Павлины и кролики

– Что он здесь забыл? – Хм? Вэй Усянь поправил корзину с овощами в руках и проследил за хмурым взглядом Цзян Чэна. Возле одной из палаток сидел Цзинь Цзысюань, а на его коленях расположился маленький Вэнь Юань и что-то с упоением рассказывал, активно жестикулируя. – О, – довольная улыбка озарила лицо Вэй Ина, и он легко пожал плечами. – Он приходит сюда время от времени. – Зачем? – в лоб спросил Цзян Чэн, на лице его отразилась смесь недоверия и недовольства. С тех пор, как орден Ланьлин Цзинь объявил о расторжении помолвки, его неприятие по отношению к чужому наследнику, казалось, стало сильнее, чем было прежде, и только укрепилось. Их не примирила даже война, которую они прошли бок о бок. Вэй Усянь это понимал. И подозрения друга его только забавляли. – За тем же, зачем и ты, Цзян Чэн, – усмехнулся он и поставил корзину возле одной из палат, где обычно готовила Вэнь Цин. – Помогает по мелочи и проверяет, чтобы в лагере все было тихо и спокойно. «Это не объяснение,» – фыркнул про себя юный глава ордена, но предпочел промолчать и шагнул в палатку, чтобы оставить привезенные им лекарственные травы. Когда он вновь вышел на улицу, Вэй Усяня рядом уже не было. Он разговаривал с наследником ордена Ланьлин Цзинь поодаль. Цзинь Цзысюань держал на руках вэньского ребенка. По выражению их лиц можно было сказать, что они о чем-то спорят. И Цзян Чэн напрягся. Будь это и правда все еще его названный брат, в разговоре с этим высокомерным павлином он всегда был открыт, и лицо его не выражало бы ничего, кроме раздражения. До войны. И после нее. С неприятными ему людьми он всегда был честен на эмоции. Но сейчас Вэй Ин выглядел непривычно безмятежным. Ежедневно находясь в напряжении, повесивший на себя тяжесть заботы о целом маленьком племени и десятков жизней, он не мог полностью расслабиться даже рядом со своей семьей. Цзян Чэн и Цзян Яньли давно смирились с этим. И его легкая улыбка и теплый взгляд, когда он смотрел на мужчину перед собой, казались до того абсурдными и неправильными, что Цзян Чэн при всем желании был не в силах отвести от них взгляд. Вэй Усянь вдруг протянул к нему руки, и Цзысюань с тяжелым вздохом послушно приблизился, передавая ему мальчишку. В какой-то момент их лбы почти соприкоснулись, и Цзян Чэн все же стыдливо опустил взгляд в землю. «Слишком близко.» – Цзян Чэн, – Вэй Усянь вдруг оказался рядом. Вэнь Юань на его руках с интересом таращил свои огромные серые глаза на главу ордена. – Я отнесу А-Юаня к его бабушке и провожу вас. Подожди немного. Но прежде чем он успел сделать шаг в сторону, его резко схватили за локоть, вынуждая остановиться. – Ты что-то скрываешь от меня, не так ли? – хмуро спросил Цзян Чэн. Вэй Ин в ответ только непонимающе моргнул. – Не прикидывайся! – уже громче произнес мужчина, крепче сжимая плечо. – Он точно приходит сюда только из-за остатков клана Вэнь? Что тут вообще происходит? Вы двое... И прежде чем Вэй Усянь смог ответить, детский звонкий голосок вдруг его опередил: – Сянь-гэгэ сказал, что хочет позвать Золотого гэгэ замуж. – … Цзян Чэн медленно поднял взгляд на друга. Вэй Ин широко распахнул глаза. До самого расставания они не перекинулись ни словом. *** Покидали гору они вдвоем. Вэй Усянь, ссылаясь на кипу работы в лагере, отказался провожать гостей, и теперь Цзян Чэн был вынужден в гнетущем молчании шагать рядом с Цзинь Цзысюанем по кривой и сухой земле. Говорить с ним не было желания. Но при этом рой вопросов навязчиво вертелся в голове. Он считал, что прекрасно мог понять Вэй Усяня. Они росли вместе. Ему было известно, как этот идиот любит нести чушь и вводить людей в заблуждения. Но сейчас он не чувствовал игривых нот. – Цзинь Цзысюань. Наследник обернулся на зов и остановился на тропе вслед за спутником. – В чем дело? Цзян Чэн не был уверен, как ему начать этот разговор и стоит ли начинать его вообще. Что он должен сказать? Ты правда обрезанный рукав? Вы действительно вместе? Как давно это началось? Не манипулируй его чувствами? Все не то. И, поразмыслив немного, Цзян Чэн нашел верный выбор: – Мне все равно, что происходит между вами двумя. Но если из-за тебя он окажется в опасности, будь готов к объявлению новой войны. Цзинь Цзысюань пораженно застыл. Удивление на его лице быстро сменилось смущением, а следом и болезненной бледнотой. Какое-то время они упрямо смотрели друг на друга, и каждый боролся с собственными сомнениями. Пока в конце концов Цзысюань не поднял руки, складывая их в жест благодарности. – Этого никогда не случится.