Скорпион и Черепашка

Зулема сократила расстояние между ними до минимума и прислонила нож к шее блондинки. Она слегка надавила на её кожу, пока на ней не появилась красная точка. Она не совсем понимала, зачем это делает. Она просто хотела заставить её почувствовать ту же ярость, разочарованность и опустошённость, которую чувствовала сама. Она хотела, чтобы она боялась за свою жизнь так же, как и она, когда услышала свой диагноз. Она хотела, чтобы она страдала так же, как и она все эти месяцы. Но она не хотела причинить ей боли, не совсем. Не сильно. Макарена ничего не говорила, она схватила руку Зулемы и попыталась отвести её от своей шеи. Брюнетка не позволила ей этого. — Зулема, хватит. Что бы ты ни думала сейчас сделать, прекрати, — проговорила блондинка. Но никакой реакции не последовало. Тишина. Она лишь пристальнее посмотрела в зелёные глаза, что были в пару сантиметрах от её. Через несколько секунд нож продвинулся ещё глубже. Теперь брюнетка видела, как по шее блондинки текут две тонкие линии красного цвета, спускающиеся к краю её футболки. Мака была крайне встревожена. Одной рукой она схватила лезвие ножа, а другой шею брюнетки, сжимая её. Но больше всего она паниковала не из-за ножа, а из-за того, что теперь она могла чувствовать её пульс и сердцебиение. Они были спокойные и ровные. Ей казалось, что её сердце вот-вот выпрыгнет из грудной клетки, но Зулема лишь размеренно дышала в обычном ритме. Как такое возможно? Эта женщина психопатка! — Какого хрена? Что ты делаешь? Что, по-твоему, произошло? Что я тебя каким-то образом предала? Или ты пытаешься меня убить, даже не объяснив в чём дело? Так же, как ты поступила и с Каспер? — в панике спросила Макарена. Она понимала, что брюнетка сильнее её и что вряд ли у неё получится победить её физически. Но она была уверена, что её слова не останутся незамеченными. — Знаешь, в чём твоя проблема, Мака? Ты всегда переоцениваешь себя. Ты всегда уверена, что можешь перейти черту и тебе это сойдёт с рук. Но знаешь что, блондиночка? Иногда ты не можешь. Как тогда, когда тебя закинули в стиралку, — яростно ответила Зулема, подходя ещё ближе, почти касаясь её лица кончиком носа. — О да, как будто ты сама никогда не бунтовала и не выходила за рамки! — саркастично воскликнула Мака. В ответ она услышала недовольный вздох и слова: — Мы не одинаковые, идиотка! Блондинка не понимала, что происходит. Её мозг работал очень быстро, пытаясь найти подходящие слова, чтобы Зулема опустила нож. Она так волновалась, что не могла нормально думать. Поэтому она сказала первое, что пришло ей в голову, и, как ей показалось, было хорошей идеей: — Знаешь, в чём твоя проблема, Зулема? В том, что ты ненавидишь себя. Так и есть. Ты ненавидишь себя так сильно, что ты просто не можешь смотреть на других людей, которые живут в гармонии с собой. Ты забрала у меня столько всего, но я всё ещё в лучшем положении с собой, чем ты со своим. И ты не можешь смириться с этим. Ты получила свободу, о которой так долго мечтала, но ты всё ещё не удовлетворена. И никогда не будешь. Потому что люди, как ты, удовлетворены лишь тогда, когда все вокруг них страдают. А если нет? То ты заставляешь их страдать. Такие люди, как ты, ничего не чувствуют. Ты думаешь лишь о себе и о своих потребностях, стараясь не казаться слабым ни перед кем. Ты так боишься показать свою слабость, что даже после того, как мы переспали, ты делаешь вид будто ничего не произошло. Ты упускаешь наш шанс провести жизнь вместе. Ты… — остановилась Мака, поняв, что она только что непроизвольно выкрикнула. Она бы даже не обратила на это внимание, если бы не заметила глаза брюнетки. А именно, как широко они раскрылись от услышанного. Зулема не ожидала такого. Она даже не могла представить, что та ночь была так важна для Маки, что блондиночка думала о том, чтобы провести вместе с ней жизнь. С ней? Тогда почему она ничего не сказала? Почему отрывалась с незнакомцами? И самое главное: почему Зулема была в восторге от этой возможности? На секунду она отвлеклась и начала фантазировать о их возможной жизни с Макой. Они старые, они влюблённые, они преступники и они делятся всем друг с другом. Никакая смерть не поджидает её за углом. Никаких галлюцинаций. Почему-то эта идея показалась ей более, чем прекрасной. Поток её мыслей был прерван бормотанием блондинки: — О, нет. Я не это имела в виду. Это не то, что я пыталась ска… Мака вновь остановилась на полуслове, но теперь потому, что Зулема накрыла её губы своими. Она почувствовала непреодолимое желание поцеловать её в ответ. Даже когда они переспали в ту рождественскую ночь, они не целовались. Тогда они делали много всего друг с другом, но их губы так и не соприкоснулись. Зулема не хотела целовать её, потому что для неё поцелуи считались чем-то более интимным, чем секс. И иметь с кем-то подобную интимную связь — значит быть уязвимой, чего она никогда бы не допустила. Но теперь она жаждала именно такой интимности. Вот почему она позволила ножу упасть на пол. У её рук появились дела поважнее.