***
Я равна для тебя нулю… Что о том толковать, уж ладно. Все равно я тебя люблю, Восхищённо и беспощадно. И склоняюсь как во хмелю, По алее неосвещенной, И твержу, что тебя люблю. Беспощадно и восхищённо… 50-е годы
Какаши Хатаке лежал весь в крови. Пепельные волосы были забрызганы алой жидкостью, майка порвана в нескольких местах, под надрывами виднелись бурые царапины, вся одежда пропитана кровью… — Черт, расступитесь, он в сознании? — ирьёнин торопливо завязала волосы в хвост и надела перчатки. Ответ на ее вопрос тишиной повис в воздухе, все были ошарашены внезапным появлением девушки. — Ками-сама, почему вы молчите? Быстро готовьте все необходимое для осмотра пациента! — прикрикнула Харуно, и все опомнились. Кто бы мог подумать, что сильнейший ниндзя-медик сейчас нервничала, лишь потому что увидела Какаши в таком состоянии. Будь на его месте любой другой, вряд ли бы она слышала стук сердца, эхом отдающийся внутри. «Соберись, тряпка!» — мысленно сказала себе куноичи и направилась к телу мужчины. — Какаши-сенсей? — девушка похлопала его по щекам. Он не в сознании, это к лучшему, он не увидит в зелёных глазах волнения и страха. Диагностика чакрой, плавные движения, прикосновение к коже лежащего. — Глубокие порезы, болевой шок. Повреждены нервные окончания левой руки. Потеря крови, обезвоживание мягких тканей. Два ожога второй степени, рана с равными краями и… последствиями яда! — медсестра, записывающая все повреждения вздрогнула. — Сакура-сама, Вам ну… — договориться она не успела. — Пробирку, анализы крови и яда, все в лабораторию сейчас же! — четко отдала указания дежурным медикам Сакура, после чего продолжила диагностику. — Есть, Сакура-сама, — отозвался старший по званию их дежурных. — Угрозы жизни нет, но края раны разъедает составом. Приготовьте все для дезинфекции и наложения швов, — уже спокойно произнесла девушка и вышла из реанимации для того, чтобы надеть форму.***
Операция длилась несколько часов. Когда последний шов был наложен, за окнами светало. Уняв дрожь в руках, Харуно сняла окровавленные перчатки. — Поздравляю всех с успешной операцией, все свободны, — выдохнула Сакура. Все дежурные врачи, вымотанные ночной операцией, слабо закивали и, поблагодарив второго по главенству ирьёнина больницы, покинули реанимацию. В помещении осталась одна единственная розоволосая девушка, которая сейчас смотрела на пациента, нагло разглядывала его лицо, которое раньше скрывала маска. Она, словно губка, впитывала в свою память все черты: родинку на подбородке, светлые губы, мужественные скулы… — Что же с тобой произошло, Какаши? — прошептала девушка и потянулась рукой к пепельным волосам. — Почему ты была здесь этой ночью? — послышался голос блондинки. Сакура узнала бы его из тысячи. Сакура резко отдернула руку, что не укрылось от глаз Пятой. — Это вышло… случайно, — опустив глаза, немного виновато произнесла Харуно. — У нас с тобой будет серьезный разговор, но ты молодец. Сейчас отправляйся домой, тебе нужно отдохнуть. Я разговаривала с Изуне, анализы крови возьму на себя, — Цунаде в каком-то родительском жесте похлопала ученицу по плечу. — Да, Цунаде-сама, — унылый вздох заставил наставницу нахмурить брови, но Сакура ловко выскользнула из реанимации и направилась в свой кабинет, чтобы забрать вещи.***
Нарочно медленный шаг, суетящаяся Коноха. Кто-то улыбается ей, кивает, а кто-то смотрит с завистью на герб клана Учиха на спине. Знали бы они каково ей — не смотрели бы так. Старый квартал, один из особняков. Шикарный по меркам других жителей Конохи дом. С замиранием сердца, девушка открывает дверь. В доме тишина… Ни единого звука. — Саске? — на всякий случай безжизненным голосом спрашивает Сакура. Женский голос эхом отдается от стен. Ни души. От усталости глаза слипаются, но Харуно находит в себе силы дойти до кухни. Да, на столе брошенный букет ирисов, а рядом записка: «У меня сегодня миссия, вернусь скорее всего ночью. Потом поговорим.» И все. Ни извинений за вчерашнюю сцену, ни намеков на перемирие. Куноичи сжала записку в кулаке. Злость граничила с беспокойством, но все это уходило на второй план из-за усталости. Двое суток без сна — вот до чего довел ее Саске. Поставив букет в вазу, девушка без сил рухнула на постель.***
Сон был тревожный. Когда Харуно проснулась было шесть часов вечера. Прислушавшись к тишине, куноичи убедилась, что он ещё не вернулся. Сумерки только начинали сгущаться над Конохой. Розоволосая невольно залюбовалась темнеющим небом и алым солнцем. Когда-то в такой темный вечер Саске покинул деревню и разбил и без того больное сердце. Мысль о молодом человеке вызвала тупую боль, отдающуюся в висках. Но чувство долга не давало покоя, и она собралась с силами, чтобы приготовить ужин. Наспех поев, девушка стала быстро собираться на дежурство. Ещё никогда в жизни она так не спешила на работу. Мысль о том, что состояние здоровья Хокаге ухудшилось не давала ей покоя, также как и мысль о том, что она может разозлить Саске тем, что не ночует дома. Но подумав, что ужин спасет ее от очередного упрека в том, что она плохая невеста, Сакура выбросила из головы все лишние мысли и теперь, расчёсывая волосы думала лишь о Какаши. Лёгкое дежавю прервало ее мысли. Когда-то она так поправляла повязку и крутилась возле зеркала в родительском доме, предвкушая поход в академию и встречу с Саске. А для кого она нарядилась сейчас? Ответ заставил сердце забиться чаще, но розовласка упорно списывала все это на волнение. Снова девушка уже в сумерках идёт по своей деревне. Вокруг почти никого нет, за исключением засидевшихся посетителей баров, парочек, которые любят ночь и задержавшихся на работе трудяг. Больница, как обычно, встречает тишиной и запахом спирта. — Добрый вечер, Сакура-сама, — немного удивлённо поздоровались рыжеволосая девушка, которая сменила Изуне. — Добрый, — приветливо ответила куноичи. Откуда такое снисхождение ко всем? Неужто Сакуре душу греет мысль о… — Цунаде-сама просила зайти вас к ней, — напомнила все та же девушка. — Да, да, спасибо, — кивнула ирьёнин и побрела в кабинет начальницы, предвкушая серьезный разговор. Аккуратно отворив дверь, Харуно заглянула в помещение. Пятая разбирала какие-то бумаги, но услышав звук, подняла голову. — Привет, Сакура, проходи, — сосредоточенно раскладывая по папкам листы, произнесла Сенжду. Куноичи послушно зашла и села на стул, возле наставницы. Последняя ещё несколько минут возилась с документами, после чего отложила их в стопку на край стола и с сочувствием посмотрела на Сакуру. — Для начала, почему ты оказалась в больнице вчера ночью? — начала женщина, нервно постукивая кончиками пальцев по столешнице. — Я забыла на работе… — ответ был заготовлен заранее. — Не лги мне, Сакура, — перебила Цунаде, осуждающе всматриваясь в зелëные глаза. — Я сбежала из дома, — выдохнула Харуно и зажмурилась, ожидая криков. — Почему не к родителям? — на удивление спокойно спросила Пятая. — Не хотела их тревожить, — призналась куноичи. Несколько минут никто не решался продолжать беседу, но неожиданно для Сакуры, Сенжду кивнула своим мыслям и произнесла: — Я не буду лезть в твою личную жизнь, хорошо? Только пообещай, что разберёшься с этим и перестанешь забивать график ночными дежурствами. — Хорошо, Цунаде-сама, — радуясь, что не придется рассказывать о своей слабости, облегчённо вздохнула розоволосая. — Ладно, а теперь перейдем к работе, — деловитым тоном начала блондинка, — я изучила твои отчёты, также выполнила все анализы. Слава богу, яд не нуждается в противоядии. Какаши скоро поправится, ты прекрасно наложила швы, другой бы так не справился, тем более это же Хокаге, всем страшно причинить ему хотя бы малейший вред. — А что случилось той ночью? — Все свидетели утверждают, что на Хокаге напали шиноби скрытого листа. Но судя по составу яда, он из страны волн, только там можно найти все необходимое. Впрочем, это неважно, все мертвы. Жаль, что мы не установим личности напавших. Есть вероятность, что в нападении все же участвовали шиноби страны огня, но возникает вопрос, на чьей они стороне и не являются ли всего лишь третьими лицами? Какаши очнулся, но я пока не была у него, хочу, чтобы первая пошла ты… — по интонации Пятой не было понятно, чего она хочет, на что намекает. У Сакуры перехватило дыхание, сердце снова забилось в бешеном ритме. Обдумывая слова, которые она скажет ему, представляя эту встречу, она совсем перестала слушать. — Сакура… Эй, Сакура! Ты меня слышишь? — прикрикнула Цунаде. — А, ой, да. Что вы говорили? — испуганно оглянулась девушка. Сенджу устало потерла глаза, а потом выглянула из-под опущенной руки и укоризненно посмотрела на свою ученицу. — Я говорю, что ты должна расспросить его об этом нападении, а ещё взять главенство над больницей, потому что я возвращаюсь на пост Хокаге до момента полного выздоровления Какаши, — повторила свои слова блондинка. — Есть, Цунаде-сама, — бодро отозвалась девушка. — Сакура, только давай помягче, он недавно пришел в себя, — крикнула она вслед уже ускользнувшей розоволосой девушки, — и что это на нее нашло? Наверное, волнуется из-за сенсея и Саске, которому я поручила миссию по исследованию поля битвы и поиску следов, вдруг остался кто-то из нападавших.***
Созерцание белого потолка и стен прервал скрип двери. Из-за нее высунулась розовая макушка, а за ней и зелёные глаза. Хатаке поднялся и принял сидячее положение. Швы отозвались болью, но на лице ни один мускул не дрогнул. — Сакура? — Здравствуйте, Какаши-сенсей, — поздоровались она. — И тебе не хворать, — усмехнулся Шестой, вызывая смущённо улыбку Харуно. Заметив ее удивленный взгляд на маске, объяснил, — Пакун принес. Вспомнив о цели своего визита, девушка переменила тон на профессиональный и строго сказала: — Я должна провести диагностику, осмотреть швы и задать вам несколько вопросов, — достав блокнот и ручку, девушка присела возле постели Хатаке. — Ну задавай, — шутливо разрешил мужчина. Как понять, что он прятал за этим шутливым тоном? Его очень забавляла такая строгая Сакура, серьезно настроенная и готовая ко всему. От него также не укрылся румянец на ее щеках и припухшие веки. Сейчас она напоминала ту Сакуру Харуно, которая страдала от безответной любви к Саске. Почему-то тогда, когда ей было шестнадцать, она запомнилась ему, образ четко отпечатался в подсознании. Тогда она плакала каждую ночь, скучала по Учихе, старалась стать лучше, вечно звала тренироваться, доставала Пятую просьбами научить ее новым техникам, лишь бы стать сильнее, стать нужной. Она напоминала ему Рин. Воспоминание о напарнице больно кольнуло сердце. — Итак, для начала. Как Вы себя чувствуете? Нет ли сильных болевых ощущений? — Нет, — соврал он. — Тошнота, головокружение, слабость? — Нет, — ну кроме слабости ничего не было, почти не лгал. — Ноющая боль в швах? — Есть немного, — немного? Какаши, ты корчился от этой боли весь день, вдруг под вечер, по приходу куноичи, она ноющая и «немного»? — Какаши-сенсей, я понимаю, что Вам хочется вернуться на пост, но сейчас важна реабилитация, поэтому не пытайтесь лгать, хорошо? — озабочено попросила девушка. Ответом послужил кивок. — Итак, продолжим. Мне нужно провести диагностику чакрой, не могли бы вы… Но объяснять было не нужно, Шестой уже скинул с себя одеяло, обнажая торс. Сакура мысленно сравнила его с Саске, но поймав себя на этой мысли залилась краской. — Эм, Сакура? Все в порядке? — склонив голову на бок спросил мужчина. — А, да. Все хорошо, прошу прощения, просто я немного не в себе после операции, — тряхнув головой, девушка отогнала мысли о Саске. — Так это ты оперировала меня ночью? — поинтересовался Хатаке, когда ладони куноичи обрели зелёное свечение. — Все верно, — проводя по местам швов, она заживляла ткань, проводя полную регенерацию клеток. Тупая боль исчезала под тонкими прохладными руками девушки, Какаши начинал дышать легче и свободнее. — У меня хорошие новости, Хокаге-сама. Если вы будете соблюдать все рекомендации, реабилитация продлится не более недели, — заключила Сакура, что-то записывая блокнот. — А рекомендации это: лежать, не двигаться, не дышать и вообще не жить всю неделю? — страдальчески поинтересовался Хатаке. — Какаши-сенсей, отнеситесь к этому серьезно. Вы важны для Конохи, поэтому забота о Вашем состоянии важна как никогда, — упрекнула его ученица. — Ты говорила, что у тебя ко мне будут вопросы, — учтиво напомнил Какаши. — Да, это так. Цунаде-сама попросила меня разузнать, что же случилось той ночью, кто на Вас напал? — Точно ничего не могу сказать. Это был шиноби, прекрасно владеющий мечом, у него была группа, которая отвлекла свиту. Операция была будто спланированная, иначе я не могу понять, как так вышло, что меня задели. Их целью был я, потому что других отвлекали не самыми сильными атаками, чего не скажешь обо мне. Вероятно, кто-то недоволен моим главенством над Конохой, — закончил мужчина. — На краях раны был яд… Его ингредиенты скорее всего частично собраны в стране Волн, мог ли в составе группы нападавших быть мечник волн? — продолжила задавать вопросы куноичи. — Мог, но вероятнее всего, не сам мечник, а кто-то из последователей. Может быть, мне мстили за Забузу, — предположил Хатаке. Окунувшись в воспоминания, Сакура нашла там их миссию, когда они наткнулись на мечника Тумана. Впервые Саске узнал о Шарингане Какаши, Сакура смело защитила их спутника, а затем перед ней появился Саске, спасая ее, как настоящий шиноби. Тогда Хаку чуть не убил Учиху, а сердце Сакуры разрывалось от боли при виде брюнета, лежавшего в крови. Будь она тогда ирьёнином, все бы было хорошо… — Тогда это объяснит наличие яда, — наконец выдохнула Харуно. — Ладно, а теперь моя очередь задавать тебе вопросы, Сакура, — вдруг очень серьезно произнес Какаши. — На каком основании Вы имеете право? — на этот раз шутила Сакура. — Даже не знаю… Дай подумать. Я твой учитель, я Хокаге ну и я твой пациент. Этого достаточно? — сделав вид, что ещё что-то вспоминает, он стал загибать пальцы. — Ладно, ладно. Я слушаю Вас, — отозвалась через смех куноичи. Какаши вмиг стал серьезным, его губы под маской едва заметно подрагивали, а в глазах застыл холодок, мышцы тела напряглись. — Что с тобой случилось? Почему ты была той ночью в больнице? — раньше таким тоном он никогда с ней не говорил. Розоволосая судорожно втянула воздух. Она безумно боялась этого вопроса, а теперь его задаёт Хокаге, она не может соврать… Ну почему всех так волнует её график работы? Как будто других дел нет от слова совсем и личной жизни тоже. — Я знаю, что у тебя не было дежурства, знаю, что ты должна была отдыхать, вижу твои опухшие глаза… — подтолкнул ее к ответу Шестой. — Я… Впрочем, извините, я должна идти, — прихватив папку и блокнот, она ретировалась из палаты, закрыла дверь и со всех ног побежала в свой кабинет. Она знала, что ему ничего не стоит догнать ее, вызвать к себе или приказать Цунаде отстранить Сакуру от лечения, пока она не скажет ему правду, но искренне надеялась, что он уважает ее границы и не будет пытаться узнать больше. Захлопнув дверь, она сползла вниз и обхватила руками колени. Тысячи мыслей, воспоминаний, проблем. Почему его интересует это? Может он надеется услышать что-то другое? Точно не то, что она разочарована в Саске… Ледяной ночной ветер иглами пробирал до костей, она забыла закрыть окно. Полная луна мягким светом касалась стола, мебели, розовых волос, приоткрытых губ. — Саске?