и кровать там куда мягче… К тому же, охранные печати, если их подновить сделают это место столь же безопасным, как и резиденцию, если не больше. Что с учетом нынешних реалий — необходимость. Одна она, может, и могла жить в кабинете, просто сменив злосчастный диван, но… Пятая скрипнула зубами. Всё это было чертовски невовремя. Но и отказаться от этого она не могла. Не имела права. Спеша хоть как-то отвлечься от гнетущих её мыслей, она полезла во внушительного размера шкаф с копиями бухгалтерских книг резиденции. Что она, неужели не сможет найти, сколько этих диванов на балансе и кто и когда закупил?! Полчаса спустя, заработав легкий ринит от пыли и нервно подрагивающее веко, Цунаде наконец нашла. Дарственную. Истерический смех, заставил охранявших её даже в столь поздний час Анбу вздрогнуть. Ещё бы! Пятая что-то подобное и предполагала. Дьявольский диван преподнес Конохе никто иной, как Мадара Учиха. В количестве ста штук. И если верить запясям, то на складе пылилось ещё двадцать семь таковых. Больше всех постарался с изничтожением дивана, как ни странно именно её дедуля, что до его брата, то тот, очевидно, не знал о происхождении оного… И просто использовал свою технику Бога грома, опасаясь заваливаться на этот жутко неудобный предмет мебели. Сарутоби-сенсей изничтожал диван с завидным постоянством… Но даже пробывший хокаге не столь долго Минато и тот умудрился избавиться от парочки… А ведь у него была в арсенале та же техника, что и у дедули Тобирамы. Странно… Глупости, которыми занималась Пятая вместо того, чтобы использовать временное спокойствие для сна, её давно уже не поражали. Она все равно не могла нормально спать, зная… Цунаде вздохнула. А, впрочем, и не спать совсем она тоже не может. Так, недолго и начать расходовать накопленный запас жизненных сил, который ей и без того вскоре очень сильно пригодится. Сенджу направилась к чайному столику в углу, шурша пакетиком с успокаивающими травами… Может, хоть это поможет?! Вдохнув приятный терпкий аромат из чашки, Цунаде едва заметно улыбнулась. По крайней мере, пока она не ощущала надвигающегося… Позади неё что-то шевельнулось. Обернувшись, в боевой готовности Сенджу едва не подавилась. Маленькая гадюка всегда была посланником Орочимару. Означало ли это, что Джирайе все же получилось его уговорить?! Вестей она так и не получила, что заставляло тревожиться ещё сильней, однако… Будь у её скользкого сокомандника дурные намерения — через защиту он бы не прополз. — Вс-с-с-стретимс-с-с-ся, где вс-се началось, С-с-сунаде, — передав сообщение, посланник исчез, оставив Сенджу все так же сжимать побелевшими кончиками пальцев горячую чашку. Найти старый тренировочный полигон, где они впервые проходили свое испытание не так уж и сложно, хоть тот уже и не используется и порос бурьяном, однако… Ей нужно как-то выскользнуть из-под опеки собственной охраны и глаз соглядатаев Данзо. Придется постараться, но… Не зря же сенсей отдал ей этот пост?!

***

Ночная свежесть приятно отрезвляла. Пару дней, как Сенджу не высовывала носу из резиденции. Ни к чему было. Еду приносила верная Шизуне, а дел за пределами кабинета пока не наблюдалось. Следуя сейчас на место встречи скользящим шагом, Цунаде все же думала о том, что совсем зарываться в «бумажки» не следовало. Тренировки следовало возобновить, как и практику врача. Ментальное вмешательство Учиха все ещё действовало — и на кровь она больше не реагировала, но никто не брался предположить на сколько ей хватит этого. Возможно, если она сейчас будет делать, как можно больше операций, то фобия и не вернется. К тому же… Сенджу усмехнулась. Койки в госпитале были куда мягче, чем её злосчастный диван. Пока Пятая раздумывала, как бы после встречи с Орочимару незаметно проникнуть в дежурку, последний уже длинной тенью отлепился от дерева. Длинной — только в сравнении с её метром с кепкой… И все же она едва удержала рвущееся наружу удивление или нет. — Ты что в крови девственниц купаешься или что ещё там тебе молва приписывает?! — вместо приветствия вывалила она на него, потому что выглядел этот скользкий гад, вопреки донесениям разведки, здоровее, чем в лучшие годы. — Вон, даже рожа не такая уж и бледная! — О, и я тебя рад видеть, госпожа хокаге, — Орочимару отвесил ей насмешливый поклон. — Зато ты, я погляжу, стала бледновата… Совсем новая должность доконала, а, старушка?! — Иди ты, — почти с нежностью ответила Пятая перед тем, как пропахать его самодовольной тушкой борозду до… Как жаль, что это был всего лишь клон! — Сволочь! — прокричала она обнаружившемуся позади неё гаду… мерзкому… ползучему. — Тише ты! — Орочимару прижал тонкий палец к губам. — Всех кого не надо на уши поставишь. Контролируй свои гормоны! Это вредно для… Она все-таки ему врезала. И да… Ками-сама, как она могла скучать по этому?! И все же… Сенджу расплылась в улыбке: — С возвращением, Орочимару. — И это тоже гормоны? Любопытно… — пробормотал тот, потирая скулу, на которой уже начал проступать синяк. — Ты понимаешь, что, если об этом станет известно советникам, то тебе конец? — О нашем с тобой союзе или, — она сделала шаг вперед. — Как ты вообще понял? — Я не заметил изменений в твоих потоках, если ты об этом… Хотя, если тебя просканирует бьякуган, тогда да, Цунаде, тебе твоих… изменений не утаить. Но от этого ты способна скрыться да и неприлично пялиться на своего хокаге столь наглым образом… Да и к чему, верно Цуна?! Ты первая женщина на этом посту, но в летах столь почтенных, что никто и подумать не сможет… То-то будет сюрприз! — Орочимару откровенно наслаждался происходящим. Венка на лбу у Сенджу опасно забилась, кулаки чесались, но вместо этого она спокойно спросила: — Тогда, как ты понял? — именно ответ на этот вопрос важнее её желания прибить гада. — Ты забываешь, — улыбка сползла с лица Орочимару. — Что я был с тобой тогда. Судорога прошла по её лицу. Цунаде помнила. Всё. Как осознала с пугающей ясностью, что беременна… как вместо того, чтобы оставить активную службу и работать в безопасном госпитале, продолжила биться на передовой… как однажды, когда схлынула горячка боя, поняла, что больше не ощущает в себе биения ещё одной жизни… потому что это она была способна восстанавливаться с помощью своей печати даже от самых серьезных ранений почти мгновенно, но для плода такие перегрузки и болевой шок оказались губительными. Сенджу помнила, как беззвучно содрогалась позже, держа в ладони окровавленный сгусток… И как её там и обнаружил Орочимару, против обыкновения не открывший свой поганый рот, а просто накинувший на её плечи свой жилет и усевшись рядом, чуть прижавшись к спине. Молча они просидели почти до утра. И да, демоны дери, она до сих благодарна ему за это. Об этом никто не узнал. Цунаде не успела сообщить Дану, все ещё не зная толком, что ей делать. Потомственные шиноби часто рождаются, живут и умирают на войне, но для их ребенка она этого не хотела. Как и не хотела бросать его отца и друзей… Убьются ведь! И всё это она была виновата… Цунаде поежилась. Сколько ночей после она думала об этом. Поступи она иначе Дана бы это не спасло, но у неё осталась бы её частичка… С другой стороны… Она сжала кулаки. Вернись она в Коноху, некому было бы спасти Джирайю тогда. Её всегда это разрывало. Сенджу подняла больной взгляд на ползучего гада… Нет, старого друга, которого думала, что потеряла очень давно, но который все ещё жил где-то в глубинах странного существа по имени Орочимару. — Что меня выдало? — повторила она ещё раз с нажимом. Её собеседник продолжал выдерживать драматическую паузу, а Пятая терять остатки терпения. Наконец, Орочимару понял, что ещё немного и она вспылит, а потому поднял руку в примирительном жесте. — Воу, потише… Всего-то страх, почти ужас, который тебе скрыть не удалось. Цунаде, которую я знал, могло привести в подобное состояние только одно. Ну и… — Орочимару чуть улыбнулся. — Ты пришла ко мне на встречу не подшофе и даже без припрятанного саке. Вывод очевиден. Ты бы хоть, чтобы не спалиться раньше времени перелила бы в тару из-под саке воды… А то знаешь, вы ведь неразлей вода с этим напитком… Ауч! — Без тебя будто не знаю! — прошипела Сенджу, чем невольно напомнила Орочимару змею, а ведь он в этом большой специалист. — Давно так делаю! — Потому что ты не так глупа, как… — Орочимару замолчал, но Цунаде и так поняла, кого он имел ввиду. Это напомнило ей о действительно важном. — Почему Джирайя не вышел на связь?! — она прищурилась. — Не принять мое предложение ты не мог, иначе не явился бы сюда. Что случилось? — Да, Цуна, перед твоим предложением было тяжело устоять… — Орочимару прикрыл глаза, словно кого-то вспоминая. — Хотя я и не думал, что причины вновь подтолкнувшие тебя ко мне будут столь любопытны… И да, в каком же вы все отчаянье, что обратились ко мне, гнусному экспериментатору, клейму на чистеньком плаще Сарутоби-сенсея?! — Не передергивай и не переводи тему, — Сенджу поморщилась. — Сейчас мы нужны друг другу и это главное, рассказывай, что с Джирайей и Наруто?! — Дорогуша… Как мило это слышать вновь, — Орочимару гнусненько усмехнулся, смакуя слово «мило». — Да, мы встретились. Сопляк Намикадзе пытался опробовать на мне технику своего покойного бати, не то, чтобы вышло совсем уж плохо, но для третьего тура было слабовато. Потом мы поговорили и я решил, что помощь в обретении бессмертия от тебя и великолепной мадам пришельца мне не повредит. Ну и весь ваш план… Точнее его подобие… Это будет нескучно. Последние годы я немного погряз в рутине — лаборатория, верные подручные, подопытные… И никакого: «Вернись в Коноху, Орочимару!» — Ближе к делу! — с рыком потребовала Цунаде, теряя даже не остатки терпения, а его жалкие ошметки. — Ну, мы обо всем договорились, а потом к нам на огонек заявились парочка нукенинов экстра-класса. Полагаю, ты знаешь, кто им нужен. Так как я особой любви к Итачи Учиха не питаю, то я им помог, ну и мы ведь снова союзники… Немного потрепало Джи, но ничего страшного. Зато пацан экстренно продвинулся в овладении рассенганом. Акацуки отступили и вряд ли сунутся в ближайщее время ещё раз. Я же союзник, а не нянька, оставил зализывать раны и отправился к тебе, Цуна, обсудить наш план, но теперь, вижу, что необходимо спросить тебя и о дальнейшем. Как ты будешь выпутываться?! Прецедентов не было, если ликвидируем Данзо, то и шанс остаться на этом месте есть, если, конечно, у тебя нет другого варианта, — тут Орочимару почти просиял, как бы указывая на себя. — С твоей репутацией во век не обелиться, даже если ты с головой окунешься в отбеливатель, станешь выращивать ромашки и раздавать прохожим, — фыркнула Сенджу, улыбнувшись. — Оу, в таком случае мне бы не то, что место хокаге не грозило, скорее уж палата с мягкими стенами. Но ты, конечно, права. До того, как правда выползла наружу — ещё, может, меня и приняли бы… Сейчас же… Джирайя мог бы, но мы оба слишком хорошо его знаем. Остается не так много кандидатов. — Какаши мог бы, но… — Цунаде поморщилась. — Ему нужно отпустить прошлое, оно съедает его, я боюсь пока он не справится. Сарутоби-сенсей не зря дал ему такую команду, быть может, это немного залечит его душу. — Да, псих на месте хокаге, почему тогда не Данзо? — Орочимару осклабился. — Хиаши ты это место не отдашь, потому что боишься, что он сделает из деревни филиал своего клана да и без буфера в виде Учих… Ты опасаешься их клан. Справедливо. — Я могу порекомендовать Шикаку Нара, однако… — плечи Цунаде опустились. — Дайме не одобрит да и… — Деревни нужен символ — сильный шиноби, а не его гениальные мозги. Да. Выходит, вариант только один. Ты остаешься, — Орочимару посмотрел на неё в упор. — Да, — потупившись пробормотала Сенджу. — Только один. Вот только Иззи… она… — Пришелец и Учиха — даже без знания о первом, её путь к креслу закрыт из-за второго. — Верно, — кивнула Цунаде. — Если ты поможешь, мне не придется опасаться Корня, а уж со всеми остальными я как-то совладаю. Джирайю придется отозвать в деревню. — Пусть расхлебывает собственную несдержанность, — хмыкнул Орочимару. — Справедливо, не находишь? Ему придется наконец забыть кабаки и источники, вместе со своими глупыми исследованиями! — И все же… Кем заменить его в разведке?! — Цунаде подняла тяжелый взгляд. — Это не так-то просто. И в любом случае из активной службы выбывает на время один из нас. — Это скверно, но есть ведь твоя пришелец. Будучи на миссии по разведке вместо Джирайи, та сможет выполнить условие нашей сделки — свободно посещать моё убежище, я не прошу того же от тебя ввиду обстоятельств, но от переписки по интересующим меня моментам тебе не укрыться. — У меня есть ещё одно условие. — Цунаде неожиданно встрепенулась. — Возьмешь себе ученика? Нам бы пригодились твои таланты. — И кого же? — чуть опешил от подобной наглости Орочимару, однако любопытство победило. — Учиха Саске, если я не приведу его к тебе, он все равно найдет способ уйти. Если не к тебе, то к кому-то много хуже. Он одержим жаждой невозможного, почти как ты. — Разве это невозможно? — Орочимару фыркнул. — Я докажу тебе обратное, когда смогу победить старение, по-настоящему, не как ты, лишь занимаясь самообманом, что до Учихи… То да, пока кажется невероятным, чтоб он превзошел Итачи, но сложные задачи — то, что я люблю. — Я знаю, иначе бы и не предложила… И, Орочимару, — Цунаде замолчала, решаясь сказать или нет. — У тебя все же получилось… Тогда с клетками моего деда. Не думаешь же ты, что я оставлю тебя совсем без соглядатая?! Тензо, выходи, — обратилась она в темноту.