Последняя из Слизеринов. Книга IV

Втянуться в учебу было крайне сложно. Многие рассчитывали, что свободные часы между уроками будут подобны глотку свежего воздуха, но не тут-то было. Они были спасением для шестикурсников, чтобы те не сидели допоздна над учебниками, а успевали хоть что-то сделать в эти самые свободные часы; к слову, дел было действительно много. Учителя не гнушались заваливать нас учебой так, словно на следующий день уже ждали экзамены. А ведь помимо учебы хотелось уделить время и обычным мелочам, свойственным подросткам, а именно: прогулкам и посиделкам вечерами в общей гостиной. Приближались отборочные испытания, а у меня мелькнула трусливая мысль отказаться от квиддича… Но я этого не сделала, специально решив, что непременно снова буду играть за ловца, просто потому, чтобы это место не досталось Малфою. Кстати, о нём… Все чаще я ловила себя на мысли, что тревожусь о Драко. Он стал совсем нелюдимым, все чаще пропадал где-то и выглядел очень мрачно и как-то болезненно. Но я настойчиво твердила сама себе, что это не мои заботы, ведь он сам решил… А что, собственно, он решил? Обидеться на меня за то, что я хотела вернуть его брата? За то, что не сказала ему ничего про это? Или за то, что дала ему мнимую надежду? Пожалуй, вину я действительно чувствовала, но лишь за последнее… — Так все же… — разорвал уютную тишину гостиной старост голос Забини. Он частенько сбегал от шума сюда, чтобы спокойно позаниматься. Малфой не часто здесь появлялся, а если и делал это, то тут же уходил к себе в комнату. Иногда вместе с Паркинсон, но я старалась не думать о том, чем они занимаются там наедине. — М-м? — вопросительно промычала я, не отрываясь от домашнего задания, что дал нам Слизнорт. — Что ты увидела в учебнике у Поттера? — спросил Блейз, поднимая голову от своего экземпляра «Расширенного курса зельеварения». Я усмехнулась, вспомнив это открытие, произошедшее несколько дней назад. — Меня позабавило стечение обстоятельств, — ответила я, все же подняв взгляд и разминая затекшую шею. — Тот учебник когда-то, похоже, принадлежал нашему декану, и он сам делал там пометки. Поттер ими пользуется и, как ты заметил, стал делать успехи семимильными шагами. Только и всего. Забавно, что он так ненавидит Снейпа, а пользуется его трудами. — А ты уверена, что это был учебник Снейпа? — скептически выгнув бровь дугой, задал вполне логичный вопрос Блейз. — Конечно. Я в состоянии узнать его почерк. — Понятно, — фыркнул он. — Снова его выдающиеся способности оказались удачным стечением обстоятельств. — Именно, — ответила я и вернулась к работе. Мне нравилось проводить время с Блейзом. Разумеется, никаких романтических чувств к нему я не испытывала, скорее, он был мне как близкий друг, пусть мы и продолжали строить из себя счастливую парочку. С ним было легко разговаривать, на все он имел свое мнение, но не спешил его высказывать, пока кто-нибудь не спросит о нем. Умел поддержать почти любую тему, а его едкие замечания с примесью черного юмора и иронии стали уже привычными, и, что самое интересное, всегда попадали точно в цель. Наблюдательности ему не занимать… — Тебе не кажется, что ты должна сейчас быть в другом месте, — с намеком спросил Блейз, а я непонимающе захлопала глазами, пытаясь вспомнить, какие у меня были планы на сегодня. — Нет? Суббота… Восемь вечера… — Черт, — произнесла я, вскакивая на ноги. — Совсем забыла об этой записке Дамблдора… Времени было еще достаточно, но я не стала медлить и, быстро натянув теплые вещи, направилась в сторону выхода, но задержалась на секунду возле Забини. — Спасибо, — произнесла я и чмокнула его в щеку, — чтобы я без тебя делала! Направляясь к двери, услышала тихую фразу, брошенную в спину: — Заавадила бы в приступе ревности Паркинсон или самого Малфоя. Не скрывая улыбки, я направилась к кабинету директора и всю дорогу рассуждала, зачем Блейз проводит со мной время… Как я иногда замечала, он часто бросал заинтересованные взгляды на более-менее симпатичных девушек, а они отвечали ему не менее красноречиво. Проблем с женским вниманием у него явно не было… Впрочем, это не мое дело. — Кислотные леденцы, — произнесла я пароль, мысленно закатив глаза. Любовь директора к магловским сладостям вызывала у меня недоумение. Поднявшись по винтовой лестнице, привычно убедившись в своих ментальных щитах, я постучала и вошла лишь тогда, когда меня пригласили. Говорят, что вежливость берет города. Мало ли… — Добрый вечер, Венера, — раздался голос Дамблдора; сам он стоял у окна, рассматривая что-то там. — Я благодарен вам за то, что вы не проигнорировали мое приглашение, и вдвойне благодарен, что вы появились чуть раньше. У меня к вам просьба. Сегодня мы узнаем кое-что про Волан-де-Морта; скоро подойдет мистер Поттер, и я прошу в его присутствии не открывать ему правду на некоторые вещи… Нахмурившись, я скрестила руки на груди. Мне не очень-то хотелось играть во все его эти игры с секретами и интригами. — Например то, что он является крестражем? — уточнила я, не обращая внимание на спящие портреты прежних директоров и директрис, хоть и знала ответ на этот вопрос. — Верно, — кивнул директор и обернулся. — Он еще не готов услышать многое из того, что ему предстоит. Придет время, и я сам открою ему эту правду. — А вы уверены, что оно у вас есть? — не сдержав усмешку, спросила я. — Ни больше ни меньше, — невозмутимо изрек он, — ровно столько, сколько мне положено. — Значит, пока Поттер должен быть в полном душевном равновесии, чтобы узнать чуть позже, что он должен умереть в нужный момент «ради общего блага», — сказала я, не скрывая в голосе яда. Дамблдор досадливо поджал губы, а снизу раздался звук, сообщая, что сейчас сюда кто-то движется. — Не заставляйте меня пожалеть, что я вас пригласил, — голос был тверд, а голубые глаза сверкнули за очками. Я ничего больше не сказала и отошла от стола к шкафу у противоположного угла и прислонилась к нему спиной. — Войдите, — сказал Дамблдор, когда послышался стук в дверь. — Добрый вечер, сэр, — сперва раздался голос Поттера, а затем появился и он сам. — А, добрый вечер, Гарри. Садись, — с улыбкой произнес он, а Поттер, заметив меня, тут же насупился, но промолчал. — Надеюсь, ты неплохо провел первую неделю учебного года? Гарри отвернулся от меня, очевидно решив просто игнорировать. — Да, спасибо, сэр, — проговорил он, а в голосе сквозила неподдельная вежливость. «Жаль, что она не распространяется на всех преподавателей», — мелькнула в голове мысль, когда я вспомнила их скандал со Снейпом. — Профессор, вам не кажется, что Поттер сейчас должен быть в другом месте? — спросила я, больше для того, чтобы позлить его. — Насколько я помню, ему назначил отработку профессор Снейп… — Я договорился с ним, что Гарри будет отбывать наказание в следующую субботу, — безмятежно ответил Дамблдор; на лице Поттера отобразилось раздражение, а потом он украдкой осмотрелся. — Итак, Гарри, — приподнялся со своего места директор. — Уверен, что у тебя имеется множество вопросов… Ты, должно быть, удивлен, что здесь делает мисс Слизерин… Поттер кивнул, а директор тем временем продолжил: — Видишь ли, Венера тоже принимает участие в поиске и уничтожении крестражей. На этих уроках вы будете знакомиться с прошлым Тома Реддла… — Вы думаете, что это поможет нам быстрее найти эти крестражи? — с какой-то надеждой в голосе спросил Гарри. Директор одобрительно посмотрел на него и уже хотел было открыть рот, чтобы ответить. — Неплохо было бы узнать количество этих крестражей, — небрежно бросила я, рассматривая ногти на левой руке. — Искать то, не зная что, очень утомительно и совершенно бесполезно. — Не смею не согласиться, — покивал на мои слова Дамблдор, а сам достал уже знакомую каменную чашу и поставил ее на стол. — В прошлом году вы говорили, что расскажете мне все, — сказал Поттер с явным упреком. — Сэр. — И я все рассказал, — совершенно не смутившись, ответил Дамблдор. — Я рассказал тебе все, что знаю. С этой минуты мы покидаем твердую почву фактов и отправляемся в путешествие по мглистым болотам памяти в чащобу дичайших догадок. Отныне я могу так же сокрушительно ошибаться, как ошибался Хамфри Белчер, полагавший, что пришла пора для сырного котла. Умение красиво говорить у него было не отнять. Но богатые речевые обороты сейчас мне казались неуместными. Скосив глаза на Гарри, я заметила, что он тоже не слишком проникся этой речью. — Но вы думаете, что правы? — Естественно, я думаю, что прав, но, как вам пришлось убедиться, у меня, как и у всех людей, случаются ошибки. — Рада слышать, что вы это признаете, — не смогла скрыть ехидства я. Хотелось уже закончить эту беседу, а не слушать философские рассуждения. — Не признает своих ошибок лишь глупец, а поскольку я — вы уж меня простите — умнее большинства людей, то и ошибки мои соответственно оказываются намного более серьезными… Гарри нахмурился, а я закатила глаза и отвернулась. Этот разговор может быть долгим… — Сэр, — осторожно произнес Поттер, очевидно, тоже желая поскорее начать. — А то, что вы хотите нам рассказать, как-то связано с тем пророчеством? Это поможет мне… остаться в живых? Тихо усмехнувшись, я только сейчас задумалась над тем, а что же чувствовал Поттер, услышав его? Должно быть, это трудно. Знать, что тебе придется либо умереть, либо убить самому… — Это очень тесно связано с пророчеством. И я, безусловно, надеюсь, что это поможет тебе остаться в живых, — будничный тон совершенно не вязался с тяжелым взглядом, которым припечатал меня Дамблдор. «Неужели Поттер знает, что он крестраж?» Пока я обдумывала эту мысль, Дамблдор достал из кармана флакон, в котором извивалась серебристая нить-воспоминание. — Тебя что-то беспокоит? — прозвучал вопрос, заставив меня вскинуть голову. Конечно же, он обращался не ко мне. На лице Гарри действительно виднелись следы тревоги. — На этот раз ты погрузишься в Омут памяти вместе со мной и мисс Слизерин. И, что еще более необычно, с моего разрешения. Гарри слабо улыбнулся. Похоже, он уже имел опыт общения с этим артефактом, а со слов Дамблдора стало понятно, что сделал это он без его разрешения. «Снова любопытство взяло верх, Поттер?» Впрочем, не мне его винить, я сама любила заглянуть в чужие тайны… — И куда мы отправимся? — спросила я, пока Дамблдор вертел в руках флакон. — На прогулку по аллее воспоминаний Боба Огдена. Он был сотрудником Группы обеспечения магического правопорядка, — сказал Дамблдор. — Он умер некоторое время назад, но не раньше, чем я разыскал его и убедил доверить мне эти воспоминания. Сейчас мы с вами будем сопровождать его при исполнении обязанностей. Встаньте сюда. Я отлипла от облюбованного местечка и подошла к столу; директор все пытался вытащить пробку, но рука, подвергшаяся проклятию, не слушалась и, похоже, причиняла боль. — Давайте… давайте я, сэр, — предложил Поттер, тоже рассматривая его руку. — Все в порядке, Гарри, — с улыбкой ответил он и направил волшебную палочку на флакон, и пробка тут же выскочила из него, улетев в неизвестном направлении. — Сэр, как вы повредили руку? — спросил Гарри, смотря на почерневшие пальцы с примесью отвращения и жалости. — Действительно, профессор, как? — спросила я, прищурившись. — Я ведь вас предупреждала, что кольцо проклято, прежде, чем вы отправились за ним. Неужели вы смогли поступить так безрассудно и притронулись к нему? Хоть я и знала ответ на этот вопрос, но не могла упустить шанс сказать эту колкость. — Ты? — удивился Поттер. — Так это из-за тебя? — Гарри, сейчас не время для этой истории. Пока еще нет. Нас ждет Боб Огден, — осадил его Дамблдор, а в голубых глазах отразилось недовольство. Значит, он не сказал Гарри, что уничтожил крестраж… Дамблдор вытряхнул содержимое флакона в Омут, тот тут же замерцал и закружился. — Дамы вперед, — с улыбкой и приглашающим жестом произнес он. Я подошла ближе, погрузила лицо в эту странную субстанцию и тут же почувствовала, как меня затягивает внутрь. Когда все перестало кружиться, а тьма исчезла перед глазами, я зажмурилась от яркого солнца. Рядом приземлился Поттер, а затем и Дамблдор. Местность, к моему удивлению, была мне знакома. Именно здесь я была этим летом в компании Сивого и его волков. Я знала, что от этого места около одной мили до Литтл-Хэнглтона, а чуть дальше по дороге находилась тропинка, ведущая к лачуге Мраксов. Тут же на дороге стоял низкий толстый волшебник. Принадлежность к магическому миру можно было легко распознать по тому, как нелепо выглядели на нём магловские вещи, а именно гетры и сюртук, надетый поверх полосатого трико. Не успела я толком его рассмотреть, как волшебник бодрым шагом двинулся вперед, а нам не оставалось ничего другого, как последовать за ним. И вот уже знакомая тропинка, ведущая к рощице, а дальше — все та же ветхая хибара. Здесь все было почти такое же: стены, заросшие мхом, полуразрушенная крыша, высокая крапива и змея на двери. Послышался треск и шорох; с ближайшего дерева спрыгнул человек, одетый в видавшую виды одежду. Он приземлился прямо перед Огденом, заставив того отскочить назад и споткнуться о собственный подол. — Вас-с-с с-с-сюда никто не з-з-звал, — прошипел он на парселтанге, не оставляя мне сомнений в том, кто передо мной. — Это ведь Морфин Мракс! — удивленный возглас сорвался с моих губ против моей же воли, а я сама с пренебрежением осматривала незнакомца. — Э-э… доброе утро. Я из Министерства магии… — Вас-с-с с-с-сюда никто не з-з-звал. — Э-э… прошу прощения… я вас не понимаю, — нервно произнес наш провожатый. У него были густые волосы, цвет которых было не определить из-за слоя грязи на них. Но я видела его уже однажды, пусть и едва узнала сейчас. На портрете, находящемся в настоящем, был изображен именно он, но более молодым и… приличным, что ли. Поразительно, откуда у таких бедняков появились деньги на тот портрет? — Верно, это Морфин, — подтвердил Дамблдор. — Вы оба, вероятно, понимаете, что он говорит? — Конечно, — немного удивленно ответил Поттер. — А почему… Он говорит на змеином языке? — Молодец, — сказал Дамблдор и одобрительно кивнул. — А ты не можешь отличить, когда кто-то говорит на парселтанге, от обычной, человеческой речи? — уточнила я у Гарри. — Ну-у-у, — протянул он, почесав затылок. — Наверное, могу… Хмыкнув, я перевела взгляд на мужчин, к которым присоединился ещё один. Марволо вылез из своей лачуги и теперь, отослав своего сына, сам разговаривал со служащим Министерства Магии. Из разговора удалось понять, что причиной его визита стало применение магии Морфином в присутствии магла. Сам глава семейства у меня вызвал крайне негативные эмоции. Мне было неприятно видеть, во что превратились мои потомки… Я не верила, что эти люди действительно имеют какое-то родство со мной. Мне казалось это чем-то постыдным… В доме — с трудом можно назвать его так — разговор продолжался на повышенных тонах. Марволо кичился своей родословной, а меня пробирало отвращение… Проснись я раньше, когда они все были живы, сама бы истребила это жалкое подобие магов… Но эти мысли мгновенно вылетели из моей головы, стоило мне увидеть, как Мракс-старший схватил свою дочь и, натянув на ее шее золотую цепочку, стал трясти перед лицом мистера Огдена тяжёлым медальоном. Я даже сама подошла ближе, разглядывая вещицу. Я узнала его, а пылкая речь Марволо подтвердила, что это медальон моего отца. У меня даже от неожиданности перехватило дыхание. Я не узнала его на семейном портрете, просто не обратив на него внимание… Меня даже не удивило появление Тома Реддла-старшего, который прогуливался поблизости со своей «любимой Сесилией», как сам ее и назвал. Морфин сдал сестру, рассказав отцу, как она поджидала Реддла каждый раз и смотрела на него. Марволо был зол, а меня мало тронула эта семейная драма, как и моих спутников. — Достаточно, — мягко произнес Дамблдор и, взяв нас за руки, потянул. В следующий миг Мраксы пропали, а мы взмыли в темноту, снова приземлившись в кабинете Дамблдора. За окном уже наступили сумерки. — Что стало с той девушкой из лачуги? — спросил Гарри, как только Дамблдор зажег еще несколько светильников при помощи волшебной палочки. — Меропа, или как там ее звали? — Смею предположить, что сбежала из дома и, каким-то образом, выскочила замуж за Реддла. Я видела их свадебное фото в лачуге, — зябко поежившись, ответила я и обняла себя руками за плечи. В кабинете было прохладно. — Думаю, что она использовала приворотное зелье. Что стало с медальоном? Последний вопрос я задала второпях, видя, что Поттер уже открыл рот. — Этого я не могу знать, — хмуро произнес Дамблдор. — Значит, они поженились и у них родился ребенок? — задал следующий вопрос Гарри, а в моей голове с бешеной скоростью вертелись мысли. — Да, но только через год после их свадьбы. Том Реддл бросил ее, когда ребенок еще не родился. — Что же у них случилось? — спросил Гарри. — Почему приворотное зелье перестало действовать? — Это опять-таки сплошные догадки, — сказал Дамблдор, — но я думаю, Меропа, без памяти влюбленная в своего мужа, не могла больше держать его при себе с помощью волшебства и сознательно перестала давать ему зелье. Может быть, потеряв голову от страсти, она убедила себя, что теперь он по-настоящему полюбил ее. Может быть, надеялась, что он останется с ней ради ребенка. В обоих случаях она ошибалась. Он покинул ее, никогда больше с ней не виделся и не потрудился узнать, что стало с его сыном. Дамблдор принялся отвечать на вопросы, которыми засыпал его Поттер. Попрощавшись с ними, я быстрым шагом отправилась к гостиной. Мне срочно были необходимы пергамент, перо и сова. Я почти бежала до комнаты, а очутившись там, разбудила своей суетой Блейза, который так и сидел на диване. — Ты долго, — произнес он, потирая шею и бросив взгляд на часы. — Что хотел Дамблдор? Я его проигнорировала и, быстро схватив чернильницу, уже царапала письмо Сивому, а когда написала, крикнула Блейзу, что скоро вернусь, и умчалась в совятню. Сегодняшний вечер подкинул мне одну идею, которую теперь неплохо было бы проверить.