***
Фор чувствовал, что внутри образовалась огромная дыра, которая затягивала его глубже и глубже на дно. Иногда он ловил себя на мысли, что готов сам пустить себе пулю, чтобы остановить то безумие, которое творилось внутри него. Он всегда был сильным, смелым, холоднокровным, но сейчас он превращался в кучу хлама, которая бесследно исчезала под напором мыслей и воспоминаний. Ему везде мерещилась Трис, он даже пару раз гнался за девушками, так похожими на нее, но убедившись, что они — это не она, он снова погружался в пучину уныния и безрассудства. Он не мог предположить, что кто-то сможет его так круто изменить. Даже сведения об Алексе, которые он получал постоянно, не могли утешить его. Потеря сына не сравнися с потерей Трис. Конечно, он любил сына, но мысль о том, что он для него потерян давно, как-то прижилась уже давно в его душе. Он знал, что не сможет стать для него тем, кем должен, не потому, что не сможет, просто Отдел не даст ему это сделать, поэтому для безопасности Алекса было лучше находиться подальше от своего настоящего отца. Тем более Алекса взяла на воспитание его тетя, которая была родной сестрой Елены, с которой та редко общалась, но судя по информации, поступающей к Фору, мальчику было неплохо с ней. А вот с исчезновением Трис дела обстояли хуже. Он потерял то единственное, что было его в прямом и переносном смысле. Эта девушка была для него всем, он так часто предавал ее, так часто врал, но она никогда не отворачивалась от него, она была тем самым маяком, который вел его в темноте в последние пять лет. С ее появлением в Отделе жизнь перестала делиться на черное и белое, появились оттенки, о которых Фор давно позабыл. И как бы он ее не разочаровывал, как бы не обманывал, он всегда был на страже ее безопасности. И даже когда Трис верила в то, что поступает честно и правильно, не смотря, а то, что это шло вразрез с мнением Отдела, он умудрялся вывернуть все так, чтобы оправдать ее, не допустить ее ликвидации. Он давно понял, что вся его серая и холодная жизнь подкрашивалсь ее присутствием. И пусть она часто не понимала его, часто злилась и обижалась, он знал, что сохранность ее жизни — главное для него. Две недели спустя после исчезновения Трис, на телефон Фора поступил звонок. Мужчина безразлично поднес трубку к уху. — Фор, это я, — услышал он до боли родной голос и встрепенулся, — линия скорее всего прослушивается. — Как ты? — спросил он взволнованно. — Ничего, — ответила трубка ее голосом, — пока ничего. Меня могут засечь, перейди на безопасный канал связи. Фор послушно перевел линию на безопасный канал и снова приложил трубку к уху. — Нам нужно поговорить, — сказал он. — Я сама тебя найду, — ответила Трис, — я не знаю, кому могу доверять, как только разберусь с этим, я дам тебе знать. — Трис, — взволнованно сказал Фор, — я должен тебя увидеть. — Я люблю тебя, Фор, — проигнорировала она его просьбу и бросила трубку. — Я люблю тебя, — повторил Фор в воздух и убрал телефон. Мужчина сел на край своего стола в своем кабинете и уставися в пустоту. Как же редко он говорил ей эти слова. Три слова, но они имеют такое глубокое значение, что Фор невольно усмехнулся своей же глупости и недальновидности. Она часто ждала их, но он не часто говорил ей их. Конечно, он доказывал их постоянно, но Трис хотела бы слышать это чаще. В дверь постучали, и Фор устремил взгляд на стоящую в дверях Гейл. Девушка пристально посмотрела на него. — Фор, инструктаж через пять минут, — она закрыла дверь. Фор вздохнул и направился в зал. — Это Морис Вельветте, — сказал Макс и ткнул пальцем на экран, на котором красовалась фотография главы «Красной Клетки», — в обмен на нашу базу данных он устроил побег Беатрис Прайор, она удалила свои файлы, тем самым лишив нас возможности вернуть ее обратно. Ее действия не совместимы с ориентировкой, которая есть у нас на сегодняшний день. — Разве такое возможно? — спросила Гейл, нахмурив брови. — На данный момент это значит только одно: все, что мы о ней знаем на данный момент, может быть ошибочно, — поджал губы Макс. — Вельветте засекли как только он покинул Штаты, — подал голос Юрай, — судя по его характеру, Вельветте захочет оставить за собой право управлять «Красной Клеткой», он будет управлять террористическими актами дистанционно со своей электростанции. — Морис Вельветте наша единственная ниточка к Беатрис, — сказал Макс, — Фор взглавит всю операцию, на нем тактическое руководство, Гейл — на связи, Юрай разработает план операции, — раздал указания Шеф и направился к своему кабинету. Через несколько часов на посту остались Фор и Гейл. Девушка сидела за компьютером, Фор стоял у нее за спиной. Оперативник пристально наблюдал по камерам за ходом операции, и когда Вельветте был схвачен, мужчина вынул из уха микрофон и направился в свой кабинет. Гейл посмотрела ему вслед и качнула головой. Тяжелая дверь со скрипом отворилась, и Фор с Максом вошли во внутрь. Седовласый мужчина смотрел на них с иронией и усмешкой. — Меня радует, что Отдел сбился с ног в поисках своей подопечной, — улыбнулся он. — Где Трис? — прорычал Макс, подойдя к нему и склонившись над ним. — С вашей стороны глупо задавать подобные вопросы, — выдохнул мужчина, — и вообще эта девчонка вне моей досягаемости, оскалился Морис. Фор, теряя терпение, достал пистолет и направил на Вельветте, но тот и глазом не моргнул. Фор спустил курок, и раздался выстрел. Морис взвыл от боли, но по его виду было видно, что он не испугался, наоборот, кажется его это только раззадорило. — Ну, ну, — Макс отвел руку Фора, который хотел, кажется, всадить в гостя всю обойму, — не нужно так, Фор, он же гость, — Макс подошел к двери и открыл ее, за которой уже стояли чистильщики. Мужчина и женщина вошли в Белую комнату, толкая перед собой тележку, на которой стояла клетка с крысами. — Я кое-чему научился, когда гостил в Юго-Восточной Азии, — ухмыльнулся Макс, — мои хозяева были невероятно изобретательными, — Макс обошел Мориса со спины и встал, — я изучил всю вашу подноготную, кажется, в детстве вы перенесли глубокую трамву, когда шестилетним свалились в подвал дома, где кишили крысы, — улыбнулся Макс, а Вельветте побледнел от страха и воспоминаний. — Ну ты и гад, — прохрипел Морис. — Бандикуты из Новой Гвинеи довольно безобидные зверьки, — продолжил Макс, — но крайе опасны, если голодны. Эти бандикуты не ели три дня, поэтому не сложно представить, что они сделают с вами, когда почувствуют запах крови и плоти, — сказал Макс, открывая клетку с крысами, — размер их челюсти в соотношении с размером их тела иногда просто уникален. — Я же сказал, что ничего не знаю! — истошно закричал Морис, когда одна из крыс пробралась под его штанину и ринулась к кровоточащей ране на колене. — Говорят, что они могут жрать до тех пор, пока не подохнут, — сказал Макс, — или не сдохнет тот, кого они жрут. Давайте проверим? — улыбнулся Макс. Белую комнату оглушил истошный крик Мориса Вельветте, когда крыса добралась до открытой раны.***
В зале снова собрались шестеро: Макс, Фор, Кларк, Гейл, Зик и Юрай. — Допрос показал, что Морис говорил правду о том, что не знает, где Трис, — сказал Макс, поджав губы. — Судя по данным, Трис передали в руки вот этому человеку, — Гейл нажала на панели кнопку, и на экране появилась фотография Генри Пирса, — как только она передала базу данных Вельветте. Он чародей в мире пластических операций, всемирно известный хирург. Пирс использует в своих операциях протезы, не касаясь костных тканей. — Я проработала множество вариантов того, как могла измениться Трис с учетом своих физиологических данных, — Гейл ткнула пальцем в пульт, — как оказалось, вариантов уйма, а точнее, более шестисот модификаций, — на экране замелькали фото предполагаемых внешностей. Мне удалось выбрать из них около тридцати возможных вариантов, наиболее перспективных. — Что с Пирсом? — спросил Фор, не сводя глаз с мелькавших фото на экране. — У него два офиса, — вздохнул Макс, — один — на Таити, второй — в Лондоне. Кларк и его группа захвата летит на Таити, Фор — в Лондон. — Каков статус Трис Прайор? — спросил Кларк. — Черный, — коротко бросил Макс, — она подлежит мгновенной ликвидации. — Если она смогла ускользнуть из Отдела, — протянул Зик, — неужели она не заслужила свободы? Макс посмотрел на Зика испепеляющим взглядом. Впервые Зик даже и не думал отводить взгляд в сторону, похоже было на противостояние. — Приказ не обсуждается, — процедил Макс.***
— Я же сказал, что ничего не знаю, — кричал Генри Пирс, когда двое оперативников скрутили его за руки и уложили на операционный стол. — Где она? — процедил Фор. — Я изменил ее до неузнаваемости, — с каплей гордости ответил врач, — но после выписки из клиники, она заставила удалить меня все данные и записи по операции, — простонал Генри Пирс. Фор достал из кобуры пистолет и наставил его на Пирса. Дрожащий от страха врач округлил глаза, когда дуло уперлось ему в лоб. — Кажется, я кое-что вспомнил! Она после операции расплачивалась американскими долларами, значит, она еще стране! Фор взглянул на Энри, и тот снял кислородную маску со стойки. Вырывающийся врач истошно кричал, пока Энри держал маску на его лице. Тело врача билось в конвульсиях, пока не наступило удушье, отчего Генри Пирс обмяк на столе. Фор чувствовал, что снова упустил ту тонкую нить, которая могла привести его к Трис, поэтому внутри все свербило от пустоты и чувства страха не найти ее. Впервые в жизни Тобиасу Итону было страшно.