Последняя из Слизеринов. Книга IV

С того дня, как я послала Сивому короткое письмо, прошло несколько недель. Очень напряженных для меня недель, полных ожиданий и не только. Различные события крутились с бешеной скоростью, а я впервые за очень долгое время наслаждалась учебой, если так можно выразиться. Умение пользоваться невербальными чарами уже было необходимо не только на уроке у декана, но и на остальных. Усложнение задачи, похоже, вызвало негодование у многих других. Кто-то мухлевал и произносил заклинания шепотом, едва шевеля губами, но мне нравились такие уроки, не говоря уже о том, что невербальные чары стали выходить еще лучше, чем прежде. Помимо учебы меня ждали и отборочные испытания, а Малфой, к моему неудовольствию, тоже решил побороться за место ловца. Но Уоррингтон, ставший в этом году капитаном, отдал предпочтение мне. Ожидаемо. Это привело к небольшой словесной потасовке между мной и Драко. Но мне показалось, что она была больше для вида. Сам Малфой не выглядел заинтересованным ни местом ловца, ни квиддичем в целом. На мгновение мне стало неловко за свои громкие слова, особенно когда я пригляделась к Драко. Он выглядел, мягко говоря, помятым и каким-то… потерянным, растерявшим всю свою былую дерзость и браваду. «К черту! Меня это не должно касаться от слова совсем», — твердила я сама себе, возвращаясь в раздумьях в подземелья и наблюдая, как Вейлин забавно обходит крупные лужи, оставшиеся после недавнего дождя. Все более холодная погода мешала волку подолгу пропадать в Запретном лесу. Не думаю, что ему было холодно, скорее, не нравилось быть мокрым и грязным, из-за чего я часто не пускала его в комнату, оставляя в гостиной старост. Вот и теперь он обходил лужи, стараясь ступать на более подсохшие участки или на уже пожухлую траву. «И все же с Малфоем однозначно что-то не то. Возможно, было бы неплохо попытаться с ним поговорить, но я не уверена, что он вообще захочет меня слушать. Не представляю, как он вообще будет выполнять это задание». Сегодня, радуясь свободному времени вечером и предстоящим выходным, я шла в кабинет Снейпа, чтобы немного облегчить груз тяжелых дум, давящий на плечи. Декан не сильно удивился, увидев меня на пороге своего кабинета, но заглушающие чары все же навел. Когда я изложила часть своих тревог и задала вопрос, что теперь ждет Драко — ведь Непреложный Обет, данный Снейпом Нарциссе, теперь не имел над ним силы — Снейп долго молчал. Я уже и перестала ждать ответа, рассматривая пейзаж за окном. Озеро и близлежащие территории укутались в пелену дождя, которая мешала рассмотреть что-либо и сливаясь в один серо-зеленый водоворот. Пока я излагала Снейпу свои тревоги, я старалась не смотреть на него. Проницательный взгляд черных глаз отнюдь не способствовал спокойствию. — Неужели ты думаешь, что я смогу оставить его разбираться с этим в одиночку? — вопрос, повисший в воздухе, заставил меня отлепиться от окна и обернуться. — Я неспроста являюсь крестным Драко. И попросту не смогу остаться в стороне. Особенно сейчас, когда Люциус далеко. Драко тяжело пережил это известие, пусть он и не спешит показывать этого. Хмыкнув, я не удержалась от едких слов, что жгли язык. — О, неужели? Но что-то он не спешит делиться своими переживаниями или просить тебя о помощи, — в последнее время, при отсутствии посторонних ушей, я могла довольно фривольно обращаться к декану, впрочем, он платил мне тем же. Думаю, общая цель немного позволила отбросить эти «сэр» и «мистер». — Драко не в меру горд и заносчив, — досадливо поджав губы, ответил Северус. — Но я в любом случае помогу ему с его нелегкой… задачей. Вопрос сам себя исчерпал, и я, задумчиво кивнув, поплелась к выходу. Заверения Снейпа немного сняли тяжелый груз с плеч. Но за ужином появилась другая проблема. Мне пришел ответ от Сивого, на который я и не рассчитывала, по крайней мере, не так скоро. С дрожью в пальцах я открывала короткое письмо, а когда прочла два слова, нацарапанные кривым почерком Фенрира, то на секунду прикрыла глаза, подавив усмешку. «Горбин и Бэрк». Быстро закончив с ужином и с трудом дождавшись его окончания, я утащила к себе в комнату Блейза, который удивился моему порыву, но не подал виду. — Мне нужно сегодня покинуть Хогвартс, — прошептала я, когда завела Забини к себе в комнату и заперла дверь. — Прикроешь? Он согласился, но не отказал себе в удовольствии отпустить несколко шуточек на этот счет, а потом, отбросив шутливый тон, попросил быть осторожнее и не лезть на рожон. — Ты прелесть, — усмехнулась я и, накинув мантию, скрылась под чарами за дверью. Дойти до тайного хода не составило труда, а полумрак, что был частым гостем в подземельях, надежно прятал от чужих глаз. У меня не заняло много времени добраться до Лютного переулка, а табличка «Открыто» стала настоящим подарком судьбы. Предусмотрительно накинутый капюшон увеличивал мои шансы на то, что меня никто не узнает, но я все равно рисковала… Дверь скрипнула, а колокольчик противно оповестил о моем прибытии. Шаги Горбина не заставили себя долго ждать. — Добрый вечер, — вкрадчиво произнесла я, отходя вглубь магазина, чтобы скрыться за местным хламом. По побледневшему лицу было видно, что Горбин меня узнал. Похоже, мой последний визит еще был свеж в его памяти. — Леди Слизерин, — чрезмерно низкий поклон и елейный голос не обманули меня, а вся комната так и пропиталась страхом, который я отчетливо ощущала, даже не стараясь пролезть в голову стоящего передо мной волшебника. — Какой приятный сюрприз. — Льстивы ваши слова, мистер Горбин, — произнесла я, скидывая капюшон. — У меня к вам… Но не успела я договорить, как дверной колокольчик снова звякнул, заставив меня испытать раздражение. Пожалуй, нужно было запереть дверь. Но, как говорится, поздно махать кулаками после драки. Шагнув в тень, я спрятала себя от чужих глаз. — Разберись с посетителем, а потом закрой дверь. Горбин быстро ушел к потенциальному покупателю, а я затаила дыхание и прислушалась. Но голос, донесшийся до меня, заставил изрядно удивиться. «Мадам Розмерта?! А она что тут делает?» — пока я судорожно соображала о том, что могло привести хозяйку трактира в Хогсмиде в подобное место, я пропустила часть разговора. Но, выглянув из-за угла, смогла заметить, как Горбин достает уже знакомое мне ожерелье. «И зачем ей, во имя Мерлина, проклятый предмет такой силы?!» Баснословная сумма денег, что Горбин потребовал за ожерелье, не вызвала ни капли удивления или возмущения у Розмерты, вместо этого она молча достала мешочек, который приглушенно звякнул о прилавок, и принялась ждать. Убедившись, что сумма вся, Горбин упаковал ожерелье и передал его покупательнице с пожеланиями, чтобы оно сослужило ей хорошую службу. Вот и все! Так просто такой опасный предмет нашел нового владельца, который покинул магазин как ни в чем не бывало, а Горбин вернулся обратно. — Итак, леди Слизерин, чем я могу вам помочь? — с заискивающей улыбкой спросил Горбин, а мне стоило огромного труда сосредоточиться на причине моего визита. — Я знаю, что в тридцатых годах в ваш магазин попал довольно интересный предмет. Медальон Салазара Слизерина. Я должна знать, кто его купил, — я не стала тратить время впустую и прямо выложила то, что привело меня сюда. Целая буря эмоций отобразилась на лице Горбина, но самыми яркими были страх и удивление. Он недовольно поджал губы, но уже был научен, что скрывать от меня что-либо — бессмысленно. А уж способы узнать правду ему однозначно не пришлись бы по душе. — Я слышал эту историю от предыдущего владельца магазина, — плохо скрывая раздражение, сказал он. — Что это было одно из самых удачных приобретений. Накануне Рождества объявилась затяжелевшая девка, выглядящая как бездомная. Она предлагала медальон, который, с ее слов, принадлежал Слизерину. Получила за него десять галеонов, чему была очень рада-радехонька. Больше ее здесь никто не видел! — Ужасно, — произнесла я, с удовольствием наблюдая, как глаза Горбина стали еще шире. — Ужасно то, что я не услышала ответ на мой вопрос. Кто. Его. Купил? Не знаю уж, что он увидел в моем взгляде, но тут же засуетился, пытаясь найти что-то в ящиках, а я нервно барабанила пальцами по прилавку. — Вот, нашел, — избегая смотреть мне в глаза, сказал Горбин и извлек откуда-то видавшие виды грязную толстую книгу, пожелтевшие страницы которой начал быстро листать.— Медальон приобрела Хепзиба Смит. Да-да, я помню ее. Крайне неприятная личность. У нее в закромах было множество любопытных вещиц, с которыми она никак не желала расставаться… Я тогда только начал вникать в дела магазина… — И где она сейчас? — стараясь не выдать своего предвкушения, спросила я. — Умерла, — сдавленно ответил Горбин, явно опасаясь моей реакции. Досадливо поджав губы, я покинула магазин, подправив воспоминания продавца. Надежда вернуть себе вещь, принадлежащую моей семье, померкла, но не исчезла. Найти информацию о том, где жила эта самая Хепзиба было довольно просто, и уже через час я стояла у довольно броского дома, кричащего об ужасном вкусе его хозяев и странной болезни, когда в дом тащат всякий хлам: старый и никому не нужный. Не испытывая ни малейшего желания торчать тут дольше, чем нужно, я быстро преодолела широкую лестницу с полуразрушенными ступенями и постучала по деревянной резной двери. Прошло больше минуты, а дверь так и не спешил никто открывать. Выждав ради приличия еще немного, я достала палочку и отперла дверь. В нос ударил запах затхлости; возникло ощущение, что здесь уже давно никто не живет. Это показалось странным. Неужели у этой Хепзипы не было родственников, кому бы достался этот дом? Но внутри меня ждал сюрприз. Дом был пуст и довольно чист. Создалось впечатление, что его готовят к продаже. Обойдя немногочисленные комнаты, которые все были пусты, я растерянно присела на лестницу, ведущую на второй этаж. — Раз уж мне некому рассказать, что случилось с хозяйкой дома, придется спрашивать у самого дома, — задумчиво произнесла я, потирая переносицу. Мне не хотелось прибегать к некромантии, но, пожалуй, у меня не оставалось выбора. Посидев еще немного, я собралась с мыслями и, когда была готова, достала из кармана браслет-амулет, который некогда был мной куплен, чтобы не оставалось следов применения некромантии. И, убедившись в том, что он надежно облепил мое запястье, я встала посреди комнаты и закрыла глаза. Сосредоточиться и применить нужные заклинания не составило труда, а почувствовав отклик магии, я нашла нужную комнату, где он чувствовался сильнее всего. Именно там и произошло убийство. Единственное в этом доме. Следующий шаг был более сложным. Мне потребовалось уловить след, оставленный смертью, и пропустить через себя. Лишь так можно попытаться узнать, что происходило в последние минуты жизни того человека, кто умер на этом самом месте. Получалось с трудом. Некромантия не была той магией, которую я с удовольствием развивала, поэтому у меня получилось далеко не с первой попытки. Но усердные труды были вознаграждены. Мне удалось заглянуть под завесу времени и узнать, как умерла Хепзиба Смит. Моему взору предстала тучная пожилая женщина в отвратительном рыжем парике и не менее ужасного вида дорогом платье розового цвета. Но мое внимание привлек молодой юноша, сидевший рядом с ней. На его лице отражался вежливый интерес, а сам парень был очень красив. Высокий, с вьющимися волосами черного цвета и темными глазами. Вся его манера держаться и идеальная осанка выдавали в нем самого настоящего аристократа. На его тонких пальцах я видела уже знакомое мне кольцо. Приглушенно ахнув, я догадалась о том, что передо мной находится молодой Волан-де-Морт. Едва не выпустив из сознания видение, я снова вернулась к нему. Хепзиба показывала Тому два предмета, а ее голос гремел в моей голове: — Эта чаша принадлежала Пенелопе Пуффендуй, с которой я нахожусь в далеком родстве! А этот медальон, Том, принадлежал самому Салазару Слизерину! Пожалуй, эти вещи — самые ценные в моей коллекции, и я не за что не расстанусь с ними! На лице у Реддла сохранялось холодное спокойствие, лишь уголок рта слегка приподнялся, и от этой усмешки у меня даже холодок пробежал по спине. Но Хепзиба, ничего не замечая, с какой-то нежностью гладила медальон. — На вашем месте я бы думал точно так же, — заверил ее Реддл и что-то вылил в стакан с каким-то напитком, после чего протянул его ведьме. — За то, чтобы все ценные вещи никогда не покидали нас. Хепзиба одарила Реддла улыбкой и, не задумываясь, приняла у него напиток. Нескольких глотков хватило, чтобы яд начал действовать. Реддл же наблюдал за мучениями женщины с ужасающим спокойствием и даже с пренебрежением, словно травить людей направо и налево для него было в порядке вещей! Когда миссис Смит перестала биться в предсмертных судорогах, он встал со своего места и взял чашу в руки. Он начал читать какое-то заклинание; даже сейчас я ощутила поток мощнейшей магии, но ничего больше мне не удалось узнать: видение развеялось, а я покачнулась. Не столько от силы, которую я потратила, сколько от неприятных ощущений. Взаимодействие с магией смерти никогда не было приятным. Вот и сейчас, испытывая отвращение и маниакальное желание принять ванну, я обдумала то, что я сейчас увидела. Неужели я сейчас видела, как Реддл создал еще один крестраж? Эта мысль будоражила меня. Кто бы мог подумать, что желание вернуть семейную реликвию будет иметь такие последствия? Это просто дар богов, не иначе! Значит, дневник, кольцо, чаша и Гарри Поттер? Итого четыре крестража. Немыслимо. Разорвать душу один раз — это очень серьезный и ужасный поступок. Но сделать это как минимум четыре раза… Что же толкнуло его на это? Вопросы, вопросы и никаких ответов…