***
Весеннее солнце смирно сияло на небосводе, тщетно пытаясь согреть последние мартовские деньки. Холодный ветер кружил над огромной Москвой, навивая тоску. Уставшие жители столицы только и могли думать о том, как бы взять отпуск и уехать куда-то в тёплые страны. Но взбалмошная Москва разве даёт выходные? Вот и нашему великому артисту выходных красавица Москва не давала, весь прошедший месяц Киркоров был словно белка в колесе: различные мероприятия, подготовка дуэта с Успенской, показы мод, пресс-конференции, встречи. Бесконечный круг. Но по-другому в его жизни и быть уже не могло. Он сам выбрал этот путь. А вот другой великий артист, точнее говоря, артистка, уже давно покинувшая этот путь, наслаждалась спокойствием, наконец-то пришедшим в её жизнь. Алла Пугачёва теперь видела смысл жизни в своих маленьких детках, которые совсем не давали маме заскучать, заставляя закрывать глаза на все проблемы. Но разве возможно всё время убегать от проблем?***
– Мамочка, а когда приедет папа? - пролепетал Гарри, обнимая Аллу за ноги. Прима тут же наклонилась к сыну и взяла его на ручки. Этот ужасный вопрос, на который она никогда не могла дать ответа даже самой себе. Что говорить детям прима не знала и подавно. – Зайка, папа, наверное, приедет уже ночью... – Почему он всегда так? - мальчик надул губки. – Он работает, ты же знаешь. Папа зарабатывает нам деньги... Может, мы пойдём спать? Вон, Лиза уже спит, - она погладила его по голове. – Не хочу. – Милый мой, нам завтра рано вставать на занятия. – Когда мы поедем к Кристине? - Гарри аккуратно намотал на ручку локон маминых волос, рассматривая рыжие кудряшки, игнорируя её слова. – А ты хочешь к ней? – Да. Там весело. – Ну, тогда завтра вечером я могу вас отвезти к ней, хорошо? – Хорошо, - он довольно улыбнулся. – Но сейчас тебе нужно будет лечь спать. *** Алле не составило особого труда уложить сына, потому что за сегодняшний день он достаточно устал. И вот сейчас она уже сидела на балконе второго этажа, укутавшись в тёплый плед, и рассматривала сияющее ночное небо. – И где его черти носят? - подумав про мужа, возмутилась она. - Он молодой, конечно, что ему дома сидеть. Она внимательно осматривала небосвод. Сегодня ночью он был особенно прекрасен, можно было разглядеть множество красивых созвездий. Один из плюсов жизни за городом. Такого прекрасного неба не увидеть в мегаполисе, оно просто тонет и теряется среди стеклянных небоскрёбов. Пугачёва проследила трепетным взглядом за маленькой падающей звездой. Но желание загадать не захотела. Или не смогла. Слишком многое хотелось изменить. – А вот ты, Алла, совсем не молодеешь... Спускаясь на первый этаж, она окинула взглядом дом. Мрачные тени кружили по стенам, холодная плитка на полу блестела под светом луны. Витые колонны, резные перила лесницы – дорого, богато, но жутко. Настолько жутко, что порой хотелось выть, оставшись в одиночестве в этом огромном тихом доме. Вот тебе и расплата за холодную роскошь средневековья. В коридоре послышались звуки, будто кто-то отчаянно пытался делать всё тихо, но ему это явно не удавалось. Певица направилась в сторону шума. У входа копошился Макс. Что-то с ним было не так... "Пьяный?" - проскочило в её голове. – Ой, Аллуся, а я тут... - он был весьма в хорошем настроении, - а ты чего не спишь? – Жду, когда ты явишься! - недовольно сказала она, сложив руки на груди. – Прости, - он потянулся её целовать. – Не лезь ко мне, от тебя отвратительно пахнет, - Алла помогла ему снять пальто. - Ты ж не пьёшь! - она старалась говорить тихо. – А у меня сегодня праздник! – Да тише ты! - прошипела женщина. - Какой ещё праздник? День гранёного стакана? - усмехнулась. – Нет, ну, серьёзно! У меня сегодня последний день съёмок был. – Иди спать, Макс. – Иду-иду, моя строгая жена! - сказал он и рассмеялся, очевидно, посчитав это очень смешным. – Тише, прошу тебя! Галкин поднял руки в примирительном жесте и продолжил аккуратно, насколько это позволяло его состояние, снимать с себя одежду. – А что это у тебя?.. - Пугачёва удивлённо вскинула брови. Она подошла поближе к мужу и провела рукой по его рубашке, на которой красовалось размазанное пятно розоватого цвета. Всё в лучших традициях сопливых романов. – Где? - Галкин был совершенно не в состоянии что-то здраво понимать, но, посмотрев в зеркало и заметив след, тут же поменялся в лице. - Это? Не знаю, может, это вино? – Максим, это помада, я не слепая! - она глазами пробежалась по нему, в попытках найти ещё какие-то следы, пока тот усердно старался стереть пятно на рубашке. И нашла-таки, как это было не прискорбно. На его шее был еле заметен маленький кровоподтёк. – Засос, - тихо произнесла она. – Что? Женщина указала пальцем на пятнышко. – Да это синяк! - он нелепо засмеялся, пытаясь отвести подозрения. – Ясно, - закатив глаза, произнесла прима. – Аллусь!.. – Спокойной ночи, - женщина поспешила удалиться, не желая ничего слушать. Нет, Алла, пожалуй, не удивилась всему этому, но обидно, несомненно, стало. Прийти домой в таком состоянии, да ещё и с явными следами "преступления". Раньше он никогда не позволял себе, чтобы она увидела хоть что-то лишнее. Пугачёва не то, чтобы знала, но точно догадывалась о его переодических грешках. Макс же никогда не подавал виду, и её это устраивало. В остальном-то у него не было промахов: заботливый, умный муж, хороший и любящий отец. Никому не хотелось скандалов. Но данная ситуация уже ни в какие рамки не лезла. Оказавшись в своей комнате, Алла невольно полезла в тумбочку за блистером таблеток. Что за таблетки, спросите вы? Эти беленькие кружочки наша дама принимала по совету знакомого уже месяц. Ничто иное, как успокоительное. Очень сильное успокоительное, как оказалось в последствии. До неприличия сильное... Но об этом чуть позже. Оно несомненно отлично помогало спокойно переносить всевозможные переживания. Женщина положила в рот таблетку, проглотила, поморщившись от ощущений и открыла окно, присев на край кровати. Хотелось попытаться переварить всё произошедшее. " Чтобы я сейчас не сделала и не решила, забыть это я не смогу, хоть убей... Неужели я не заслужила спокойствия? Хотя толку-то его винить? Он молод, я ему обещала, что не отниму у него его молодость. А он мне обещал, что я смогу с ним спокойно стареть, быть уверена в завтрашнем дне. Он же никогда не обещал вечной любви и верности? Нет. Всё правильно. Это мне другой обещал... Настоящую любовь мне всегда дарила сцена! Вот моё призвание и приговор! Я сама это выбрала. Не сможет больше никто меня так любить, как моя публика. И я никому не смогу быть так верна, как музыке. Я ведь знала, что меня это ждёт. Всегда знала. Даже тогда, когда полюбила Максима. Я артистка... И в этом вся моя беда. "***
Яркое жёлтое солнце навязчиво залезало в спящие окна, будто желая подглядеть за кем-то, совершенно этого не стыдясь. С каждым часом от восхода, оно всё больше расползалось по стенам домов и квартир, заставляя людей забыть о сне. Пробежав по стене, маленький лучик всё же решился дотронуться до сонного женского лица. Робко и осторожно. Но этого хватило, чтобы Алла начала просыпаться. Будто завидев это, лучи стали бегать по ней ещё озорней. Окончательно раскрыв глаза, она улыбнулась. Странная вещь – возраст! Начинаешь радоваться каждому утру, хотя раньше, вероятно, проклял бы надоедливое солнце. Женщина приподнялась и взглянула в окно. Всё было засыпано снегом, таким сверкающим, словно сотни алмазиков. Ну бог ты мой! Прямо-таки зимняя сказка посреди весны. Какого х... кхм, хрена не понятно, но красиво, не поспоришь! Этот момент спокойствия и эстетического наслаждения был по-хамски прерван. Кому она могла понадобиться в субботу утром, прима не знала, но телефон на тумбе упорно надрывался, призывая хозяйку к ответу. Кто же там звонит Пугачёва, на самом деле, не очень-то и хотела знать, но уж очень хотела пополнить словарный запас звонящего парочкой нецензурных слов. Поэтому телефон всё-таки подняла. – Алло, - протянула прима. – Аллка, спишь? - с той стороны раздался голос её главной помощница и "правой руки", как сама когда-то окрестила её Пугачёва. Женщина еле слышно цокнула. Кого-кого, но только не её она ожидала услышать ранним утром. – Нет, конечно! Что ты! - её голос пестрил иронией, с которой говорить могла только она. - Я всегда встаю с первыми лучами солнца! – Ну так я и не сомневалась! - её собеседница сразу поняла свою ошибку и засмеялась. - Прости, пожалуйста. Обычно ты у нас ранняя пташка! – Ну, знаешь, старость – не радость, - Алла хрипло усмехнулась. – Ну, знаешь, если старость, то ты какая-то неправильная бабка, они обычно встают в 5 утра и куда-то едут... – Ох, Ленка, ну тебя! Значит ещё не достаточно старая. Женщины хохотали. Прима даже осознанно порадовалась, что ей позвонили. Настроение неутомимо поднималось. – Я тебе больше скажу, ты вообще не старая! Ты, Алла Борисовна, ещё ого-го. – Ага, ого-го и иго-го. Так, Ленка, не тени кота за хвост! Ты же явно не поболтать со мной звонила. – Да, тут ты права. Я просто закладываю почву. Так вот! У меня к тебе дело. Ты сможешь приехать сегодня в офис? – Зачем? Что-то случилось? – Да! Я бы даже сказала не случилось, а свершилось. Новая волна! – Мать, ты головой ударилась? - Алла покрутила пальцем у виска, хоть и знала, что девушка этого не увидит. - Она вообще-то в октябре! – Да знаю я! Но нам нужно подумать над программой. Плюс у меня для тебя есть парочка песен... Я думала, может, ты глянешь. – Так, Лена, - Алла наконец-то поняла к чему всё это, уж больно слащаво та говорила, - ты меня не проведёшь! Опять на сцену тащишь? – Алла Борисовна, я уже устала без дела сидеть! – О, боже. Ну, что с тобой делать, а? – Прошу тебя, давай работать! – Впервые вижу человека, который бы так рвался работать. Ты точно ненормальная! Я всегда это знала, - она засмеялась. - Приеду я, приеду, куда я денусь. – Ура, ура, ура! Жду тебя! И с той стороны послышались короткие гудки. Уже после этого певица вновь захохотала. " Бессовестная! Ну куда деваться, все тянут обратно. И всё-таки, как удачно всё складывается! Будто читает мои мысли. А может, оно и к лучшему? Стоит посмотреть эти песни, да и подготовка к Новой волне будет в тему. Пора! Соскучилась я по этому дурдому, ох, как соскучилась. Хочу вернуться туда, где меня любят и ценят! " Около 10 часов, когда дети были на занятиях, Пугачёва была готова. Стоя уже возле выхода, она подошла к зеркалу, окинув себя придирчивым взглядом. "Не, ну хороша!", - мысленно сделала себе комплимент Алла. Почему-то в груди билось лёгкое, непонятное волнение. Так давно она не окуналась в этот прекрасный сумасшедший мир шоу-биза. Руки сами собой потянулись к сумке и достали из неё заранее взятые таблетки. Кажется, они вызывают зависимость... Пугачёва положила одну из них под язык, задумавшись над этим. Окрылённая неким волнением и радостью, она весело шла к машине, ждавшей у ворот, хрупая снегом. В голове звучали слова её песни "Маэстро". Да, святая к музыке любовь! Она-то точно никогда не покинет женщину.Ну, что, Сцена, изволь встречать хозяйку!
***
Уже ближе к вечеру, отправив, как и обещала, детей к Кристине и вернувшись домой, Пугачёва в компании с подругой устроилась в зале. Алла посчитала своим долгом отчитаться перед ней обо всем происходящем. Сначала она увлечённо рассказывала Рёдель о предстоящих песнях, о Новой волне, а Алина с удовольствием слушала её, не без радости отмечая, как у той горят глаза. Но постепенно с хорошей темы они перешли на менее приятную. Вчерашняя ночь до сих пор не выходила из Аллиной головы. – Ты прикинь! Я же знаю, всё знаю! И все понимаю. Но таких выходок от Макса никогда не было! – Вот те на... Что-то он от рук совсем отбился, - Рёдель отвечала односложно, понимая, что той необходимо выговориться, и перебивать её не стоит. – Отбился, не отбился. А знаешь, как обидно! - она всплеснула руками. Алла замолчала, недовольно нахмурившись, опираясь руками о тумбочку. Тумбочка. В ней лежит упаковка таблеток. Невольно она потянулась за лекарством и проглотила сразу две. Слишком она злилась. Чем больше женщина прокручивала в голове произошедшее, тем больше гневалась на Максима. Но тут в её голове всплыла неожиданная и непрошеная мысль. Сказать честно, думать об этом раньше прима просто не хотела. – Занешь, Алин... А я ведь тоже ему изменила. Произнеся это вслух, Алла прониклась отвращением теперь не только к мужу, но и к самой себе. – Так, Алла, давай не будем об этом! Черт бы с ним! Чего ты сейчас добьёшься, рассуждая об этом? – Ничего, ты права, ты права, - она устало потёрла виски. Рёдель поднялась с кресла и стала рядом с подругой, так же оперевшись о тумбу. Надо было что-то придумать, чтобы отвлечь её – Алл, а поехали в клуб, а? Пугачёва посмотрела на неё, как на ненормальную, и засмеялась. – В последний раз я от тебя эту фразу слышала... Не меньше пяти лет назад! С дуба рухнула, мать? - она покрутила пальцем у виска. – Ну, а что такого? Мы когда с тобой последний раз куда-то ходили, чтоб отдохнуть?! – Между прочим, я тебя часто таскаю на всякие общие сборища шоу-бизнеса. – Да уж, там, конечно, так весело, как в Мавзолее! – Ой, ладно тебе! Зато алкоголь всегда вкусный. – От этого вашего элитного шампанского потом болит голова, и я думаю, ты это прекрасно помнишь, - Алина засмеялась. - Предлагаю поехать куда-то, где очень шумно и весело, и выпить там что-нибудь неприлично дорогое и вкусное! – Ой, тьфу на тебя, слишком заманчивые у Вас предложения, Алина Ивановна! Клуб, так клуб. – Есс! - Алина победно улыбнулась. – Только давай какой-нибудь поприличнее. Я всё-таки Пугачёва! – Ох-ох-ох. Хорошо, Ваше Величество! И вот две подруги, пригубив ещё дома бутылку красного вина в качестве аперитива, получив бонусом отличное настроение и лёгкий туман в голове, отправились в один незаурядный клуб Москвы, достаточно популярный в звёздных кругах. – Зря ты за руль села, надо было с водителем ехать, - сказала Алла. – Ладно тебе, мы ж не будем особо пить! – Ну, вообще-то, мы уже не очень-то трезвые, - Алла засмеялась, - а это – лишение прав, между прочим. – Ой, Аллка, ну, ты как маленькая. Денег дашь – и вот ты уже, вроде, и не пьяная! – Но в клубе всё равно сильно пить не будем, хорошо? – Конечно, по коктейльчику и домой! *** Как оказалось, всё разнообразие алкоголя в Московских клубах пробовать – не перепробовать! Их "по коктейльчику и домой" разбилось вдребезги, как только женщины увидели всё разнообразие барной карты. Множество разноцветных и вкуснопахнущих напитков достаточно быстро и качественно делали своё дело. И вот "коктейль из коктейлей" в женщинах был готов. Они не то, что дошли до кондиции. Они, как бы это сказать, уже были просто в состоянии недалёком от инфузории туфельки. Хохотали, шутили, не вспоминая о проблемах, сидя в укромном уголке клуба, где их не доставали навязчивые взгляды. Но этому вечеру не суждено было спокойно закончиться. – Аллка, смотри! - Алина удивлённо смотрела куда-то в сторону, призывая подругу сделать тоже самое. – Ну чо там уже? - лениво повернула голову прима, хохотнув. В другом конце клуба появился Киркоров. – О, боги, - Алла закатила глаза, - он-то что тут делает? – Очевидно, то же, что и мы, - заключила Рёдель. – Да ты гений, дорогая моя! Это был ритор... Раторр... Короче, не надо было отвечать на этот вопрос! - слово "риторический" оказалось выше Аллиных сил. – Извините! - Алина засмеялась. – Кто это с ним? Рядом со своим бывшим мужем Алла разглядела какую-то девицу. – Курица какая-то, - ответила подруга, так же пытаясь разглядеть спутницу Филиппа. – Глянь-ка, он её за задницу держит! – Тише ты! - шикнула Алина. - Баба его, видать. – Вот же... - вскипела Пугачёва. – Алла, Алл! Спокойно. Рёдель прекрасно знала каждую Аллину эмоцию. Но самой, пожалуй, неконтролируемой из них была ревность. Это штука, в принципе, страшная, но когда она появляется в голове пьяной женщины! Просто смертельная! – Не, ну, нормально? Он то возле меня стелится, то с какими-то швабрами шляется! - Алла хлопнула ладонью по бедру. – Аллусь, но ты ж сама его послала! – Ага, а он и побежал сразу... Пойду-ка я... – Нет! - Алина схватила её за плечо, даже не дав договорить. - Милая, давай не будем устраивать в клубе дебош. Хочешь, домой поедем? – Нет уж, давай посидим. Хочу посмотреть на эту парочку. – Может, лучше поедем?.. Рёдель совсем не знала, чего ожидать от своей пьяной подруги. Ситуация в её голове была оценена, как «капец, чо сейчас будет». – Сиди! Киркоровская мадмуазель, как её прозвали наши дамы, всё время сидела рядом с Филиппом, сложив руки в замок на его плече. Сам же болгарин практически не обращал внимания на девушку: курил кальян, разговаривал с друзьями и пил. Лишь изредка, когда та ему что-то говорила, отвечал ей и вновь отворачивался. – Он так с ней разговаривает... Будто она ему противна, - довольно заявила Алла. – А ты, я смотрю, и рада. – На что ты намекаешь? – Да брось, ты же ревнуешь его, - Алина захохотала. – Ничего подобного, - Пугачёва подняла вверх указательный палец. - Просто обидно... - добавила она уже тише. Алина через какое-то время уже потеряла интерес к парочке. Теперь под её руку попался молодой официантик. Бедный мальчик уже и не знал, что посоветовать пьяной именитой гостье, а Рёдель упорно не хотела его отпускать. Прима же не отрываясь следила за всеми действиями бывшего мужа, чувствуя себя каким-то свидетелем на месте преступления. Уже второе "преступление" меньше, чем за день. "Какие вы, мужики, сволочи", - заключила женщина. Прима не сводила взгляда с Филиппа, поэтому от её глаз не скрылось и то, как мужчина взял в руки что-то явно не очень легальное и закурил. – Твою ж мать, Киркоров, и ты туда же... - прошептала себе под нос Алла. Женщина вдруг почувствовала себя родителем, который не уследил за ребёнком. Отчего-то вспомнились времена, когда она была с Челобановым. Вечное "от дозы до дозы". Тогда она узнала, что это такое, увидела, на живом примере, и сейчас не могла позволить Филиппу утонуть в этом же омуте. Ей ну очень хотелось встать, подойти к нему, дать подзатыльник и удалиться в закат, чтоб он больше не смел трогать всякую дрянь. По мере употребления непонятной смеси, Филипп становился всё веселее, и девушка рядом уже была не отстранена, а купалась во внимании болгарина. Аллу это до ужаса взбесило. " Н-да, Филечка, и куда ты скатился! Я так понимаю, трахаться с такими куклами под этой ерундой – это теперь все удовольствия в твоей жизни? Ты ж даже смотреть на неё не хотел до этого... " – Что там? - поинтересовалась Рёдель, наконец отпустив несчастного официанта. - Что это у него такое? – Угадай, - женщина отвернулась в другую сторону. – Давно он употребляет? - тут уже в Алине проснулся врач. – Откуда я знаю. Я всегда надеялась, что ему хватит мозгов не лезть в это... – Ты б провела с ним воспитательную беседу, - к ним подошёл парень, оставляя на их столе новые напитки. – Он уже взрослый мальчик. – Я так не думаю, - она многозначительно улыбнулась. Алла снова посмотрела на Филиппа. Конечно, ей было не всё равно, но имел бы этот разговор какой-то смысл? – У вас всё в порядке, вы всем довольны? - услужливо поинтересовался молодой официант. – Да, - в надежде, что молодой человек отстанет от них, бросила Рёдель. – Слушай, мальчик, - неожиданно сказала Пугачёва, - как тебя зовут? – Д... Дима... - он совсем не ожидал такого вопроса. – Да не бойся ты. Слушай, Дима, вы же тут можете достать что-то запрещённое, м? – Ну... - молодой человек растерялся, наверняка размышляя, тот она контингент или нет, - можем, а что Вас интересует? – А ты знаешь, что это незаконно? У него внутри, вероятно, сердце рухнуло в желудок. Это отчётливо отразилось на его лице. – Ой, извините, я... Мне положено говорить, что нет у нас ничего. Я думал, что Вы хотели... Звёзды часто просят, а мы же должны заработать! - он, заикаясь, начал оправдываться. - Не говорите только начальству! – Тише, успокойся. Окажи мне одну услугу, и считай, что ничего не было. – Всё, что хотите! Рёдель наблюдала за этим разговором и всё не могла понять, чего добивается подруга. Она явно не просто так доводила мальчика до белого каления. Чего же ты хочешь, Пугачёва? – Покрутись около вон того столика, - Алла указала на стол Киркорова. Молодой человек сразу заметил именитую фигуру в другом конце зала. – Твоя задача узнать, кто сидит рядом с Киркоровым. Понял? – Понял. – И ещё, - в разговор вмешалась Алина, - что за ерунду им принесли? – Ну Вы же поняли, что это... - мальчик смутился. – Ладно, иди, - махнула рукой Пугачёва. – Хорошо. Молодой человек отправился исполнять "приказ", а женщины старались не смотреть в ту сторону и оставаться незаметными. – Хитро ты его запрягла... Что, опять скажешь, что не ревнуешь? - ухмыльнулась Рёдель. В ответ Алла только опустошила рюмку и опустила глаза. Через какое-то время Дима вернулся к женщинам, явно довольный тем, что сможет дать какую-то информацию. – Короче, я знаю эту девушку. Я когда-то работал в срип-клубе... "Если она стрептизерша... Киркоров, моё мнение о тебе не спасти," - тут же подумала прима. – И нет, она не стрептизерша. Она модель, но... В общем, всем нужно зарабатывать, - он улыбнулся и повторил свою чуть ранее сказанную фразу, разведя руками. – Ясно. А как её? – Карина. – А ты можешь, там, по старой дружбе с ней поговорить. Разузнать, что у неё с Киркоровым? – Ну, вообще, мы не так уж хорошо знакомы... - он замялся, а потом кивнул в сторону их обсуждения, - да тут особо и нечего узнавать. Алла посмотрела в их сторону. Её сердце бешено застучало, казалось, что оно бьётся где-то в горле. Филипп страстно целовал девушку, прижимая за ягодицы, не стесняясь общества друзей. Удивление сменилось отвращением к ним обоим. И прима не сдержала порыв отвернуться. – Свободен, - грубо сказала певица. – А?.. – Считай, что я ничего не слышала про то, что вы тут делаете. – Спасибо Вам огромное! - мальчик спешно удалился, мысленно благодаря всех святых за спасение от гнева начальства. Алина положила свою руку на плечо подруги. – Аллусь? Её лицо выражало вселенское сметение. – Мне надо срочно покурить... – Поехали-ка домой!