Одно сердце на двоих

Свежий воздух ворвался в приоткрытое окно, неся с собой ароматы полевых трав и звуки щебетания птиц. Утро было просто изумительным и впервые за всё это грёбанное время Жерар с улыбкой встретил его. Боги, прям как дома. Нет, шутки шутками, а как разберётся со всем этим, свалит в какую-нибудь провинцию и будет там местным цербером. Он не создан для смрада больших городов, он создан для мира и покоя где-то за тридевять земель от этих муравейников и ему явно не терпелось приступить к исполнению своего предназначения. Солнышко сияло, пробиваясь сквозь неплотные шторы, улыбаясь ранним пташкам, отчего Жерар лишь лениво потянулся на своём спальном месте и блаженно улыбнулся. Может вести это дело из Клевера? Тут так хорошо, тихо, никаких Железиков и прочего мракобесья; солнышко светит, птички поют, откуда-то из далека доносился крик петухов, а главное… - Я сейчас перестреляю нахуй этих пернатых тварей! Сколько можно чирикать, блядь!? – раздалось со второй половины двуспальной кровати, после чего на незадачливого помощника навалилась растрёпанное чудище, чьи алые космы, разве что только, не шипели и не кусались. – С четырёх утра горланит, паскуда. Сам не спит и другим не даёт! Ей богу, ещё никогда не хотела куриного супа так сильно!!! Ненавижу этот город, хочу в Магнолию!!! Жерар ничего не ответил. Парень лишь лениво сдул со своего лица алую прядь, безразлично глядя в потолок, и думал о том, как он вообще до этого докатился. «Трёхместный номер!»: сказал вежливый администратор и да, не обманул. Огромная двуспальная кровать с кушеткой, три комплекта спального белья, на двоих – больше чем просто достаточно… Так он думал, а потом прилёг на двуспальную кровать. Разгромленная квартира, отсутствие нормального сна, бесконечная боязнь, что вот-вот из-за угла на тебя кинется нечто из ада морально выжали и без того уставшего законника, а две недели житья с ненаглядной начальницей на неудобной раскладушке так и вовсе выбили любое желание даже лицезреть подобные средства пыток. Однако, завалившись на нормальную кровать, на которой можно растянуться, как тебе того хотелось, аловолосая фурия явно дала понять, кто будет сегодня на вершине пищевой цепи… С чем парень, конечно же, не согласился. Эта была битва титанов за спальное место, в которой Жерар схлопотал дубиной по морде, а Эльза – шокером в плечо. Всё медленно, но верно двигалось к применению огнестрельного оружия, однако, стоило предохранителям сухо щёлкнуть, как в номер вбежала перепуганная уборщица. Завидев двух вооружённых блюстителей закона, что вот-вот нашпигуют друг друга железом пожилая женщина с трудом сдержала обморок, но как-то собралась и спросила, что случилось. Ответ, что два человека не помещаются на трёх спальных местах, вызвал в женщине лёгкий когнитивный диссонанс, но спорить с «Городскими» «Сельская женщина» не решилась. У этих двоих в карманах пистолеты, а что творится в головах, она даже не хотела думать. Худо-бедно сгладив углы, несчастная уборщица спиной вышла из номера, пожелав приезжим спокойной ночи, и незаметно набрав номер местных мужиков, на случай опасности... В принципе на этом «военный конфликт» двух вооружённых людей закончился… Начался «политический». Жерар был готов драться за место на матрасе, а потому просто поставив перед фактом свою начальницу о том, что он тут спит, парень сбросил с себя верхнюю одежду прямо на пол, завернулся в одеяло и завалился на кровать. И вроде бы конфликт исчерпан, а границы проведены, но вдруг Жерар почувствовал, как его внаглую отодвинули к краю и легли на соседнюю половину. Эта была самая бурная ночь в истории отеля Клевера, которую местная администрация не забудет никогда. Маты, вопли: «Убери свою жопу с моей половины!!!» и ответы: «Не нравится моя жопа, пиздуй на кушетку!!!», слышались до самой глубокой ночи, а когда всё стихло персонал с облегчением выдохнул, однако вдруг вспомнил, что эти двое сняли номер на неделю, и мысль перетащить вторую двуспальную кровать в их номер уже не стала казаться такой абсурдной. - Дьявол. – выругалась заспанная Скарлет, с ненавистью глядя в открытое окно, откуда доносился крик петуха. – Я застрелю эту тварь. - Тебе удобно? – как бы невзначай спросил Фернандес, глядя на девушку, что внаглую на нём развалилась и даже не думала двигаться. - Вполне. – заспано выдохнула Эльза и болезненно сморщилась. – Боги, Жерар, он кукарекал всю ночь! - Не ночь, а утро. Ночью они спят. И вообще, ночь это с двенадцати до четырёх. - Я ребёнок городского типа! У меня ночь с двух до семи, а дальше – раннее утро! – почти плакала Скарлет, после чего жалостливо посмотрела на парня. – Замути мне кофеёк. - А что ещё тебе замутить? - Я кушать хочу. - Ну, это вниз надо идти, на завтрак. - Принеси мне! - Эльза, поднимай свою задницу и пошли завтракать! - Принеси! - … - обрамлённый татуировкой глаз нервно задёргался, после чего парень как-то недобро и криво усмехнулся. – «Нет» минету – нет омлета. Поднимайся. - Ну не капризничай. – Эльза театрально состроила большие глазки. – Пазя-я-ялуста-а-а. - Ве-е-а! – злобно прорычал парень, после чего резко поднялся, отчего Эльза рухнула на матрас, и начал одеваться. – Сейчас принесу, только не пищи! - Ты моя бусенька. – самодовольно оскалилась девушка, звёздочкой распластавшись на освободившейся территории. – Без сахара! - Помню. – злобно рыкнул парень, глянув на девушку через плечо. – Поднимайся давай, у нас ещё много работы сегодня. - Успеем. – блаженно выдохнула женщина, глядя на захлопнутую дверь. – Благодать. – Эльза лежала на огромной кровати и улыбалась, грозясь вновь провалиться в пучину сна, как вдруг из открытого окна раздался оглушительный вопль петуха, только теперь уже явно где-то с соседнего забора. – Я НЕНАВИЖУ ЭТОТ ГОРОД!!! ЗАСТРЕЛИТЕ ЭТОТ БРОЙЛЕР КТО-НИБУДЬ!!! А пока Эльза отчаянно сетовала на сельские устои, Жерар впервые за долгое время почувствовал себя, как дома. Люди простые, немудрёные, конечно, не такие изысканные, как в Магнолии, но более чем приемлемые. Не было этого дешёвого пафоса, пустых понтов. Просто люди, нравишься – свой, не нравишься – не свой. Всё просто и без лишних притворств… Как ему этого не хватало. Город Клевер был посёлком городского типа. Народу мало, сплетен много, лесистая местность, у каждого второго свой дом, какая-то животина и кладовка с семейными закатками из личного огорода. Идиллия. Где-то к полудню Эльза раскачалась, влив в себя пол литра кофе, после чего пара вышла, однако, свирепый взгляд из-под алой чёлки косился в сторону забора, откуда, по её мнению, должны были доноситься звуки. Мать твою, она найдёт его, чего бы ей это не стоило и тогда этот ходячий наггетс дорого пожалеет о том, что их со следователем биоритмы не совпадают. Первым делом пара направилась в сторону местного полицейского участка, дабы приступить к детальным изучениям. Да, Клевер предоставил им копию уголовного дела, поэтому Эльза и Жерар надеялись, что смогут найти сопутствующие моменты, и, как ни странно, нашли. - Восемьдесят человек за полгода. – усмехнулся Жерар, перелистывая местные архивы. – Грибники, охотники, дальнобойщики, не самые приятные личности, и кого где! Обглоданный в канаве, сапог в болоте, а часть и вовсе без вести пропали. - Отношение к Флер имели? - К Флер имели отношения все люди этой деревни. Народу очень мало, все друг друга знали, а учитывая её внешность и полное отсутствие ума, цеплялись к ней частенько. - Почему никто не поднял панику? - Почему же не подняли? – вопросом на вопрос ответил Фернандес и закрыл дело. – Целые рейды организовывали, хотели медведя-шатуна выследить или стаю волков. К сожалению, в лесистых регионах подобное явление не редкость, особенно в холодные периоды, а как мы знаем из дневника, дело было в интервале «осень-зима». С наступлением холода зверьё жмётся к поселениям, чуя запах пищи и мусора, ну и, конечно же, лёгкой добычи, а потому поднимать шум особо никто не стал. Подумаешь, три внештатных трупа, когда такое почти каждую зиму. - Я не понимаю! – психанула следователь и отшвырнула от себя документы. – Город маленький, все друг друга знают, обмениваются пирогами, приветствиями и кадками огурцов, но труп Флер нашли, когда он уже вздулся, и то, только потому что бабушка почуяла неладное! Какой-то дружный, но недружный город! - Изгоям в таком городе несладко. – Жерар собрал разложенные документы. – Возыметь дурную репутацию в посёлке равносильно бану в соцсетях. Вот только если в интернете можно сменить ресурс, то в маленьком городке ты хер-два куда свалишь. Жизнь размеренная, ничего не происходит, хочется интриг. Если толпа находит себе козла отпущения – это Жопа. Мне интересно, почему Флер так не любили. Надо заглянуть к её бабушке, уточнить нюансы, потому что так не должно быть. Ты узнала, где она живёт? - Ещё когда были в Магнолии. - Хорошо. Тогда, я думаю, нам стоит ехать. - Она будет дома не раньше пяти вечера. Занятая бабка: хоть и на пенсии, а врачом работает до сих пор. - Ну, тогда у нас есть немного времени. По мороженке? - А то! – воодушевилась Эльза. – Мне клубничное! О да, мороженое делает наш поганый мир намного лучше! Отложив архивы «на десерт» пара направилась в местную кофейню, однако, на несчастье следователя, клубничного мороженого не было, только тортик. - Я ненавижу этот город. – рычала женщина, в ожидании своего заказа. – Петухи орут, мороженого нет. Да лучше бы тут Железный бегал!!! - Да, не провинциальная ты баба совсем. – издевательски оскалился парень, помешивая ложечкой ароматный кофе. – Расслабься, сейчас тебе принесут твой тортик и жизнь наладиться. - Я не хочу тортик! Я хочу МОРОЖЕНОЕ!!! - Ну, тогда я съем тортик за тебя. - Ещё раз скажешь мне что-то подобное и суд меня оправдает за убийство в состоянии аффекта. Жерар ничего не ответил, а лишь тихо засмеялся и немного мечтательно посмотрел на Эльзу. Видят боги, Эльзе хотелось съездить по этой довольной морде. Не, ну а что он сидит и лыбиться!? - Эльза. – голос парня был насквозь пропитан издёвкой и каким-то умилением. – Тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил какая ты очаровашка, когда злишься, но не можешь снять пистолет с предохранителя? - Сейчас придём в номер, я тебе так предохранитель сниму, что в ванной спать будешь!!! - Нет, я точно заведу нам в офис петуха. Однозначно! - Фернандес, я пойду по статье «превышение полномочий», если ты сейчас же… - Ваш тортик! – улыбчиво проворковала молодая официантка и немного неоднозначно улыбнулась Фернандесу. – Может быть десерт? - Коньячку для дамы. – силясь не заржать, выдал Фернандес, явно пропуская мимо невербальный посыл официантки. – Или что там к тортикам подают? - Фернандес. – надо признать, вилка в руках этой женщины выглядела не менее опасной, чем пистолет. С яростью отломав себе кусочек клубничного торта, Эльза закинула его себе в рот и угрожающе оскалилась, пытаясь не подавиться. – Если ты думаешь, что тебе это… Вдруг следователь осеклась, словно увидев что-то непонятное, после чего как-то подозрительно посмотрела на торт и начала медленно жевать. Проглотив заветный кусочек, Эльза с пару секунд смотрела на лакомство, после чего отломила вилкой себе ещё один, отправила в рот и посмотрела на официантку, как на мясо: - Девушка, будьте добры ещё четыре таких сюда и восемь завернуть с собой. - О, я так понимаю, нам даже коньяк не понадобился! - Умолкни, Фернандес! Жерар ничего не ответил, а лишь звонко засмеялся. Боги, как давно он так не смеялся. Видимо нервы дали о себе знать, да и обстановка. В этом кафе было так легко и спокойно, пусть даже официантка и посмотрела на него, как на идиота, который разменялся на какую-то истеричку, когда рядом была «Афродита», но ничего не сказав, лишь молча направилась выполнять заказ. В этом уютном кафе они досидели до самого вечера, а после, занеся злосчастные лакомства в номер и взяв необходимые вещи направились в сторону свидетеля, который мог пролить свет на ситуацию. Надо признать, от хорошего настроения Жерара не осталось и следа; он весь погрузился в работу и искренне надеялся, что сможет получить хоть какой-то ответ, но подойдя к частному дому и завидев её хозяйку в успехе миссии парень начал сильно сомневаться. Это была пожилая женщина, но довольно бойкая для своего возраста, которая рьяно орудовала тяпкой в саду после тяжёлого трудового дня. Вот это выдержка, надо бы её в убойный отдел к ним в Магнолию. Сам участок был довольно маленьким, как и домик, но более чем ухоженный... И всё же, несмотря на видимый уют, чувство, что их тут не ждали накатывало раз за разом. - Здравствуйте! – громко поздоровалась Скарлет через забор, отчего старуха оторвалась от своих дел и отложила тяпку. – Госпожа Полюшка? - … - бабуля выпрямилась и недоверчиво глянула на незваных гостей. – Здравствуйте. Чем обязана? - Мы из полиции Магнолии, убойный отдел. – Эльза показала удостоверение. – Мы хотели поговорить с вами по поводу Флер Короны и… Эльза резко осеклась, а Жерар всполошился, завидев как бабка резко развернулась и стремительно направилась в дом. - Госпожа Полюшка! – окликнул Фернандес. - Пошли вон. – коротко и очень грубо бросила пожилая женщина и посмотрела на служителей закона, как на сосредоточения всего зла этого мира. – И чтобы я вас больше никогда здесь не видела! - Полюшка, послушайте! - Это ты послушай! – резко развернулась женщина. – Вашей ментовке было наплевать на Флер, когда толпа школьниц забивала её ногами после уроков! Вам было плевать на неё, когда она писала заявления на побои от очередного ухажёра! Про неё вспомнили и посетовали лишь тогда, когда вздувшийся труп нашли в собственном доме! Никто, НИКТО кроме меня про неё не вспомнил, НИКОМУ она была не нужна!!! Я её хоронила сама, не пригласив на похороны никого, потому что знала, как к ней на самом деле относились! А теперь пошли вон отсюда, пока не огребли тяпкой по горбу!!! Мне семьдесят лет, так что нары не страшны! На этом бабка просто развернулась и направилась в дом, оставив двух законников в полном оцепенении и непонимании. Вот он, последний шанс пролить на эту ситуацию хоть какой-то свет... И этот шанс просто послал их куда подальше. - Надо вызывать на допрос. – тихо констатировала Эльза и потянулась за телефоном. – Ничего, не первая не последняя. Сейчас позвоню в местное отделение, а там… Но не успела женщина договорить, как непутёвый напарник сделал несколько шагов назад, после чего с разбега перескочил ограду и оказался на территории дома. - ЖЕРАР, МАТЬ ТВОЮ!!! – окликнула девица, привлекая внимание повернувшейся старухи. – А НУ, НАЗАД! - Ты омурел, Щенок! – старуха явно не сдавала позиций, а иссушенные руки потянулись к тяпке. – Я сказала: «Пошли вон отсюда»!!! Но Жерар не слышал женскую половину, упорно наступая на вооружённую женщину. Ещё бы! Он закрыл собой Эльзу, встав между ней и Железным, что ему какая-то ветхая старуха!? Он шёл на таран, не боясь огрести тяпкой, но когда до зоны поражения оставались считанные сантиметры, парень вдруг резко остановился и вытянул руку, в которой был древний фолиант. Надо признать - это произвело впечатление, от которого бабулька лишь обречённо опустила руки, а в глазах мелькнула злоба. - Да чтоб вы сдохли с этой чёртовой книгой. – в голосе старухи мелькнули слёзы. – Пожалуйста, уходите. - Вам знакома эта вещь. – утвердительно заявил Фернандес, даже не думая идти на попятную. – Вы видели её раньше. - Убери эту дрянь от меня. - Полюшка, послушайте. – тихо, но очень твёрдо выдохнул парень. – Эта книга каким-то образом попала в Магнолию из Клевера. С ней в одной связке был дневник Флер. И не отпирайтесь, я знаю, что вы его читали. - Там был написан бред! - Полюшка… С появлением этой книги в Магнолии началась череда убийств. Была ли это шайка фанатиков-сатанистов или банальная случайность, но у нас есть основания полагать, что события пятилетней давности с вашей внучкой могут пролить свет на то, что происходит сейчас. Вы – врач, не мне вам говорить о том, что «Мёртвым не помочь», но можно помочь «Живым». Пожалуйста, Полюшка. – парень слегка смягчил тон, глядя на то, как на морщинистых глазах выступили скупые слёзы. – Расскажите нам о Флер, о том, что с ней случилось, и я обещаю, что мы уйдём и вы нас больше не увидите. - … - женщина лишь закрыла лицо одной рукой, после чего тяжело выдохнула и посмотрела на двух законников. – Давайте, хотя бы, в доме. От услышанного Жерару реально полегчало, а Эльза отложила воспитательные пиздюли на потом. Может, действительно, иногда вместо того, чтобы искать окольные пути и заходить с тыла, надо встать прямо перед чудищем и сказать: «я прав!»? На примере напарника она уже дважды в этом убедилась. Дом был маленьким, даже уютным, но уют этот был какой-то чужой, словно не ждал гостей, а потому извечной жительнице города тут было не по себе. Жерар же в свою очередь сидел на маленьком диванчике и внимательно перебирал глянцевые фотографии в большом формате, правда они вызывали больше вопросов, чем ответов. Эти фото были профессиональными, со всеми необходимыми подсветками и обработками, хоть в журнал на главную обложку, и, честно говоря, их было бы не стыдно туда напечатать. Молодая девица с большими алыми глазами, что были обрамлены длинными пушистыми ресницами; длинные, густые, огненно-рыжие волосы спадали ниже пояса, а лицо и тело - это отдельная тема: пышная грудь, осиная талия, округлые бёдра - не каждая могла таким похвастаться. - Флер была очень, ОЧЕНЬ красивой девочкой. – тяжело выдохнула хозяйка маленького дома и обречённо упала в кресло, глядя куда-то в пустоту. – Она была такой красивой, на неё оборачивались все: от мала до велика! Она была очень доброй, совершенно беззлобной, неагрессивной… - вдруг бабушка замолкла и тяжело вздохнула, прикрыв глаза. – Но она была глупенькой. Вот на сколько у неё было красоты, вот на столько ей не хватало ума. Она была из тех, кто делал плохо всё, причём она не отлынивала, не вредничала, она вообще ничего не могла сказать поперёк! Она плохо училась, была плохой хозяйкой, ничего не могла и ничего не умела, но даже не это было самым страшным. Она была наивной, наивной настолько, что это вправду, рано или поздно, должно было её сгубить! Она верила на слово всем и каждому! Вот ей скажут: «мы же лучшие друзья», а она не глядя бежит к девчонкам, которые потом ей обрежут волосы ножницами. Причём, она поплачет недельку, а через какое-то время ситуация повторяется! Этим охотно пользовались мальчишки, заливая про «неземную любовь», а город у нас маленький, слухи разносятся быстро, ну и прослыла она на всю округу «доступной девицей», а сделать уже ничего нельзя. Плачет и бегает, плачет и бегает, а выводы не делает! Сколько заявлений на побои, на угрозы, на шантаж, а самое страшное, что полицию-то понять тоже можно! Три заявы в месяц, на регулярной основе! Конечно, в один момент на это стали смотреть сквозь пальцы: ну нравится девке, чтобы её пиздили и использовали, что-ж тут поделаешь!? – бабулька взяла чайник со стола и налила себе чаю. – Семья у нас маленькая, дочка с мужем погибли, когда Флер ещё была ребёнком, а у второй дочери жизнь не сложилась. Стыдно признаться, но это действительно так. Флер была обузой для нас, не потому что, мы её не любили, а потому, что это было просто невозможно. Она ничего не умела делать, её ничему невозможно было научить, дать ей в руки деньги – это было всё равно, что выкинуть их в мусор. Она совершенно неумела ими распоряжаться, а учитывая, что она была до неприличия доброй, эти деньги не редко уходили «нуждающимся». - А что это за фотографии? – осторожно поинтересовался Фернандес. – Они профессиональные. - Когда Флер исполнилось восемнадцать, мы всерьёз заволновались о её будущем. Нормального мужика она бы себе не нашла, в Клевере так точно, а про работу и думать было страшно. Мы действительно очень волновались об этом, но то ли к счастью, а быть может и нет, в Клевере объявился Иван Дреяр. – Полюшка отпила чаю и откинулась на кресло. – Я даже не знаю, где Флер его надыбала, как они вообще познакомились, но она привела его ко мне. Ему было где-то около сорока, он ей в отцы годился, он мне не понравился как-то сразу: было в нём что-то отталкивающее. Он улыбался мне, представился профессиональным фотографом и сказал, что очень хочет, чтобы Флер стала его моделью. Меня это нисколько не смутило; я даже больше скажу, мне реально стало легче! Модельная красота – это всё, что было у Флер, и если она сможет этим зарабатывать себе на жизнь – СЛАВА БОГУ, ВПЕРЁД И С ПЕСНЕЙ!!! Дреяр не соврал, оставил большой задаток, таких денег в нашей семье ещё не было… Но… - Что случилось? – насторожилась Эльза. - У Флер никогда не было таких денег… Ума, к сожалению, тоже. – выдохнула Полюшка. – Она растрещала всем о своём успехе и, конечно же, её начали травить. Я не знаю, что ей наплёл Иван, но она как-то сразу, никому ничего не сказав, собралась и уехала, оборвав все связи. - Вы не знаете, куда конкретно они уехали? - Нет, она ничего не сказала, только обмолвилась о том, что теперь её жизнь наладиться. Мы не видели её больше года… А потом она объявилась. Она приехала к моей дочке, - своей тётке, - та не обрадовалась и я скажу честно, были причины. Правильно это или нет, но нам без неё было действительно хорошо. Раньше для нас прожить месяц без вызова в участок – это было сродни рождественского чуда, а тут целый год! Мы уповали всеми правдами и неправдами, что этот фотограф сделает её жизнь прекрасной… Но то, в каком состоянии она приехала говорило об обратном. - Расскажите об этом подробнее. - А что рассказывать? Во-первых, она приехала в домашних тапках, а это уже говорит о многом. Она была ужасно напуганной, ничего не говорила. Раньше её было не заткнуть, она говорила по делу и без дела, когда надо и нет, а тут она словно пробку словила. У нас своих дел по горло, а тут эта ходячая катастрофа на пороге, разумеется дочка сорвалась, поставила ультиматум, что содержанка ей в доме не нужна, не найдёт работу - пусть катиться на все четыре стороны. Жестоко? Возможно. Но, заметьте, вполне справедливо. Какое-то время Флер искала работу, перебиваясь подработками: её отовсюду шпыняли, ей не хватало усидчивости, терпения, да и, банально, понимания! А потом появился эта чёртова собака, и вообще всё пошло через одно место! - Собака!? – Жерар тут же отложил фото девушки и достал маленькое фото из материалов уголовного дела. – Вот эта собака? Полюшка взяла фото в руки и лишь тяжело вздохнула. С маленькой карточки на неё смотрела непутёвая, но очень счастливая внучка, которая обнимала безродную псину и улыбалась. Глянув в эти неестественно голубые глаза, старуха лишь досадно отвернулась и положила фото на стол: - Я не знаю, где она взяла эту псину, но эта тварь ходила за ней попятам. Она называла этого пса Акнологией… Мать твою, Акнология! Ни Шарик, ни Бобик, ни Рэксик, да хотя бы Ричард! Акнология!!! Как можно было назвать собаку Акнологией!? В какой дыре она это имя надыбала вообще!? - Так что с собакой? - Что с собакой!? Посмотрите на это фото и скажите, что с этой собакой всё нормально! Я все детство провела в деревне, у нас было столько собак, что я их даже не считала, но чёрт тебя подери, это была не собака, а черти что! Во-первых, она никогда не лаяла, только рычала, но это не было самым странным в ней. Собаки, когда видят кого-то, пытаются принюхаться, познакомиться, реагируют на пришедших… А этот сидел и смотрел, словно выжидал чего-то. Он ни разу не обнюхал ни одного прохожего, когда Флер с кем-то говорила, он сидел рядом и просто смотрел. Я встречала трусливых собак, которые жмут хвосты и прячутся, но этот не боялся ничего и никого, ничем не интересовался. Он не обнюхал ни один столб, ни одну вещь, когда они приходили ко мне домой. Он просто сидел и ждал, как тень, после чего поднимался и не поведя ухом, уходил вслед за Флер. – вдруг бабка осеклась и понуро опустила голову. – Тот период жизни был для меня очень сложным. У нас в городе объявился зверь, который загрыз мою дочь. Родственников у нас нет, а потому Флер стала полноправной хозяйкой в доме своей тётки, ну а я особо не лезла. Есть своя крыша, свой угол, вроде работу нашла, так ещё и собака: считай, почти самостоятельная, ну и с богом, лишь бы опять не начались эти походы по полиции. Вроде жила, ничего необычного, а потом началась какая-то чертовщина. - Что за чертовщина? – Скарлет, наконец, взяла чашку уже остывшего чая. - У нас в городе начали пропадать люди. Мы живём в лесистой местности, зверьё заходит часто, особенно, когда холодает, а потому такие случаи, пусть и редкость, но случаются регулярно. Да и не только зверь прибрать может, у нас много болот, а сколько ситуаций было, когда по пьяни уходили в лес по грибы, а в таких местах заплутать, как нехрен делать - там и переохлаждение и всё, что хочешь. Я работаю врачом в Клевере всю жизнь, а потому таких вот «грибников» и «охотников» видела больше, чем патологоанатомы. Но, тем не менее, люди начали пропадать довольно часто. Я очень испугалась за Флер, но та как-то пропустила это мимо ушей. В тот год мы не знали покоя от этой напасти, а вот у Флер началась настоящая полоса удачи. – женщина немного грустно улыбнулась, после чего подозрительно сощурилась. – Я помню она пришла ко мне и положила на стол стопку денег. Я опешила, мол, где она их взяла, на что она лишь хитро улыбнулась, подмигнула и сказала, что у неё есть «хороший друг». Кем был этот «друг» я не знаю, но в деньгах у неё нужды не было совсем. Меня это насторожило, но я очень боялась задавать вопросы. Я не сомневалась, что это был какой-нибудь богатенький мажор или даже папик, но скажу честно, я была рада этому. Если у этого человека есть деньги, значит, по крайней мере, есть возможность ими содержать Флер, а значит, худо-бедно, пусть так, но лучше без мозгов при папике, чем и без мозгов, и без папика. - Скажите пожалуйста. – Жерар наклонился к старухе. – Флер вам что-то говорила о себе? Может рассказывала, как провела год или какие-то случайные фразы? Она вам ничего не говорила о своём псе? - Мы всегда мало общались... В какой-то степени, это наша с дочкой вина. Флер много говорила не по делу, причём такой наивной глупости, что это было невозможно слушать, а потому она редко ко мне заходила, а после того, как нашла себе «кошелёк» и вовсе перестала это делать. Она приходила ко мне и оставляла деньги, зачастую, даже не здороваясь - это сильно подорвало наши отношения, но я чувствовала, что, рано или поздно, это кончится очень плохо. - Что именно? - Флер не любили в городе, но когда у неё появились деньги, все тут же к ней потянулись. Ей очень сильно завидовали другие девочки, распускали слухи о том, что она стоит на трассе по ночам, а мальчики, видя красивую и богатую, хотели и поматросить, и урвать что-то! На моё удивление, Флер стояла особняком, не подпуская к себе ни мужчин, ни подружек, а её псина… Мне реально казалось, что она вот-вот кого-то сожрёт. Так продолжалось довольно долго, аж до самой зимы, а после… - Что после? – поинтересовался Жерар, глядя на то, как женщина замялась. - У нас пропал ребёнок. – опасливо выдохнула старуха. – Мальку было всего четыре года, он просто исчез со двора. Женщина выпустила в закрытом дворе средь бела дня поиграть в снегу; она отошла, чтобы взять перчатки, потому что у неё замёрзли руки, а когда вернулась, ребёнка уже не было. Калитка была закрыта, соседи ничего не видели, да что там говорить!? Следов на снегу не было!!! Его, словно, в воздухе выдернули! Весь город был в шоке, всех подняли на уши сразу, но мальчика так и не нашли. Мать ребёнка чуть не сошла с ума, долго лежала в клинике: худо-бедно, с помощью семьи и мужа выкарабкалась, даже завела второго ребёнка, а вот с Флер что-то случилось. Я бы даже не обратила внимание, но меня в больнице спросили, почему Флер не выходит на связь. Я позвонила ей - трубку она не брала, приехала лично… Честно говоря, я тогда очень испугалась. Она не открывала мне двери, благо, у меня был запасной комплект ключей. Она сидела в своей комнате, и как заведённая повторяла одну фразу: «он его съел». Флер была не в себе, она точно была под чем-то, правда, я не знала, под чем именно, и то и дело повторяла одно и тоже. В соседней комнате надрывался от воя её пёс, но я боялась его выпускать… Я вообще боялась эту собаку, не знаю, почему, но до чёртиков. Как-то мне удалось, относительно, привести Флёр в чувство, но в один момент она схватила меня за грудки, притянула к себе и замерла. Она почему-то посмотрела по сторонам, как-то опасливо глянула в сторону двери, в которую скребся пёс, после чего притянула мою голову и прошептала на ухо какую-то дичь. – женщина подняла на полицейских озадаченный и даже в какой-то степени обиженный взгляд. – Она сказала мне, что «Он съел малыша. Он съест тебя. А после съест и меня». Я не поняла ничего! Она была в полнейшем неадеквате, под неизвестной мне дурью, а потому я вколола ей успокоительное и дождалась, пока та уснёт. На утро она сделала вид, что ничего не помнит и напрочь уходила от разговоров. Она очень плохо врёт, как и делает всё остальное, а потому я сразу сказала, чтобы она немедленно мне всё выложила, на что она подошла к дверям, взяла свою собаку и просто сказала мне, что если я сейчас не уйду, она спустит его с цепи. Я видела, что она не шутит: её трясло, она чего-то очень сильно боялась и напрочь отказывалась со мной разговаривать, а после и вовсе оборвала все связи. В тот день я её видела в последний раз, но до меня дошли слухи, что она зачем-то закупалась цепями, выходила на улицу только до магазина и обратно. Она очень сильно похудела, любая попытка дозвониться или поговорить пресекалась моментально, а по весне мы заметили, что уже давно её не видели. Телефоны были отключены, я хотела приехать, но очень сильно боялась эту собаку, потому я вызвала полицию. Ну, собственно, в дом мы вошли, а там… Сами знаете. - Знаем, вот только… - Жерар вновь достал фолиант и дневник Флер. – Инцидент был пять лет назад. Скажите, у вас есть идеи, как эта книга могла оказаться в Магнолии? Вы вообще читали дневник Флер? - Да, я читала её дневник. Кровью плакала, думала глаза вытекут, но читала. – съязвила бабка, правда даже не улыбнулась. – Я очень сильно жалею о том, что, как врач, проворонила такой клинический случай в собственной семье. - Вы думаете, она сошла с ума? - А вы думаете обратное? – Полюшка поставила на стол чашку и наклонилась к Жерару. – Флер пишет о том, что к ней являлась её собака в образе парня, который убивал и ел детей. Господин Фернандес, я - врач и такие «вестники смерти» в моей практики называются: «наркотический психоз» и «шизофрения». Я не знаю, что с ней делал Иван Дреяр, но искренне надеюсь, что в этом дневнике написана правда о том, что его больше нет в нашем мире. В соседней комнате был найден труп собаки с вырезанным сердцем; труп был свежий, в котором ещё мухи толком не завелись, а потому теория о том, что ему вырезали сердце где-то там лично у меня отпадает, как у человека, что работает с некрозом тканей. - Скажите, а когда вы видели дневник и эту книгу в последний раз? – осторожно поинтересовалась Эльза. - Где-то чуть больше полугода назад. - Полгода? – опешил парень. – Разве их не должны были изъять при осмотре? - Осмотре. – передразнила бабка и брезгливо фыркнула. – Они мне тут весь дом вылизали, но, видимо, на смертном одре боги даровали Флер немного мозгов, а потому нашла их я, причём сделала это совершенно случайно. Тот дом очень долго пустовал: я не могла им заняться, у меня не было на это сил ни моральных, ни физических! Я схоронила обеих дочерей и родную внучку, у меня в этом мире никого больше нет и не будет, а потому я не хотела лезть в этот дом! Он пустовал четыре года, но в последнее время многие стали интересоваться им, так как он находится в довольно хорошем месте. Мне предложили большие деньги за этот участок, сам дом хотели снести и построить что-то на его месте, я уже не помню. Наследовать мне некому, да и нечего, а потому я решила оставить прошлое в прошлом и привести его в порядок перед продажей. Ну, вооружилась корвалолом и тряпками, облазала весь дом, а когда кровать в её комнате отодвигала, чтобы пол вымыть хорошо, заметила, что плинтус как-то отходит. Ну, я его щёткой прибить хотела, а он и вовсе отвалился, а за ним щель огромная, и вижу, что в щели что-то лежит. Мне интересно стало: достала, а там эта книга и дневник. - Вы не хотели отнести это в полицию? - А зачем? Четыре года прошло, уже могила три раза обрасти успела, да и что это даст? Это же просто бред помешавшейся девчонки и какая-то сатанинская ересь! Сжечь эту книгу хотела, так она, зараза, не горит! - Вы пытались её сжечь? – удивился Жерар, глядя на фолиант. – Что, реально не горит? - Не горит и не рвётся! Я на неё пол литра бензина вылила, а ей хоть бы хны! Понятия не имею, из чего эта хрень сделана, но видеть я её не хотела! - А дневник вы тоже пытались сжечь? - Смалодушничала! Последнее, что от внучки осталось, да только не хотела этого видеть, вот, от слова, «совсем»! - Что вы сделали? - Ничего я не сделала! Шнуром перевязала и на свалку вывезла с глаз долой, в надежде, что больше никогда этого не увижу, а оно гляди, само пришло! Повисла неловкая тишина, отчего Жерар лишь озадаченно опустил глаза в пол, а вот Эльза в свою очередь как-то даже облегчённо выдохнула и поднялась со своего места: - Большое спасибо вам, Полюшка. – непривычно снисходительно улыбнулась следователь. – Вы нам очень помогли. Поверьте, сегодня вы спасли куда больше жизней, чем думаете. С этими словами девушка хлопнула парня по плечу, жестом веля встать, после чего оба попрощались и вышли из дома. Жерар шёл какой-то потерянный, а вот Эльза явно что-то для себя открыла. - Ничего не понимаю. – Жерар ошалело смотрел в фолиант. – Она просто вывезла его на помойку. Как он оказался в Магнолии? - Ну, вот это, как раз-таки, понятно. – самодовольно усмехнулась Эльза и посмотрела на напарника. – Тут возле свалки есть точка приёма макулатуры. - И что? - Какой ты недалёкий. Ты помнишь где и кем работала МакГарден? - Я помню, кем она работала, я не понимаю, как эта хрень доехала до Магнолии! - Да потому, что город маленький! Они именно её принимают, а уже на переработку везут в ближайшие крупные города! Приёмная точка находится всего ничего от свалки, чем охотно пользуются местные «синяки», а они сдают всё, что отдалённо напоминает бумагу. Он увидел книжонку с тетрадкой перевязанную, так не развязав, и сдал, а на приёмке такие же сидят, не глядя бросили и грузовик уехали, так что теперь это наше дерьмо, а не их. У нас зелёные кричат про вред от батареек и пластика, а у нас одна книжка, выброшенная не в тот мусорный бак, перебила половину Магнолии. А вы говорите: «загрязнение окружающей среды»! - И что теперь делать? - Откуда я знаю!? – гавкнула женщина, нервно потирая виски. – Хотя бы теперь мы знаем как эта хрень оказалась в Магнолии, а вот как Флер прикончила Акнологию до сих пор остаётся загадкой! Одни вопросы и ни одного ответа. Вся неделя прошла в бесконечных поисках ответа на вопрос и почему-то Жерар был уверен, что он чего-то не видит. Целыми днями напролёт, сидя в номере отеля парень выписывал какие-то графики, какие-то пометки: ему казалось это важным, хотя на деле он больше склонялся к варианту, что просто слетел с катушек. Он вновь пытался пойти от противного. На его столе лежали фолиант, дневник Флер и личные пометки о Железном, которые парень всеми силами пытался скомпоновать хоть во что-то дельное на огромном ватмане. Он «Голод», он есть «Голод», он всё время голоден, всё время хочет есть. У него нет своей воли, волю ему диктует хозяйка, он не может перечить её воле, но Акнология запер Флер в подвале. Почему Акнология запер Флер в подвале? Хорошо, она пыталась его удержать, пыталась заморить голодом, но почему он напал на хозяйку? Или не напал? Может он хотел чего-то другого? Он не может хотеть чего-то другого - у него нет воли, он может хотеть только есть. Он всё время голоден, но почему не съел Флер? Почему не съел хозяйку, которая пыталась его убить, которая его ненавидела? … Почему Гажил не съел Леви, когда она запретила ему есть Жерара? Была альтернатива? «Я люблю её… Я всё сделаю для неё… Она - вся моя жизнь»: эти слова раз за разом всплывали в голове Фернандеса. Гажил говорил это так искренне, так страстно, с придыханием и, даже, фанатизмом. Врёт или нет? Книга говорит, что у него нет воли; Флер писала, что это не любовь… Но тогда, что это? Обожание к своему создателю? В этих рассказах не стыковалось абсолютно ничего! Подневольная бессердечная, в прямом смысле, тварь до пены у рта обожает свою хозяйку и швыряет её в подвал, чтобы не дёргалась! Пиздец!? Нет! Это «ПИЗДЕТИЩЕ»!!! - Жерар. – злобный голос начальницы раздался откуда-то из закромов одеяла. – Иди спать. - Домогательство чистой воды. – съязвил парень, что-то подчёркивая карандашом у себя в записях. – Что, без меня уже не спится? - На часах «21:30». – злобно констатировала женщина и посмотрела на напарника, как на мясо. – Эта пернатая сволочь просыпается ровно в «3:45» и орёт под окном с расстояния пятидесяти метров. Радиус этих воплей составляет триста метров! Этот будильник не заткнуть, а применение огнестрельного оружие на гражданской территории чревато изъятием и рапортом! Именно поэтому у меня есть ровно семь часов и пятнадцать минут на то, чтобы выспаться, что я, конечно же, не сделаю, но мне бы хотелось хотя бы попытаться! Вырубай свет и пиздуй спать!!! - Да, ты не очень любишь животных. – тяжело констатировал напарник. – Я тебя не виню. Я вот, например, последнее время собак недолюбливаю. - Я люблю животных! Я не люблю, когда они мне мешают спать! - Я подарю тебе ручного петуха. - Давай бройлера, чтобы сразу на шашлык! Можно не выходя из офиса! - Прелесть-то какая. - А что, я люблю шашлык. – Эльза откинулась на подушку и мечтательно выдохнула. – Боги, как я люблю шашлык. Это любовь всей моей жизни. Да, хочу шашлык, прямо сейчас. - И не говори. – лениво провёл очередную черту Фернандес, после чего как-то подозрительно сощурился, а через секунду его словно током ударило, и он, буквально, подорвался на месте и повернулся к девушке. – Что ты сейчас сказала!? - Я сказала, что просто смерть, как хочу шашлыка! - Нет, до этого!!! - Что, до этого? – Эльза поднялась и потёрла уставшие глаза. – Ну, люблю я шашлык, фетиш у меня такой. Распространённое явление, аномалией не является. - Ты любишь шашлык. – с придыханием выдохнул парень, после чего в обрамлённых татуировкой глазах мелькнуло осознание бытия, а губы тронула робкая, но полная надежды улыбка. – Чёрт подери, шашлык!!! Жерар тут же вернулся к своим записям и начал что-то лихорадочно выводить у себя на бумагах. Надо признать, Эльза насторожилась настолько, что даже вылезла из-под одеяла и подошла к столу, заваленным макулатурой. - Жерар? – девушка робко позвала. – У тебя всё хорошо? - Да, у меня всё хорошо. – парень откинул ручку и повернулся к начальнице. – Мне кажется, я понял. - Что ты понял? У нас будет шашлык? Пожалуйста, скажи, что у нас будет шашлык. - Он её любит. – Фернандес подошёл к Эльзе вплотную и начал активно жестикулировать. – Он сказал, что он её любит. Я говорил с Железным три раза, и каждый раз что-то в нём светилось обожанием к Леви. Когда я встретил его на трассе, он сказал мне, что он её любит, он сделает для неё всё, она смысл всего его существования, но все говорят о том, что эта тварь не может любить. Кто-то врёт? Может быть… А что, если правду говорят все? И Флер, и фолиант, и Железный? - Это вообще как? - Он её любит. Любит больше всего на свете… Но что вложено в это слово? Как он её любит? Что за всем этим стоит? – улыбка тронула губы парня, а голос стал тише. – Что это вообще такое: та ли эта любовь, о которой мы думаем? Любовь многогранна. Это обожание к своему создателю, влюблённость, преданность, форма материнского инстинкта, похоть, дружба, а быть может просто «Голод» - почему бы и нет? Как он её любит, за что, а самое главное, зачем? Зачем ему вообще хозяйка? – тут вдруг Фернандес резко выпрямился и посмотрел куда-то в сторону, после чего непонимающе свёл брови к переносице и вновь посмотрел на Эльзу. – А в натуре. Нахрена ему хозяйка? - Ну, она однозначно нужна для призыва. – озадаченно выдала девушка. – В книге написано, что у него нет воли, а значит он должен для кого-то существовать. - Нет-нет, погоди. – Жерар вновь подошёл к столу и вгляделся чертежи. – Он – совершенное оружие, которое нельзя убить никакими возможными способами. Он принимает разные обличия, невероятно силён, но зачем ему хозяйка? Иван однозначно хотел получить такое оружие в свои руки, потому и выбрал Флер, которая не могла ему перечить и была достаточно глупой. Это без вариантов! Он бы управлял Акнологией через Флер, но не выгодно ли было бы тогда для Акнологии выбрать другого хозяина? - А разве можно поменять хозяина? - А почему нельзя? Нет, действительно, почему? Почему он привязан только к одной девушке, зависит исключительно от её воли и одержим ею? Он не просто исполняет её волю, он заботиться о ней… Поэтому он запер её в подвале! – Жерар просто осенило. – Акнология запер Флер в подвале, потому что она начала творить всякую дичь! Полюшка сказала, что она была под дурью, на её руках десятки порезов, потому он отобрал от неё всё, кроме дневника и ручки и запер в подвале! Чтобы она не могла себе навредить! - Но она всё же это сделала. – иронично усмехнулась девушка. – Так сказать, недоглядел. В этот момент Жерара словно кувалдой по башке ударили, а сам парень пошатнулся и посмотрел на Эльзу, как на нечто нереальное. - Недоглядел… Он не доглядел за ней. – одними губами выдохнул парень и, не сводя глаз с Эльзы, немного опасливо отвёл голову в сторону. – Она боялась, что он прочтёт её мысли, поэтому не писала открыто… Ответ на самом видном месте. - Что ты… - Когда мы стояли на трассе, Железный сказал мне, что, цитирую: «она - вся моя жизнь». – парень буквально затаил дыхание. – А что, если это не метафора? С этими словами парень, буквально, сорвался с места и выхватил фолиант со стола. Он не выдрал эти страницы, лишь потому что Полюшка не могла её сжечь, и принялся лихорадочно искать проклятую закладку. Ответ на самом видном месте… И он его нашёл. - Твою мать. – тихо выругался парень и едва не осел на пол. - Что такое? - У него нет сердца… Его вырезали, когда призывали его. - Это я знаю. В чём прикол!? - А то, что сердце есть… Именно так Акнологию убила Флер. Она остановила не его сердце… А своё. - Это типа… - Ответ прост до невозможности и был перед нами с самого начала. – Жерар захлопнул фолиант и обречённо посмотрел на начальницу. – У них Одно сердце… На двоих.