Колесо Фортуны

Я с полчаса шаталась по императорскому саду в гордом одиночестве, сумев улизнуть от Лили и Феликса. Я планировала зайти к Клоду, как того и хотел наш рыцарь, но только после прогулки. Куда бы я ни поворачивала, всюду меня взглядами сопровождали статуи из золота. А предки знали толк в «правильном» искусстве. Наконец я свернула во внешний коридор. До тронного зала оставалось совсем ничего. Когда я вошла туда, то все трое уже были там. Развернувшаяся картина заставила меня застыть на месте: Феликс передал Атанасию в руки Его Величества. Добровольно. Клод совсем со ума сошел? — Пожаловала, наконец, — обычный голос Клода прозвучал как гром. — Приветствую, — я резко спохватилась и присела в легком реверансе. — Прошу прощения за опоздание. — У тебя паршивые манеры, — император холодно осмотрел меня, а Атанасия покрепче прижалась к нему, чтобы он не вспылил. — Сколько раз я говорил тебе не ходить одной? — Это моя вина, Ваше Величество, — тут же вмешался Феликс. — Я сопроводил к вам принцессу Атанасию и тоже ничего не сказал принцессе Гвендолин. Произошло недопонимание. Это была неправда. Но Феликс отчаянно старается защитить меня. От назревавшего конфликта всем стало не по себе, и впервые в жизни я задумалась о том, что мое ослушание может навредить не только мне. — В следующий раз я буду внимательнее, — я снова поклонилась. — Следущий раз? — кажется, Клод ничуть не смягчился. — Его у тебя больше не будет. Я закатила глаза, когда Клод прошел мимо меня и последовал в императорский сад. Атанасия незаметно пригрозила мне кулаком. Я вспомнила этот же жест, когда она рассказывала о встрече с колдуном, и он вполне живо описал то, что она с ним сделает, если «стремный чувак по имени Лукас» попадется ей на глаза ещё раз. — Хотите тоже на ручки? — Феликс, ты за кого меня принимаешь? — Я понял-понял, — весело рассмеялся рыцарь и поднял обе руки в знаке «сдаюсь». Пока мы шли, я и Феликс вспоминали все проказы нового питомца Ати — Воронули. И наш смех был, видимо, очень громким, потому как Клод вдруг сказал: — Феликс! — позвал он. — Ты мешаешься. Отойди ещё на десять шагов назад от Гвендолин. А ты куда собралась? Раз тебе нравится гулять одной, вот и иди одна. — Ваше Величество, это немного жестоко, — предпринял слабую попытку воззвать к благоразумию рыцарь. — Я тебя не спрашивал, ты слишком уж… Договорить Клоду не дал смачный шлепок по лицу от Атанасии. Всего на миг мир застыл. Я могу поклясться, что за этот миг ее жизнь разделилась на до и после. Как ни странно, но быстрее всех в себя пришла именно я и настала моя очередь спасать ее: — Проклятые насекомые! Они настоящее зло. Правда, Ваше Величество? Вам повезло, Атанасия не допустит, чтобы вас покусали. Все паршиво, но иногда все же находятся поводы для смеха. Я закусила нижнюю губу, стараясь не выдать улыбку. Лицо Ати выражало полный ужас, волосы встали дыбом. — Фью, фью… Папуля, — Ати с «восторгом» принялась дуть на щеку папули. — Тебе стоит поучиться сдержанности, — обиженно буркнул император. — Сейчас это букашка, а потом человек. Убьешь ведь ненароком. В итоге добрались мы до столика, где обычно проводим чаепитие, только через полчаса. Учитывая то, что Клод постоянно попрекал Ати недавним инцидентом, потери были невелики. Как только нам подали чай, тема разговора плавно перетекла в другое русло. Я помогала Атанасии налить чай и всячески старалась ее поддерживать. Ее потряхивало от пережитого стресса, а вот у меня, наоборот, был веселый настрой. Не каждый день приходится наблюдать эффект бумеранга. — Смотрю, у тебя прекрасное настроение? — Клод насупился и как-то нехорошо ухмыльнулся. Только не говори, что хочешь его мне испортить. Я и так при тебе почти не улыбаюсь. — Да, — я уже не с таким рвением уплетала пирог. — Мы собрались вместе и я этому рада. — Это не в твоём стиле, — хочешь сказать, что я не могу просто наслаждаться совместным времяпрепровождением? — Ты в курсе, что ты впервые улыбнулась в моем присутствии? Недожеванный кусок выпал из моего рта, и я закашляла. С каких пор Клод стал подмечать такие трогательные вещи? — Просто в мире нет вещей, что бы я ценила больше тех, кого люблю. — Ты имеешь в виду вишневый пирог? — с иронией поинтересовался император. — Я говорила про… нас, — абсолютно серьёзно добавила я и откусила пирог. Все трое посмотрели на меня, как на страуса среди павлинов. Да, в памяти свежо событие, которое перечеркнет все счастье «нашей» семьи. С наступлением твоей амнезии ты потеряешь покой. Потеряешь нас. Но, как будто, если ты нас позабудешь, наступит конец света. Это не так. Сейчас у меня есть более серьезные причины для беспокойства: Атанасии может стать плохо из-за переизбытка магии. Если такое случится, то харканием кровью она так просто не отделается. Я с ужасом представила, как Атанасия падает в обморок. Я хочу быть готова, не так, как тогда на озере. У нее появился Воронуля, и Лукас скоро войдёт в игру. Так когда же это произойдет? — Я не хочу этого видеть, — произнесла я. — Не хочу, чтобы ты болела. Мои слова прозвучали не в тему и совершенно неожиданно. Тишина. Клод прав, я не умею мыслить трезво. — Гвен, ты сегодня странная, — Атанасия обеспокоенно заглянула мне в лицо. — Но Ати во-о-о-от так любит сестру. И Феликса. И папочку. — То есть меня ты любишь меньше всего? — прицепился к ее словам Клод. — Нет, Ати любит всех одинаково, — она просияла, а руки у нее нервно затряслись. — Неважно, — проворчал Клод. — Вы обе совершенно испортились. — Почему вы постоянно говорите, что мы невыносимые? — я смяла салфетку. — Лучше скажите, что Вы любите нас. — Факты налицо: как только я отобью у вас одну дурную привычку, появляется новая. Мне надоело гоняться за тобой, чтобы просто заставить учиться. Атанасия и вовсе делает, что хочет! Размахивает руками как придется. — Я просто не хотела, чтобы жучок укусил папулю, — лицо Атанасии помрачнело. — А если в опасности окажусь я и Гвендолин одновременно, кого ты бросишься спасать первым? Этот вопрос вогнал Атанасию в ступор. Неужели случай с жучком настолько задел его тонкие чувства? Такими компрометирующими вопросами он до сих пор испытывает дочь. Я не понимаю его совершенно. То он даёт повод считать нас его семьёй, то иногда происходит сдвиг по фазе и полное обнуление отношений. — Меня спасет Феликс, а Ати вас, — я набралась храбрости и ответила как можно дружелюбнее. — А как бы поступили Вы? Атанасия с благодарностью посмотрела на меня. Уверена, она бы выкрутилась и без моей помощи, но мне нужно выяснить, чего же добивается Клод. — Сделай одолжение и не влезай в разговор, когда тебя не просят, — он говорил это безразлично, словно в пустоту. Этот грубый ответ отозвался во мне неприятным жжением. Семья — это не рюкзак, который можно сбросить в любой момент. Особенно дети! Да, она приносит массу беспокойства, но на то люди и создают семью. Чтобы вместе пройти через все. Оставшееся время мы провели в молчании. Воздух между нами заледенел, а это лишний раз напомнило мне, что расслабляться в присутствии этого человека не стоит. Я сдержала слезы и уткнулась в чашку. И снова чаепитие скатилось в тартарары. — Гвен, — меня позвал неожиданно теплый голос. — Если бы на месте меня оказался кто-либо другой, то промолчал бы, зная, что ты моя дочь. Но любое ваше слово — это бесплатное оружие против вас. И я хочу, чтобы и ты, и Атанасия внимательно следили за тем, что вылетает из вашего рта. — Мы обязательно это учтем, папа, — Атанасия криво улыбнулась.  — Я тоже поняла. Это странный урок я действительно усвоила на всю жизнь. День спустя Клоду что-то стукнуло по голове, потому как он лично притащился в Рубиновый дворец. То, что он там увидел, мягко говоря, его впечатлило. Впечатлило негативно. Наше местожительство он назвал обшарпанным свинарником. Никто не понял, к чему это было. — Я говорю, что это пустая трата времени, — голос Клода вернул меня в реальность. Он решил провести мини-собрание и допрос с пристрастием. Только вот я прохлопала ушами добрую половину беседы. Я посмотрела на Атанасию в надежде, что она выручит ситуацию. С самого утра мне было холодно, несмотря на то что на улице адское пекло. — Я искренне считаю, что принцессам нужны друзья их возраста, — с широкой улыбкой сказал Феликс и при этом посмотрел на меня. — Ати хватает друзей, — выпалила она. — Сэр Роджер Альфиос говорил, что собирается… Меня начало конкретно потряхивать. И либо Клода реально стало два, либо у меня потемнело в глазах. Я спрыгнула с дивана и схватила со стола стакан с водой. Но и там вода оказалась прохладной. Атанасия внимательно следила за моими действиями и обеспокоенно спросила: — У Гвен что-то не так? — Я замёрзла, — пожаловалась я ей и показала свои ледяные посиневшие ладони. — Но принцесса, здесь очень жарко, — возразил Феликс. — Я знаю, но все равн… У меня неожиданно перехватило дыхание, и я не договорила. Сознание куда-то медленно, но верно уплывало. Я сделала над собой усилие и попыталась сосредоточиться. Что-то мягкое легло мне на лоб. — Гвен горячая, как чайник! — испуганно выкрикнула Атанасия. — Папочка, у Гвен температура. Прежде чем «благородно» шлёпнуться впервые в жизни в обморок, я успела поставить стакан на стол и ничего не пролить. — О боже мой! Гвендолин!