Everybody gets high

Гарри не приходит к Волан-де-Морту вот уже две недели, запершись в квартире в компании алкоголя и сигарет. Он забыл, какого этого вдыхать полной грудью свежий воздух, привыкнув к сигаретному дыму. Пустые коробки из-под пиццы грудой скопились в углу кухни — горничная наконец получила долгожданный отпуск. Иногда к нему приходит Драко, проверить не загнулся ли Гарри, стоит на пороге, обводя загаженную квартиру молчаливым взглядом, и хмыкает, помогая ему прибираться, когда алкоголь уже просто не лезет, отправляясь прямиком в унитаз. Малфой готовит Поттеру обеды, или, как он называет «нормальную пищу, а не эту хуету из ресторана», пока друг, устроившись на стуле, бездумно наблюдает за ним. Когда Реддл найдёт его? Вопрос времени. Гарри в этом уверен. Он чувствует странную опустошённость, хотя по логике стоило бы злиться, ненавидеть и разрушать всё вокруг себя. Впрочем, уничтожать своё тело сигаретами и алкоголем тоже вполне сгодится. Поэтому Гарри нисколько не удивляется, когда ближе к вечеру пятницы его телефон пиликает, высвечивая незнакомый номер. Желание блевать не уходит уже два дня. Он лениво тянется к телефону на полу ослабшими пальцами, свешиваясь с дивана, и сдерживает рвотный позыв, щурясь, чтобы разглядеть экран, потому что надевать линзы слишком впадлу, а очки потерялись на просторах квартиры ещё неделю назад. «У тебя есть два часа, чтобы приехать, если хочешь проснуться живым» Удивление возникает лишь на пару секунд, взрываясь в голове вопросом: «Откуда достал номер?» Куча способов, глупый вопрос… Гарри устало откидывает голову на подлокотник дивана и прикрывает глаза. Проснуться мёртвым не такая уж и плохая перспектива, пожалуй. Телефон снова пиликает, высвечивая новое сообщение: «Ты мне нужен» Гарри грустно усмехается. Едва ли… И снова звук уведомления: «Срочно!» Не просьба, приказ… Гарри поднимается с дивана, игнорируя головокружение, боль, тошноту и свои чувства. Ярость, гнев, ненависть. К себе или Реддлу? Так ли уж важно. И идёт собираться. Жить всё-таки хочется… Он добирается до дома Волан-де-Морта словно во сне, чуть переставляя ноги и сжимая пальцы на левом предплечье, прямо там, где горит огнём проклятая татуировка. Будто собака бежит по первому зову… Но ведь Гарри сам довёл себя до такого. Зачем? Почему? Не знает… Это его гребаное упрямство, желание идти против всех и вся. Сейчас это кажется таким глупым. Но таким неисправимым. Он стучится в дверь, жмурясь от того, как каждый звук отдаётся болью в висках. Господи… Так и убить себя недалеко. Дверь открывается практически сразу, и Гарри за грудки втягивают в дом. Он чуть не падает, хватается за стену, не успевая даже пикнуть, и понимает, что боится… Раньше Том представлял для него какую-то призрачную, незримую угрозу, а сейчас… Это так явственно предстаёт перед глазами, пугая до дрожи в коленях. — Я скучал, — притворно нежно воркует Волан-де-Морт, заботливо помогая Гарри принять вертикальное положение, и морщится. — Ну и перегар. Гарри теряется во всём этом, ненавидя себя за то, что злость и гнев на Тома растворяются, словно сигаретный дым в его квартире, повисая лишь едва уловимым после курения запахом. В нос бьёт аромат одеколона Реддла, и Поттер успевает подумать о том, как это странно… Раньше он его ни разу не чувствовал. Такой почти незаметный, горьковатый, но в тоже время сильный, как и сам Волан-де-Морт. — Одеколон… — растерянно говорит Гарри, замечая ухмылку Реддла. — Я был на встрече. Куда же без этого. И только сейчас Гарри замечает на Томе костюм, хмурясь от того, что рубашка мужчины перепачкана чем-то красным. Кровью? Волан-де-Морт снова усмехается и, кивнув Гарри, идёт вглубь жилища. Парень бледной тенью плетётся за ним в гостиную и замирает, с ужасом отшатываясь назад. Спина больно ударяется об стену, но Гарри этого не замечает, брезгливо разглядывая безжизненное тело на ковре. Зияющая дыра, пестреющая во лбу, намекает на то, что погиб он явно не своей смертью. Ковёр забрызган кровью, и Гарри тут же сгибает пополам. Желудок, и так норовящий вывернуться наизнанку, скручивает в рвотном спазме с новой силой. Зажмурившись, он кричит: — Это что?! — Труп, — невозмутимо отзывается Том, подходя к Гарри поближе, и, улыбнувшись одной из своих безумных улыбок, кладёт свои пальцы, перепачканные в чужой крови, на губы парня. — Тихо. — Меня сейчас вывернет! — игнорируя полуприказ-полупросьбу Реддла, вновь кричит Гарри, судорожно принимаясь вытирать с губ кровь. Всё кажется нереальным, ненастоящим… Одно дело видеть, как твоему другу зашивают раны, держать в руках пистолет, стреляя по банкам, и совсем другое — стоять в доме с убийцей родителей, на полу которого валяется чей-то труп с продырявленной башкой. — Что произошло?! — Тихо! Не действуй мне на нервы, — предупреждающе шипит Волан-де-Морт, склоняясь над мёртвой жертвой, и спокойно пожимает плечами. — Неудачная встреча. — Как я могу быть тихим, если тут труп?! — Да не ори ты, идиот. Я позвал тебя для того, чтобы ты мне помог, закрыв глаза на то, что ты вообще не являешься ко мне. — Я тебе ничего не должен, — смело заявляет Гарри, понимая, что ой как не прав, и Реддл тихо, пугающе смеётся. — Должен. Ещё как должен. Слушаться, например. Будь хорошим мальчиком. Помоги мне. Том замирает перед ним и выжидающе смотрит, уверенный в том, что Гарри сейчас, как верный пёсик кинется ему на помощь, помогая избавиться от трупа, но он так и остаётся стоять, отрицательно качая головой. Гарри не знает, откуда берётся эта сумасшедшая смелость внутри. Реддл был последним человеком в мире, с которым следовало бы так рисковать, но вот он тут, открывает рот, чтобы уверенно и нарочито громко произнести: — Я не буду убирать труп! — Я же сказал заткнуться! Если бы мне нужна была нервотрёпка, я бы позвал копов, не думаешь? — раздражённо выпаливает Том, вмиг закипая, и заламывает нервно пальцы. Ещё слово, и Гарри кажется несдобровать. Но это странное чувство опасности пьянит. Что будет если надломить этот лёд? Что кроется за этой маской холодности и безразличия? Том удивлённо хмыкает, кажется, понимая безумное стремление Поттера вывести его из себя. — Я буду звать на помощь. Ты… Гарри уже даже не знает, что несёт. Перед ним стоит убийца его родителей. У него жуткое похмелье, ему хреново, у него болит голова, он хочет есть, а ещё перед ним валяется труп, а у Реддла замызгана рубашка кровью, и он требует от него помощи в избавлении от тела. У него сдают нервы… Ему же плевать на последствия… Захочет — Волан-де-Морт его всё равно убьёт, и глазом не моргнув, как и… Как и их… Родителей. В сознании Гарри это становится последней каплей выдержки. — Да закрой же ты рот наконец! Гарри, кажется готовый к оглушительному взрыву Реддла, всё равно вздрагивает от этого крика, стискивает кулаки, впивается ногтями в нежную кожу ладоней, оставляя кровавые полукруги, но всё равно продолжает, чувствуя, как несётся в пропасть. Его не останавливает даже рука, опасно сжавшаяся на его шее. Господи… Он чокнутый… — Или что?! Убьёшь меня? Также, как моих родителей?! Всё происходит в мгновение ока. Так стремительно, что Гарри даже не успевает пикнуть. Реддл выхватывает откуда-то из-за пояса пистолет, отчего сердце Поттера, пропустив удар, замирает. К такому исходу он был совсем не готов. Выстрел… Хватка на шее ослабевает. Гарри обессиленно сползает вниз по стене, прикрывая руками голову, и выдыхает, слыша, как оконное стекло вдребезги разбивается, украшая пол тысячами осколков. Некоторые из них долетают до его ног, но он не решается поднять взгляд на Тома. Гарри смотрит на труп перед собой, на оружие, упавшие прямо к его ботинкам спустя минуту, словно Волан-де-Морт и впрямь раздумывал над тем не пристрелить ли его к чертям, и пытается успокоиться, не дав панике захлестнуть мозг. Дыхание срывается на какой-то бешеный темп, и он готов визгливо закричать, когда холодные руки Реддла касаются его ладоней. — Гарри… — голос ещё дрожит от гнева, но Том, кажется использует выдержку на максимум, присаживаясь рядом с Поттером, и поднимая подбородок цепкими пальцами. — У меня… — Реддл усмехается, любуясь застывшим страхом на лице парня, и, подумав немного, всё же продолжает. — У меня проблемы с гневом. Я прошу не злить меня. Это может привести к очень печальным последствиям. Я не хочу тебя убивать, но сделаю это, если ты меня вынудишь. Возьми что-нибудь и успокойся. Потом возвращайся ко мне. Гарри рывком поднимают на ноги, и он, как-то задушено всхлипнув, слепо кивает, подходя к ящикам и принимаясь шарить в них в поиске чего-то такого, что смогло бы выбить всё увиденное и пережитое прочь из головы. Гарри не замечает, что он проглатывает сразу две таблетки, дрожащими пальцами закидывая их себе в рот. Он бегает взглядом по комнате, приказывая себе ни за что не оборачиваться, и прикрывает глаза, зная, что таблетка подействует далеко не сразу. Возможно, это является самым безумным поступком в его жизни, но руки сами тянутся к следующему ящику, дрожащими пальцами доставая очередной пакетик и высыпая его содержимое прямо на грязную, замызганную чем-то поверхность ящика. Реддл за его спиной совершенно не обращает внимания на парня, шурша чем-то, чем он и пользуется, принимаясь чертить дорожки из горки наркотика, даже не удосуживаясь установить его название. Когда нос обжигает, из горла Гарри вырывается облегчённый вздох. Сейчас всё будет хорошо… Когда Поттер возвращается к Тому, его сознание уже плывёт от синтетического спокойствия, а тело наливается приятной слабостью. Он сквозь дымку слышит голос Реддла, замечая его снисходительную улыбку. Когда Волан-де-Морт отдаёт приказ помочь ему поднять труп, Гарри слушается беспрекословно, опускаясь на колени перед бездыханным холодным телом. В последствии, он не смог бы вспомнить, что было после того, как его руки коснулись ног неудавшегося партнёра. В один миг сознание начинает уплывать слишком резко, не давая не единой возможности ухватиться за реальность. Гарри кажется, что его с вертолёта выбрасывают прямо в океан, где он беспомощно барахтается, пытаясь всплыть и глотнуть хотя бы немного воздуха. Руки и ноги немеют, но он всё ещё пытается бороться, пока щелчок в его голове не выключает свет. Гарри идёт ко дну. И в этот раз буквально.

***

Писк аппаратов. Первое, что всплывает из бесконечного мрака и холода — мучительная боль и жажда. Это… Это ад, да? Это раздражающее мерное попискивание техники, давящая боль в висках и жажда, которую кажется, уже ничего не сможет утолить. Гарри пытается пошевелить конечностями, убедиться в своих ужасных догадках, когда воспоминания сваливаются на него грудой осколков. Его словно бы прошибает разрядом тока. Так сильно, что глаза распахиваются, а тело само по себе подскакивает на месте, помогая хозяину сесть. Труп. Наркотики. Реддл… — Гарри… — перед ним испуганные, красные, словно от слёз, глаза Драко, который, подскочив со стула рядом с кроватью, подлетает к другу в мгновение ока. — Живой… Вздох облегчения и радостная улыбка настолько ошарашивают Гарри, что он всё ещё не в силах произнести и слова. Что… Что случилось? Он и правда был на волосок от смерти? Господи… Никогда ещё так близко это не касалось его. Как же просто всегда люди размышляют о смерти, мечтая о ней как о спасении, и как же страшно становится, когда она, схватив тебя белыми костлявыми пальцами за горло, вдруг отпускает, надменно смеясь: «Поживи ещё немного, посмотрим насколько тебя хватит». Гарри разглядывает свои руки словно бы в первый раз в жизни, касается их, пытаясь убедиться, что он правда жив, что всё это не сон, а потом тихо, неуверенно, но всё же спрашивает: — Что произошло? — У тебя случилась передозировка наркотиками. Ты был в коме четыре дня… — Нет, — обессиленно выдыхает Гарри, — Нет… Не может быть. — Ты о чём вообще думал, идиот?! — шипит Драко, сжимая свои кулаки в гневе всего на миг, чтобы в следующую же секунду взволнованно накрыть своей ладонью пальцы друга. От Гарри не укрывается то, как Малфой опасливо кидает взгляд на дверь позади себя. Занятно… Он позволяет себе украдкой оглядеть помещение. Серые стены с облупившемся потолком и старое, грязное окошко, едва пропускающее лучи солнца внутрь палаты (Гарри уверен, что находится где-то в подпольной клинике Реддла). Кроме кровати, на которой он боролся за свою жизнь четыре дня, тумбочки, с заботливо уложенным на неё телефоном, и аппарата, уверяющего в том, что Гарри всё ещё жив и дышит, в комнате не было ничего. Стоит отдать должное, аппарат наверняка стоил баснословных денег, и капельница, иголкой заходящая в кожу левой руки, выглядела вполне прилично, внушая доверие, а не смерть от какой-нибудь страшной болезни, вызванной полной антисанитарией. Вопрос Драко заставляет его нырнуть в свои воспоминания, находя за тёмным заслоном то, чего вспоминать совсем не хочется. Гарри морщится, как наяву видя перед собой холодный, безжизненный труп с дырой в голове, и сдерживает приступ тошноты, прикрывая глаза. Что было потом? Выстрел… Гнев Волан-де-Морта, и полная уверенность в том, что он убьёт его прямо там, не задумываясь ни на миг, а потом… Таблетки, пара дорог и снова труп. Дальше Гарри не помнит ничего, проснувшись тут. Не выдержав, он обессиленно шепчет, не сводя потухших глаз с лица лучшего друга: — Он… Он заставил меня помогать ему избавляться от трупа, и… — Гарри затыкается, понимая, что взболтнул лишнего, и рисует в голове сцены, где Реддл пристреливает его за то, что выдаёт его тайны. Страх. Кругом один страх. Паника. Гарри даже не может вздохнуть, зажмуриваясь и чувствуя, как игла в руке неприятно застряла в коже. Он настолько боится Тёмного Лорда, что уже не может и слова сказать. Что за бред?! В чувство его приводит Драко, несильно сжимая пальцы в своей ладони, и почему-то очень медленно кивает, выражая своё понимание. Гарри вспоминает все его слова. Вспоминает то, как смеялся над ними, искренне не понимая опасений Малфоя, то, как отчаянно хотел вмешаться в эту игру, считая веселым развлечением. Радостная иллюзия разбивается вдребезги, впиваясь болезненными осколками в предплечье левой руки и вырисовывая принадлежность к банде Волан-де-Морта. Сам того не ведая, Гарри сделал выбор, предав и семью, и себя и всё что только мог… — Мы в полной жопе, — тихо шепчет он, и Драко вновь медленно кивает, не говоря больше ни слова. Так они сидят ещё минут пять, пока дверь резко не распахивается. Драко отдёргивает свою руку, выпуская пальцы друга, и Гарри вновь начинает чувствовать себя до боли беспомощно, не поднимая головы. Он знает, кто пришёл, и примерно догадывается, что будет дальше. — Вон, — короткий приказ, и Драко, не смея ослушаться, тихой тенью поднимается с кровати друга, позволяя себе на прощание лишь коротко кивнуть. Гарри хочется броситься вслед за ним, вырвав из руки противный катетер, сделать всё возможное, чтобы не остаться с Волан-де-Мортом наедине, потому что воспоминания их последней встречи ещё слишком ярко предстают перед глазами, создавая в голове не самый приятный образ Реддла. Хотя о чём он? Таков образ был и всегда… Если Том добр к нему, это не значит, что он милый и пушистый, это значит лишь то, что ему зачем-то это надо. Гарри всё ещё не поднимает взгляда, словно ожидает пощёчины или выстрела. Но зачем бы Реддлу тогда спасать его, если он хотел бы его убить. Стиснув зубы до противного скрежета, Гарри рывком поднимает голову, и забывает, как дышать. Немыслимо… Как же с этим можно бороться? Дыхание перехватывает, всё тело цепенеет, и всё, что Гарри видит перед собой — тёмные глаза Тома, внимательно оглядывающие его. Холодные пальцы касаются его щеки ласково, но Гарри всё равно вздрагивает, ожидая совсем другого и не смея отвести взгляд от этих глаз, которые всегда пленяют его. Вот же блядство! Не такой встречи он ожидал. Том усмехается, прекрасно считывая все эмоции с лица Поттера, и спокойно, почти равнодушно говорит: — Я рад, что ты жив. Гарри собирается ответить что-то язвительное, вновь поверив в себя, но вместо этого задыхается от резкой пощёчины, обжёгшей щеку. Схватившись за место удара, он чувствует железный привкус во рту, продолжая рассматривать замызганный грязный пол палаты, не веря в произошедшее. Что за хрень?! Стоит только поверить в то, что Том… Тот Том, которого Гарри знает по моментам, когда они остаются наедине и, когда Реддл позволяет снять с себя маску холодности, пытается быть с ним ласковым и испытывает хотя бы минимальную долю того, что бушует в душе у Поттера, как он разрушает всё одним лишь действием. Гарри и в голову не приходит, что он мог до чёртиков напугать Реддла своей несостоявшейся смертью и идиотским поведением. Он смаргивает так и не выступившие слёзы, и, сплюнув на грязный пол кровь, неприятно заполнившую рот, поднимает на Тома горящий злобой взгляд. Плевать… Либо тот начнёт уважать его как личность, либо пусть убивает на месте. — Какого хрена?! — Это ты мне скажи, какого хрена, маленький сучёныш, я смотрю на то, как ты без сознания падаешь в моём коридоре, захлёбываясь пеной?! — шипит Реддл, угрожающе нависая над Гарри, отчего вся его смелость куда-то улетучивается. — Я не просил меня спасать, если теперь собираешься предъявлять мне счета за это, — не теряясь, отвечает Поттер, хотя соблазн заткнуться и не нарываться, очень велик. Но как он понял за всю свою жизнь, учится на ошибках, явно не его. — Не собираюсь, — внезапно успокоившись, отвечает Том, присаживаясь на край кровати, и касается покрасневшей щеки. Гарри хватает стойкости не отпрянуть от его прикосновения. Однако идти на встречу он уже не собирается. Том наблюдает за ним с лёгкой, хитрой усмешкой, и парню навязчиво хочется стереть это выражение с хорошенького личика. Только вот не выйдет. Он это прекрасно понимает. — Чего тогда нужно? — Никакой наркоты ты больше не получишь. Ни от меня, ни от кого-либо из моих людей. И тем более от Драко. Я лично приставлю его следить за этим, и если выяснится, что в твоей крови есть хоть капля даже травы, я переломлю шею Малфою прямо у тебя на глазах, понял? Гарри молчит. Все его внутренности словно окатывает ледяной водой. Наркотическая зависимость, которую он так рьяно отрицал, бунтует в душе, мечтая послать Реддла куда подальше. Пальцы мелко затряслись, понимая, что Гарри больше не скрыться от проблем за бесконечным кайфом. Проходит минуты три, прежде, чем он медленно кивает, тяжело сглатывая и дополняя свой ответ словами: — Понял.

***

Гарри стоит на улице. За его спиной одноэтажное серое здание, неприметное среди десятков таких же, точь-в-точь похожих друг на друга, будто бы их строили по одному чертежу. В его руках спортивная сумка с минимальным набором вещей, с которыми он вышел из «больницы» после того, как его вытащили с того света. Рядом с ним бледнее обычного стоит Драко, нервно поглядывающий в телефон каждую минуту, пока Гарри, натягивая привычную маску безразличия, шаркает ногой, чего-то ожидая. — А что… С Карлусом? Меня не было пару дней, телефон разряжен. Меня уже ищет полиция, да? — Нет, — мрачно отзывается Драко, наконец блокируя свой телефон и убирая его в карман брюк. — Я сказал ему, что отправил тебя в наркологичку. — Ты… Что блять?! — кричит Гарри, и пара редких прохожих оборачиваются на этот крик, безразлично хмыкая, кажется, в этом районе такое вполне нормально. — Скажи спасибо, что он не поднял на уши всех криминальных авторитетов, которые ещё верны твоему семейному бизнесу. Рано или поздно они нашли бы тебя у Тёмного Лорда, я бы поглядел, как бы ты объяснил это брату. — Ладно, — хмыкает Гарри, — Пожалуй, это наименьшее из всех зол. Помедлив, он всё же добавляет «спасибо», благодарно кладя руку на плечо Драко и замечая, как друг опасливо косится на окна, боясь, что кто-нибудь их увидит. Гарри хмурится, начиная догадываться в чём тут дело, и неприязненно выдаёт: — Я не чья-то собственность, Драко. — Ты всё ещё в это веришь? — грустно отзывается Малфой, убирая ладонь друга со своего плеча в страхе за собственную жизнь. — Он знает про нас всё, и раз уж ты залез в его постель, считай, что его собственность. Они идут в гнетущей тишине по улице не меньше получаса. Гарри погружён в свои тёмные мысли, не представляя свою будущую встречу с Карлусом, а Драко просто думает о том, в каком дерьме они оказались. Наконец они приходят на остановку. Гарри небрежно кидает свою сумку на лавку, плюхаясь рядом, и закидывает ногу на ногу, разглядывая серое, неприветливое небо, под стать их настроению. Просто класс… После возвращения на белый свет он всё ещё ощущает слабость и истощение. Не мудрено, конечно. Гарри вообще удивлён, как Реддл отпустил его домой. Честно говоря, мысленно он уже представил, как его запрут под замком, запретив выходить на улицу и приказывая раз за разом помогать избавляться от трупов. От неприятных воспоминаний парень ёжится и перепрыгивает на новую тему, мечтая забыть события, утянувшие его в кому, как страшный сон. — Почему мы просто не поедем на такси? — Приказ Тёмного Лорда. Ты и так слишком светишься со своей способностью встревать во всё дерьмо мира, — усмехается Драко, лениво изучая расписание автобусов на железном листе у столба. — Почему у меня такое чувство, что это только часть правды? — Потому что так и есть, — Драко оглядывается по сторонам, достаёт свой мобильник и долго рассматривает его, наконец вновь пряча в карман и разворачиваясь к другу. — Прослушки вроде бы нет. По крайней мере, будем надеятся. Ты кажется всё ещё не до конца понимаешь во что ввязался. Конечно, рано или поздно тебе бы всё равно пришлось в это впутаться, и мы бы оказались по разные стороны баррикад. Но ты усложнил всё ещё больше. Твоё нахождение в Пожирателях Смерти опасно, идиот! Тебя здесь вообще быть не должно. — Конечно, я ничего не понимаю! Никто же мне ничего не объясняет. — Я тебе не нянька, — коротко отвечает Драко, показывая, что не намерен продолжать диалог, и делает вид, что крайне увлечён разглядыванием расписания. Гарри не выдерживает, резко поднимается с места и чуть не падает, чувствуя головокружение, заставляющее мир перед его глазами пойти разноцветными кругами. Драко тут же оказывается рядом, осторожно усаживая друга обратно, и устало вздыхает. Только сейчас Гарри понимает, как ему тяжело. Именно из-за него на голову Драко свалились не только свои обязанности, но и проблемы Поттера тоже. — Прости, — виновато бормочет Гарри, а Малфой лишь раздражённо цыкает, опускаясь рядом с Поттером на скамью. — Да, я идиот. — Мне очень приятно, что ты хотя бы это понимаешь. Из-за тебя война группировок разгорится с невиданной силой. У них и так напряжённые отношения, а когда они узнают, что ты служишь Тёмному Лорду… Я даже думать не хочу об этом, потому что разгребать это, конечно же, нам! — И мне тоже… — Да брось. Волан-де-Морт запрёт тебя за двадцатью замками, как фарфоровую куколку, лишь бы ты не пострадал, — выплёвывает Драко с неприязнью, но Гарри, игнорируя это, чувствует лишь то, как бабочки в его животе начинают причудливо плясать, заставляя уголки губ расплыться в улыбке. Понимая, что это разозлит Малфоя ещё больше, Гарри берёт себя в руки, возвращаясь с небес на землю. Реддл захочет его защитить явно не из великой любви и привязанности. О чём он вообще тут размечтался... Поттер задумчиво выводит носком кроссовка какие-то узоры на песке, спрашивая: — Почему ты так думаешь? Разумеется, Драко, терпящий его столько лет, прекрасно знает ход его мыслей, презрительно хмурясь: — Очнись, Гарри. Ты орудие для шантажа и козырь в рукаве. С помощью тебя он сможет получить власть над ними. — Я знаю, знаю, — раздражённо отвечает Гарри, всем сердцем ненавидя, когда с ним обращаются как с ребёнком. — Но почему бы не объединить их? И не направить на борьбу против третьей группировки. Грин-де-Вальд, так его там? — Твоё неведение иногда даже поражает, — устало отзывается Драко, словно бы друг сморозил очередную глупость, а не гениальный в его голове план. — У группировок разные цели, во-первых. А во-вторых в каком мире из розовых пони ты живёшь, что правда веришь, что враждующие на протяжении столетия головорезы вдруг сядут и помирятся? — Это было бы самым разумным решением, — обиженно отвечает Гарри, свято веря в то, что это вполне осуществимо. — Едва ли. — Карлус знает о тебе? — внезапно спрашивает Поттер, нервно сжимая кулаки от понимания, что всю его жизнь его окружала одна лишь ложь. И старший брат правда верил, что не рассказать об этом Гарри будет лучше? И к чему же это привело? На миг он представляет ошарашенное лицо брата, узнавшего о его татуировке, и собственное самодовольство, когда выкрикнет ему в лицо все оскорбления, вертящиеся на языке. Напыщенный индюк Карлус! Гарри не может объяснить свою злость на брата, всю жизнь диктовавшего ему свои правила. Делай то, делай это, так будет лучше. Лучше для кого? Для группировки, о которой он даже не знал? Не его вина, что вляпался в это, а Карлуса, который даже не удосужился ему обо всём рассказать! Гарри вдруг выдыхает, понимая, что просто пытается скинуть вину на брата. Конечно же, он сам во всё вляпался. Умудриться вступить в преступную группировку! До такого нужно ещё додуматься... — Догадывается, — отвечает Драко, возвращая Гарри в реальность. — Они все догадываются, но у них нет доказательств, так что официально я чист. Никто меня за руку не схватит и на татуировку не посмотрит. Именно поэтому он меня так и ненавидит, полагаю. — И кто же сейчас глава группировки? Карлус? — Профессор Дамблдор. От шока Гарри не может вымолвить и слова. Он порывается вновь вскочить с места, но Драко останавливает его одним движением руки. Вдали, разгоняя пыль, виднеется автобус. И Малфой прикладывает указательный палец к губам, призывая к тишине. — Довольно на сегодня разговоров об этом. Они молча садятся в автобус, и Гарри, отвернувшись к окну, пытается разложить информацию по полочкам. Всю жизнь его окружали люди, принадлежащие к различным группировкам, наставляя на путь истинный и своеобразно оберегая от правды. Остался ли в городе хоть кто-то, не замешанный во всём этом кошмаре? А как же его друзья? Рон и Гермиона… Неужели и они тоже?! Не может быть… Гарри не решается спросить об этом сейчас, думая, что потрясений и шока ему на сегодня предостаточно. Он может обойтись без этой информации, ведь, если его догадки подтвердятся, ничего уже точно не будет как прежде. — Драко, — зовёт он шёпотом, и слышит сонный голос друга. — М? — Если ты знал, кто я и кто мои родители, почему всё это время молчал, не говоря Тёмному Лорду? — Гарри задаёт вопрос, вертящийся у него в голове весь этот день, интуитивно чувствуя, что ответ будет волнующим, и никак не ожидая, что Драко так просто, даже устало, словно объясняя что-то совершенно понятное, ответит: — Потому что я люблю тебя, идиот, — Малфой вновь закрывает глаза, не желая обсуждать тему и дальше или правда решая немного поспать, кто знает, сколько бессонных ночей он провёл у кровати Поттера, ожидая, когда тот выйдет из комы. Гарри сразу догадывается, о какой любви говорит Драко, устав удивляться за сегодня. Вспоминает все моменты, что они пережили вместе, обещания, которые дали друг другу, что это просто секс и ничего больше, и горько улыбается, понимая, что для них это всегда было нечто большим. Если бы не появление Реддла в его жизни, возможно у них бы даже всё получилось. Потом Гарри вспоминает о группировках и мысленно качает головой. Счастья не было бы даже тогда, ведь рано или поздно они пришли бы к правде. Он касается руки Драко, крепко сжимая в своей ладони, и видит, как друг слабо улыбается, не открывая глаз, под которыми залегли тёмные круги. Бледный и измождённый. Гарри выглядит сейчас не лучше. Но от того, что они рядом, становится чуточку легче.

***

Разумеется, Гарри знал, что этот разговор предстоит, даже в самых наивных мыслях понимая, что его не избежать. Они с Драко отрепетировали легенду с наркологической клиникой казалось бы до идеала, но под суровым взглядом Карлуса, он вдруг как-то стушевался, как мантру повторяя название, чтобы ненароком не забыть. — Я думал, что ты уже мертвый валяешься где-то в канаве, — не слишком дружелюбно начинает Карлус, с шумом опускаясь на стул светлой кухни в квартире Поттера младшего. Гарри думает о том, что был недалёк от этого, но, прикусив язык, делает виноватый вид, пожимая плечами. Ну, а что ему надо сказать? Прости, я идиот? Признание вины едва ли спасёт ситуацию. Карлус нервно тарабанит пальцами по прозрачному столу, бегая глазами по комнате, словно в поисках наркотиков, которые горой будут валяться на всех поверхностях, и строго спрашивает: — Ты завязал? — Да, — без колебаний отвечает Гарри, пока не смирившись с мыслью, что говорит чистую правду. — Уверен? Мы можем отправить тебя заграницу, там тебе точно помогут, — Гарри удивлённо смотрит на брата, слыша в его голосе искреннее переживание, и незаметно выдыхает понимая, что Карлус поверил в их легенду с наркологичкой. Становится обидно. Карлус считает его конченым наркоманом, который непременно должен был оказаться в больнице с зависимостью, даже не предполагая об иных причинах? По сути так и оказалось… Только с ещё более печальными подробностями. К Гарри вдруг приходит осознание, что он в шаге от того, чтобы стать преступником. Или он уже им стал? Быть наркоманом одно, а вот помогать Тому прятать трупы совсем другое. — Гарри? — взволнованно зовёт его Карлус, и младший Поттер, стиснув зубы, берёт себя в руки, мотая головой. — Я полностью в норме, — он слышит дрожь собственного голоса и незаметно прячет руки за спину, чтобы не выдать нервную дрожь пальцев. Он вообще не в норме. — Я хочу помочь. Почему ты всегда считаешь меня врагом народа, будто я тебе зла желаю? Гарри хмыкает, в голове перебирая все известные ему факты, и пытаясь найти хоть одну причину довериться брату. Он его семья, да. Семья, которая скрывала от него весь хаос, творящийся вокруг под предлогом защитить от внешнего мира. Злясь на самого себя, Гарри ненавидит всех вокруг ещё больше. — Не нужна мне ничья помощь, Карлус, — мысленно он добавляет: «уже слишком поздно». — Я думаю… — Карлус запинается, что на него совсем не похоже, и откашливается, неуверенно продолжая. — Пришло время поговорить. Собирайся, надо кое-куда съездить. — Что?! — испуганно выпаливает Гарри, понимая вдруг, что его ждёт. Его испуг столь очевиден, что не укрывается от глаз Карлуса. Он подозрительно щурится, оглядывает брата с головы до ног и вопросительно поднимает бровь. Гарри понимает, что в шаге от краха, почти привыкнув к этому чувству. Судорожно соображая, он уже даже не пытается скрыть дрожь пальцев, на ходу придумывая ложь. — Собираешься сдать меня в клинику опять?! Я же сказал, я завязал! — Нет, я не собираюсь. Обещаю, — спокойно отвечает старший Поттер, не спуская взгляд с Гарри. Он не думал, что этот момент наступит так быстро. Гарри беспомощно оглядывает комнату, понимая, что путей отступления не найти, и, оттолкнувшись спиной от кухонных тумбочек, медленно кивает. — Сейчас, я что-нибудь накину. — Жду тебя в машине, Гарри. Это важно. Да, Гарри уже знает насколько это важно. На негнущихся ногах он добирается до своей комнаты, не видя ничего перед собой, и, оказавшись вне зоны видимости брата, обессиленно опускается на пол, сдерживая истеричные рыдания. Ему пизда.