Беточка

I.F.L.Y. — Bazzi

Чонгук опускает голову на спинку тренажёрного устройства, напрягает руки, сжимая гантель. Намджун рядом бегает на дорожке. Чон задумчиво смотрит в пол, продолжая сгибать руку в зоне локтя. Альфа уже трижды усложнил себе задачу тем, что килограммы к гантелям прибавлял, но мысли всё равно не на тяжести, а где-то далеко. Перед глазами проплывает образ парня с прямоугольной яркой улыбкой. В следующую секунду Тэхён опускает уголки губ и мрачнеет во взгляде, выдавая шёпотом «не надо». Чонгук роняет гантель на серый пол, поднимая шум, который от стен отскакивает и эхом проходится по всему залу. Намджун поворачивает голову к другу, замедляя скорость на беговой дорожке. И когда с бега Ким переходит медленно на ходьбу, он наклоняется к Чону, хлопнув его по плечу пару раз. Чонгук накрывает лицо рукой, устало откидываясь на мягкую спинку тренажёрного устройства. — Тэхён что-то выкинул? — спрашивает Джун. Чонгук протяжно и тяжело вздыхает, прикрывая глаза. — Наверное, это я что-то выкинул, — машет рукой. Он хватает пальцами рядом стоящую на скамейке бутылку воды. — Я хотел его поцеловать. Не первый раз хотел и пытался, но в прошлый раз это был настолько подходящий момент, что… Нет, всё было прекрасно. Я купил ему вещи, мы сходили поесть, он рассказывал что-то забавное и мы смеялись. А потом я отвёз его до дома. Романтично? — Романтично, — утверждает Джун. — И в чём проблема? — Я разозлился из-за того, что мне не разрешили. Я никогда ещё не чувствовал себя настолько ненужным. Вот и приспичило спросить «почему ты не даёшь мне шанс?». Меня беспокоит его равнодушный ответ: «если я надоел, то отступи», — вздыхает. — Может, я действительно иду в другую сторону и этому омеге я совершенно неинтересен. — И почему эта недоступность не останавливает тебя? — Он продолжает мне нравиться. Я не могу просто взять и… сказать, что мне всё это нахуй не нужно. Тэхён мне нужен, — отвечает Чонгук, сглатывая. — Я не могу найти к нему подход как альфа. — Ну, хорошо, что ты это понимаешь, — усмехается Намджун. — Тогда самое время перестать быть для него альфой. — И как я это сделаю? Я и есть альфа. — Нет. Дело не в том, кем ты являешься, а то, как ты смотришь на Тэхёна. Я могу быть альфой, но если я начну засматриваться на альф и подмечать их достоинства, то вполне могу в этом чувстве прийти к пониманию омег. Не зависит от того, как ты смотришь на человека, являясь кем-то. Не нашёл пути к нему как альфа? Перестань смотреть на него как на омегу. — Ты это говоришь так, будто это очень легко. — Я знаю, что это нелегко, — пожимает плечами Намджун. — Решай сам. Стоит ли это усилий? Настолько ли важен этот омега? — Да, — кивает Чонгук. — Ну, попробуй тогда. Чонгук поднимает с пола гантель. Он смотрит на себя в отражении зеркала напротив. Невольно парень вспоминает крутящегося у примерочной Тэхёна, который рассматривает себя в джинсах. Чон поджимает губы, глубоко вдыхая. Он опускает взгляд. Надо быть спокойным, рассудительным, не поддаваться эмоциям. Если Тэхён не хочет — этого не надо слепо добиваться, а подумать о том, в чём проблема. Если Тэхён захочет — надо это не просто давать, но и запоминать вкусы, нюансы. — Кстати, — смеётся Чонгук, — он умудряется постоянно шутить о том, что он чёртов бета. Но, как бы, прости, я чувствую твоё присутствие, и запах заставляет меня думать совершенно иначе. Беточка, — улыбается Чон, положив гантель на место. — Забавно, — пожимает плечами Намджун. — Но есть беты с запахом. Не с природным, конечно. Однако есть. — Шутишь? — хмурится альфа. — Нет. Я помню, это годами ранее занесли, как медицинское большое научное открытие. Это из-за препаратов лечения болезней крови или внедрения искусственных клеток. Такое бывает у тех, у кого было переливание, — отвечает Ким. — Вот, совсем не учишься. Нам про это ещё лекции осенью читали, Чонгук. Чон закатывает глаза. Однако в мыслях прокручивает сказанные слова несколько раз. Он задумывается об этом, кусая нижнюю губу. Такого быть не может. Чтобы Тэхён… и бета. Чонгук фыркает, отрицательно качая головой.

***

Тэхён протирает лоб о стол, пытаясь сконцентрироваться на теме, про которую громко рассказывает преподаватель, активно жестикулируя руками. Ким слушает его отдалённо, будто мужчина находится на таком большом расстоянии, словно под толщей воды. Бета поднимает голову, протирая красный лоб. Хосок рядом довольно хмыкает, снова держа между губами и носом ручку. Тэхён зевает, поднимая руки вверх и потягиваясь. В этот момент он почему-то замечает на передних рядах Шона, который оборачивается к нему и подмигивает. Ким тяжело вздыхает, опуская руки и отрицательно качая головой. — Я реально хочу узнать, чем таким я пахну, что даже Шон поменял свои взгляды, — цокает языком Тэхён, прикрывая глаза. Хосок смеётся, пожимая плечами. — Ты привлекателен с этим запахом. В нашем мире стандарт красоты в этом. Если ты приятно и вызывающе пахнешь — ты прекрасен. Тэхён качает головой. Для бет это не работает, но даже беты это принимают. Шон посылает Киму воздушный поцелуй. Тэхён под смешок Хосока закатывает глаза, снова тяжело вздыхая. Преподаватель кланяется студентам, оповещая о том, что пара закончена. Тэхён встаёт с места, собирая со стола тетрадь с учебниками. Закинув за плечо сумку, Ким начинает спускаться вниз по амфитеатру аудитории, думая о том, что сильно хочет сейчас яблочный сок. Спину сводит болью, тянущейся и резиновой какой-то, словно от долгого сидения в согнутом положении всё тело ломит. Тэхён выходит из аудитории, обернувшись к Хосоку. Чон опускает руки на плечи друга. — Как у вас с Юнги дела? — Прекрасно. Настолько прекрасно, что я даже чувствую себя самым счастливым на этом белом свете, — улыбается Хосок. — Он недавно нашёл какое-то моющее средство сильно напоминающее его природный запах. Я… я невероятно счастлив, — говорит Чон, спускаясь по лестнице вниз. Тэхён кивает ему, улыбаясь. — И чем Юнни пахнет? — Нежной календулой, — мечтательно выдаёт Хосок, прикрывая глаза, будто вспоминает сейчас момент, когда вдохнул этот приятный аромат. Тэхён задумывается, вспоминая момент, когда он в последний раз чувствовал запах календулы. За этими мечтами Хосок не замечает одной ступеньки, неосторожно наступив на край и, вытянувшись, распахивает глаза в тот момент, когда чувствует, что начинает падать. Колени сгибаются, пальцы выпускают тетрадь из рук. Тэхён успевает ухватить друга за ворот его жакетки, потянув на себя сильно, из-за чего падение так и не удалось. Однако больше всего сейчас Чона удивлял стоящий перед ним Чимин, вытянувший руки, чтобы в случае чего поймать и не дать распластаться со сломанной шеей на лестнице. Закатные розоватые волосы были опущены на глаза. Он смотрел с паникой, переводя взгляд с него на Тэхёна. — Ого! — удивляется Хосок, улыбнувшись. Он выпрямляется. — Спасибо, я чуть не лишился шеи, — смеётся Чон, смотря на Кима. Тэхён закатывает глаза. — Замечтался. Бета переводит взгляд с Чона на Пака. Чимин смотрит на него пронзительно, переводя взгляд, когда замечает, что взор Тэхёна направлен на него. Это заставляет Кима удивиться немного. — Привет, Чимин, — протягивает руку Хосок. Пак робко пожимает сильную ладонь Чона. Чимин ему улыбается, смотря прямо в глаза, потом переводит короткий взгляд на Кима, кивая. — Ким Тэхён, «немного» бета, — представляет друга Хосок. — Пак Чимин, очень хороший альфа. Чимин удивлённо выгибает одну бровь и поднимает руку, хлопая Хосока по плечу, шёпотом выдавая «не такой уж хороший». — Бета, — кивает Чимин, смотря на Тэхёна. Он принюхивается, но всё равно кивает. — Понятно. Тэхён наклоняет голову набок, хмурясь. Вообще-то Ким замечает очень сомнительные детали в поведении нового знакомого и, хоть это не особо бросается в глаза, начинает настораживать. Этот парень совершенно не смотрит в его глаза. Тэхён чувствует себя из-за этого неловко. Однако на заявление о бете Чимин не удивляется и даже бровью не ведёт, не переспрашивает. Подобное отношение удивляет не меньше. Где зарыта тайна? Всё выглядит довольно заманчиво и интересно. Хосок переводит взгляд с одного на другого, не переставая улыбаться. Чимин неловко мнётся от того, что стоит растянутая тишина. — Ну, я пойду. Вы пойдите, выпейте кофе там, поболтайте, — Хосок смеётся. Тэхён кивает. — Нет, ты можешь пойти с нами, — удивлённо говорит Пак. — Всё хорошо. Мне надо кое с кем перетереть, — находит оправдание Чон. Хосок машет другу и идёт вверх по лестнице обратно. Чимин вздыхает. — Будь осторожнее, — говорит он, смотря на ноги Чона. Тэхён поднимает одну бровь вверх, провожая друга взглядом и потом переводя взгляд на Пака. Альфа опускает к нему взор только тогда, когда Хосок уже отходит настолько далеко, что его уже и не видно. Чимин сглатывает, смотря на Тэхёна. Пак мнётся немного на месте, думая о том, что же можно сейчас предложить. Ким отмечает, что тот вроде не особо краснеет и волнуется. Выглядит спокойным, когда предлагает всё же не стоять на лестнице и пойти поговорить за чашкой кофе. Тэхёну не жалко времени, поэтому он просто кивает, дав себе на заметку спросить о странном поведении альфы потом. Однако ответ приходит быстрее, чем он думает. Молчание между ними затягивается. Чимин о чём-то судорожно размышляет и находится в своём мире, держа тишину. — Тяжело быть третьекурсником? — Да, — коротко выдаёт Чимин в ответ, поджимая губы. — Иногда я просто валюсь с ног, хотя работаю только головой. — Хорошо, что я не так много думаю, — отшучивается Тэхён. Чимин смеётся. Атмосфера немного разбавляется. Альфа спрашивает об учёбе, на правах старшего что-то обещает, держит общение очень хорошо. Тэхён прекрасно знает, что этот сонбэ хорош. Чимин в колледже известен не тем, что хорошо учится или везде преуспевает. Он просто авторитет. Вокруг него собираются нужные и хорошие люди. Этого Тэхёну достаточно, чтобы знать — Пак Чимин никогда не нёс за собой недопонимание или зло. «Но и у солнца есть пятна», — думает Тэхён. — Ты проигнорировал мой пол, хотя знаешь о запахе, — пожимает плечами бета, смотря прямо в глаза Чимину. Пак поднимает одну бровь. — Ну, я изучаю генную инженерию, я знаю, что это вполне возможно при вмешательстве донорской крови, — говорит Пак. Он обеспокоенно смотрит на него. — Ты болеешь чем-то? — Я в аварию попал, — отвечает Тэхён. — Класс. Тогда ты чувствуешь запах и вполне понимаешь, что я не омега. — Да, — кивает Чимин. — Но ты в аварию попал? Когда? — Двумя месяцами ранее. — Правда? Это ужасно. Ты в порядке? — Как видишь, — показывает на себя Тэхён, улыбаясь. Чимин смотрит на него удивлённо, просканировав весь вид от ног до головы. — Я уж начал думать, что ты из тех альф, которые начали считать меня омегой и заявлять свои права на мой запах. — Я? Почему? — Пак цокает языком, рассмеявшись, словно такого априори быть не могло. — Но… — пожимает плечами Тэхён. Он указывает то на лестницу, то на себя. — Ах. Ты такой забавный, — Чимин закатывает глаза. — На самом деле, — подаёт голос альфа, тяжело вздохнув, — мне очень хочется попросить тебя о помощи. — Меня? — Да, тебя, — поджимает губы. — Мне… На самом деле… Я… — выбирает выражения Пак, запинаясь на каждом слове. Он краснеет, пытаясь скрыть то, насколько смущён, — я влюблён в Хосока. Помоги мне добиться его внимания. Тэхён не мог не разинуть рот удивлённо, почему-то посмотрев в сторону лестницы, будто там мог стоять Хосок и глазеть на них с Чимином. Однако там никого нет, но от этого та каша, что замешалась в голове, не рассасывается. Тэхён снова переводит взгляд на смущённого альфу, то открывая, то закрывая рот, пытаясь выдавить из себя какие-то слова. Из-за этого запаха Ким начал считать, что все альфы на него заглядываются и, честно, первое чувство, накрывшее его с головой прямо сейчас, — это стыд. Он зазнался. Тэхёна это ощущение заставляет чувствовать стыд, потому что быть уверенным во всём нельзя, и эту мысль парень всегда держит в голове. Получая столько внимания от альф, Тэхён на секунду забывает, что ради Хосока омега Юнги мог отказаться от своей природы. Ради Хосока и альфа готов отказаться от своей природы. — Если бы я сейчас пил кофе, я бы подавился, — выдаёт Тэхён, кашляя. Чимин неловко смеётся. — Ты удивляешь, — честно выдаёт Ким. — Извини, что решил так, будто ты решил ко мне подкатить. С этим запахом я совершенно потерялся. — Ничего страшного. — Ну, слава богу, — вздыхает Тэхён. — Так… ты влюблён в Хосока? — переспрашивает Ким, дабы удостовериться, что всё правильно расслышал и у него не слуховые галлюцинации. Чимин кивает. Тэхён бы улыбнулся ему, выдавая смелое «хорошо, я помогу». Но Тэхён смотрит в глаза Чимина, которые полны света. И дело ли в окне сзади Тэхёна и впереди Пака, или в том, что душа этого альфы прямо сейчас настолько раскрылась от вытянутой на рассмотрении любви. Ким не мог ничего сказать, и уверенное «я помогу» тоже не вырывается. Не потому что не хочется, и не потому что Хосок этого человека недостоин. Перед глазами Тэхёна стоит омега с платиновыми волосами, играющий с локонами Чона и смеющийся свежо и так красиво от того, что его бета роняет шутку. Ким прекрасно знает, насколько светлы отношения Хосока и Юнги. И помочь Чимину — это то же самое, что разбить волшебную и крепкую связь, что выросла между Мином и Чоном. — У Хосока же есть парень. Не думаю, что я хотел бы их расставания. Чимин после его слов перестаёт смущаться и выглядеть таким красным. Он мрачнеет во взгляде, и весь его вид становится настолько кислым, будто ему только что заявили, что кто-то умер. Тэхён поджимает губы. Вероятно, Пак не знал о том, что Хосок занят. Чимин смотрит настолько подавленно, что, кажется, будто он сейчас расплачется. Альфа выдыхает через раз, отрицательно качая головой. Глаза его от света потухают. Даже окно и блики от разочарования в очах не спасают. Тэхён вытягивает руку очень вовремя, потому что Пак тянется к нему и опускает голову на его плечо. Ким гладит его по голове, пытаясь успокоить. — Кто? — Это… — сомневается Тэхён. Кто знает, каким является Чимин изнутри. О влюблённости Пака он слышит впервые, как и о том, что тот довольно стеснительный в этом плане. Кто знает, на что он способен. Да и душа всё ещё на стороне Юнги. — Ну, он омега… — Ещё и омега, — выдыхает Чимин. Горячее дыхание на плече чувствуется. Ким хлопает пару раз Пака по спине, мол, всё хорошо, успокойся. — Прости, я тут нюни распустил, — альфа выпрямляется, скрывая глаза тем, что отворачивается. Тэхён прекрасно видит, что они у него на мокром месте. Весь он так кривится и настолько сильно опускает плечи, что становится ниже. Альфа тянется к подоконнику, прислонившись лбом к стеклу. — Ты не знал? — спрашивает Тэхён. — Как видишь, я с ним не общался даже особо, — вздыхает альфа, опуская глаза. — Когда я почувствовал твой запах, то подумал, что мог бы попытаться своё внимание аргументировать интересом к омеге. И чаще его видеть, прикрываясь тем, что заинтересован тобой. О боже, я был прав в том, что поступил так глупо. Я выглядел бы ужасно в глазах Хосока, если бы признался, — проглатывает слова Чимин, закрывая рот рукой. — Слушай, — вдыхает в лёгкие воздух Тэхён, собираясь что-то посоветовать, но как действовать в таких ситуациях, он не знает. Тем более, сам Ким был втянут в нечто подобное со своей бывшей, когда чувства кажутся уже лишними и ненужными партнёру, но дело в том, что Хосок — бета. Хосок не чувствует альфу, Хосок не чувствует омегу. Дело в его мышлении и в его собственном взгляде на любовь. — Мне очень жаль, правда. Но… раз ты способен чувствовать что-то к бетам, то… это выше, это… глубоко. Наверняка это может получиться и с другим. — Ты не понимаешь, — горестно выдыхает Чимин, отрицательно качая головой. — Ты ничего не понимаешь. Тэхён пожимает плечами, когда Пак уходит, так ничего не объяснив. Чего Ким не понимает — он догадывается. Тэхён не знает, когда это началось, с чего это началось, почему это началось. Чимин — старшекурсник. Хосок ещё говорил, что бросил первый курс, потом вернулся обратно в колледж. Кто знает, может, они учились вместе. Тэхён ничего про Чимина не знает и он согласен — он ни черта не понимает. Но даже с этим горестным взглядом, с этими подрагивающими плечами и глазами, что на мокром месте стоят… Тэхён уверен, что не позволит Юнги почувствовать эту боль. Как бы ему не было жаль Чимина. — Дерьмо.

***

Юнги приходит на лекцию по философии один, так как вечерняя пара — это та ещё морока, а списать суть пройденной темы всегда можно на сайте университета в разделе дисциплины. Мину всё равно делать было нечего, поэтому он даже особо не думал о том, остаться после полдника или нет. Юнги занимает место у окна, ряд с тремя стульями со стеной по одну сторону закрепляя собой. Поставив сумку на стол, омега достаёт тетрадь по философии, готовый вникать в нудную и долгую речь преподавателя. Мин достаёт телефон, проверяя время. Хосок на заставке одаривает его воодушевляющей и яркой улыбкой. — Тут свободно? — спрашивает кто-то. Юнги инстинктивно принюхивается к едкому запаху, взгляд поднимая медленно, изучающее пройдясь по виду незнакомого альфы. Перед ним стоит друг Чонгука, с которым тот всегда носится в универе. Мин выгибает изящно одну бровь, пребывая в удивлённом состоянии, потому что не ожидал этого. Юнги кивает, пересаживаясь на третье свободное место, тем самым отходя на безопасное расстояние от альфы. Намджун прикусывает нижнюю губу, не смея разделять грань, которую ставит омега. Юнги молчит, потому что ему как-то неинтересно узнавать, почему из всей полупустой аудитории только место рядом с ним могло бы быть заманчивым. Намджун молчит, потому что, по взгляду Мина, он уже в списке недоброжелателей. — Редко кто посещает лекции, да? — осмеливается спросить Ким, тем самым начиная беседу. Юнги кивает. — Если тебе неловко, я буду молчать. — Да, помолчи. — Как скажешь. Юнги сказочно далёк. Постоянно. Этот омега выглядит холодноватым, по поведению тоже не сахар, но при этом всегда держит голову так, будто его зашугали до состояния «я всегда буду молчать». Мин интересен тем, что он утончённо вежлив и при этом одуряюще очарователен. Тем, что управляет поведением людей, когда источает этот волшебный запах, который так силён, так маняще близок, но так колюч, потому непорочен и недоступен. Намджун прикрывает глаза. В аудитории появляется Чонгук, делая тяжёлые шаги в сторону Кима. Его сумка как-то резко спускается с плеча. Юнги вовремя отшатывается, когда сумка опускается на стоящий между ним и Намджуном стул. Чон одним движением перепрыгивает через стол, усаживаясь на его поверхность, и ногу опускает на этот самый стул. Омега даже глаза расширяет, вжавшись в стену. Намджун смотрит на друга, как на умалишенного, проверяя Юнги взглядом. Мин сглатывает, отрицательно качая головой и снова тяжело вздыхая. Чонгук бросает короткий взгляд в его сторону. Чонгук качает головой. Он переводит взгляд с Намджуна на свои ноги, потом, заметив чьё-то присутствие рядом, взглянул на Юнги. Вдыхая аромат, витающий вокруг, альфа наклоняет голову набок. Мин кашляет, отворачиваясь от Чона и делая вид, что стабильно готовится к началу лекций. — Это Юнги? — бесцеремонно спрашивает Чонгук шёпотом. Однако из-за того, что в аудитории стоит тишина, его голос разносится эхом и отскакивает от стен, доходя даже до последних рядов. Намджун прикрывает глаза, делая вид, что никого и ничего не слушает. Юнги поворачивает к ним голову, обводя сканирующим взглядом и Чонгука, и Намджуна. — Вы можете сесть в другом месте? — спрашивает омега. Голос звучит тихо и не настолько требовательно. Вопрос был задан так, словно озвучена просьба. Чонгук наклоняется в его сторону. Мин отшатывается. Чон расширяет глаза, когда чувствует запах Юнги. Намджун тянет за собой Чонгука, у которого вопросы в глазах двоятся. Шёпот «ты всё испортил» его не вразумляет. Альфа оборачивается на Юнги. Он не верит тому, что почувствовал от запаха. Возможно, Чонгук раньше не замечал присутствия омеги именно из-за этого. Юнги пахнет прямо как Намджун.

***

Тэхён возвращается домой в настроении по типу «хочу отлежаться и не просыпаться». В последнее время усталость накрывает с головой внезапно, и хоть на парах Ким чаще всего отсыпается, это не отменяет тех минут, от которых жизнь беты медленно сводится от плюса к нулю и далее по наклонной минуса. Альфы. Альфы. Альфы. По сравнению с Шоном Чонгук Тэхёну кажется божьим одуванчиком. Трибуна футбольного поля, к которой его волочет настырный альфа каждое окошко с Хосоком, — место ещё одних пыток. Что может быть хуже наблюдения за людьми, которые бесстрастно пинают мячи? Бета никогда не думал, что людям приходится с таким вниманием жить. И с этим знанием Ким даже не удивляется сейчас тому, почему все омеги так стремятся найти своего альфу. Естественно, чтобы перестать чувствовать себя ходячей прожаренной в масле грудинкой для голодных альф. Очень часто начинает посещать тэхёнову голову мысль «бетой быть легче». Тэхён открывает калитку дома. Он даже не сразу замечает мотоцикл у обочины. Разлепляя от усталости глаза, Ким переводит взгляд на приближающийся силуэт. Тэхён смотрит под ноги, потому первым отмечает только обувь в виде обычных тёмных кед. Медленно поднимая голову вверх, Тэхён встречается с чёрными бусинками глаз Чонгука. Чон закрывает глаза, потряхивая головой. Чёлка была значительно короче, чем раньше. И хоть волосы до сих пор длинны и лежат ровно на голове, задавая привлекательность, как-то непривычно на Чонгука смотреть. Тэхён рассматривает открывшееся на обозрение лицо альфы. Тонкие, острые скулы, подчёркивающие свежесть и яркость расплывающейся улыбки. Ровная линия разреза глаз, позволяющая концентрировать взгляд на тёмных зрачках. Чонгук сияет эмоциями, потому выглядит невероятно привлекательным. Тэхён столько раз удостоверился в этом, но сейчас что-то чувствуется совершенно по-другому. Дыхание отрывистое и сбитое. Тёмные чонгуковы глаза засасывают в себя. Бета кашляет, опуская руку, потому что боль, отходящая от горла с шумным глотком, проходит от сердца и вниз по спине, считая позвонки. Опять боль в спине. — Что ты здесь делаешь? — спрашивает Тэхён и, закрывая глаза, отходит на шаг. — Я хотел тебя увидеть, — честно отвечает Чонгук. — Я снова подумал о своём поведении. Ладно, я снова поспешил с выводами, с действиями, не проконтролировал свой тон и не учёл твои чувства ко мне. Беточка может меня наказать. Я приму любое твоё условие. — Ох, не делай вид, будто я обуздал твою натуру, — закатывает глаза Ким, качая головой. Чонгук пожимает плечами, мол, кто знает. — Долго ждал? — спрашивает Тэхён, простояв минуту в тишине, ожидая каких-либо слов. — Час? Наверное, час. «Какой же странный альфа», — думает Тэхён, закрывая глаза. Чонгук упрям и упёрт, но при этом такой растапливающий. Ким всегда проигрывает. Это чувство, что расплывается сейчас внутри, окрещенное поначалу жалостью, разливается по груди, течёт вниз, подобно водопаду слёз. Чонгук меняет мнение и даже пытается справиться с теми преградами, что несёт за собой характер Тэхёна. Честно, бете его искренне жаль из-за того, что он позволил альфе так проникнуться к нему, позволил провожать до дома, позволил свидания, гулянки, чтобы сейчас стоять и смотреть на то, как альфа переминается с ноги на ногу, не желая нарушать личное пространство. — Ты молодец. Спасибо, что послушался, — кивает Тэхён, усмехнувшись. Чон поднимает на него взгляд, выдыхая с облегчением. — Так я должен себя вести? Послушно? — спрашивает Чонгук, нахмурившись наигранно под конец слова, фыркая. — Я хочу быть альфой в отношениях. — Не со мной и не в эту смену, — Тэхён тихо смеётся. — Ладно, я пойду домой. Слишком устал, чтобы сейчас гонять за штанами или возвращаться в бар за лимонным коктейлем, или вообще снова что-то доказывать, так что… да, спасибо, что пришёл, но я же не просил, — открывает дверь калитки. Чонгук останавливает его, закрывая дверь обратно. Бета поворачивает к нему голову, оказываясь на довольно опасном близком расстоянии. Чонгук это тоже чувствует, сглатывая. Он смотрит то на лицо, то на губы, возвращая взор к глазам, будто спрашивает разрешения. Тэхён даже демонстративно качает головой, мол, нет, не надо, Чонгук. Альфа… тяжело вздыхая, слушается, отходя на шаг. Ким удивлённо хлопает глазами. Чонгук опускает глаза. Он вдыхает глубоко, но в этот раз не принюхивается сильно, хотя и чувствует, как источающий сладость запах апельсина одурманивает. Темнота перед глазами заставляет задыхаться. Слова такие простые, но они такие сложные, когда хочешь их произнести. Чон поджимает губы. — Каким образом выражать тебе свою любовь, чтобы ты перестал отталкивать меня? — спрашивает Чонгук. — Я хочу это знать. Тэхён открывает рот, собираясь ответить, что этого вовсе не нужно делать, но… останавливается, когда понимает, что по горлу что-то течёт. От слов внутри всё разрывает на части, жерло в сердце взрывается. Тэхён чувствует, как вспыхивает, словно нестабильно работающий фонарик, когда слышит слово «любовь». И это заставляет краснеть, заставляет стыдиться, свидетельствуя о том, что грань незнакомого и чужого пройдена, но и не дошла до своего и родного. Тэхён выдыхает рвано, закрывая глаза. — Я не могу ответить на этот вопрос и не хочу, чтобы ты искал ответ, — выдаёт со вздохом. — Ясно, — отвечает Чонгук, нахмурившись. Тэхёна с головой накрывает чувство всепоглощающей вины, когда он смотрит на альфу. Ким поджимает губы. Это липкое и вязкое ощущение. Оно необъятно. И его мерзко чувствовать. Мерзко ощущать. — Эм… — мычит Ким, думая над тем, говорить назревшую мысль или нет, — заходи. — Что? — удивляется Чонгук, поднимая взгляд к двухэтажному уютному домику Кимов, после опуская взор к медовым глазам. — Заходи, пока я не передумал, — говорит Тэхён, вздыхая. Минутная слабость. Тэхён был уверен, что родители отнесутся с пониманием. Он был уверен, что родители скажут, какой он у них бета, какой проблемный бета и ещё раз бета. Может, Чонгук бы перестал сомневаться в нём. Примерно так и происходит, когда Тэхён заходит в дом после Чонгука и громко выдаёт: — Я дома. — Умойся и сразу ужинать, — выдаёт мать, выходя в прихожую часть дома. — Ой, — держится женщина за сердце, увидев Чонгука, — ты не говорил, что у нас гости. — Я и не знал, что он придёт, — пожимает плечами Тэхён. — Здравствуйте, — тихо здоровается Чонгук, поклонившись миссис Ким. Мать улыбается, кивая. — Чон Чонгук, — представляется парень, протянув руку появившемуся позади женщины отцу. — Альфа, — доканчивает неуверенно предложение Чон. — Альфа? — переспрашивает отец с улыбкой. — Как удивительно. Наш Тэхёни такой странный. Постоянно ищет омег и альф в этом мире. И ведь находит, чертёнок. Чонгук после этих слов выгибает одну бровь, бросая в сторону Тэхёна многозначительный взгляд, будто спрашивал «в каком смысле? ты искал и омег?». Сам Тэхён пожимает плечами. Он не говорит, что это не так. Бета ведёт себя нормально, чувствует комфорт, подавая альфе приборы за столом. Ким выглядит домашним, открытым, нескованным и нетихим. Он смело подаёт чашку с апельсиновым соком, ловя усмешку Чонгука с закатывающимися глазами. — Оу, они играют взглядами, — улыбается мать за столом, умилительно смотря на впереди сидящих Тэхёна и Чонгука. Чон поднимает уголки губ в ответ. — Вы милая парочка. — Мам, мы не встречаемся, — вздыхает Тэ, кидая в рот кусочек помидора. — Только я без ума от него, — говорит Чон родителям Тэхёна. Тэхён кашляет, подавившись кусочком. Он еле проглатывает еду. Кимы смущённо переводят взгляд со своего сына на альфу, не понимая этой повисшей неловкой паузы. Когда Тэхён понимает, что эти слова Чонгук готов говорить в лицо и другим людям, Ким сомневается насчёт лживого ощущения симпатии, и взгляд Чона начинает рассматривать под другим углом. Конец, что неизбежно катится в пропасть с открывшейся истиной в весах, начинает подниматься вверх под натиском тяжести другого исхода событий. А вдруг Чонгук примет всё, как есть? Тэхён вздыхает. Может, не всё так плохо, как кажется?

Hold My Girl — George Ezra

У Тэхёна голова трещит по швам. И если раньше это было можно смело списать на усталость, то сейчас он даже чувствует, как после приёма еды его начинает подташнивать. Мать замечает это состояние, когда Ким выходит из ванной. Чонгук находится в его комнате. Тэхён идёт вниз, чтобы взять таблетки, после отлежаться. Завтра всё равно выходные. Женщина следит за тем, как сын вынимает из аптечки жаропонижающее, кидая в рот таблетку и запивая водой. — На дворе тепло. Ты купался где-то? — спрашивает мать обеспокоенно. — Нет, — честно отвечает Тэхён. — Я просто устал. В колледже сейчас такое время, когда я всем беспричинно нужен. Я просто устал от этого. — От этого не поднимается жар, — хмурится мать, отрицательно качая головой. Тэхён проходит мимо неё к лестнице. Женщина поднимает руку, тыльной стороной ладони касаясь лба. — Ох. Ну, не критично пока. Отлежись хорошенько. Скажи Чонгуку следить за тобой, в случае чего. — Да, — кивает Тэхён. Он проходит по лестнице вверх, возвращаясь в комнату. Комната Тэхёна довольно просторная. От неё так и отдаёт обыкновенным, сереющим порядком, за которым скрывается хаос из вещей разного рода. Бывает такое положение, когда вроде на полу ничего не лежит, но помещение всё равно кажется несобранным и не приведённым в божеский вид. К примеру, ручки, разбросанные на столе, бумаги под столом, одежда на спинке кресла, незастеленная кровать, открытый шкаф. Чонгука подобный вид только умиляет немного. Он бы искренне удивился, если бы здесь был полный педантичный порядок или наоборот — слишком запущенный беспорядок. Но у Тэхёна всё в меру. Хозяин комнаты проходит к кровати и наваливается на неё спиной, устало потирая виски пальцами. Чонгук идёт за ним, опускаясь рядом. Тэхён молчит, уставившись в потолок. Чонгук опускает голову на его плечо, смотря на лицо беты, читая проскальзывающие эмоции. Однако Ким лишь вдумчиво вглядывается и ничего не говорит. Тишина затягивается. — У тебя милые родители, — подаёт голос первым Чонгук. Он поджимает губы, когда снова ловит молчание. Тэхён кивает, соглашаясь. — Прозвучит странно, но… ты так похож на своего отца. Черты так ясно проскальзывают на лице. — Конечно. Я его родной сын. Я должен быть похожим, — пожимает плечами Тэхён, поворачиваясь на бок. Чонгук поднимает голову, опускаясь на одеяло, и смотрит в глаза Кима. Бета тоже на него смотрит, скрывая проскальзывающую на лице грустную улыбку. — Я не приёмный, — говорит Тэхён. Его голос усталый. Видно, что скоро Ким закроет глаза и провалится в сон. — Опять я завожу эту шарманку. Я найду свой паспорт, и ты успеешь ещё разочароваться во мне. Не проникайся пониманием ко мне сейчас, — Тэхён закрывает глаза. — Потом будет больнее. — Моя вера пошатывается с каждым таким словом, — поджимает губы Чонгук. — Ты заставляешь меня чувствовать себя странно. Я не знаю, что происходит с тобой. Ты выглядишь подавленным. Это разбивает мне сердце. — Вот как, — кивает Тэхён, поднимая уголки губ вверх. — Скажешь ли ты это, когда поймёшь, что нет этого запаха и вовсе? Это построенная иллюзия. Его не существует. Этот аромат лжив. Его нет. — Мне плевать на запах. — Уверен? — спрашивает бета, открывая глаза. — Я думаю, что это не так. — Почему? — выдаёт шёпотом Чонгук. Он пододвигается к Тэхёну ближе и дышит в районе шеи, опуская ладонь на спину, и тянет на себя парня. Бета чувствует, как прикосновение обдаёт тело жаром, он пошатывается от выстрельнувшей резкой боли, за которой следует нега, водопадом стекающая вдоль позвоночника. Тэхён закрывает глаза. — У тебя такая тёплая кожа, — говорит Чон. Однако слова звучат больше обеспокоенно, чем заворожено. Чонгук поднимает голову и лбом касается лба Кима. — У тебя жар? — Немного, — отвечает Тэхён. — Я выпил кое-что. Должно пройти. Не беспокойся. — Ты точно выпил жаропонижающее? — Чонгук хмурится. — Под чьим надзором? Твоя мать знает? — Просто поверь мне, Чонгук, — вздыхает Тэхён, прикрывая лоб ладонью. — Мне просто нужно отдохнуть. Посплю немного и пройдёт. Мою спину ещё неприятно сводит. Мне страшно представить, что происходит. Я, кажется, ломаюсь на две части. — Спина болит? — переспрашивает Чон. Он осторожно поглаживает лопатки беты. Тэхён блаженно прикрывает глаза, тяжело дыша. — Когда ты только успел заболеть? Вроде одеваешься в различные балахоны, а пользы от них никакой, — цокает языком Чонгук, приподнимаясь на локтях, и рукой полностью накрывает спину Тэхёна, круговыми движениями продолжая массировать. — Так лучше? — Вполне, — улыбается Тэхён, чувствуя облегчение. Он лежит на животе. Бета смотрит на Чонгука, который старательно натирает пальцами болевые участки, от мычания определяя, где намного лучше, а где — хуже. Тэхён закрывает глаза. Эти ощущения невесомы и прекрасны. Тэхён не знает, с чем это связано. Жар начался с той секунды, когда боль, хрустящая и неприятная, медленно достигла апогея. Ким чувствует сейчас лишь усиливающееся внимание альф. Он чувствовал в этот момент лишь с каждым разом учащающийся надлом на те самые две части. Чонгук, вовремя определивший действия, очень удобно спасает ситуацию, сильными руками растирая лопатки сквозь ткань футболки. Совсем не интимно. Это было похоже на расслабляющий массаж. Жар сходит на нет. Тэхён засыпает в таком положении, теряя расплывчатую картину Чонгука перед ним в пучине. Чон поглаживает его спину до тех пор, пока руки не устают. Альфа выпрямляется, собираясь поправить «омегу», чтобы лежать ему было удобнее. Чонгук невольно принюхивается к ослабевающему запаху апельсинов. Густость медленно исчезает и прекращает обволакивать Тэхёна так ярко, словно он омега на грани течки. Чон прекрасно видит, что Тэхён вроде не с течкой. Просто устал. Просто вымотался. Просто жар, который сходит от массажа спины. Чонгук усмехается. Альфа накрывает его одеялом. Его беточка такой странный иногда.

almost home — mxmtoon

Перед глазами Тэхёна что-то яркое. Свет, медленно приближающийся к нему, видный кругами так, словно на стекле лучами выводится. Свет, идущий к нему быстро и стремительно, будто жар-птица пролетает в беспроглядной темноте. Ким прищуривается, пытаясь разглядеть, что это. Однако яркий солнечный луч, по мере приближения, грохочет в тёмном помещении, словно несёт за собой грозовые тучи. В глазах уже двоится. Круги света делятся на два. Картина, такая знакомая и ужасная тем, что внутри разбила какие-то стёкла, выстроенные стеной в природе Тэхёна. С рёвом шин и приближающимися фарами автомобиля, что-то снова ломается на части, поднимая такой шум, будто взорвалась бомба. Темнота. Дым столпами поднимается. Тэхён теряется. Он хватается за что-то в воздухе. Спину снова сводит неприятной болью. Такое ощущение, будто что-то на шее тянется до пояса и оттягивает, оттягивает, оттягивает до хруста костей жгут до состояния, когда от резиновых потягиваний лишь боль остаётся. Ким прогибается в спине, чтобы ослабить боль, но и в рёбрах покалывает. Со лба стекает пот. Или это кровь. Тэхён поднимает руку, касаясь мокрого участка кожи. Он со вздохом смотрит на застывшую капельку пота. Темнота сгущается. Солнце, сбившее его, стоит рядом, играя мигалками. Что-то шумит так, словно вокруг заново и заново кто-то бросает трубку. Звонки сбрасываются. Такие звуки проскальзывают в голове. Дыхание сбивается. Лёгкие наполняет едкий дым, поднимающийся в темноте с горящей части машины. Фары так и не отключены. Тэхён мотает головой, закрывая глаза. Всего лишь сон. Всего лишь иллюзия. Боль, пронизывающая и дикая, начинает усиливаться. Тэхён поворачивает тело набок, он смотрит впереди себя на асфальт, где кругом его кровь. Ким приподнимается, с ужасом смотря на место аварии, место столкновения. Бета поднимается, пуская с выдохом всё больше и больше дыма, словно вокруг стоит невероятный холод. Тэхён тяжело дышит, качая отрицательно головой. Он открывает и закрывает глаза, пытаясь опомниться, но картина перед ним не исчезает до момента, пока Кима не охватывает такая паника, что боль в каждом участке тела чувствуется. Иглы впиваются в кожу, разрушая что-то внутри взрывами снова и снова, словно лопаются пузыри. Тэхён вдыхает резко, просыпаясь на кровати, и мычит от боли, что по спине проходит. Одеяло спадает. Ким встаёт на корточках на поверхности кровати, лбом падая на подушку. Жар чувствуется по всему телу. В нос ударяет резкий контрастирующий запах апельсина, такой едкий и незнакомый, словно цедра под языком чувствуется. Тэхён приподнимается немного, пытаясь понять, что происходит. И когда голова поднимается, Ким вдыхает воздух вокруг, поймав какой-то чужой, совершенно иной аромат, такой незнакомый и свежий. Дикий, окутывающий запах. Яблоки. Тэхён вдыхает, тяжело дыша. Снова и снова, потому что в лёгкие с покалываниями проникает что-то инородное. Голова из-за жара работает не так стабильно. В темноте Тэхён мало что видит, но вдыхая вновь и вновь, он чувствует яблоки, касаясь пальцами поверхности, и, нащупав Чонгука рядом, опускается носом на него, потому что запах обрывается нитью в тот самый момент, как только Тэхён зарывается пальцами в его волосы и ныряет под шею. Чон просыпается, накрывая ладонью его спину, поглаживая и пытаясь успокоить. Тэхён не понимает, что происходит. Он распахивает глаза, пытаясь рассмотреть в темноте что-то. Но чувствует жар тела Чонгука под щекой, чувствует, как сердце бьётся усиленно и настолько быстро, что ритм чувствуется, как бит песни. Тэхён тяжело дышит, хватаясь пальцами за руку Чона, и закрывает глаза, обнимая его. — Где болит? Опять спина? — спрашивает Чонгук, поглаживая лопатки. Тэхён кивает, не говоря ничего. Он всхлипывает, рукой накрывая рот, чтобы Чонгук не услышал, как он плачет. — Что такое? Беточка? — обеспокоенно начинает Чон, заглядывая ему в лицо. — Настолько больно? Детка, скажи мне. Если это так, то срочно нужно в больницу. — Нет, в-всё в порядке, — глотает слёзы Тэхён, закрывая глаза, и пальцами растирает солёные капли, стараясь не сорваться на крики. — В-всё хорошо. — Тэхён, — твёрдо говорит Чонгук, обеспокоенно поглаживая ладонью спину. Тэхён скрывает лицо на его плече и опускает руки на грудь, закрывая глаза плотнее. Плотнее. Плотнее, чтобы не видеть эту реальность. Ким только почувствовал это. Всего на секунду. Пронизывающее, яркое ощущение, когда омега чувствует альфу. Это чувство, словно солнце касается луны. И взрыв, феерия чувств, спектр цветов перед глазами, когда каждая клеточка тела отзывается на чьё-то существование. Тэхён почувствовал, и ощущение это настолько незнакомо, этого ненасытно мало, что хочется плакать. Однако бета разрывается в чувстве, феерию оставляя осадком внутри. Яблоки. Чонгук пахнет яблоками. Любимыми дикими яблоками Тэхёна. — Беточка, — зовёт его Чонгук, другой рукой поглаживая по волосам. Тэхён обмякает в его руках. — Точно всё хорошо? — Да, — кивает. — Всё хорошо. Боль в спине проходит. Когда Тэхён закрывает глаза, он видит привычную ему темноту. И ощущение такое знакомое и невесомое, словно с ослаблением он медленно отходит от оргазма и приходит в обычное состояние. Как будто борьба внутри него закончилась. И что-то родное, действительно своё накрывает Тэхёна с головой. Его собственное, настоящее.

***

Тэхён просыпается от того, что ему щекотно где-то в районе бёдер. Он дёргает ногами, недовольно промычав, из-за чего над ухом слышится смех. Ким поднимается, опираясь руками о поверхность, и открывает глаза, осматривая обстановку вокруг. Он лежит на груди Чонгука, альфа любовно смотрит на него, поглаживая его по бедру, которое Тэхён демонстративно и очень собственнически на него закинул. Бета кашляет, приподнимаясь и пытаясь встать с Чона. Альфа накрывает его спину ладонью и нежно тянет обратно, качая отрицательно головой. — Прекрати, — выдыхает Тэхён. Его голос прозвучал хрипло. Чонгук упрямо качает головой. — Боль прекратилась? — спрашивает он, поглаживая лопатки. Тэхён подвигал плечами, проверяя на наличие недуга. Действительно боль не такая ощутимая, всё чувствуется как-то не так, как прежде. Ким приподнимается, качая головой. — Нет? — Да, всё уже. Отпусти. Бета встаёт с кровати, опустившись на пол босыми ногами. Вдохнув воздуха, Ким выдыхает пару раз, не ощущая то ли волшебного сна, то ли ускользнувшего яркого момента. Тэхён выдыхает снова, повернув голову к встающему Чонгуку. Ким поджимает губы, поднимая руку и касаясь щеки Чона. Пальцы не обдаёт игловыми ощущениями. Всё, что ночью чувствовалось, теряется в пучине и забывается так, словно это был сладкий, опьяняющий сон. — Что… что вчера было? — спрашивает Тэхён, хлопая глазами. — Ты не помнишь? — задаёт встречный вопрос Чонгук. — У тебя поднялась температура. Ты начал плакать и… дышать. Потом уснул. Вроде ничего, — пожимает плечами. — Всё хорошо? Ты выглядишь бледным… и… — Хорошо, замолчи пока, — мычит Тэхён, закрывая лицо ладонью. — Что… что с моим запахом? — спрашивает, вдыхая и выдыхая через раз. Чонгук принюхивается, закрыв глаза. Он почему-то пододвигается ближе и хмурится, накрывая ладонью его плечи. Тэхён смотрит на него странно, улавливая в глазах потом удивление, граничащее с сомнительным спокойствием. Альфа кашляет, добавляя, вероятно, честно: — Он слабый. Из горла Тэхёна чуть не вырывается контрастирующее с выражением лица Чонгука «ура». Он выдыхает с облегчением, и губы беты трогает лёгкая улыбка. К врачу действительно стоит сходить, но пока Тэхён не может выдавить из себя что-то. Чон выглядит озадаченным. Он принюхивается снова и снова и даже обнимает сзади, носом зарываясь в шею. Ким качает головой и взъерошивает волосы альфы. В этот момент в комнату заглядывает мать, держа поднос с чашками дымящихся кофе. Тэхён застывает в положении, когда пальцами зарывается в длинные волосы Чонгука. Чон тоже замирает, губы опустив на оголённое плечо Кима. Женщина смотрит на них долго, переводя взгляд с одной детали на другую, хлопая глазами. Чонгук отходит, руки опуская с талии Тэхёна. Бета кашляет, неловко почёсывая затылок и вздыхая. — А постучаться? — Я не знала, что у вас тут утренние поцелуйчики, — с улыбкой объявляет женщина, передавая поднос Чонгуку. — Это не… нет, мы… — запинается Тэхён, пытаясь объяснить, что происходит. — Мам, это недоразумение. — Конечно, — пожимает плечами женщина и уходит, закрывая за собой дверь. Тэхён тяжело вздыхает и поворачивает голову к Чонгуку, вовремя увернувшись от наклонившегося к нему альфы. Ким удивлённо смотрит на него. Чон продолжает вдыхать. И с каждым разом его взгляд, когда Тэхён отдаляется, становится всё обеспокоеннее и обеспокоеннее. Из-за этого бета ещё больше догадывается о том, что произошло. Но ничего пока наверняка не утверждает, пожимая плечами и собираясь проводить альфу сейчас домой. Чонгук, когда Тэхён намекает одеваться, поджимает губы. Родители уходят на работу, ключи оставляя на тумбочке. Тэхён тихо готовит сэндвичи на кухне, пока Чонгук умывается. Ким смотрит на часы, дав себе на заметку пойти в больницу самостоятельно, пропустив утренний приём пищи. Чон спускается по лестнице вниз, держа сумку на плече. Он смотрит на Тэхёна как-то чуждо и странно, сглатывая каждую секунду. — Не будешь завтракать? — спрашивает Ким, показывая на тостер. Чонгук качает головой, направившись к двери. Тэхён выходит за ним в прихожую, прислонившись плечом к стене. Чон обувается, поправляя волосы на голове небрежным движением рук. Чонгук поворачивает к нему голову и вздыхает тяжело, протягивая руку, мол, иди сюда. Тэхён смотрит на него долго и задумчиво, прикидывая в голове, что происходит с ним. Он всё равно делает шаг и сам тянется к лицу Чонгука, обнимая за шею. — Что происходит? — спрашивает Чонгук, вдыхая запах с плеч Тэхёна. Его голос дрожит. Бета прикусывает нижнюю губу. — Это… я… я не чувствую тебя. Я не чувствую тебя. У меня ощущение, будто ты на расстоянии ускользаешь от меня. Словно ты умираешь, — шепчет Чонгук, стискивая объятия сильнее. Апельсины в его носу уже теряют едкость. Шлейф лёгкой, тонкой стенкой окутывает Тэхёна вокруг. Тэхён сглатывает, закрывая глаза. — Я же говорил, — шепчет он. — Ты разочаруешься во мне, когда запах исчезнет, — грустно улыбается, прикрывая глаза плотнее, — когда перестанешь чувствовать, — он опускает руки и шепчет на ухо Чону: — когда поймёшь, что я тебя дурил случайностью. Чонгук отталкивает его так резко, что Тэхён чуть ли не падает на пол. Он отшатывается от него, удивлённо хлопая глазами. Чон отходит на шаг. Ещё на шаг назад. Он сглатывает, стараясь выглядеть спокойным, но в тёмных глазах скапливается одна за другой ненависть, поглощающая в себя шлейфом. С ускользающим любимым ароматом апельсина, который больше пеленой не окутывает глаза. И перед Чонгуком открывается та страшная правда, которую он так не хотел принимать. Тэхён — бета.