Змеюка змеюке - рознь, или Коммуналка

Вы когда-нибудь ели жареный зефир?! Этакая белковая воздушная сладость в слегка подкопченном виде, нанизанная на палочку и согретая в пламени костра… Эм-м… Слюноотделение усиливалось! А вот Наруто сам не ел. Зато подсмотрел во сне у Локи, во время их «сожительства» в одной черепной коробке. Откуда подобные ухищрения со сладостями взялись у бога обмана — вопрос десятый, как и то, почему он тогда вообще провалился в чужой сон. Однако воспоминания были такими настоящими и манящими, что Узумаки твёрдо решил вытрясти рецепт из Локи, если сегодня всё сложится удачно. Потому как для Наруто препятствия существовали только в голове: следовательно, чтобы преодолеть их, нужно было лишь найти достаточный стимул! Потому-то он и как мантру упрямо твердил себе под нос: «Всё будет в зефире, даттебайо!» Продолжал Узумаки и тогда, когда дело предприняло совсем уж дурной оборот. Он не боялся Гаару, ведь с ним теперь был Курама… И вообще вокруг был полный стадион, что в кои-то веки поддерживал Наруто, а не ополчился на него. Это было так… Воодушевляюще. И в то же время, замечая, как реагировали на «демона песка», Узумаки не мог не сравнивать… И не думать, что они в сущности весьма похожи с этим несчастным сыном Четвертого (Опять эта четвёрка, ну что ж такое-то с етой самой злосчастной цифрой?!) казекаге, который хоть и выглядел тем ещё фруктом, экзотическим и перебродившим на озверевшем солнце, то бишь психом маньячным, но… Явно о судьбе джинчуурики своего батю не просил. Только вот и тут ситуевины разные, если, рамен ему на уши, старик-извращенец не солгал! А Узумаки был не из тех, кто одобряет подобное расточительство по отношению к столь ценному продукту! Да и, в общем и в целом, был настроен Джирайе верить: о таком не врут, ттебайо, глядя прямо в глаза… Да и, чего тут лишний огород городить, Наруто самому до одурения, до рези в желудке (что вечно стонал: — «Братец, кушать!» Но тут рези были совсем иными, не связанными с тем, что джинчуурики Кьюби необходимо было питаться… даже не за двоих, а за девятерых!) хотелось верить, что папаня его любил, просто… в дилемме «деревня и сын» тот выбрал половинчатый во всех смыслах вариант. Ведь Минато Намикадзе одновременно и исполнил свой долг хокаге, не оставив деревню без «оружия», но в то же время лишил это самое «оружие» половины «огневой мощи» в угоду безопасности сына, опять же относительной, конечно… Но логика в том, что с наполовину опустошенным (или заполненным! Вот никогда Наруто эту муть про оптимистов и пессимистов, что тупо не могли жопу оторвать и стакан нормально доверху залить, не понимал!) Кьюби будет легче совладать, чем с полным Лисом, присутствовала… ровно до того момента, где на сцену выныривал обозленный и прекрасно помнящий боль от разделения Кьюби. Тут Наруто вздрогнул, и с каким-то неожиданно проснувшимся инстинктом самосохранения постарался приглушить размышлизмы о своем папане. Дабы не провоцировать, вроде как, примирившегося с ним зверя… Точнее и последнюю формулировку тоже лучше не употреблять. Потому похрену, пусть будет «примирившегося с ним Лиса». И плевать, что от последнего у того лишь зримая форма энергетического сгустка… А ещё ведь были и повадки! И вообще старик Рикудо лепил своё создание, вдохновляясь этим самым животным или, быть может, даже и самими кицунэ, а значит… Не одна лишь форма, но и содержание худо-бедно соответствовало. Тем более Курама сам себя, как Лиса идентифицировал… А приставка «демон» — это уже люди постарались… И вообще, ттебайо… Наруто, прибери свои мысли, а то распустил, как приятель Конохомару сопли! Ибо дурачком Узумаки, кто б че не думал, был не полным, и потому, как зефир на вертеле подкоптиться не желал! , Нужно ж хоть немножечко контролировать свои чересчур громкие мысли, ттебайо! А то, так не ровень час биджу в нем вскипит, словно кипяток в чайнике… А Наруто совсем не был уверен, что он столь же температурно устойчив, как ета самая кухонная утварь… Пх-ха, словцо-то какое смешное! У-у-у…тварь! Хех! Однако смех без причины — верный признак дурачины, а Узумаки себя таковым сейчас выставлять перед песчнником не планировал… Пусть причина и была, но очевидна-то та была только ему! И вообще… Расскажи он сейчас свою шутейку в слух, етот Гаара вряд ли б понял… Наруто вообще напрягали всё эти гипер-серьезные люди… Которые, ну точно кол проглотили и так и ходют! Однако тут случай вообще особый. Жутковатый даже, он, наверное, страшно удивился б, окажись это лицо, большее похожее на застывшую маску, способным на улыбку… А значит тем более Наруто отчаянно старался держать себя в руках, чтоб не задеть по-живому своего соседа! А то… он ведь ненароком мог. А обратный пример недружественных отношений биджу-джинчуурики, вкупе с хреновым замком от клетки для «зверя», вон он… расположился сейчас прямо перед ним. Смотри — не хочу. Ибо у Гаары самоконтролем и не пахло. Скорее, это Однохвостый им помыкал… Глядя на песчанника, Наруто отчасти видел себя самого, если бы печать подтекала сильнее, если бы не удалось договориться с Ку… И это здорово мешало сосредоточится на бое, что вскоре переместился с арены на… Необыкновенную погоню. Чего вы спросите в ней было необыкновенного?! Ну так преследовал Наруто не абы кого, а саму жуткую тройку детишек-казекаге, что, вот ведь дядька обнаглел в край, посмел напасть на Коноху! Причем первая сложность возникла, когда Темари решила принять бой, не то, чтоб расценив Наруто, как малолетку, а скорее уж стремясь выиграть время, прикрыв задницы братьям. Да, дочка казекаге была старше и опытнее Узумаки, и вообще выглядела давно перешагнувшей генинство, словно чокнутый батя намеренно передержал её и Канкуро, выжидая, когда можно явить миру всю троицу своих отпрысков, используя их по-максимуму — хорош, папаша, ничего не скажешь! Однако Наруто был не из робких, и особого пиетета к более старшим товарищам и вообще к возрасту не испытывал… Ну че поделать, если с семьей не сложилось, а в доме малютки их никто не воспитывал?! А потом на пятилетнего Узумаки вообще… Не наплевали, нет, но присматривавшие за ним в качестве миссии ранга Дэ (это теперь он понял это) генины сами были не образчики морали, как и Анбу, что вмешивались в самых паршивых случаях. Изредка его брался воспитывать старик Третий, жаль его, кстати… Если Четвертый казекаге и тут причастен, то… Ух, лучше тому Узумаки на зуб не попадаться. Наруто — невоспитанный, грубый, а ещё дурак. А потому ему ничего не страшно и… он внутренне свободен. Вот так! А унылые взрослые и не менее, а то и более заунывные «правильные дети», что были вышколены по струнке, пусть утрутся! В общем, Темари Наруто не боялся. Тем более та после поединка с Шикамару, где она хоть и была загнана в ловушку, но сил, в отличие от Нару, не потеряла, а уже вот это было не очень кстати. Ведь, чтоб вас всех гигантская тётенька-лисица схомячила на завтрак аль ужин, у них была одна стихия — Ветер! И, как ни крути, а Темари имела больше практики в этом вопросе, окромя и её внушительно бряцнувшего о ветку чакропроводящего веера, что делал её техники дальнобойными. В отличие, от Наруто, что хмуро гипнотизировал блондинистую макушку вставшей на пути девушки. Что-то внутри ему подсказывало, что без рассенгана тут не обойдешься, а пока шель-шевель… Канкуро с Гаарой уже будут далеко. Ну что за гадство! «Ты не пройдешь, ттебайо!» Больно сдался ей папаша-псих… С другой стороны — Наруто ли судить. У него и такого не было. И помимо дочернего долга, был ещё тот, что перед деревней. И последний Узумаки мог понять. Вот только что проку от понимания врага, если необходимость сражаться никуда не делась?! «Не ссы! — обожгло грудь теплым комком, расходящейся по каналам чужой чакры. — Девчонка нам не соперник… Уф, дай мне только потолковать с братцем Шукаку! Остальное… несущественно!» И в самом деле, как бы Наруто не хорохорился, что он и сам с усами, но бой с Гаарой на арене истощил его собственные резервы… Нет, чакра ещё была, но… Тратить её на уклонение и попытки достать Темари, покуда Канкуро с потрепанным младшим братцем во всю драпали… Ну уж дудки из деревни Звука! Ещё скажите, что нужно просто взять и позволить Однохвостому вырваться и расхреначить Коноху, щас, ага! Это его деревня и курощать её может только сам Наруто, даттебайо! Однако покуда он готовился к бою с Темари, до ушей донесся знакомый лай… То был Акамару, а вместе с ним и… Да сердце дрогнуло и забилось чуть чаще от радости, что друзья его не бросили, и беспокойства, ведь заваруха, хоть и не чета стране Волн, но тоже намечалась немалая… Хотя чёй-то он городит?! На Коноху напали! Караул, ттебайо! Осознание этого било похлеще, чем тот ужас, что они испытали в стране Волн, когда судьба сперва схлестнула их, вчерашних студентов Академии, сначала с настоящим, не с картинки в книжке, ттебайо, мечником Тумана, а потом и с жутким нукенином экстра класса. Тогда опасность угрожала только им, ну и жителям той чужой деревеньки… Это да. А ещё с ними был Какаши-сенсей и Локи! Они были не одни… А сейчас… — Получай, с…чка! — крикнула Сакура, разгоряченная погоней и потерявшая фильтр базара, и хотела было накинуться на Темари, ибо после скептицизма Саске в отношении её полезности, у неё чесались неимоверно кулаки… А чем вражеская миловидная шиноби с нормальным, чтоб вас всех лбом, не идеальный объект?! Однако деликатное покашливание Шикамару удержало её от этого поступка. Как понял Наруто с едкой подсказкой лиса, у этого гения клана Нара был план, а значит… надо ему следовать, хрена! Он че дурак последний что ли, чтоб игнорить реально башковитых челов?! Тем более если те свои и хотят помочь. Так-то. Потому сейчас Киба с Акамару, Саске («О, привет, тёме, зачётно челочка взлохматилась, будто тебя кот облевал! Ой! Ай-ай! Ну зачем сразу огненным шаром-то промеж гла… А-а!) и Сакура вместе с Наруто и Шикамару продолжили погоню, в то время, как Рок Ли и Шино Абураме (вот уж неожиданное сочетание!) остались разбираться с подофигевшей от подобных рокировок Темари. Не удержавшись и показав язык этой, в сущности, на фоне своих братьев и папани адекватной (почти, но сколько в этом почти оттенков!) куноичи, Наруто разожравшейся ласточкой полетел за ведущим по следу Акамару. Вскоре они догнали беглецов, только вот за это время Гаара успел малость отойти, точнее полностью перезагрузиться и перейти из режима «вялый зомби» в режим «мгновенного убийства». «Ща будет мясо, скажи детишкам убраться в сторонку!» — пророчески изрек Кьюби, но куда там… Саске, издав дикий клич отдаленно похожий на кошачий рёв, (справедливости ради очень грозный!) бросился на слегка подзависшего при виде него Гаару. Чего никто не ожидал так это того, что песчанник пробормочет что-то вроде: «Да ну нахрен!» — и постарается свалить бочком от Учихи, нервно поглядывая на тусящих на ветке ворон… Но куда там! После удара чадори в мордало песчанника, из-за которого то распухло чудовищно, на сцену окончательно выполз Шукаку. И тут не надо было быть Шикамару, чтобы понять, что дело не просто пахнет жаренным, оно уже вовсю полыхает! Начавшие было биться с Канкуро, ребята вдруг замерли и благоразумно расчистили плацдарм для сражения монстряков на этой, к счастью, чуть удаленной от деревни поляне… Не делавший попыток напасть, марионеточник же, пожалуй, впервые на их памяти выражал хоть какие-то эмоции, и Шикамару те совсем не понравились, ибо тот был в ужасе.

***

Проклятый песчанник! И треклятый Итачи! Даже такого психа, как Гаару, проняло… Да так, что тот на полном серьёзе пытался избежать реванша с Саске! Ну уж нет! Учиху это не устраивало… С их последней встречи он стал куда злее, и чадори у него стало получаться значительно лучше… Чем в тот злополучный вечер, когда он едва-едва смог создать то впервые, но всё равно во всей разрушительной мощи и красе! Просто сейчас эта техника, секретом которой с ним неожиданно поделился казавшийся жлобом Какаши-сенсей, стала куда более прекрасной и разящей! Вот только распухшая и расплывшаяся рожа песчанника вместе с изменившимся жутким глазом заставила встать дыбом шер… волосы на его затылке. Хорошо, что пока он моргал шаринганом, в песчаную тушу впечатался укрепленный яростью кулак Сакуры. Погодите-ка, хорошо?! С каких хренов-то хорошо?! Вот тут-то Саске и перемкнуло уже окончательно. Девчонка… Розоволосая и широколобая к тому же… С упрямыми глазами цвета весенней лис… Да что б вас всех! Что это с ним?! Куда этот чертов земной шар катится?! Он что загляделся на Харуно?! Да плевать, сейчас куда важнее то, как смела та… ЕГО СПАСАТЬ?! ЕГО?! Крик Однохвостого слился с рёвом уязвленного Учихи… Вскоре к ним примкнул и сдавленный писк Сакуры, что… Нет, не отлетела к дереву, распятая песчаной рукой, а всего лишь выразила высшую степень изумления от возросшей скорости, наполовину обращенного, стремительного, как молния и разящего как… оса… Да чтоб откуда весь этот дикий бред в голове у Саске?! Нет, положительно, то бишь отрицательно, его плотное общение последних недель с буйной сумасшедшей Анко и с тихим психом Какаши, а также далеко не самая удачная форма зверя и недавние сомнения, зароненные поведением странным, даже для такого безумца, как Итачи — всё это крайне негативно сказалось на его психике! И это не считая ещё долгих лет под одной крышей с тётушкой Иззи, что будь титул предводительницы безумцев, безусловно, захапала б его себе. Бу-га-га! Саске нервно рассмеялся, чувствуя, как кровь приливает к лицу… И хорошо, кровоток усилился, значит, шаринган питается луч… Да что за чушь он несёт?! Его что Наруто покусал?! А дальше всё завертелось. События неистовым потоком разрозненных кадров старенького проектора сменяли друг друга. Шёлк. Шёлк… Лента рвётся… Затухая… Вот Саске яростно махается с Гаарой один на один, потому как у Сакуры включился инстинкт самосохранения (от вида взбешенного Учихи, а не от песчанника!), а Наруто смирно (охренеть просто! Че там сдохло в лесу смерти-то такое крупное?!) переводил дух во-о-он на той завалинке, но… Они не на равных, и той штуке, что с каждым шагом этого жестокого боя всё ширится в этом долбанутом на всю тыкву сынке казекаге, абсолютно похрена на угрозы Итачи. Но Учиха и не думает сдаваться, когда силы вдруг оставляют его, проклятая печать Орочимару бесполезным грузом холодит шею… Щёлк! Вот Сакура, не весть как поднырнувшая к нему, за подмышки утаскивает одуревшего Саске с линии атаки, потому взметнувшуюся тучку песка лоб в лоб встречает подозрительно светящийся оранжевым Наруто… А, впрочем, если вспомнить страну Волн, то нихрена не подозрительно, а вполне закономерно! Щёлк. Именно тогда разворачивается настоящая битва монстров: джинчуурики против джинчуурики, финал которой Саске не видит, позорно теряя сознание на плоской груди Харуно. В себя предпоследний Учиха приходит, покачиваясь на ветке раскидистого дерева, к которой его примота… Что, вашу ж едрить за ногу, ты за это ответишь, Сакура?! Саске кипит от злости, ведь его, как бесполезный мешок с рисом примотали, чтоб не свалился нахер… А сами умотали… навстречу приклю… А н-нет! Вон она сокомандница хренова! На соседнем дереве зависла, сжимая в руке пару взрыв-печатей… А это ещё нахрена?! Саске морщится, ибо нежные уши его саднят, как после контузии от ударной волны… Не только Харуно, но и все его, с позволения сказать, товарищи рассредоточены по деревьям, объяснение сему месту дислокации находится тут же, стоит лишь опустить взгляд… Там внизу приличный такой кратер, в центре которого самозабвенно дерутся на кулаках потрепанные, словно только что побывали в желудке у жабы, а потом змеи, а потом их ещё гигантский слизень пообсасывал, Наруто и Гаара без всяких там уже своих монстрячьих примесей. Саске сдавленно крякает, он хочет помочь, ушатать безбрового, но вновь проявившая чудеса скорости Сакура неумолима… Харуно прижимает палец к губам, а кунай к его боку (совсем озверела она там что ли от общения с его на всю голову тронутой тёткой?! Нет, Сакура нравилась Саске больше томно вздыхающей девочкой-припевочкой, бесполезной, но не тыкавшей в его ребра ножичком, чтоб вас нахер Орочимару сожрал!) и заявляет, что видите ли у Узумаки с пустынником там диалог! Тут Учиха краем деактивированного шарингана отмечает, что на соседнем дереве далеко не враждебно зависли Канкуро и, видимо, разобравшаяся с Шино и Роком Ли Темари. Странно, но при виде целехонькой куноичи внутри у Саске шевельнулось нечто похожее на… беспокойство за других?! Видимо, не слабо его безбровый приложил! Однако эти двое из Песка выглядят так, словно бестолочь Наруто совершил какое то научное открытие. Во дела… Может, не такая уж и бестолочь, а?! Учиха вздергивает скептично бровь, но тут же опускает обратно… Потому что этот идиот Узумаки отмочил воистину невероятное! Подал охреневшему Гааре руку… — Добе, он же щас её тебе отгры… — Саске не договорил, потому что под звон отпавшей деревянной челюсти марионетки Канкуро и рухнувшего веера Темари, безбровый, очумело пялясь на Узумаки как на пришествие Рикудо-сенина, осторожно берётся за протянутую ладонь, явно не понимая, а чего, собственно дальше делать-то?! На помощь приходит лыбящийся, как начищенный горшочек с раменом Наруто, и осторожно трясет их сцепленными руками. — Я принял решение, — хриплый голос безбрового пронзает установившуюся тишину. — Мы больше не участвуем в том безумии, что затеял отец. Это его война, не наша. Мы уходим домой, — с нажимом повторил Гаара, глядя на молчащих брата и сестру. Канкуро выразительно покосился на Темари, чьи кулаки, как заметил Саске, были судорожно сжаты… Наконец та кивнула… И словно этого и ожидавший Канкуро плавно спрыгнул вниз, как раз вовремя, чтоб подхватить обессилено завалившегося в бок Гаару. И, может, это ветер-проказник не верно донес, но Учихе послышалось, что тот как-то с непривычки робко поблагодарил своих брата и сестру… за то, что не бросили. — Во дела! — озвучил общее мнение Инузука, когда трое из Песка удалились в закат, а никто так и не решился их остановить, Наруто так и вовсе едва ль ручкой не помахал… — Нам надо посмотреть, что с Ли и Шино, — вновь стал гласом разума Шикамару. И они быстренько собравшись, а Саске и вовсе пришлось тащить на себе полудохлую тушку Наруто на спину. Тот свалился дрыхать, сладко похрапывая, аккурат красноволосая макушка Гаары скрылась за макушками деревьев. Назад они, потрепанные боем, не летели, а шли… Хотя из соображений, что Ли и Абураме может понадобится помощь, наименее вымотавшиеся члены группы отправились вперед. Так что Сакура и Саске плелись в хвосте вдвоем. И да Учиха не мог удержаться от диких взглядов в сторону этой… бешенной розоволосой! Сложно сохранять привычный пофигизм, когда та такое вот отмачивает! — Ты как, Саске-кун?! — ну вот, а после этого привычного вопроса можно и расслабиться… И снова игнорить сокомандницу! И Учиха, довольно насвистывая песенку из репертуара своей безумной тетушки что-то там про танцующих безумных гениев, продолжал движение вперёд. То, что Сакура обиделась, он осознал слишком поздно… И потому как как в затылок ему прилетело… Она че его ударила?! ЕГО?! Как Наруто-дурачка какого?! Остаток пути Саске провёл молча, странно глядя в сторону теперь уже в свою очередь демонстративно игнорящей его Харуно, а уши у него необъяснимо горели… Да так, что вышедший их встречать Какаши-сенсей закашлялся в кулак. Позднее оказалось, что Темари была не столь кровожадна… И ниндзя-медикам было что отскребать от деревьев. Более того и Рок, и Шино должны были поправиться. И вообще хоть Коноху и потрепало, но они победили. Пятая, не иначе, как своим внушительным бюстом придавила Четвертого казекаге, поскольку то, что от него осталось, было передано затем в закрытом гробу представителям деревни Песка… которая после кинувшего их Орочимару и его приспешников из деревни Звука, явно недосчиталась большей части боеспособных шиноби. От подобного потрясения те оправятся нескоро, однако основная часть их гнева придется не на Лист, а на Звук, что в перспективе было, кстати. Вопреки всему Саске был дьявольски рад услышать, что Коноха выстояла. Да, отмщение за его клан всё ещё было на вершине в его пирамиде потребностей, но… и за деревню какая-то его часть, оказывается, переживала. Причем выяснилось это только, когда над этой самой точкой в пространстве нависла не шуточная опасность. Единственное, что омрачало эту странную благость, почти радость Саске (кроме того, что задницу песчаному психу надрал не он, а треклятый добе, а Сакура озверела и особого пиетета к нему более не испытывает, раз начала поколачивать… Бить же даму (даже такую!) в ответ Учихе воспитание не позволяло, ага, зато Итачи это не помешало этих самых дам, причем и стар, и мал, нахер поубивать!), была не только целая и невредимая, но и сверкавшая, как начищенная монетка в пять рё Иззи. Хотя… Положа ладонь на то место, где у нормальных людей сердце, а у Саске чувство долга и необходимости найти Итачи; Учиха, ощутив по первости знакомую тяжесть на плече, испытал легкое облегчение — живая-таки! Всё испортило дурацкое «потом», в котором его ткнули носом в проигранное пари… И необходимость спеть серенаду под окнами хокаге! Вот ж стерва злопамятная, тут такое произошло нахер, а она не простила долг! «Людям нужен праздник, Саске… Им нужен смех… Чтоб отвлечься от пережитого!» — передразнил он мысленно наставительный тон безумной тётушки. Это всё как понятно, но почему его боками-то обязательно из ситуации выходит?! Худо-бедно с несправедливостью бытия Саске примиряло неожиданное решение Пятой пожаловать звание чуунина всем участвовавшим в погоне за Гаары генинам. С чего такая щедрость — вопрос хороший, но жаловаться дураков не нашлось. Видимо, не так уж паршиво они все себя показали… Да и справедливости ради задача не пустить неадекватного Однохвостого в деревню, сдержать его была выполнена, а значит… Всё честно. Вроде как. А то, что сам Саске и ещё пара человек из их расширенного отряда и в третий тур не попали, то… разве жизнь — не лучший и не самый беспристрастный экзаменатор?! Но звание чуунина — это восполнение былой беспредельщины, а вот выписанное лично Саске назначение… Это было по-настоящему ценно. То ли у Цунаде проснулся разум, то ли за него кто-то похлопотал, или же сам Орочимару был в нём заинтересован, но предпоследний Учиха теперь значился специальным представителем Конохи в деревне Звука. Партию Данзо от этого бы удар хватил, и это дело у Сенджу провернуть бы вряд ли получилось, но, по странному стечению обстоятельств, тому не повезло и «глава Корня со всем подразделением пал смертью храбрых». Правда, насчет этого витало много слухов, из которых наиболее верным казался тот, где змеиный санин свёл старые счеты с Данзо, а после повернулся к песчанникам задом, и помог некогда родной деревне… А Пятая после этого возьми да и заключи мировую с мятежным сокомандником и нукенином экстра-класса, но уже в статусе главы маленькой, но гордой скрытой деревни… Решение спорное, но оппозиции уже не было, да и вообще связываться с той, что, согласно свидетельствам чуть зеленоватых личных Анбу хокаге, самолично оторвала голову Четвертому казекаге да ещё и освоила под старость лет Полёт Бога Грома, как-то особо желание у людей не возникло… Да и воевать с Орочимару, что сумел расправиться с самим Корнем — тоже чревато. Змею лучше иметь в союзниках… Ведь верно говорят, держи друзей рядом, а врага ещё ближе! И, судя по тому, что Саске отпускали из деревни аж на учёбу у такого типа, как змеиный санин, да ещё и под благовидным предлогом и с фиксированным окладом (!), то врагом его точно не считали… И это грело то, что привыкло в последние годы исключительно ненавидеть Итачи. С нестыковками в поведении последнего ему только предстояло разобраться… А это сподручнее делать, когда в багаже крутых техник есть не только Чадори и огненный шар… Орочимару же, судя по Анко, и обрывочной информации, которую удалось нарыть на него, Саске, мог ему помочь. Еженедельные отчеты хокаге и роль связного — не большая цена за эту возможность. Единственное удручало, что перед отправкой в деревню Звука, ему предстояло пережить несколько минут позора… Но… спор — тоже дело чести. И, тяжко вздохнув, Саске перехватил поудобнее гуцинь и, сам себе аккомпанируя, запел, старательно думая, что после этого он хотя бы свою треклятую тётку не часто будет видеть, как и дурачка Наруто, как и бешенную Сакуру! Жизнь прекрасна! Надо только спеть под окнами резиденции хокаге, что стоит и лыбится там во весь рот… Позади неё топчется Джирайя и… Шицуне с презрительно повизгивающим наглым поросёнком (на шашлык его! — кровожадно заурчало нечто внутри Учихи!) на руках, только вот это далеко не все зрители… Вон позади Саске, поглощая данго, топчутся нежно воркующие друг с другом Какаши с Анко (аж смотреть противно!), там чуть подальше в такт извлекающим на сносном уровне музыку пальцам Саске (Учиха — приличная семья, и образован он был всецело, хотя в игре на данном инструменте настоящими профи были, наверное, всё же Хьюга!) подвывал Акамару… Вон в кустах мелькнуло что-то розовое, да даже сосунки-дружки внука Третьего тут как тут вылупились! Ну и, конечно, тётушка Иззи тут как тут, следит, чтоб не сбежал… И не филонил, вон как предостерегающее зыркнула, что Саске аж невольно сбился с ритма! На самом финале глубоко лиричной композиции про непонятого миром мстителя, Саске явственно послышался из окна хокаге громоподобный мужской хохот… Только будь он проклят, но это был не жабий отшельник! Учиха, активировав шаринган, успел разглядеть какого-то незнакомого мужика тоже кстати с гривастыми абсолютно белыми волосами, но ярко красными (не шаринганистыми!) глазами. Но Саске для собственного блага и сохранения и так неважнецкого рассудка решает, что ему показалось, так как мужик тот уже и испарился. — А-а-а, тёме, а ты можешь повторить?! — на импровизированную сцену вбежал взмыленной, в больничной пижаме всё ещё не отошедший от сна Наруто… — Я не успел, ттебайо! «Есть всё-таки на свете справедливость!» — маньячно-мечтательно улыбнулся на отчаянный ор Узумаки Учиха, и свернув инструмент, гордо пошёл через старательно давящий улыбку народ к выходу из деревни, где его ожидал Орочимару. — А-а-а, да чего вы все с деревни-то сваливаете, я один тут что ли из команды остаюсь?! — Наруто не был бы самим собой, если б так просто отвязался от Саске, потому до выхода он шёл в этом самом крикливом сопровождении. Однако от Узумаки был толк — он прекрасно отпугивал от Учихи всех остальных, а это уже не мало! Погодите-ка… Саске, нахмурившись, остановился. Че этот придурок счас сказанул?! — Сакура тоже получила назначение вне деревни?! — он, правда, старался звучать бесстрастно, но… выходило не важнецки. — Представляешь, тёме, да, ттебайо! — Наруто яростно перевёл дух. — Иззи согласилась продолжить её обучать, а так как теперь она сменит Джирайю на посту странствующего-сборщика информации, то… Один я тут остаюсь из седьмой, блин! Угораздило ж старика-извращенца под сраку лет так влюбиться, чтоб променять свободу и пыль дорог на чертово дневание и ночевки в резиденции, даттебайо! — Вот как, — старательно вывел одними губами Саске, стараясь, чтоб на лице не дрогнул и лишний мускул. — Ну ладно, тогда бывай! — и повернулся, чтоб уйти, когда Наруто попросту набросился на него, вышибая весь дух своими потными, но сильными объятьями, выбраться из которых Учихе стоило больших усилий… Или же всё-так возился он столь непозволительно долго по совсем другой причине… — Бестолочь, — почти беззлобно вывел он, чуть ухмыляясь, ему не надо было активировать шаринган, чтобы знать, что хоть он и идет к воротам не оборачиваясь, но Узумаки всё ещё стоит там, растерянно потирая отбитую скулу, и не прекращая махать ему на прощание другой рукой. Только вот с прощаниями на сегодня не было покончено. Уже почти достигшего цели Саске догнал вкрадчивый голос Сакуры: — Стой. Он было замедлил шаг, а потом дернул плечом и намеренно ускорился, когда Харуно кошкой приземлилась прямо перед ним. — Ты можешь бежать сейчас от меня, Саске, но от себя… От себя ты не убежишь! — и Сакура жутковатенько ткнула его пальцем в грудь, что было пугающе на неё не похоже. — Однажды я заставлю тебя со мной считаться… Однажды ты не сможешь отмахнуться от меня, как от надоедливой мухи… Однажды это ты побежишь за мной, Учиха! — и закончив нести свой бред буйнопомешанной, Харуно испарилась в ночи также неожиданно, как появилась, оставив на душе у Саске какой-то странный горьковато-сладкий привкус… — Тю-тю, женщины — странные создания, верно, Саске-кун?! — на сей раз Учиха позорно вздрогнул, прошляпив появление другой пугающей фигуры… Впрочем, он лениво окинул своего будущего сенсея оценивающим взглядом: «Кто б говорил, что это женщины странные создания!» А венцом этого сюрреалистического ночера стал дотянувшийся до ноздрей Учихи тонкий аромат где-то неподалеку жарившегося зефира… И кому только в голову пришло, а?! — Дурак! — насмешливо прокомментировала его положение сидящая на ветке ворона, чей глаз подозрительно мигнул красноватым отсветом.