***
Теперь Бомгю знает цену человеческой жизни досточно хорошо, чтобы не игнорировать сообщение Тэхена. После увиденного и пройденного, он точно не сможет больше проходить мимо такого. Перед глазами, кажется, навсегда останется кровавое полотно, с которого на юношу устремлено множество пар мертвых глаз. И, честно говоря, не хочется среди них найти тэхеновы. Да, он не нравится Бомгю. Да, он бесит его одним своим существованием. Да… Только никогда в жизни Гю не станет желать смерти. Лишь под влиянием ёнджуновый тьмы Чхве не похож на себя — не более того. К тому же, этот кусок говна, который именует себя Кан Тэхеном, очень дорог Каю. Пожалуй, совокупность этого и толкнула Бомгю поехать прямиком по адресу, который так «любезно» уточнил Тэхен в сообщении. Парнишка даже не задумывается о лжи, он уверен на все сто — Кан хочет оборвать жизнь. Нет мыслей, что всё специально, нет и предчувствия, что его дурят. Ладно, нужно ведь хотя бы убедиться, что он едет не зря, да? Хорошо, что отец согласился отвезти его и Ёнджуна, не прося при этом объяснений. Да и как ему пришлось бы объясняться? — Пап, тут такое дело, парень, которого я буквально ненавижу, сейчас хочет покончить жизнь самоубийством, отвези меня по этому адресу, пожалуйста. Ужас, даже в мыслях звучит дико и до безобразия глупо. Ёнджун, пока что, не делал ничего, что выходит из ряда вон. По крайней мере, Чхве искренне надеется, что это так. Хотя, конечно, юноша в глубине-глубине мыслей успел предположить, что кукла вынашивает план. Бомгю изначально не хотел брать его с собой, как минимум потому, что Тэхен к кукле отношениями не имеет никакого. Только вот он ведь обещал его научить чувствовать, да? Показать, почему нельзя убивать людей… Впрочем, Ёнджуну эта поездка, честно говоря, очень даже нужна. Причем косвенно кукла не нарушает договоренностей с Бомгю. Удобно, не так ли? Прикидываешься милым мальчиком, послушный дурачок, который поверил во всю эту чушь про «не пытались полюбить». А каким он будет на самом деле не так важно, верно? Лишь бы Бомгю верил, был убежден, что его подростковая чушь работает — остальное не важно. — Приехали, — мягко указывает отец Гю, несколько раз проверив, точно ли это то место. — Спасибо, пап-а-а, — Чхве выдавливает из себя нормальную улыбку, с благодарностью похлопав мужчину по плечу. — Может, мне вас подождать? — Хангёль с долей сомнения смотрит на Гю, словно чувствуя переживание своего ребенка. — Нет-нет, спасибо, я не знаю насколько мы туда. Не будешь же ты просто так зря ждать в машине, — уверяет Чхве, невольно повышая голос. — Всё нормально, не переживай. Езжай домой и наслаждайся выходными с мамой. — Бомгю-ша, но давай я тогда заберу вас обратно? — настаивает Чхве старший, а младший вынужден сдаться. Договорились на том, что Бомгю и Ёнджун мужчине позвонят, чтобы сообщить, что за ними нужно заехать. По итогу все довольны, поэтому «братья» покидают салон авто семьи Чхве, намереваясь столкнуться с тем, что сейчас важнее всех прошлых проблем. Нужно спасти Тэхена. Как хорошо, что есть такеи друзья, да? Кай и Субин, к слову, уже тоже приехали, хоть и позже Бомгю и Ёнджуна на пять минут. Факт фактом — они бросили все дела ради Тэхена, который хоть и мог не нравиться грубостью, но его любят.***
Тэхен, наверняка, очень ужасный человек, да? Эгоист, грубиян и кретин с приступами агрессии. И к этому коктейлю бешеного характера так идеально вписываются манипуляторские нотки. Ах, так плохо заставлять друзей приехать сюда про предлогом спасения идиота-Кана. Он всё прекрасно понимает, но лично он не видел другого выхода. Исо, впрочем, и не смогла отговорить, даже ее весомые аргументы не помогли переубедить. Даже если после этого от него окончательно отвернутся друзья, ему важно высказаться, как минимум на прощанье. Ах, а место он выбрал воистину прекрасное. Честно говоря, это в его спонтанный план не входило, но внезапный союзник сам предложил. Оказывается, у Чо есть своя фотостудия. Не особо просторная, но есть. Стены ее, по классике жанра, окрашены в нежно-бежевый. Ничего лишнего здесь нет, даже панорамное окно вписывается в условия фотостудии. В противоположной окну стороне — в левом углу — стоит миниатюрный рабочий стол с ноутбуком, на котором девушка подправляла снятые фотографии. Ближе к окну же Исо поставила ванную, чуть дальше стены, для красоты фотографий. Напротив ванны, с левой стороны, установили стену из искусственных цветов. Относительно нормально. Самой Чо тут нет. Удивительно, но она смогла доверить дорогое ей место Тэхену. То. что Кан отдал ей в залог свой бумажник, не столь важно. Юноша же развалился на дне ванны, крутя телефон в руке. Доля сомнения закралась в его голову и не давала ему оставаться спокойным. А вдруг они не приедут? А что, если они будут только рады его кончине? Неуверенность в себе точно сжирала изнутри, как минимум потому что Кан знает — есть множество причин желать ему смерти. Последние его выпады в сторону друзей тому подтверждение. Кану проще умереть, так легче, а главное смысла в этом будет больше. — Так! Тэхен вздрагивает в ванной, дав самому себе смачную пощечину. Это помогает, и ему удается одернуть себя от неправильных мыслей. О, нет-нет, Кан не из тех, кто любит проще и легче. Он дотошный придурок, который пойдет по дебрям даже если это будет кому-то назло. И, о, да, жить он будет, чтобы изо дня в день мозолить глаза Чхве Бомгю. Улыбка сама собой появляется на лице корейца, и он расслабляется. Что ж, один из стимулов к жизни есть, да? Правда, длится это не долго, как хотелось. За дверью в студию раздаются голоса, но из-за массивной входной двери слов не разобрать. Лишь невнятный гогот — там кто-то спорит. Тэхен хмурится, напрягая слух до предела своих возможностей. Что-то знакомое было в этих голосах, первое предположение — Кай и Субин. Только у этих двоих не такие голоса. Не уж то Бомгю? — …говорю же! Надо выламывать! Тэхен тихо смеется в ладошку. Эти истеричные нотки он узнает из миллионов. Это и правда Бомгю. Его нервы явно на пределе, потому что в эту секунду входная ручка начинает лихорадочно дергаться. Разумеется, для пущего эффекта он закрыл дверь, иначе к чему вся эта стрессовая ситуация нужна? — Какой в этом смысл? Тэхен замер. Уже и не смешно вовсе, да и вкрадчивая мысль — «Нахрена я это затеял вообще?» — уютно обвивается вокруг его органов. Ядовитым пущем сжимает у него всё внутри, до приступа тошноты. Где он вообще мог услышать этот голос? Хотя, кому он врет? Его пугает не только голос. Сам этот вопрос. Он думал, что забыл, думал, что не вспомнит уже никогда. Пальцы сжимаются вокруг бортиков ванны, ногти с характерным скрипом царапают гладкую поверхность. Чушь, он никогда не забудет, никогда не отпустит и не простит, да? — Какой в этом смысл? Голос у твари противно скрипучий, нагоняющий типичную атмосферу ужаса. Холодом веет из пасти и чем-то гнилым, словно у него меж наточенных клыков застряла людская плоть и сгнила. Тварь спокойна, но напряженные мышцы указывают на одно — она легко сможет напасть на тебя в любую секунду. Повисла тишина, мертвенно холодная, хотя, возможно, это из-за открытого окна. А еще тут темно. Так темно… И лишь черные силуэты неподвижно замерли в этой печальной сцене. Ничего лишнего, никого лишнего. Всё идет по уже давно готовому сценарию — ошибки быть не может. — Какой в этом смысл? — повторяет тварь, но более настойчиво. Явно раздражение охватило верх, не так ли? Она ближе свою морду опускает, играючи наклоняя ее то в одну сторону, то в другую. — Зря ты пытаешься казаться умнее. Меня не обмануть. Тварь смеется, а смех ее такой неестественный, больше похожий на сломанного робота из хоррор-игр. Только уже не страшно — к этому привыкли. Отвечают тихо, искренне спокойно, пока одежда на теле промокает, казалось бы, вся. Всё противно прилипло к остывающему телу, становится еще холоднее, а ветер из открытого окна лишь добивает. Нет страха, нет боли, нет и этого холода, лишь одна ошибка, которую нужно исправить. — Я уже обманул, — шепчет с победой, встречая смерть с открытыми глазами. — Тэхен! Т-Э-Х-Е-Н! Множество истошных воплей кричат одно и тоже — его имя. В бедную дверь же бьют и руками, и ногами, а ручка вот-вот сдастся натиску и сломается. Кан узнает в криках всё того же Бомгю, еще Кай и Субин, а четвертый же, видимо, молча помогает выносить дверь. Юноша почти потерялся в пространстве, старое воспоминание выбило из колеи. Он не сразу вспоминает, что происходит, как маленький ребенок часто хлопает глазками, искренне стараясь понять происходящее. За дверью же идут активные разборки. Удивительно, что еще не вызвали полицию, впрочем, всё может быть. Надо встать и открыть дверь, чтобы орущие друзья не довели соседей до истерики. Тэхен неуклюже переваливается за край бортика, падая на четвереньки, стараясь быстрее принять вертикальное положение. Язык у него, почему-то, «завязан» и банальное: «Сейчас иду!» не получается озвучить. Друзья же, кажется, пришли к решению. — Ладно-ладно… ЛАДНО! — снова истеричный Бомгю, но было в этой истерике больше беспокойства. — Ломай, прошу, быстрее! Кан только успевает раскрыть рот, и то, видимо, лишь для того, чтобы попрощаться с дверью. Она с треском ломается, слетая с петель, громко падает на пол, и падение это эхом разносится на студии, даже маленькими отголосками исчезает в коридоре. В помещение входит первым Ёнджун, который и сломал несчастную дверь. Его размеренный и спокойный шаг позволительным контрастом выбивается из суетливых друзей. Они большой кучей налетели на спину Чхве, бескультурно толкаются, лишь бы обогнуть широкую спину Джуна. Однако каждый здесь комично замирает. Тэхен уставился на компанию, будучи на четвереньках, а они же бессовестно стоят на выломанной двери. Моргнул первый, подхватил второй и далее по счету. Кан позволительно оживает первым, так как никогда и не считал себя любителем игры в гляделки. Его измученный стон на грани истерики особенно громко прозвучал в помещении. — Чо Исо меня убьет! С нытьем жалуется Тэхен и в самом глубоком поклоне прислоняет лоб к полу, хороня не только павшую в бою дверь, но и свою чувствительную натуру.***
Обошлось без драк. Почти. Исо, что даже ожидаемо, как ураган влетела в студию после смс от Кана. Ну, а первым под руку ей попался Тэхен, который, причитая как старый дедушка, возился с дверью. Девушка его совсем не жалела, как итог — случайно поцарапанная шея и смачная пощечина. Красный след всё еще символично сияет на его щеке, ноющей болью обжигая кожу. Смешно уже всем, один Кан хмурой и обиженной тучей навис над дверью с инструментами. — Как ты вообще могла поддержать его затею? — с усталым смешком интересуется Субин, подкидывая мятно-шоколадные конфеты, которые принесла Исо. — Не знаю, — чуть хмурясь, попыталась пояснить девушка, покачиваясь на компьютерном кресле. — Возможно, потому что знала, что это будет невзаправду. Бомгю качает головой, смотря на Кана с полагающимся осуждением — играть с сердцами друзей было очень подло. Он, Субин и Кай полностью заняли ванную, легли в нее так, чтобы хватило места, свешивая ноги с бортиков. Кай молчаливо откинул голову на другой бортик, отказавшись от угощений. Субин пытался веселить его первое время, мол, Тэхен жив и здоров, но Хюнин как-то болезненно воспринял такое привлечение внимания. Ёнджун, к слову, всё это время помогает вставлять дверь обратно, вызвавшись, как тот, из-за которого она вообще сломалась. Попутно кукла слушает всё, что говорят подростки, выдергивая для себя лишь то, что ему нужно. Исо оказалась интересной девушкой, не потому что харизматична и умеет шутить — Ёнджун не видит ее порока. У Тэхена и Бомгю они всё еще самые яркие и четкие, читать их просто. Субин и Кай пороков же почти не имеют, нужно всматриваться, а вот новое личико… Он не видит в ней ничего, лишь пустой сосуд, словно она не была живой. О, не то чтобы у Чхве такое впервые, вовсе нет. От этого всё его и напряжение с ее появлением. Все ситуации, когда появлялись такие люди, как Исо, случалась катастрофа для его планов. И по тихому теперь ее не убить — она сдружилась с Гю и его друзьями. К тому же, первое время кукла будет на виду у Чхве, играя роль послушного мальчика. Раздражает. Впрочем, можно обойтись и придерживаться расстояния — девчонка должна быть как можно дальше от куклы и Бомгю. Только план на крайний случай нужен — несчастный случай, к примеру. — А ты? — чуть громче говорит Чхве, привлекая к себе внимание Тэхена. — Ты зачем вообще это всё затеял? Кан вздыхает виновато, сталкиваясь взглядом с Каем, на котором лица нет. Несмотря на разбитое состояние, юноша всё-таки жаждет ответов на вопросы. Не суть важно, что вопросы начал задавать Субин, учитывая, что они схожи с каевскими. — Если бы я позвал вас поговорить, то вы бы не пришли. О, в этом он прав! Бомгю бы уж точно не явился, после факта, что он слил Чхве полиции. Кай бы тоже отказался, замкнувшись в себе после случая в больнице. Мог бы прийти разве что лишь Субин, но и он бы отказался от затеи, борясь за справедливость Бомгю и Кая. Это понимали и друзья, но такого привлечения внимания всё равно не оценивают. — Это было подло, — подает, наконец, голос Хюнин, поудобнее ложась в ванной. — Не только это, — с обидой и отвращением подхватывает Бомгю, громко хрустнув конфетой Чо. Субин молчаливо вздыхает, передавая упаковку обратно к Исо, которая так удобно сидит напротив троицы. Она больше в разговор не лезет, так как это банально не ее территория. Их отношения ее не касаются и участвовать в разбирательстве ей не стоит, как минимум потому, что это не этично. Молчит по-прежнему и Ёнджун, переглядываясь то с Бомгю, то с девчонкой. Последней он, кажется, понравился. — Слушайте, я за этим это всё и затеял. Я хочу объясниться за всё, извиниться, а дальше я вас ничего не требую. Если после того, что я скажу, вы всё равно захотите окончить дружбу, то я не буду препятствовать. — Нифига ты святой, Тэхен Великомученик, — с тихим раздражением цокает Бомгю, а Субин осуждающе хлопает по колену. — Хорошо, давай начнем, — Субин оживленно кивает, так как порыв Тэхена не кажется плохим. Наоборот, он впервые смог взять всё в свои руки. — Если хочешь, то сначала выговорись «от» и «до», а потом мы уже обсудим всё, что волнует каждого. Договорились? Он обратился ко всем участникам разбирательства, разве что Исо и Ёнджун могли побыть только зрителями. Кай и Бомгю напряжено смолкли — обдумывали всё, пытаясь понять, какое решение будет правильным. Бессильно начинают кивать, как-то синхронно складывая руки на груди, неуверенно глянув на Кан Тэхена. Суби, играющий роль проводника — не иначе — расслабленно выдыхает, жестом прося Тэхена начинать. Последний отложил отвертку, и Чхве решает ненадолго подменить его, подкручивая винты. Особенно тяжелый выдох, как ознаменование воистину тяжелого разговора. — Пожалуй, начну с извинений. Это будет логично и правильно. Прошу простить меня. Прости меня, Кай, за то, что я злоупотреблял твоей отзывчивостью, за то, что не прислушивался к советам, а также, за то, что неоднократно доставлял неудобства. Кан явно смущен — такое для него впервые. Не смотря на нечастые заикания, Тэхен искренен как никогда. Глубокий поклон был обращен к Хюнину, отчего последний смущенно сглатывает, мнет ткань рубашки на себе. — Прости меня, Субин, за то, что я пренебрегал тобой, за то, что несерьезно относился к твоим словам и часто высмеивал, — снова поклон, но уже Субину, который с благодарностью улыбается, как и всегда. Бомгю мысленно сжимается, по всей возможной логике — он следующий, к кому обратится Кан. Но многое подсказывало, что Чхве пропустят в этой странице толстой книжки с говорящим названием «Дружеские отношения». Его это, вроде как, не задевает, но отрицать глупо — он хочет что-то помимо постоянных ссор с ним. Кан же снова напряженно выдыхает, чуть встряхивая плечами. Взгляд он старательно направляет куда угодно, но не на коллекционера. Непривычно до покалываний на всем теле, словно Тэхеном как куклой управляют. Только если раньше кукловод был отбитый мудак, сейчас же явился адекватный человек, который исправит всё, что натворил прошлый. Тэхен с самого начала мог изменить своего внутреннего кукловода, давным давно стать таким какой есть — понимающий и уравновешенный, тот, кто никогда не сорвется на тебе. Точная копия старшего брата. — Бомгю… Если бы я решил в текстовом виде написать свое извинение, то мне бы не хватило бумаги, — улыбка у него выходит кривоватой, выдавая нервозность. — И даже так оно не будет искренним. Если сначала Тэхен выглядел неуверенным, то сейчас прогоняет это кивком. Кан смело заглядывает в глаза Бомгю, во взгляде нет враждебности и раздражения, как раньше. Сам кореец решает подойти к ванне ближе, походка неровная — он смущён. Ему неловко, некуда деть руки, поэтому он порывисто загибал каждый палец. Костяшки тихо хрустели под давлением, добавляя в сложившуюся атмосферу свой странный шарм. Исо покорно уступает кресло, чтобы юноша разговаривал с друзьями с глазу на глаз. Тэхен смог разве что мимолётно коснуться ее локтя в знак благодарности. Сама же Чо пристраивается к Ёнджуну — убить двух зайцев одним выстрелом оказалось выгодно всем. — Я не стану лгать — в этом нет смысла. Ты всё ещё вызываешь во мне раздражение, я не понимаю большую часть того, что ты делаешь и что говоришь, — на выдохе тараторит Кан, шумно плюхнувшись в кресло. Бомгю напрягается не только внутренне, теперь и внешне это заметно. — Однако я явно не прав. Мне не нужно было себя так вести с тобой. Я был не прав, там, на организации свадьбы. Особенно не прав был, когда пошел в полицию, доносить на тебя. Слова как будто клещами вынимают, говорить с Бомгю особенно тяжело. Внутреннее противоречие колышется где-то в груди, искренне удивляясь, что Тэхен извиняется перед объектом своих издевательств. Чхве привстает, придерживаясь за бортик, а тело словно каменное. Бомгю садится на бортик неудобно, но так ему стало почему-то проще. Ему хотелось высказываться в ответ и весьма красноречиво, но тормозит вечное — «Кай это не оценит, его не нужно расстраивать». Тэхен вздыхает. — За это я действительно искренне приношу свои извинения. Как минимум из-за того, что мое желание насолить тебе привело к огромной трагедии и проблемам, — удивительно, что Тэхен говорит сейчас особенно по-взрослому и серьёзно. Родители бы точно заварили себе чай из успокаивающих цветков, чтобы успокоить шок. — Но все мои извинения будут пустым звуком, которые не откатят время назад. В затылке у Гю колет. Припомнился и допрос, и пожар — особенно он. Стало неприятно, в воздухе как будто запахло горящей плотью и дымом, а слух доносит те крики умирающих от огня людей. Да, Тэхен действительно своим «прости, извини» не сотрёт этого события. Полностью виноватым Гю его, конечно же, не считает. Как бы там ни было, весь этот механизм смертей и проблем запустила кукла, убив бедного Ун Ыну. Если бы не Тэхен, то труп бедолаги рано или поздно нашли бы и без доноса. Это бы все равно настигло Бомгю, а Тэхен лишь ускорил процесс. И Бомгю не по себе. В приятном смысле не по себе, ведь он смог сохранить свое лицо. Не стал резким и грубым, не примерил маску твари. Не смотря на раздражение к Тэхену, Бомгю мыслит здраво. Это не Тэхен убил Ыну, не он поджёг полицейский участок, и не он унес с собой десятки жизней. За ним лишь потасовка на свадьбе и предательство в виде доноса в полицию. — Я просто хочу сказать, что буду пытаться, — Тэхен шумно вдыхает воздух через нос. Задерживает дыхание. Выдох. — Ради всех нас я хотел бы подружиться. Понять, почему ты меня так бесишь. И принести пользу с извинениями. Для начала, я собираюсь рассказать следователям, что соврал насчёт тебя. Тэхен упирается ладонями в колени, отталкивается от кресла и кланяется Бомгю, касаясь его коленей волосами. Бомгю покрылся мурашками. Не уж-то не только он повзрослел? Не только он осознал весь бред юношеской вспыльчивости? Взгляд весьма резко останавливается на Ёнджуне, который все это время тихо беседует с Исо. На ум пришла особенно логичная мысль: «Кукла влияет не только на своего хозяина». Если бы у атмосферы магии куклы была оболочка, то она бы с силой давила на ребят. Честно говоря, сам Ёнджун и был этой оболочкой. Чхве снова начинает путаться в мыслях, своих суждениях и догадках. Перед ним извиняется сам Кан Тэхен, а Бомгю думает про Ёнджуна. Что за бред, а? — Особенно мне жаль за то, что я наговорил в больнице. Извиняюсь я не только перед тобой, Бомгю, но и перед Субином и Каем. Мне жаль, что вам пришлось это слушать и видеть. Бомгю вопросительно оборачивается на друзей, а Субин одним только взглядом доносит верный посыл — «Теперь это не важно». Бомгю так же без слов соглашается. — Я закончил, — Кан, на этот раз тихо, возвращается в кресло. — Тэхен-а, — робко тянет Кай, а голос немного срывается. О, нет, это верный знак того, что он вот-вот начнет плакать. А об этом знает только Тэхен, увидевший, как его друг плачет как минимум пять раз. Редкие случаи, которых лучше бы не было вовсе. Кай, как ребенок, тянет руки к друзьям, без слов прося помочь ему встать из ванны. Субин и Бомгю, сидевшие всё это время по бокам от него, помогают ему. Хюнин тихо шмыгает носом, неуклюже вставая на ноги окончательно. Он расчувствовался… Весь этот разговор мечта для него, а то, что инициатором этого послужил сам Тэхен — особенно добивает чувствительного метиса. Он почти падает на друга, а тот ловит в одно большое и крепкое объятие. Этого не хватало обоим — те особенно близкие отношения между ними. Тихое — «Прости, Хюка» — и Кай позволительно всплакнул. Первые соленые капли теряются в приятной на ощупь ткани Кана. Словно скрывают слабость вечно улыбающегося Кая. Теперь его очередь высказаться, да? — Я так ждал этого, Тэ, — нежно и мелодично почти поет Хюнин, поглаживая ладонями крепкую спину. — Помнишь, как много и долго мы говорили об этом? Как бы замечательно было вот так вот поговорить по душам, обсудить всё «от» и «до». А помнишь, что я сказал в наш последний разговор? — Ты сказал, что рано или поздно я провалюсь в бездну, — грустная улыбка становится ключевым ответом. А ведь так почти случилось, когда он сорвался и рванул в бойцовский клуб. Переосмысление себя началось от осознания, что он стоял пятками на грани — чуть-чуть толкни, и упадешь. Тэхен сжимает Кая сильнее. — Раньше я и не понимал, как сильно ты мне помогаешь, Кай. Твоя забота стала такой привычной, но всегда нужной, из-за чего я упустил момент, когда перестал заботиться в ответ, — слова льются так же мелодично, как «пел» Хюнин. Друг счастливо улыбается, трётся виском об висок Тэхена, что было привычно. — Спасибо тебе огромное. Если бы не ты, то я бы уже давно упал в бездну. — Ты молодец. Главное, признать, что был не прав. Раньше ты так не делал. Хюнин заставляет себя отлипнуть от друга, похлопывая его ладонью по плечу. Бомгю помог растроганому метису усесться на бортик ванны, приобняв его за плечо. Субин, улыбаясь как сытый кот, вытягивает руку для рукопожатия. Тэхен растерялся и часто заморгал, удивленный жестом юноши. Из транса чудесатых событий вывел лай Милки, которая, заскучав, лежала как можно ближе к ванне. Тэ поспешно принимает рукопожатие. Стало словно теплее. Через рукопожатие Субин словно поделился оптимизмом и стало уютно в груди. — Кай прав. Ты молодец, Тэхен. Однако я все ещё в шоке от решения поговорить таким образом, — Чхве бодро улыбается, убирая руку. — Хоть мы с тобой и не ругались, спасибо, что пересмотрел свой взгляд на меня. У Субина и правда почти нет претензий к Тэхену. Озвучивать их нет смысла — все связано с грубым отношением к Бомгю. Они обмениваются улыбками — искренними и светлыми. — Справедливости ради, скажу, что у тебя безумно вкусные конфетки. Компания тихо засмеялась, исключая напряжение из разговора. И всё же, не высказался ещё Бомгю, а это было страшнее мирного Кая и Субина. Тэхен понял это раньше остальных и на тихом выдохе сталкивается взглядом с Бомгю. — Знаешь, я с начала нашего знакомства пытался подружиться. Ты мне казался интересным, привлекал татуировками и пирсингами, — Чхве с волнением царапает ткань джинс в районе коленей. — Но ты все испортил своим отношением ко мне. Я просто стал отвечать тем же. И, по всей видимости, ты это понимал, да? И тебе это почему-то не нравилось — ещё сильнее бесило! Внезапно Бомгю начинает быстро говорить, высказываясь по поводу почти всех ссор с Тэхеном. Рассказал, как ненавидел его, но терпел ради друзей. Не забыл упомянуть разговоры с Каем и Субином, где жаловался на плохиша-Тэ. Лишь мимолётно проскальзывает сожаление — нужно было поговорить об этом раньше, не ждать драки и крупнейшей ссоры за всю их «дружбу». На юношу удивлённо смотрела Милки, с интересом склонив мохнатую голову набок. Субин, несмотря на серьезность слов, пытался не смеяться, чтобы не обидеть. Кай же, кажется, восхищён и одновременно огорчён — Субин прав, они все уже давно не дети, о которых нужно заботиться. Когда они выросли? Как это произошло? Бомгю выдыхает, переводя дух, а в сложившуюся паузу никто не пытался влезать. Что ж, кажется, Бомгю собирается закончить. — Я совсем не одобряю твой донос полиции. Это было низко даже в понимании шутки. Я также зол на тебя за то, как ты нас напугал тем длинным сообщением! Тэхен виновато покусывает губу. Ох, он написал в смс действительно очень многое, чтобы выглядело убедительно. Начал с веселого — «Привет, это ваш Кантэ…» и закончил мрачным — «…что ж, слишком много говорю, ближе к сути, да? Я хочу к брату…». А то, что было между — накипевшие эмоции, которые он написал искренне. И про бои рассказал, и натянутые отношения с родителям, что уж там, и про самих друзей. Очень часто употребил словосочетание «я устал», что имело свой мрачный оттенок. Ах, да и оставленный адрес явно указывал на намерение Тэхена. Добивающим стало упоминание умершего брата. Что ж, злиться на него за это было максимально оправдано. — Но, как бы странно не звучало, я тебе верю. Верю и Каю с Субином. Мы… Мы все, кажется, наконец, прозрели, да? Я к тому, что мы все меняемся в лучшую сторону. Чхве слегка смущённо вытягивает руку, как до этого делал Субин. Кан принял его руку быстрее, чем субинову. Они сжимают ладони друг друга крепко, обмениваясь безмолвным обещанием, смысл которого понимают лишь они. Это их последний шанс на примирение и ошибки не допустят теперь все. Кай уже давно расплакался, а Субин стал его утешителем. Их сцепленные ладони всё меньше были похожи на дружеский жест. И это относится лишь к ним. Какие из них друзья? Ладно, следующий этап их симпатии будет скоро, не так ли? Хюнин широко улыбается с мокрыми дорожками на щеках, а рука ласково подталкивает Бомгю. Ну, хоть и ласково, но вот сила, с которой друг подталкивает Чхве, была однозначно достаточно сильной, чтобы тот свалился с бортика. А всё чтобы эти двое, наконец, впервые обнялись. Оба замерли, пытаясь осознать, что происходит. Кан встаёт, и осознание случившегося объятия бьёт юношей по затылкам. Забавно, что они раньше поклялись сами себе убиться на месте, если они обнимутся. Что ж, куда убиваться? — А ты подлый, Хюнин Кай, — смеётся Субин, получая удовольствие от представшей картины. — Смотри, они так побледнели. Смеётся и Кай, стирая с лица остатки влаги. Хихикает и Исо, правда, не из-за друзей. Ёнджун правдоподобно улыбается ей, хотя всё его внимание направлено на Бомгю и всю компанию. Бомгю и Тэхен синхронно вздыхают, осторожно отлипая друг от друга. Удивительно, но вселенная не схлопнулась от этого жеста этих двоих. Осуждающими взглядами они зацепились за парочку, и те засмеялись ещё громче. Ещё немного, и они заразили смехом обоих. Стало легче не только говорить, но и быть в принципе. Договорились, что общение прекращать никто не будет и их знаменитый квартет будет вместе до конца. Один лишь Бомгю надеется, что конец не будет связан с Ёнджуном. Теперь все разговоры не имеют мрачного контекста. Втянулись даже Чо и Ёнджун, когда закончили чинить дверь. Невольно приняли решение заночевать тут, пришлось повозиться — уговорить родителей стало важной задачей. Достаточно было предъявить доказательства фотографиями и видеозаписями — разрешили всем. И вот, они уже красные от смеха, едят заказанную еду сидя на полу. Панорамное окно демонстрировало наступление ночи, а им, кажется, не важно. Разговоры никак не утихали вплоть до утра. В компанию вернулось то тепло и уют, теперь уже без ссор и прочего негатива. Бомгю совсем забылся. Присутствие Ёнджуна сейчас не смущало, почти забылась сущность «брата». И уже нет ничего, что тревожило раньше. — Всем спокойной ночи, — зевая тянет Кай, уже посапывая на мягком пледе, который любезно постелили Чо. — И не важно, что уже утро, — так же сонно бухтит Кан, лёжа рядом с ним. Субин тихо смеётся, лёжа около Кая, но уже с другой стороны. Смущение было чем-то второстепенным. Исо хихикает следом, поправляя под головой кофту Ёнджуна. Отдал ее он ей легко, все равно под кофтой была футболка. Сам же он, твою мать, лежит с ней рядом. Она уже почти не стеснялась показывать интерес к нему, поэтому нагло приобняла его руку. Кукле хотелось грубо пихнуть ее этой же рукой и навязчиво указать на Тэхена, который лежит к ней даже ближе, чем Ёнджун. Правда, она уснула быстрее, поэтому он без препятствий убирает девичьи ладони. Не уснул только он и Бомгю. — Возможно, я понимаю, о чем вы говорили. Про важность человеческой жизни, — шепотом начинает Чхве, а Бомгю заинтересовано оборачивается на него. Близко. — Именно это вы так цените, да? — Давай договоримся, обращайся ко мне всегда на «ты», — с улыбкой шепчет Чхве и поудобнее елозит. — Да, именно это. Даже малознакомый человек может оказаться кем-то важным. Ёнджун мимолётно оборачивается на спящую Чо. Пример неудачный, но этого он говорить вслух не стал. — Даже я? — он снова смотрит на Бомгю, так спокойнее из-за сложившейся связи. Бомгю удивлённо поднимает брови. Правда, длится это не долго. Юноша смущённо улыбается, снова елозит, но чтобы соприкасаться плечами с Ёнджуном. Сначала он засомневался, но потом решительно смыкает пальцы на его запястье. — Даже ты, — наконец, отвечает Бомгю, прикрывая глаза, чтобы не продолжать свое смущение. — Спокойной ночи, Ёнджун. — Спокойной… Бомгю. Кукла опускает взгляд с закрытых век на их руки. Так гармонично, возможно, даже правильно. А может на него так повлияла сегодняшняя посиделка. Раньше у Ёнджуна совсем не было такого. Осознание, что Бомгю не такой, как прошлые хозяева, особенно сильно закрепляется в его понимании. Чхве робко поправляет их ладони, сцепив пальцы, как это делали Субин и Кай. Бомгю, сквозь дремоту, слабо улыбается. Кукла смотрит на него, потирая большим пальцем по гладкой коже.