***
Тот день был одним из самых необычных для Эмили. Утром она спорила с маньяками о разделении территории для охотников и выживших. Днем играла с гейшей, которая с необычной для себя радостью наблюдала как Дайер покидает поле игры. А уже к вечеру, ее, без всяких объяснений, потащили к маньякам на второй этаж. Ранее она бывала здесь только единожды, еще при первом охотнике, но с тех пор все слишком изменилось и доктор с трудом узнавала это место. Ее вели к Джозефу, табличка на двери дала это понять. В комнате уже собралась приличная толпа и все взгляды как один, были устремлены в центр.***
Мичико увела Карла на игру, а значит мы еще какое-то время не увидимся. Наверное я зря его избегаю, он ведь так старается оставаться рядом… Мне нужна компания, чтобы все обсудить и Мария вряд ли будет подходящим кандидатом в этот раз. Методом тыка и знанием соседей я постучал к Риперу. За его дверью слышались громкие возгласы, но стоило постучать, как все стихло. Дверь открылась, за ней стоял потрепанный Джек, позади выглядывал Наиб: –Ам… Пожалуй, зайду позже… –неуверенно произнес я. –Нет! Прошу, входите, –с необычайным энтузиазмом произнес собеседник, затаскивая меня в комнату. –Чем могу помочь? –произнес тот стараясь не смотреть на недовольного Субедара. Как не странно действительно ценные советы давал именно наемник, мы же с Джеком внимательно его слушали. –Он хочет вытащить тебя отсюда? Действительно интересное желание, но пока у тебя есть причина оставаться здесь — ничего не выйдет, — произнес Рипер, вновь повернувшись к Наибу.–Не думаю, что у меня еще есть причина, по которой я должен здесь оставаться, просто желание покинуть это место давно отпало. –Хотел бы я похвастаться тем же, но есть кое-что, что не хочет меня отпускать… –на меня уставились две любопытные пары глаз. –Я сбежал сюда потому, что не смог пережить произошедшего, если вернусь последние пути отступления исчезнут… Минуту молчания прервали громкие шаги по коридору, а после женский голос: –Джозеф! Открой, это очень важно, –это Мичико, не помню чтобы ее ранее что-то так сильно беспокоило, ее голос был слышен даже несмотря на то, что находился я в соседней комнате. Мы втроем направились к двери: –Что слу… –начал я, но стоило мне лишь заметить Эзопа, как я двинулся к нему. Гейша с пророком поддерживали его, помогая идти, сам Карл с трудом оставался в сознании и только периодическое недовольное мычание с его стороны давало понять, что он продолжает упорно бороться с ним. Ни на секунду не задумываясь, подхватил друга на руки и, не без посторонней помощи, открыв дверь, занес его в комнату. Я аккуратно положил Эзопа на кровать и обернулся к пришедшим: –Что там случилось? –Координатор стреляла в меня из сигнального пистолета, но Карл принял удар на себя… –она растерянно обвела глазами комнату.–Нужно ему помочь... Нужен доктор, я позову Эмили. Девушка быстро удалилась. Да, Маричико не просто так стали неразлучной парочкой. Одна была слишком скромной для того, чтобы смело выражаться, особенно в напряженные моменты, другая слишком открыта и общительная, но в то же время могла критично оценивать обстановку и действовать быстро и правильно. Наверняка именно то, что они прекрасно дополняли друг друга и стало причиной появления столь знаменитой парочки. Я осмотрел лежащего, краска сигнального пистолета запачкала рубашку, но в одном месте была больше сконцентрирована. Я стал аккуратно расстегивать пуговицы верхней одежды, стараясь не прикасаться к коже: –Эй… –Эзоп слегка приоткрыл глаза и немного улыбнулся, маску с него я снял по уходу гейши. –Может…не сегодня? –он медленно приподнял руку и положил поверх моей. –Я не против…но немного позже. И как у него еще шутить выходит? Не похоже, что он легко отделался, но ное равно продолжает мне улыбаться. –Зачем? –руки подрагивали, но я продолжил, пока моим глазам не открылся вид на свежую рану. Выглядит конечно не очень, но не сказал бы, что такая травма могла бы стать смертельной, тем более для Карла. Но Мичико права, помощь Эмили действительно бы пригодилась… Правда будет ли она помогать маньякам? Тем более, что Даер была первой, кто начал вражду. –Подумал, стоит попробовать, раз после каждой игры с Мартой маньяки всегда выходят счастливые и красочные, –заметив мое недовольство, Эзоп лишь вздохнул. –Consumor aliis inserviendo… (1) Мое удивление он одарил сияющей улыбкой.***
Маричико с доктором уже возвращаются. Не в таком виде я бы хотел предстать перед выжившей, что в такой панике покинула мою комнату ранее: –Джозеф…–начал я, пытаясь принять сидячие положение, что выходило с трудом. –Постой! Тебе лучше не вставать, –сразу спохватился тот, пытаясь вернуть меня обратно, но быстро сдался. –Верни, –я указал на маску, лежащую на столике рядом с фотографом. –Зачем? Обычно ты не надеваешь ее, когда мы… Не успел Джозеф закончить, а я возразить, как дверь открылась. Ох, прелестно. Прикрыл рот рукой и отвернулся к окну в противоположную сторону от двери. С радостью бы посмотрел на реакцию Эмили, вот только Маричико вряд ли оценят. –…Но зачем мне к Джозефу? –не унималась девушка, которую сюда, видимо, силой привели. Ее спутницы молча указали на меня, а паника Даер достигла пика: –Нет! Нет, нет, нет, вы не можете мне вредить, я ухожу…–она быстро развернулась, но Мичико ее остановила. –Нам нужна ваша помощь, Эмили, среди маньяков нет докторов, да и были бы, выжившему мы бы не смогли помочь. –Он не выживший! –видимо не только у меня день не задался. –Но и не маньяк, –добавила Мария. –Прошу, только ты можешь помочь, –тут и я усомнился в искренности слов кровавой королевы. Если Даер занималась обработкой моих ран, а Джозеф старался ей помочь, то что здесь делали Маричико я не понимал. Девушки уместились на креслах возле рабочего стола фотографа и оживленно о чем-то болтали. И, нет, я совсем не против их компании, просто все это время я продолжал держать руку у лица, стараясь прикрывать шрамы, что тянулись от кончиков рта, ведь Джозеф упорно игнорировал все мои намеки на этот счет. Бинтов Эмили не пожалела, обернула в три слоя, а учитывая то, что багровое пятно тянулось вдоль всего правого бока–постаралась она на славу. Спустя пятнадцать минут доктор закончила, сложила инструменты в небольшую коробочку и отошла от меня на два шага: –Спасибо, –я улыбнулся Даер и опустил руку, что сделал зря, о чем говорило ее побледневшее лицо. Эмили поспешила удалиться, девушки же теперь молча сидели и, не менее удивленно, чем Эмили, смотрели на меня. И только Джозеф все так же не замечал каких либо поводов для такой реакции. Именно такие взгляды и стали причиной странного, порой, необъяснимого поведения и постоянной маски на лице. С самого детства и по сей день.*
Поначалу на это никто не обращал внимания. Ребенок, что был тише остальных, что познавал мир по своему и никогда не улыбался. Родители богатые люди. Отец– босс крупной компании, мать–успешная писательница. Мужчина предпочитал работать дома, поэтому семья жила в большом особняке, куда часто приходило множество людей. Женщина же увлекалась выращиванием редких видов цветов, поэтому сад за домом был большим и в вечном цветении. К сожалению в такой семье на ребенка возлагали большие надежды, а странность мальчика не играла ему на руку. Что только мать не предпринимала, чтобы среди прихожих не распространялись скверные слухи. Как сын знатного человека, он должен был появляться на приемах, но его поведение раз за разом поражало присутствующих. И, чтобы как-то избежать контактов юноши с окружающими, мать, находила множество дополнительных занятий. Языки: английский, французский, грецкий, латинский. Игра на пианино и скрипке, точные науки, искусство, медицина… Восьмичасовой сон стал единственным отдыхом. Мальчик схватывал все на лету, с легкостью узнавал новое, а в свободные минутки, между сменой учителей, часто приходил в сад. Казалось, сложнее всех было его матери. Девушка слишком отдалилась и теперь боялась подступить ближе, отец был занят работой и редко мог уделять время семье. Хуже стало, когда пришло время идти в школу. Несмотря на статус и происхождение, в этом небольшом городке была всего одна школа. И с первого же дня мальчика невзлюбили. Среди детей росла неприязнь, среди родителей–слухи. «Наверное он болен», «Все дело в воспитании», " Эти багатеи совсем не умеют следить за детьми"–если мальчика это совсем не задевало, то его мать плохо справлялась с подобным. Стала принимать таблетки и, как казалось ее сыну, странно себя вести. «Почему ты просто не можешь быть таким как все нормальные дети?!», –она стала часто кричать, а после подолгу пропадать в саду. Не прошло и полгода, как нервы девушки начали сдавать. «Вы выглядите нездоровой, может стоит вызвать доктора?"–тогда он и сам не понял за что получил пощечину. " Это твоя вина! Хочешь мне помочь?! Перестань быть таким… Таким эгоистичным!». Последующие два года казались невыносимыми для мальчика, тогда ему было восемь. Его мать, давно забросившая работы над сочинениями, с трудом держала себя в руках, а иногда и совсем об этом забывала. Синяки на теле стали не редкостью. А в один момент мальчика исключили из школы, поскольку учителя не смогли справиться со «столь проблемным характером», от части потому, что лишь своим видом он вызывал агрессию у одноклассников. Тот день и стал переломным в его жизни. «Почему ты не мог просто улыбнуться им?! Достаточно было бы и этого, но нет! Ты ведь специально так, да? Тебе нравится смотреть, как мне плохо?! Ну давай! Смейся! Или мне нужно помочь?!» На вопросы отца, как появились эти ужасные раны на лице мальчика, тот упорно молчал. Как можно сказать о том, что родная мать решила заставить его улыбаться, используя большие ножницы для ткани и грубую силу. Казалось хуже быть не могло и лучше не будет… Но в один день вместо родителей, что возвращались из город, прибыла черная машина с человеком, очень похожим на отца мальчика и судьба юноши вновь изменилась. «Вы Эзоп? Меня зовут Джерри Карл. К сожалению я пришел с плохими новостями». Плохими? От чего-то Эзоп был даже рад такому повороту событий. А жизнь с незнакомым человеком, что назвался дядей, не казалась такой уж плохой идеей. И он не ошибся.***
–…меня обучали с восьми, но действительно увлекся только к двенадцати, –в этот день мальчик впервые спустился в мастерскую дяди.–Тебе уже десять, может у тебя тоже возникнет интерес к такому роду деятельности. И желание действительно появилось. Теперь он помогал Джерри с работой. Мертвецы стали гораздо ближе, чем любые живые люди, которых он встречал ранее. Они были лучшими слушателями и компанией, которой никогда не было у Эзопа. Он сменил фамилию, желая избавиться от последней связи с его прежней семьей, никогда не снимал маску на людях, от чего казался молодым человеком, полностью погруженным в работу. Но прежняя жизнь все равно отпечаталась в его истории. За домом бальзамировщика, как и прежде за особняком Эзопа, теперь простирался большой ухоженный сад. В доме часто звучало фортепиано, а его знания не раз поражали клиентов. Но не только его познания остались с Карлом. «За ошибками всегда следует наказание"–то, что повторяла его мать каждый раз, когда учителя вновь отправляли его домой из-за странного поведения. И эта фраза глубоко впечаталась в юное сознание. Когда Эзоп только начинал работать сам, иногда совершал маленькие, легко поправимые ошибки, но за такие оплошности ждал наказание от дяди. И раз за разом ничего не происходило. Джерри, движениями опытного мастера, исправлял любую неточность и хвалил за старания. Но это казалось неправильным и никак не укладывалось в голове мальчика. Тогда и начали появляться шрамы на ладони. И Карлу становилось легче, чем в постоянном страхе ждать наказания, проще сделать все самому и больше не бояться. Дядя же так и не успел заметить этой проблемы. К двадцати годам Эзоп, накопив достаточно сбережений и наконец получив доступ к счетам своего отца, купил собственный дом. Меньше, чем у Джерри, но казался более уютным. Нижние этажи все так же были оборудованы для работы бальзамировщика, верхние ничем не отличались от любого другого домика в этом городке. И жизнь казалась как никогда прекрасной, пока Эзоп не стал терять интерес к работе, не начал искать новые способы сделать жизнь интереснее и в итоге не попал в особняк Олетус.