Павлины и кролики

– Ваш уровень вины – 60/60. Вы уже никого не сможете спасти. Вэй Усянь прекрасно об этом знал. С самого начала, когда демон впервые захватил его разум во сне и выдвинул свои требования, он понимал, что никакое «очищение» ему не поможет. Перед смертью не надышишься. Он не боялся смерти. Ему было все равно. Он устал. Устал так сильно, что не было сил чего-то желать. Как давно? Со смерти родителей? Дяди Цзян и Мадам Юй? На войне? Он плутал так давно, что уже позабыл. Он дал согласие на то, чтобы прожить несколько дней в состоянии «Счастливого сна». «Это лишь мой маленький эксперимент, а ты – мой подопытный кролик. Если по истечению этих семи дней ты не достигнешь нужного раскаяния, ты ничего не потеряешь, но у тебя есть шанс на очищение. Ведь ты все равно думал о смерти, верно?» В этом нет смысла, не так ли? Он уже очень давно жил с этим чувством. И именно оно привело к рекам крови, пропитавшим землю. – Уже седьмой день, Вэй Ин. Ты успешно прошел свое испытание. Демон с красными глазами. Прямо как у него. Он всегда выглядел, как он. «Потому что никто не сможет понять твое сердце лучше тебя самого» говорил он. Но в конце концов это просто был очередной демонический трюк. – Как тебе дни, проведенные с людьми, которых ты убил? Прекрасны. Они были так прекрасны, что он уже не мог этого выносить. Это лишь сон. Просто плод его собственного воображения и больного разума. Ему было так весело, что он ненавидел себя за это. Вновь иметь возможность поесть вкусной стряпни шицзэ, поговорить с дядей Цзян, получить взбучку от Мадам Юй, провести весело время с Вэнь Нином и Вэнь Цин, почувствовать тепло ладони Цзинь Цзысюаня... Непозволительно. Заслужил ли ты? Заслужил ли ты? Заслужил ли ты заслужил ли ты ли заслужил ли ты заслужил ты ли ты заслужил ли заслужил ты ли заслужил ли ты заслужил ли ты заслужил ты ли ты заслужил ли заслужил Нет. – Тебе пора открыть глаза, – с приторно-мерзкой усмешкой говорил демон, нежно поглаживая его волосы. – Под давлением Вины мир твой пропитался болью, и скоро он разрушится. Тебе стоит сделать это сегодня. В ответ лишь молчание. – Расскажи обо всем. Любому, кому пожелаешь. Все они – лишь образы внутри тебя, но в них моя энергия. Она распадется, стоит тебе произнести запрещенные слова. Расскажи. Поведай о том, что ты сделал. Сожалей. Проси прощения. Но помни, что это лишь самоутешение. Вэй Ину сложно было дышать, и с каждым словом грудь сдавливало все сильнее. Рассказать? Он сможет? Покаяться перед тем, кто погиб по его вине? Никакое самоутешение ему не поможет. Не только его руки. Все тело его покрыто липкой кровью. Она проникла в него, сплелась его клетками и никогда не покинет этой грешной души. Но он должен покаяться. И он знал, кому именно. Цзысюань был у себя дома. В своем маленьком, богато украшенном изнутри домике на окраине леса. Он всегда был ему рад, пусть и никогда этого не показывал. Как и при жизни. Любил его. Любил его так сильно, что не мог дышать рядом с ним. И чувствовал его любовь. Но даже здесь, во сне, они не смогли об этом поговорить. Он этого просто не заслуживал. Не заслуживал ни одного «я тоже тебя люблю». Особенно от этого человека. – Опять тебе не спится на ночь глядя, – раздраженно фыркнул Цзысюань. И не выгнал его. Никогда не выгонял. – Что случилось? Хочешь поговорить? Да. Я хочу поговорить с тобой. Я хочу, чтобы ты знал. Знал о том, насколько.. я.. виноват перед тобой. И Вэй Усянь начал свой рассказ. Рассказ о человеке, выбравшем неправильный путь. О человеке, что поверг страну в хаос и пролил слишком много крови. О человеке, что однажды его уже убил. Цзысюань слушал молча, лишь по ходу рассказа пораженно раскрывал глаза все шире и, казалось, порывался перебить его, остановить поток этой сумбурной информации, но в последний момент закрывал рот. Удивление сменялось скептичностью и обратно, и когда Вэй Ин поднял голову, выражение лица Цзысюаня было совершенно непонимающим. – Постой. Говоришь, все это – сон, и на самом деле я давным давно мертв? Если ты пришел рассказать мне сказки на ночь, мог подождать, когда я лягу в постель. Вэй Усянь лишь невольно улыбнулся. Он всегда был таким. Мир вокруг стал медленно деформироваться, и когда Цзысюань обернулся, его окружала лишь горная пустошь. – Ах... – Я убил тебя здесь. Улыбка покинула его лицо, и он поджал губы. Его тошнило. Тошнило от собственных грехов, но ком, до боли давящий на горло, не позволял выблевать все их вместе со словами. – Я убил тебя на этом самом месте. Пробил насквозь твою грудь. Я не смог контролировать собственные силы. Я убил тебя, потому что больше не мог контролировать... – Я знаю. Я вспомнил. Цзысюань приложил ладонь ко лбу, словно вся эта ситуация вызывала у него невероятную головную боль, а после хмуро посмотрел на него. – Зачем все это? Зачем ты рассказываешь мне это все? Я этого даже не помнил. Мы могли просто продолжить и дальше встречаться здесь. Я всего лишь твой сон, разве нет? Это все не имеет смысла. – Мне надо проснуться, – невольно Вэй Ин сжал пальцами собственные черные одеяния и свалился на колени перед ним. Он больше не мог сдерживать собственные рыдания, в отчаянии до боли сжимая собственные волосы. – Мне жаль, мне так жаль, но мне так больно, больно, больно, и с каждым днем эта боль все сильнее! Я хочу остаться с вами, я хочу остаться с тобой, ты даже не представляешь, как сильно этого хочу. Рвано, словно истерически, он вздохнул и медленно опустил руки на колени, не поднимая головы. – Но я не могу. Я не могу быть с вами, потому что вас нет. Вас нигде нет. И это моя вина. – Ты можешь остаться здесь, – тихо произнес Цзысюань. – Не могу. Это неправильно. Позволить себе забыться и остаться с вами. Я не имею права. Я хочу вернуться. Я не смогу остаться. Вэй Ин вдруг поднял голову и легким движением вытащил из ножен Суйбянь, после вручив его в руки Цзысюаня. – Это самый верный исход, – он приставил лезвие меча к груди. – Пожалуйста. – Не неси чепухи! – разозлился Цзысюань и попытался убрать меч, но лезвие лишь крепче сжали чужие ладони. На землю капнула кровь. – Сон это или нет, я не собираюсь убивать тебя! – Помоги мне отпустить вас! – Вэй Ин сильнее сжал лезвие руками. – Я не смогу жить с вами! Я не смогу смотреть тебе в глаза каждый день! Помоги мне прекратить это! Цзысюань замолчал, крепче сжимая рукоять меча. И, тяжело вздохнув, надавил концом лезвия на грудь. – Вэй Ин, я не тот Цзысюань, которого ты знал при жизни. Ты не сможешь простить себя. Но я не виню тебя. Ты сделал все что мог. Вэй Ин в ответ мягко улыбнулся и наконец опустил ладони на колени. – Спасибо. И прежде чем острие лезвия с легким скрежетом и хрустом пробило его грудь насквозь, разрывая позвоночник, он успел произнести последние слова человеку, в руки которого вверил собственное наказание. – Ты всегда был моим единственным верным выбором. Мир раскололся на части. *** Пробуждение встретило его оглушающей тишиной. Ни птиц. Ни ветра. Ни теплых солнечных лучей. И никого из тех, кто мог подарить ему свою любовь. Это его вина. Он выбрал неправильный путь. – Я... хочу умереть.