Рыцарь на такси

Now payback is a bad bitch And, baby, I'm the baddest, You fucking with a savage! Can't have this, can't have this, And it'd be nice of me to take it easy on ya, but nah!

После вчерашнего, я все еще пребывала в шоке. Какой-то незнакомец проник в мою квартиру и залез ко мне в кровать. Так все фильмы ужасов начинаются, а учитывая, что, я никогда не закрываю окно, удивительно, как ко мне не проникли грабители. Хотя кто знает, кем мог оказаться этот парень. Вдруг, он все же является маньяком и продал бы меня в сексуальное рабство? Что странно: как он не попался на глаза моей бабушке, она любит засыпать под «давай поженимся», а вчера она не выключила телевизор и ушла к соседке. А я настолько невнимательная, что не удосужилась даже выключить его. Я поправляю свои волнистые светлые волосы, что небрежно падают на мои плечи. Бросаю взгляд на зеркало, висящее над комодом. Сверкнув голубыми глазами, улыбаюсь отражению, кивнув самой себе. Сегодня понедельник и школа не отменяется. Никого не волнует, что я подверглась условному ограблению или продаже меня в рабство. Надеваю черные джинсы, сверху толстовка и так сойдет. Позавтракать я не успеваю, решив, что перехвачу что-то в школе, беру рюкзак, надеваю белые кроссовки, беру куртку и выхожу из дома. В наушниках играет музыка восьмидесятых, а на небе собираются тучи. Прекрасное утро, когда пасмурно. С детства неприязнь к солнцу. Поежившись от прохладного, октябрьского ветра, я засунула руки поглубже в карманы. До школы я доезжаю на автобусе за минут пятнадцать. Быстро сдаю куртку в гардеробе и направляюсь на второй этаж. Конечно, куда без моих еще более сумасшедших друзей, которые на полном серьезе уверены, что я буду идиоткой, если не найду этого парня. — Кир, ты реально считаешь, что он маньяк? — смеется Лида, моя лучшая подруга. Я пожимаю плечами: откуда мне на самом деле знать кто он. Я даже имени его не знаю, только глаза запомнила. Голубые. Ярко-голубые. — Такие красавчики не могут оказаться маньяками. — Господи, откуда ты знаешь, что он красавчик? — произношу я, закатив глаза. Мороз улыбнулась, хищно взглянув на меня. Эта женщина сведет меня с ума. — Может, он вообще тролль? — нет, троллем он, естественно не был. — Нет, я конечно все понимаю, но кто-то из вас вообще думал, как это могло быть крипово, будь там какой-то мужик? — произносит Костя, до этого молчавший. Ну, слава богу, хоть одна здравая мысль за сегодня. — Просто я даже представил эту картину… И именно в этот момент дверь кабинета открывается и я чуть ли не падаю со стула, резко вцепившись в парту. Он какого черта здесь делает? Я слышала, что наша классная руководительница взяла вынужденный отпуск из-за здоровья, неужели, решила поставить вместо себя кого-то? А как же утро хорошо начиналось. Чувствую себя так, словно из меня выжили все соки. — Здравствуйте класс, — говорит мужчина, поправляя галстук. Я заостряю внимание на его плавных движениях. Невольно вспоминаю о том, как вчерашним утром он прижимался ко мне. — Я временно замещаю вашего классного руководителя и буду вести у вас русский и литературу. Меня зовут Князев Антон Дмитриевич. — Он кидает беглый взгляд на ребят, останавливаясь на мне. Усмехнувшись, он садится за стол. — Так, что, будем знакомы? — А вы не слишком ли молоды? — доносится голос со второго ряда. Конечно, королева школы не могла обойтись без едкого комментария. — Сколько вам лет? — интересуется Светлана Носова, поправив прическу. Ходячая Шерил Блоссом.* Теперь ее не могу. — Мне двадцать пять, я прихожусь сыном Елене Викторовне, — улыбается Антон во все тридцать два. То есть он еще и не к совершеннолетней залез в квартиру? Отлично. Пол-урока мы провели весело. Каждый задавал Князеву вопросы, все хотели с ним поговорить. Со звонком я выбегаю из класса, не дожидаясь ребят. Иду в библиотеку, где царит тишина и покой. Я всегда любила одиночество, и иногда мне хотелось просто побыть одной, скрываясь даже от лучших друзей. Но поступать с ними я так не могла, ведь они моя семья. После смерти родителей, со мной осталась только бабушка, которая для своих семидесяти еще ничего. А больше у меня никого и нет. Я надеваю наушники, включаю музыку и погружаюсь полностью в мир Селены Гомез. Но мои мысли полностью заполнял образ Антона, потому что за последние сутки он ни разу не вышел оттуда, а ведь теперь, нам придется быть бок о бок, пока не вернется Елена Викторовна, боже. Он не только маньяк, но и маньяк-педофил. Он явно специально залез ко мне в окно, чтобы убедиться в том, что мне нет восемнадцати. Тяжело вздохнув, я поняла, что это бред. Явно хотел себя почувствовать рыцарем двадцать первого века. Сняв наушники, я прошлась рукой по полкам. Обожаю запах книг. Эти старые, пожелтевшие страницы. Трогать их одно удовольствие. Жаль, что бабушка выкинула все старые книги, потому что какой-то рандомный человек из ящика сказал ей, что они приманивают врагов. Поэтому, в нашей квартире всегда никого нет. Неожиданно, я чувствую касание на своем плече. Вздрагиваю, резко обернувшись. Передо мной новый учитель и возможно мой будущий сутенер. Вжимаюсь в полку с книгами, вздернув подбородок. Я все равно кажусь такой маленькой, по сравнению с ним. Он выше меня почти на голову. Мужчина поправляет свои каштановые волосы, создавая небольшой хаос. Закусив губу, безразлично смотрю на него. Он отходит в сторону, а я открываю окно. В дальних стеллажах всегда можно открыть окно, сесть на подоконник и покурить. Сюда никто не заглядывает, даже сама Нина Ивановна, которая частенько спит на рабочем месте. Бедная. — Не думал, что встречу тебя именно здесь, — говорит вчерашний маньяк. Господи, он точно следит за мной. Ненормальный. — Значит, мы можем съесть завтрак? — Я могу съездить тебе по роже, — грублю, затягиваясь сигаретой. Он ухмыляется, словно я сказала что-то забавное. — Я расскажу директору, что ты совращаешь малолеток. — А ты, я смотрю дерзкая, — улыбается учитель, затем подходит ближе. Он обдаёт мою шею горячим дыханием, мурашки покрывают кожу, становится холоднее. Что он делает? — Только вот поверь, в скором времени ты избавишься от этого. Потому что мы не только съедим завтрак… — Прости, но ты связался не с той, — я спрыгиваю с подоконника и буквально вжимаю его в стену. Он распахивает глаза от удивления и я усмехнувшись, встаю на носочки, чтобы достать до его уха: — поверь, ты не захочешь в тюрьму. Ты ведь совершенно не ожидал, что окажешься в постели школьницы? — А ты права, — неожиданно заявляет Антон, кивая головой. Я хмурю брови: в чем дело? — Спать с малолетками, последнее, что я буду делать. Всего хорошего. Он уходит, оставляя меня наедине с моими мыслями. И я совершенно не понимаю: что это, черт возьми, было?!