***
Для конца октября на улице слишком тепло. Несмотря на последние недели, сопровождавшиеся бушующим ветром и низкой температурой, сегодня природа решает все-таки сжалиться над жителями Донкастера и дарит им еще один теплый вечер перед наступлением настоящих холодов. Это становится одним из главных поводов прогуляться пешком до бара, где они заранее договорились встретиться с Зейном и Лиамом. Гарри быстро нашел общий язык с каждым из них, поскольку они оба стали незаменимыми спутниками во время его первой рабочей недели. И несмотря на плотный график Пейна из-за должности завуча и долгих дополнительных уроков по изобразительному искусству у Зейна, они оба оставались неразлучны и очень внимательны не только к друг другу, но и к Гарри, который бесконечно им благодарен. По пути в бар Найл и Гарри лишаются большей части припасенных ими сладостей, которые растаскивают дети, пробегающие по улицам города. Веселые и немного пьяные компании молодых студентов тоже не обделяют их вниманием, то и дело пытаясь утащить парней за свой столик в придорожных кафе. За смехом и увлеченной беседой с Хораном, Гарри не сразу замечает маленькую девочку в пышном розовом платье, которая встает перед ним, преграждая дорогу. — Все оставшиеся конфеты у Коровы, так что угрожай расправой ему, кроха, — мягко говорит Стайлс, наклоняясь к девочке с белокурыми волосами. — Почему у тебя нет короны, принцесса? — совсем тоненьким голосочком спрашивает она, дергая Гарри за руку. — Все принцессы должны носить корону, — добавляет девочка, снимая с головы детскую диадему и протягивая ее Стайлсу. — Нет, нет, нет, не нужно, солнце, — наконец отвечает он, вежливо отказываясь от своего «титула принцессы» и предложенного украшения. Но девочка продолжает настаивать на своем, вкладывая свою маленькую корону ему в ладонь. — У меня есть еще одна, — радостно говорит она, широко улыбаясь и показывая отсутствие одного из передних зубов. Гарри бы соврал, если бы сказал, что это не делает ее еще более очаровательной. — Принцессы же должны выручать друг друга, да? — невинно добавляет девочка и, увидев в толпе свою маму, бежит дальше, оставляя позади Стайлса с детской диадемой в руке. — Розовая рубашка не делает меня принцессой, черт возьми, — бурчит себе под нос кудрявый, осматривая врученную ему корону с кучей разноцветных камушков, сделанных из пластмассы. Несмотря на то, что он все еще не в восторге от такого сравнения, Гарри расплывается в улыбке, глядя на корону, а затем опускает ее на голову, зарывая торчащие гребешки в кудри. — И не забудь найти своего прекрасного принца! Детский голос из толпы заставляет Гарри резко обернуться. Маленькая девочка, определившая его образ на этот Хэллоуин, стоит в нескольких метрах от него с компанией других детей и взрослых, размахивая своей крохотной ручкой. Гарри улыбается в ответ и, схватив под руку своего друга-корову, заливающегося смехом на всю улицу, быстрым шагом направляется дальше вперед, пробираясь сквозь толпу. — Да-да, Аврора, найди, наконец, своего принца, — сквозь смех и слезы бросает Хоран, начиная хохотать еще громче. Разумеется, за это он получает от возмущенного Стайлса ощутимый толчок в бок. — Замолчи, пока из тебя не выдоили все молоко, — отвечает тот, с важным видом поправляя свою розовую диадему.***
The Weekend ft Daft Punk — Starboy
Когда парни наконец доходят до назначенного места встречи, то замирают от удивления и восторга. Декорации, украшающие заведение снаружи и внутри, поражают воображение своим разнообразием и тем, какую атмосферу они в баре создают. Найл и Гарри никогда не были здесь, но слышали об этом месте так много хорошего, что от предложения Зейна посетить именно его отказаться попросту не смогли. Оказавшись внутри, парни сразу же попадают в жуткий искусственный туман, оседающий на пол. Бармен, смешивающий тематические напитки, будучи одетым в костюм графа Дракулы, уже с порога приковывает к себе их взгляды. Люди, которые явно готовились к этому вечеру не один день, в свою очередь, придают этому месту еще больший колорит. Кажется, здесь очутились все самые известные персонажи из древней мифологии, лучших ужастиков и литературных произведений в жанре хоррор. Прищурившись и сконцентрировав все свое внимание на лицах присутствующих, Гарри замечает сидящих за дальним угловым столиком Лиама и Зейна, пришедших в парных костюмах ангела и демона. Малик сидит на диване, опустив голову на плечо мужа и удобно устроившись под его ангельским крылом. Бросая взгляд то на самого Пейна, то на его телефон, в котором Лиам продолжает что-то сосредоточенно читать, Зейн хмурится и, в конце концов, отбирает ангельский гаджет из рук его обладателя. Пейн уже начинает возмущаться, когда темноволосый демон неожиданно затыкает его своими губами, вовлекая в жаркий поцелуй. Вероятно, именно из-за таких отношений Ад и Рай еще не обрушили свой гнев друг на друга. Стайлс понимает, что он откровенно пялится на них, и чувствует, как нагло врывается в чужое личное пространство. Он дергает Найла за рукав его коровьего кигуруми и направляется к их столику, заказанному на четверых. — Кхм-кхм, — многозначительно откашливается Найл, стоя позади Гарри и привлекая внимание своих друзей. — Скажите, если мы должны отойти и дать вам время насладиться обществом друг друга. Зейн нехотя отрывается от Лиама и поворачивается к парням, чьи костюмы тут же заставляют его улыбнуться. Лиам издает смешок и убирает руку с талии Малика, чтобы протянуть ее коллегам для приветствия. — Ты на полном серьезе нацепил детский костюм коровы? — недоверчиво бросает мужчина, оглядывая незамысловатый наряд ирландца, которого, кажется, ничуть не задевают эти слова. — А ты, Гарри? — продолжает Лиам, переводя взгляд на Стайлса, голова которого украшена сверкающей детской короной, подаренной маленькой девочкой. — Он у нас дочь короля Стефана и королевы Лии — принцесса Аврора, — насмешливо отвечает Найл, прежде чем Стайлс успевает открыть рот. Тот недовольно надувает губы, словно ребенок, и поправляет вновь съехавшую на бок корону. Гарри действительно считает, что выглядит круто, и никому не позволит убеждать себя в обратном. — Это долгая история, — тихо бросает он, отвечая на удивленные взгляды и смешки со стороны Пейна и Малика. Вновь прибывшие парни усаживаются на стулья по другую сторону стола и откидываются на спинки, предательски скрипящие под их весом. Они еще раз оглядываются по сторонам, разглядывают посетителей, их праздничные костюмы и непонятные напитки, находящиеся в их руках и на столиках вокруг. — С чего начнем? — Гарри кивает в сторону барной стойки, находящейся в другом конце помещения. Вся компания переглядывается и задумчиво хмурится, размышляя над тем, как попробовать несколько уникальных творений бармена и не слечь с жестким похмельем на следующее утро. Хоран примечает несколько симпатичных девушек, заказывающих разноцветные напитки, и подскакивает со своего места. — Что вам взять? — нетерпеливо произносит он, порываясь к особам женского поля в костюмах ведьмочек. Гарри только закатывает глаза. — На твой вкус, — с ухмылкой отвечает Зейн, замечая истинные мотивы коллеги. Найл мимолетно кивает и, вильнув коровьим хвостом от своего костюма, пришитым к пятой точке, направляется к барной стойке, от которой его отделяет толпа наряженных людей с ярким хэллоуинским гримом. Пока Найл болтает с девушками, активно жестикулируя, и заказывает напитки у бармена, оставшиеся за угловым столиком Гарри, Лиам и Зейн начинают с тем же энтузиазмом обсуждать свои любимые ужастики, на которых выросли. Так из плавного обсуждения киноадаптаций Кинга они переходят к ожесточенной дискуссии, во время которой пытаются выяснить, что лучше: Психо, классические первые фильмы Пилы или культовый Чужой, которого Стайлс когда-то засмотрел до дыр и знал наизусть большую часть диалогов. Приятная, расслабляющая атмосфера помогает им приятно проводить время, впервые за долгое время вырвавшись из школьной рутины. Особенно на пользу она идет Гарри, который по-настоящему вымотан первой неделей на новом рабочем месте. Тема любимых фильмов сменяется обсуждением лучших воспоминаний из детства и юношества, которые непосредственно связаны с сегодняшним праздником. Зейн рассказывает о том, как из смеси крахмала и вазелина однажды сделал пластик для грима, чтобы изменить рельеф своего уха и походить на Ван Гога, но тогда никто не оценил такого оригинального подхода начинающего художника к костюму, отдавая предпочтение банальным нарядам, продающимся в магазине. Лиам же, в свою очередь, предпочитает умолчать о детских воспоминаниях связанных с Хэллоуином, вероятно, считая почти каждое из событий чем-то крайне позорным. Вместо этого он вспоминает один год из его университетской жизни, когда он был так пьян, что восстанавливал хронологию событий того Хэллоуина по словам очевидцев и пьяным видео, которые они записывали вместе с Луи. Произнесенное имя неожиданно ударяет Гарри прямо в висок. Ему требуется время, чтобы сосредоточиться на том, о чем именно говорит Пейн, упоминающий своего начальника так, словно они знакомы всю жизнь. Гарри и не думал, что их связывает так многое. — И я до сих пор не понимаю, как мы добрались до кампуса, не попав под машину или не рухнув с какого-нибудь моста, ей богу, — продолжает рассказывать Лиам, смотря то на Гарри, то на мужа, который, очевидно, слушает эту историю не впервые, но по-прежнему улыбается и выглядит крайне заинтересованным. — Вас просто сопровождал твой бывший, — усмехнувшись, добавляет Зейн, дополняя слова Пейна по ходу рассказа об удивительных событиях того дня. — Он даже не совсем мой. Как оказалось, ему намного интереснее был Луи, к которому он хотел подобраться через меня, — тут же отвечает Лиам, снова закидывая руку на талию Малика и нежно разглаживая ладонью складки на черной рубашке своего чертенка. Он притягивает его ближе, и этот жест служил ненавязчивым напоминанием о том, что все парни, которые были у него до встречи с брюнетом, остались далеко в прошлом. Лиам не сомневается, что для счастливого будущего ему нужен только один человек, прямо сейчас находящийся в его объятиях. Гарри погружается в свои мысли, из-за чего не может не представлять юного и очень пьяного мистера Томлинсона, разодетого в хэллоуинский костюм, с такими же острыми скулами, ярким огоньком в глазах и, возможно, немного растрепанными волосами, которые сейчас он ежедневно укладывает лаком. Видимо, жизнь действительно потрепала его, если из беззаботного студента он превратился в того, кто морально убивает новых подчиненных. — Да, я определенно скучаю по тому Томмо, который еще не был разбит всем, что свалилось на него позже, — тихо добавляет Лиам, грустно улыбаясь. В кудрявой голове Стайлса неустанно крутятся вопросы о прошлом Томлинсона, но ни один из них он так и не решается озвучить. Чувство такта и осознание того, что это не его дело, с небольшим перевесом, но все же берут верх над его любопытством. Словно прочитав в глазах сидящего напротив парня вопрос, Лиам решает продолжить. — Когда я взял его в футбольную команду, будучи капитаном, он был таким же, как ты в первый рабочий день, Гарри, — говорит Пейн, чем сильно удивляет Стайлса. — Он был не только отличным игроком, но и невероятно веселым, обаятельным человеком, которым были очарованы абсолютно все, кто хоть раз видел его улыбку или слышал его звонкий смех. Мы стали очень близкими друзьями, и я до сих пор бесконечно благодарен ему за все, что было, — Лиам делает паузу и откашливается, прежде чем продолжить. — Но потом он перестал быть таким, и мы отдалились друг от друга. Луи закрылся от всего мира после того, как его сестра, Лотти, сбежала, не попрощавшись, а мама умерла несколько лет спустя. Он остался один с маленькими сестрами, отчимом, недавно переехавшим в другой город к новой жене, и своим горем, которое он копит в себе годами, не подпуская никого близко. Томмо отдалился от меня и своих университетских друзей с потока. Мы думали, что это пройдет, как только его внутренние раны затянутся, но этого так и не произошло. Я продолжаю оставаться рядом и приглядывать за ним, словно за младшим братом, надеясь, что однажды увижу того Луи… Того Луи, которого знал десять лет назад. Тишина, нарушаемая лишь разговорами других посетителей бара и музыкой, доносящейся откуда-то со стороны барной стойки, неприятно нависает над их угловым столиком. Гарри молча хлопает глазами, снова и снова прокручивая в голове слова Лиама, вызывающие много безымянных эмоций, от которых начинает тошнить. — И он по-прежнему одинок? — еле слышно бросает Гарри, не отдавая себе отчета в том, что говорит и почему. — Да, — отвечает Пейн, пожимая плечами. — Последние несколько лет он концентрируется исключительно на работе. Думаю, она помогает ему отвлечься от всего, что происходит в голове. Его последние отношения закончились, как только начали переходить во что-то серьезное. Тогда Томмо предпочел парня карьере, зная, что его кандидатуру рассматривают на роль директора в Doncaster Meritocratic High School, и на этом все закончилось. Парень? Не то, чтобы у Гарри были с этим какие-то проблемы, но он все равно закусывает щеку, чтобы случайно не взболтнуть лишнего. В конце концов, какая к черту разница, с кем спит его начальник, да? Говорить об этом с Лиамом, близким другом и правой рукой Томлинсона на работе, было бы, как минимум, крайне странно. — Кажется, я проговорился о том, о чем не должен был, — немного смущенно добавляет Лиам, извиняясь то ли перед замершем от такого количества информации парнем, то ли перед Луи, который, вероятно, уже убил бы Пейна, если бы был тут. Лиам бросает взгляд в сторону барной стойки, откуда с наполненным коктейлями подносом возвращается Найл, и в последний раз поворачивается к Гарри, прежде чем окончательно оставить эту тему. — У него действительно есть причины на то, чтобы иногда быть резким. Только не ненавидь его, Гарри.***
Найл с грохотом поставил поднос на их деревянный столик в дальнем углу заведения, сразу начиная распределять, кому что пить и что это вообще такое. — Так, Зейн, тебе взял «Восставшего из Ада» потому что таким чертям как ты, только такие напитки и пить, — сказал ирландец, двигая к брюнету бокал с полупрозрачной жидкостью. — Ли, ты явно нарушаешь законы Рая, но раз уж на то пошло, взял «Гипноз», понадеявшись на то, что ты хорошо переносишь смесь водки с ликером, — продолжил Найл, ставя бокал с голубой жидкостью перед Пейном, который довольно кивнул и улыбнулся. — Себе я взял «Кровавую Мэри», но, а ты, Гарри, — Найл сделал паузу, осматривая внешний вид своего друга и вновь начиная хихикать, — ты, как истинная принцесска, будешь пить это, — Хоран поставил перед кудрявым большой бокал с розовым коктейлем, который заметно выделялся на фоне других напитков. — Мне стоить спросить что это? — неуверенно протянул Стайлс, принюхиваясь. — «Сладкая ведьмочка», Гарольд. Тебе понравится. Найл плюхнулся на стул рядом с Гарри и поднял свой коктейльный бокал с красной жидкостью, призывая коллег сделать то же самое и произнести тост. Они хором сказали несколько слов о сегодняшнем празднике и о приятном завершении рабочей недели, а затем под дружные выкрики чокнулись, разрезая воздух звоном бокалом, ударившихся друг о друга. «Сладкая ведьмочка», на удивление, оказалась довольно приятной смесью абсента и шампанского, которые начали ударять в голову уже после нескольких глотков. Парни снова расслабились, болтая на отвлеченные темы, а Гарри твердо решил, что никакие проблемы Томлинсона его не касаются и не волнуют, потому что это совершенно не является оправданием их не совсем приятных рабочих отношений. Пока Стайлс погружался в свои мысли, медленно, но верно опустошая первый бокал, Зейн, сидящий напротив, закинул одну ногу на бедро Лиама, который старался быть приличным, сдержанным и относительно трезвым, не поддаваясь влиянию своего личного демона. Найл громко смеялся то над шутками, которые вылетали из уст парней, то и вовсе без повода. Он проводил взглядом проходящую мимо девушку в чересчур открытом костюме медсестры, которая обернулась и кокетливо улыбнулась ирландцу, заставляя того дернуться на месте. — Как там Барбс? — проговорил Стайлс, мягко напоминая своему другу, что у него есть замечательная девушка, на месте которой многие, узнав, что их парень расхаживает по барам в кигуруми коровы, незамедлительно бросили бы его. — Она приезжает завтра днем, — неразборчиво сказал Найл, делая глоток. — Я люблю ее, Гарри, но она тренирует наших врагов, поэтому мне нужны отходные пути на тот случай, если мы проиграем, — ответил он, бросая взгляды на Зейна и Лиама, которые сразу оживились и закивали. — Врагов? — переспросил Эйч, вскидывая вверх бровь и бегая взглядом от ирландца к своим коллегам, развалившимся на диванчике. — На следующей неделе у нас ежегодный футбольный матч, где по устоявшейся традиции старшеклассники соревнуются с преподавателями, — пояснил Лиам, перебивая Хорана. — От результатов матча могут зависеть результаты экзаменов в конце семестра. Если школьная футбольная команда выпускников обыгрывает своих учителей, то их параллели могут добавить дополнительные баллы по некоторым экзаменам, — протараторил Лиам, который явно был взволнован грядущим событием. — Да, это будет действительно грандиозно, учитывая то, что я буду капитаном команды учителей, — с гордостью добавил Найлер, задирая нос к верху, из-за чего его коровий капюшон упал с головы, открывая взъерошенные волосы. — Кстати, Гарри, — начал Зейн, уставляясь на кудрявого, допивающего свой розовый коктейль с вишенками, — один из возможных членов нашей команды, вероятнее всего, откажется, поэтому нам срочно необходим нападающий. Ты не хочешь присоединиться? — с надеждой в голосе произнес он. Если женщина на корабле — к беде, то я на футбольном поле — к катастрофе. — Нет, нет, нет, ни за что, — начал отнекиваться Стайлс, — я и футбол — это несовместимые вещи еще со школьных времен. Но я в любом случае приду посмотреть на вас и полюбоваться на то, как дети надерут вам зад, — добавил он, смеясь. Парни разочарованно вздохнули, а затем также залились смехом, поднимая полупустые бокалы и опустошая их за один глоток. Я имею полное право напиться и расслабиться, ведь сегодня вечер субботы, а значит, никакая работа не сможет мне помешать, так ведь?***
Harry Styles — Lights Up
Бокал за бокалом, шот за шотом и музыка, доносящаяся откуда-то издалека, казалась все громче и веселее. Парни действительно изрядно подвыпили и больше не производили впечатления серьезных учителей, преподающих в элитной школе. Они слились с толпой, и даже на странный костюм Найла все перестали обращать внимание, сойдясь во мнении, что такой наряд действительно идет ему. Поняв, что в баре становится слишком тесно и жарко, они решили рассчитаться с барменом и отправиться бродить по ночным улицам осеннего Донкастера, который, казалось, не уснет этой хэллоуинской ночью. Толпа наряженных людей, чьи костюмы изрядно потрепались за вечер, ходила по улице, прося друг у друга оставшиеся сладости, напевая праздничные песни и фотографируясь. Ангел, демон, корова и принцесса Аврора шли вдоль одной из главных улиц, но после того, как пьяный Найл чуть не выскочил на проезжую часть, из-за того, что ноги предательски заплелись, было решено свернуть в более безопасное место, где машины не смогли бы отправить эту веселую компанию на тот свет. Свернув во дворы многоквартирных жилых домов, парни напрочь забыли обо всех нормах приличия и поведения в общественных местах, начиная во все горло орать рандомные строчки из песен, приходящие в голову. Относительно трезвый Зейн ухватил за талию Лиама, который отчаянно рылся в карманах, в поисках телефона почти разряженного, чтобы начать трансляцию в Инстаграме. Если бы процент содержания алкоголя в крови многократно не превышал норму, то, возможно, у него был бы эффект дежавю, вызванный хэллоуином, большим количеством коктейлей, неприятно булькающих в желудке, и записью пьяных видео, которые в далекие университетские годы помогли вспомнить прошедшие мимо его памяти события, а значит, могут помочь и завтрашним утром. Лиам открыл камеру в приложении, начиная снимать себя и Зейна, Найла, плетущегося сзади и иногда выкрикивающего строчки хэллоуинской песни из третьего фильма о Гарри Поттере, и Гарри, который наконец с гордостью признал свой образ на этот вечер. — Я принцесса Аврора! — выкрикнул он, раскидывая руки в стороны и опрокидывая голову назад, обращаясь к темному ночному небу. Его прекрасная детская диадема почти полетела на землю от таких действий, но он вовремя успел схватить ее и вернуть в нормальное положение. Лиам навел на него камеру и засмеялся, ожидая дальнейших действий подвыпившего парня, чьи кудри разлетались в разные стороны от сильных порывов ветра. Гарри вдохнул полной грудью и еще громче прокричал: — Где мой чертов принц, которой подарит мне свой поцелуй и спасет от проклятого похмелья? Все громко засмеялись, и в следующее мгновение телефон Пейна вырубился из-за разрядившегося аккумулятора. Он расстроено поджал губы и, пошатнувшись, понял, что его буквально вот-вот стошнит. Любящий и заботливый Малик помог мужу дойти до ближайшей урны, куда через мгновение вылилось содержимое желудка Лиама, состоящее из последних выпитых шотов и легкой барной закуски. Зейн опустил руку на его спину, мягко поглаживая выпирающие позвонки и придерживая помявшиеся ангельские крылья, которые Пейн собственноручно сделал несколько месяцев назад. Стайлс хотел было броситься к ним, но мобильник, завибрировавший в кармане его узких джинсов, заставил остановиться. — Какой же у меня блять противный рингтон, — буркнул он себе под нос, пощурившись от яркого экрана, пестривший кучей непрочитанных сообщений от неизвестного номера, который все еще продолжал настойчиво звонить ему в такое позднее неподходящее время. — Алле? — неразборчиво промямлил кудрявый. — Гарри, — тихо произнес отдаленно знакомый голос на другом конце, заставляя Стайлса дернуться. — Кто это? — уже более внятно спрашивает он, пытаясь понять, чье размеренное дыхание в трубку он слышит на протяжении нескольких секунд. — Это Луи Томлинсон, — спокойно говорит мужчина, и Стайлс замирает, не в силах выдавить из себя ни слова. Он молча слушает дыхание, доносящееся из динамика, от которого его отвлекают только возгласы Найла и Лиама, который, кажется, оторвался от заблеванной урны. — Луи… — имя само срывается с губ парня, который по-прежнему очень пьян. Поняв, что только что сказал, Стайлс жадно вдыхает отрезвляющий холодный воздух, пытаясь сосредоточиться на входящем звонке от начальника. — Мистер Томлинсон… — уже более внятно говорит он, надеясь, что директор школы пропустил мимо ушей сказанное ранее. Блять. Блять. Блять. — Я не мог дозвониться до Лиама, чтобы тот напомнил вам о плановом отчете по программе последних уроков и посещаемости учеников, который вы должны были отправить мне еще сегодня, — сухо произнес голос в телефоне, вызывая у Гарри волну неконтролируемых мурашек. Кудрявый снова замер, пытаясь понять, почему голос Луи звучит не так, как обычно. Неужели он настолько заебанный, что даже не скажет ничего колкого? По телу пробежала волна волнения, вызванная не столько тем, что Стайлс совершенно забыл об отчете, сколько тем, что уставший и безжизненный голос Томлинсона, доносящийся из телефона, действительно заставлял его беспокоиться по неизвестным причинам. — Я так понимаю, что сейчас вы не в лучшей форме, чтобы заняться этим, поэтому даю вам время до 3 часов завтрашнего дня. Надеюсь, вы не подведете меня, — холодно сказал Томлинсон, шумно опуская стеклянный предмет на стол, звон которого послышался на другом конце. Он тоже пьет? — Мистер Томлинсон, — ответил Гарри, приходя в себя и начиная неразборчиво бубнить без остановки, пытаясь извиниться перед начальником: — Конечно, конечно, я все сделаю и отправлю вам сразу, как закончу. Мне правда очень жаль, что я заставил вас ждать и забыл про это. Не знаю как так получилось, но я… Такого больше не повтори… — он говорил слишком много слов, которые не всегда звучали связно, но таким образом Стайлс отчаянно пытался извиниться, пока его не перебил голос мужчины, донесшийся из телефона. — Доброй ночи, Гарри. Из телефона послышались ровные гудки, которые заставили Стайлса замереть в полном недоумении. Он еще раз бросил взгляд на кучу непрочитанных сообщений, высвечивающихся на экране мобильника, и нерешительно бросил телефон обратно в карман, борясь с подступающими приступами тошноты, вызываемые волнением. Доброй ночи, Гарри.***
Через час улицы города опустели, что натолкнуло парней на мысли о том, что было бы неплохо разойтись по домам. Поймав такси для Зейна и Лиама, чей помятый райский костюм уже не казался таким ангельским, Найл и Гарри попрощались с ними и побрели в сторону своего дома, который находился в соседнем квартале. Ирландская корова сонно бурчала себе под нос, когда Стайлс обхватил своего друга рукой, помогая подняться по лестнице на второй этаж. Слава богу, никто из них не посеял ключи от квартиры, за отсутствие которых владелица с позором выгнала бы их на улицу. Разувшись на пороге, Гарри помог Хорану дойти до его кровати целым и невредимым. Он завалился на нее и, пробурчав под нос что-то неразборчивое, почти мгновенно вырубился прямо в своем хэллоуинском костюме. Накрыв своего соседа одеялом, Эйч вышел из комнаты и направился к себе. Он подошел к шкафу, расстегивая розовую блузку, и окинул взглядом свое отражение в зеркале. Вид у него был крайне потрепанным: кудри беспорядочно торчали в разные стороны, на шее остался след от искусственных зубов вампира, которые, судя по всему, оставила фотографировавшаяся с ним незнакомая девушка, загримированная под кровопийцу. Почувствовав ноющую боль во всем теле, Стайлс понял, что никаких сил на душ уже не осталось. Он плюхнулся на прогнувшийся матрас, предварительно скинув с себя пропахшую потом и алкоголем одежду. — Я завтра не встану, — еле слышно прошептал он, устраиваясь на подушке. В голове резко всплыли воспоминания о звонке Луи и грядущей работе, которой утром необходимо уделить внимание. Гарри тяжело вздохнул, понимая, что проснуться завтра и настроиться на серьезное дело будет непросто. Вытянув руку в сторону тумбочки, он ухватился за мобильник и, разблокировав его, поставил будильник на ранее время. Прежде, чем откинуть телефон обратно, Стайлс пролистал непрочитанные сообщения от мистера Томлинсона, вспоминая его холодный, уставший голос и размеренное дыхание в трубку. «Доброй ночи, Гарри». Эйч отбросил телефон в сторону, закрывая глаза и медленно проваливаясь в сон. Доброй ночи, Луи.