Я все видела, ты в каждой встречной ищешь новый идеал… ASSAMMUELL, «Идеал»
— Сакура-чан… От сочувствующего голоса сокомандника проснулась давящая жалость к себе и новая порция горького разочарования в Саске. Вместо того, чтобы подняться с колен и поприветствовать друга, девушка лишь подняла взгляд. — Зачем ты здесь, Наруто? — Чтобы помочь, — неожиданно оптимистично воскликнул блондин. Его радость в голосе удивляла и одновременно настораживала. Физическая боль не дает возможности собрать все мысли в один единый поток. Это к лучшему. Оптимизм друга оказался заразительным, даже мотивационным. — Пойдем? — Узумаки протянул руку. — Надеюсь не далеко, — уголки губ Харуно подлетели чуть вверх. Она протянула свою руку в ответ и скрепила запястья. — Надейся, — Наруто потянул скрепленные руки на себя, помогая девушке подняться.***
Друг привел Сакуру к довольно живописному водопаду. После изнуряющей тренировки прохлада этого приносила мысли о релаксе. — Пойдем чуть ближе? — Наруто сделал несколько шагов в сторону водопада. — Только не бры… — Рассенган! — Сакуру с ног до головы окатило прохладными каплями. — Наруто! — окрик откликнулся он стен пещеры, которая находилась за водопадом, — Ну, держись, белобрысая башка! Словно фурия, Харуно побежала за другом, в неизвестность. — Ну вот ты и попалась! — смех Наруто туманным отголоском блекнул на фоне того, что увидела Сакура. У нее никогда не было времени, чтобы путешествовать по своей стране, да что там, она редко уходила за пределы деревни. Все тренировки проводила в секторах, а водных мест избегала, вспоминая каждый раз битву с Забузой. Ей было легче в воздухе или на земле. Сейчас же она видела перед собой природу во всех ее красках и проявлениях. Пещера, которую она так быстро проскочила, стремясь отомстить Наруто оказалась будто чудесным порталом в сказку. Все мысли отступили назад, сейчас дыхание перехватывало от восторга. — Э, Коноха вызывает Сакуру. — Тш, Наруто. Как ты отыскал такую красоту? — Тренировался, гулял, искал место, чтобы удивить Хину, — оступился. Любое воспоминание о любви сейчас вызывало боль, Наруто выбрал не ту мысль, не ту тему для разговора. — Повезло тебе, быть счастливым… — Сакура-чан… — осознав, что он только что натворил, Наруто сделал шаг в ее сторону. — Нет, не стоит, — Сакура выставила правую руку между ними. Вот и все… Она закрылась от него. Она почти готова была дать ему шанс, но теперь… Она не в состоянии доверить сейчас свои чувства ему. И он понял все, что произошло, без ее слов. В нем лишь закипела злость, он понял, кто виновник слез его подруги. Харуно стояла спиной к нему, любуясь красотой опускающегося вечера. Вдалеке зрел алый закат, такой же горячий как слеза, которая прочертила мокрую дорожку на щеке зеленоглазой. Вот так она искала решение, глядя на закат. Зная, что за ее спиной ее друг, что он тоже смотрит на пылающее солнце и думает о своем.***
Когда Харуно очнулась от мыслей, другая сторона неба была уже темной. Кожу била крупная дрожь, не досохшая одежда неприятной сыростью охлаждала кожу. Неожиданно для нее самой на ее плечи опустился плащ, теплый и уютный. Скосив глаза на плечо, девушка обнаружила белый цвет. Это плащ Хокаге. — Нару… — Какаши-сенсей, — послышался голос возле самого уха. — А где На… ? — Уже в деревне, — вот, что значит понимать с полуслова. — Какаши-сенсей, Вам нужен постельный режим, реабилитация! Зачем вы пришли сюда? — Харуно буквально засыпала Хатаке градом вопросов. — Пятая меня отпустила. К сожалению, у Наруто дети, жена. Он не мог оставаться с тобой так долго. Поэтому отправил весточку. Мы не меняли энергию, чтобы не отвлекать тебя от мыслей. Но теперь тебе тоже пора домой… — Нет! — в голосе девушки чувствовался почти животный страх, она неосознанно отпрянула от мужчины, делая шаг в сторону. Сказать, что сейчас чувствовал Какаши сложно. Тысячи эмоций, которые до этого были спрятаны под безразличием или иронией сейчас впивались в его душу. Она стала ключом к замку, к тому самому, к которому по сей день не подходила ни одна комбинация, ни одна форма ключа, ни одна отмычка. Он нашел того, ради кого готов чувствовать, ради кого готов жить… — Простите, сенсей. Нужно возвращаться… — наконец подала голос Харуно. — Надо… — все, что смог сказать Шестой. Ветер трепал не досохшие розовые пряди, обжигал щеки и неприятно хлестал кожу. Дорога до деревни заняла минут пятнадцать, но по ощущениям Сакуры, прошла целая вечность. Что было удивительно для нее, рядом с Шестым она не вспоминала о том, что произошло с Саске, она вообще забывала все плохое. Но зато, вместо любовных мыслей появлялось какое-то чувство неловкости и незавершенности, будто осталась одна секунда, одно слово и все станет хорошо. Но секунды шли, слов не было. Молчание, средний темп. Дыхание Хатаке было тяжелым, сказывалась нежелательная нагрузка. И зачем только он пришел туда? — Какаши-сенсей, — позвала Сакура, когда они уже шли по сумеркам Конохи. — Да, Сакура? — мужчина пытался скрыть усталость, но от цепких глаз и слуха ирьëнина не скрылось ничего. — Если вы будете продолжать нарушать прописанное лечение, последствия могут быть плачевны… Шестой некоторое время молчал, а потом рассмеялся. — Если ты продолжишь сбегать из моей деревни, в своем не выздоровлении я обвиню тебя, — было темно, да и маска скрывала его лицо, но Харуно почти физически ощутила, как уголки его губ чуть приподнялись. На секунду в ее голове снова мелькнула мысль о Саске, но она не стала цепляться за нее как утопающий за соломинку, чтобы в отчаянии потонуть. Наоборот, она сильнее оттолкнулась и погрузилась в океан своих чувств.***
Душу грело непонятное тепло. Или это был чай, или плед, а может просто присутствие мамы. Да, отношение Сакуры с матерью были всегда весьма необычными. Но одно она знала точно: мама ее поддержит. Вот и сейчас, сидя на кухне и всматриваясь в непроглядную тьму за окном, Сакура думала. В ее голове был один вопрос. А что дальше? Что мне делать сейчас? К чему это приведет? Она просчитывала все возможные ходы, последствия и испытания. Единственное, что она знала точно: она больше не хочет так жить. Последствия, цели и идеи почему-то меркли на фоне недовольства положением вещей, которое сейчас было в ее жизни. Мышцы ныли, сказывалась интенсивная тренировка. — Ну что, зайка моя. Рассказывай, — немного устало и тревожно вздохнула Мебуки, усаживаясь напротив дочери. Этого было достаточно, чтобы Сакура наконец доверилась кому-то. Она рассказала все, что чувствует, чего хочет и боится, отдала все свои эмоции слезами и болью. Теплые объятия, теплый чай. Все было так близко, так хорошо. Как буря сменяется затишьем, так и Сакура наконец почувствовала себя в безопасности. Уже под утро, когда светало, девушка наконец отправилась спать.***
Куноичи аккуратно отворила дверь в свою старую комнату… Вдали маячил рассвет. Девушка тихо вздохнула. Пахло вишневыми леденцами и духами с ароматом сакуры. Казалось этот запах молодой Сакуры так въелся в мебель, одежду и предметы интерьера, что уже ничего не сможет выветрить его. Но сейчас глоток прошлого отдавался лишь улыбкой. Даже стены подростковой спальни не напоминали больше о Саске. Точнее не вызывали боли, просто легкую, тягучую ностальгию. Фотография команды номер семь стояла на прикроватной тумбочке, впрочем, как и всегда. — Спокойной ночи, Сакура… — пожелала сама себе девушка и отправилась в царство Морфея…