Беточка

Сладкая омега-девушка с приятным ароматом душистых роз в скромном бледно-жёлтом закрытом платье с пышными рукавами, в туфельках с низким каблуком; у неё глубокие тёмные глаза и длинные-длинные волосы, ниспадающие водопадом по спине, скрывая маленький рюкзачок. Она заметно принюхивается, когда ощущает, стоя в очереди за книгой в библиотеке, близкий к её вкусам аромат. Омега разворачивается в стороны и ищет глазами объект, источающий столь нежнейший запах календул. Однако когда находит, девушка сглатывает и мигом разворачивается, увидев на шее искомого объекта с приятным ароматом «метку». Чимин наблюдает за всем этим процессом и, честно говоря, ему не особо приятно, когда при любом удобном случае все эти омеги так или иначе считают, что мешать своим присутствием жизни Намджуна совершенно не нужно. У Кима притягательный запах для альфы. Не такой горький, резкий, вычурный и грубый. У Чонгука, к примеру, сложный и непонятный характер, он нуждается во многих вещах, бывает очень упрямым. Омеги это чувствуют с первого вдоха с дикими приторно сладкими яблоками. Вот только у Намджуна иначе: он источает приятный аромат, потому что спокоен и рассудителен, может понимать окружающих его людей и трижды думает, прежде чем обронить колкие слова. И календулы красноречиво сообщают об этом всем, кто умеет это считывать по запаху. Чимин думает, что несправедливо игнорировать такого альфу, как Намджун. — Ты мог бы уже удалить это тату со своей шеи, — говорит Пак, пожимая плечами. Намджун поднимает взгляд с книги на Чимина. — Зачем? — Она оскверняет тебя. — Это не скверна, — улыбается Джун. — Тц, — выдает Чимин. — Омеги видят тебя и думают, что ты уже занят. В это время им совершенно неважно, как ты пахнешь или что из себя источаешь. Джин хорошо поработал: в эту искусственную метку верят все, за это ему уважение, но… это же ужасно. Я только что видел, что очень симпатичная и милая омега посчитала тебя занятым, — Чимин пожимает плечами. Намджун внимательно смотрит на него, слушая каждое слово. На последнем предложении он даже поворачивает голову, ища взглядом ту особу, о которой говорил Чимин. В очереди та девушка всё ещё стоит, но больше не смотрит в сторону одиноко сидящих на читательном столике альф. — Всё в порядке. Мне это пока не нужно, — пожимает плечами Намджун. — Тебе не нужно об этом беспокоиться. Почему ты вообще об этом думаешь? — задаёт он вопрос, оставляя тему незаконченной, но закрытой. Чимин хмурит брови, закатывая глаза. Он скрещивает руки на груди. — Сколько я об этом не думаю, я считаю, что ты поступил несправедливо по отношению к себе, — Пак вздыхает. — Если одинокий омега помечен, то альфа трижды думает, прежде чем познакомиться с ним или с ней. Если же помечен альфа, то омега даже и не попытает счастья, опуская вариант того, что… что ты мог быть свободным в отношениях, просто помеченным из-за глупости. Это такой ужасный стереотип и такое странное негласное правило. — Все люди разные. Это зависит от характеров, а не их принадлежности к какому-либо полу, — отвечает Ким, записывая что-то у себя в заметках и закрывая книгу. Он смотрит на Чимина. — Мне с этой меткой легче, поверь мне, — гладит шею. — И тебе не нужно утешение в других омегах? — Нет. Чимин изучает лицо Намджуна, не упуская в его выражении ни одну деталь. То, как улыбается Ким, как держит радостное настроение и как регулирует отношения, связанные с ним, заставляют Чимина испытывать диссонанс. Честно говоря, Пак бы не решился на такой отчаянный шаг. Может, где-то там действительно гуляет омега, который является Чимину его истинным или родственной душой. И даже если Чимин сейчас свободен в мыслях, отпустил полностью Хосока и готов идти дальше, узнав о том, что его истинный завёл с кем-то отношения и не желает видеть Пака, Чимин бы не решился понять его и отпустить снова, решив ещё и вкупе со своими словами набить себе на шее татуировку метки, как знак того, что он прощает своего истинного и снова пойдёт дальше. Это звучит для Чимина слишком неправильно. Его вины в положении нет. Он бы чувствовал на себе бремя ответственности, навязанной природой. Намджун же не ощущает с этим проблем. Он выглядит спокойным. Чимин знает, что он не любил Мин Юнги, но почему-то позаботился о чувствах омеги, помог ему убедиться в том, что Джун ему действительно не был нужен и против природы стоит пойти им двоим. Пак знает, что Мин Юнги не любил своего истинного тоже, но почему-то для Намджуна омега так ничего и не сделал. Если бы Чимин увидел на шее Юнги метку, искусственную и такую же лживую, он бы чувствовал себя спокойнее. Может, эта играла старая неприязнь и остывающая ненависть за то, что тот буквально вплыл в жизнь Хосока и занял там лидирующее положение, являясь для Чимина игроком-инкогнито. Пак всё равно ненавидит Юнги и сейчас. За то, что не только оприходовал себе лучшего бету на свете, но и оставил собственного альфу с дырой в груди и с уродливой скверной на шее. С Намджуном Чимин встречается стабильно каждую неделю. Альфа не понимает, как начал так часто проводить время с другим альфой. Просто он писал сам иногда поначалу, Джун отвечал, а потом начал звать в разные места, получая согласие. Намджун не удивляется к внезапно выросшему вниманию к его персоне от Чимина. Ким очень хороший слушатель и собеседник. Пак думает, что Джун никому в задушевных беседах и встречах не отказывает. Они сидят в баре Чонгука. За соседним столиком Тэхён что-то шепчет на ухо своему альфочке. Чон краснеет, но улыбается, прикусывая нижнюю губу. Они «неправильная» для общества парочка, но прямо сейчас Чимин видит, что те счастливы. Безумно. Потому что истинный Чонгука мёртв, потому что в отношении беты Тэхёна не существует рамок истинности. Они любят друг друга за душу и характеры, опуская природу на другой план. И им это в жизни сейчас не мешает, потому что один из них лишился всего, а другой — познал ценность собственного существования. Намджун ничего не лишался. И добровольно отказываться от истинности, вероятно, очень сложно. — Природа не знает, что нам нужно, — говорит Чимин, закрывая глаза. Он опускает голову на поверхность барной стойки. Джун кивает, смотря на Чонгука и Тэхёна. — Нужно каким-то методом удалить функцию истинности на корню. Вообще. Эта особенность ни к чему. Не помогает ни альфе, ни омеге. Только повышает уровень процента изнасилований, заканчивающихся свадьбой. Это нелепо. Вот, — указывает на Тэхёна и Чона, — они яркий пример того, что такими должны быть здоровые отношения. В чём толк с рождения знать, что ты кому-то предопределён? Ты не познаешь ни чувств, ни слёз, ни горя. Ты просто знаешь, что это есть и будет. Зачем мы живём тогда? — Ну, с какой стороны посмотреть, — Намджун улыбается, пожимая плечами. — Встретил своего истинного? — внезапно спрашивает он. — Нет, — качает головой Чимин. — С чего ты так решил? — Просто в последнее время ты так много думаешь об отношениях альф и омег, — отвечает Джун. Он отпивает глоток алкоголя со стакана. — Я подумал, может, это с чем-то связано. Чимин хмурится на это заявление, закатывая глаза. — Мне не нравится… как ты поступил с собой, — отвечает Пак без промедления. — Мне не нравится метка на твоей шее, — сглатывает. — Мне кажется, тебе было бы лучше, не будь этой истинности вообще. Намджун внимательно смотрит на Чимина. Пак, уткнувшись лбом о поверхность, плотно закрыв глаза, не поднимает голову. Он выглядит уставшим. К тому же, Ким заметил, что коньячный едкий запах Чимина слабеет. Впрочем, как и его обоняние исчезает. Его внутренний альфа начинает теряться. — Всё не может происходить в нашей жизни идеально, — Намджун хлопает Чимина по спине. — Если бы этой истинности не было, мы бы не учились ценить то, что даёт нам любовь к душе и сердцу с другой стороны. Ты прав. Без этого было бы легче и лучше, но не будь этого, ценил бы ты то, что есть? — он пожимает плечами, улыбнувшись. Чимин поднимает на него взгляд. — Есть ли у тебя то, что ты ценишь сейчас ценой всех страданий? Нет же. И с этой меткой на шее ты вряд ли заимеешь кого-то достойного, — вздыхает Пак. — Только тех, кто плюёт на то, что у кого-то есть пара. Только того, кто готов быть для тебя любовником или… я даже не знаю… — Ты так думаешь? — Джун поднимает брови. — Да, — соглашается без промедления Чимин. Намджун смеётся, качая головой. Он снова протирает шею ладонью. — Чего смеёшься? — Просто, — он улыбается. Подняв руку, Джун гладит альфу по волосам, зарывшись пальцами в локоны. Чимин что-то бурчит в ответ, но голову не поднимает. Намджун оставляет руку так, зарытой в нежных волосах парня. Ким думает, что его новый друг хорошо понимает реалии мира и правильно строит позиции в жизни. В отличие от Чонгука, Чимин знает, что ему нужно, и его не нужно чему-то учить или от чего-то отучать. Намджун и сам готов учиться чему-то у Пака. Чимин прав с какой-то стороны. Метка на шее не подарит Намджуну больше омег. Однако Ким не чувствует, что в этом есть что-то плохое. С надеждами на лучшее, возможно, именно эта метка подарит ему человека, который своим укусом возжелает эту ошибку природы в лице истинности с Мин Юнги сломить связью, которую скрепит душой. — Тот, кого ты полюбишь в дальнейшем, получит от тебя чувства, проверенные даже душевной связью с бетой, — Намджун улыбается. — Ему или ей очень сильно повезёт с тобой, — говорит он. — Больше того, что я печалюсь со своего положения, я радуюсь, что тот, кто станет твоей парой, познает настоящую любовь. Чимин усмехается, поднимая голову. Он кивает, не говоря ничего в ответ.