Taylor Swift — august
Ужасы вчерашнего дня сваливаются на молодого учителя музыки быстрее, чем ему бы хотелось. Звук утреннего будильника раздражает и отдается неприятным гулом в пульсирующей голове. Вторая бутылка вина, очевидно, была лишней, и если бы Гарри мог путешествовать во времени, то предотвратил бы все, что случилось еще после опустошения первой. На часах ровно восемь. В квартире стоит мертвая тишина, что может означать только то, что Найл так и не вернулся домой, оставшись ночевать у Барбары. Видимо, их воскресное свидание действительно прошло отлично, потому что на мобильнике Гарри все еще нет ни одного непрочитанного сообщения от друга, как и вчерашним вечером, когда его телефон молчал. Ну, почти молчал, если не считать одного звонка, о котором Гарри предпочитает не вспоминать. Недолго думая, парень пишет сообщение Хорану, предупреждая о том, что появится в школе чуть позже обычного и уйдет сразу после того, как занесет ему обещанный кофе и подпишет у Лиама несколько бумаг, касающихся школьных экскурсий. Он нажимает на кнопку отправления и смотрит на список последних диалогов, задерживая взгляд на непривычном «Луи», которое находится среди сообщений недельной давности. Возможно, Гарри поторопился с тем, чтобы менять строгое и лаконичное «мистер Томлинсон» на что-то менее официальное, но он просто не мог поступить по-другому после всего, что произошло за эти несколько дней. Может быть, он вернет прежнее имя контакта, как только разберется с тем, что происходит в его кудрявой голове. На это потребуется немного времени, и пока оно не пройдет, Гарри не планирует уделять этому слишком много внимания. Ответ от ирландца приходит незамедлительно, и Стайлс больше не сомневается в том, что тот уже находится на работе, вероятно проводя легкую утреннюю разминку для старшеклассников. Найл: Жду тебя в учительской на четвертом уроке, у меня окно, хх. Только что видел Луи. Держи себя в руках, когда увидишь его в темно-синем костюме Гарри фыркает, потому что его друг самый настоящий придурок. Накинув на плечи одеяло, он поднимается с кровати и шагает босиком по холодному полу в направлении кухни. Ему нужен аспирин, крепкий кофе и что-нибудь из того, что поможет немного насытить желудок до следующего перекуса. Опуская наполненный водой чайник на электрическую плиту, Гарри набирает номер Лиама. К его удивлению, он отвечает уже через пару гудков. — Доброе утро, Гарри. Голос Лиама слишком громкий, и Гарри мгновенно хочется убить его. Низкое ноябрьское солнце светит прямо в глаза, голова раскалывается, а желудок скручивается то ли от голода, то ли от похмелья. Несправедливо, что мистер Пейн такой бодрый и, вероятно, хорошо отдохнувший после выходных, в то время как Гарри просто хочется умереть в стенах этой квартиры. — Привет, Лиам, — с трудом подавив зевок, отвечает парень. — Выспался? — со смешком произносит мужчина на том конце провода, вызывая у Гарри улыбку. Ему нравится, что Лиам в хорошем настроении. Это означает, что школьная проверка прошла гладко, и ему удалось не облажаться, будучи новеньким. Гарри впервые за долгое время доволен собой, и задается вопросом о том, смогла бы мама гордиться им теперь? Он мотает головой, выкидывая это из своих мыслей. — Вполне, — через несколько секунд отвечает он. Естественно, это ложь. — Луи… Э, мистер Томлинсон сказал, что я должен зайти к тебе сегодня, — Гарри запинается, но Лиам никак не реагирует на это. — Во сколько ты будешь свободен? — Ближе к обеду? — задумчиво произносит мужчина, вероятно проверяя свое расписание. — Можешь зайти ко мне в половине 12, если успеешь доехать к этому времени. Я сегодня почти весь день у себя в кабинете. — Да, да, конечно. Я буду, — Стайлс кивает головой, словно его собеседник может увидеть это. — До встречи, Ли. — Пока, Гарри. Он откидывает телефон в сторону и выключает плиту, когда свист чайника наполняет небольшую комнату. Гарри заливает заварку кипятком, проливая на столешницу несколько капель, и думает о том, что крепкий чай утром в самом деле может помочь привести мысли в порядок и настроиться на нужный лад. Сегодня понедельник, и даже то, что это его внеплановый выходной, не может отменить того факта, что этот день непростой. Гарри надеется, что сможет избежать того, что способно сделать день еще хуже. Стайлс твердо решает, что будет избегать Луи сегодня по мере возможности. Разумеется, если они случайно пересекутся в учительской или в одном из школьных коридоров, Гарри придется поздороваться с ним, вежливо поинтересоваться, как мужчина провел свои выходные и, быть может, посмотреть ему в глаза, чтобы найти там что-то, выдающее его настоящие эмоции. Но даже если он мысленно готов к подобному раскладу, Гарри все еще не хочется делать это. Томлинсона в его жизни становится слишком много, и парень не уверен в том, что это закончится хорошо. Оставив кружку и грязное блюдце из-под наспех сделанного сэндвича в раковине, парень скидывает с плеч тяжелое одеяло и направляется в сторону ванной комнаты, шаркая босыми ногами по полу. Отражение в зеркале заставляет задуматься о том, что он видал времена и получше. Его кожа бледная, а синяки под глазами в точности повторяют оттенок темной домашней футболки, в которую он одет. Гарри выглядит уставшим, но даже сейчас, сонный и немного помятый, он не чувствует себя таким бездарным и отрешенным, каким был всего несколько месяцев назад. И это не может не радовать. Когда горячая вода, льющаяся из душа, наполняет помещение паром, Гарри скидывает одежду и забирается внутрь. Капли приятно обжигают кожу, и парень думает о том, что, может быть, постепенно обретает себя в этой жизни и чуть больше становится похожим на человека, которым хочет быть сам, а не таким, каким его всегда хотели видеть другие. Гарри думает о планах на предстоящую неделю и о том, что ему не помешало бы избавиться от тени усталости на лице. Вероятно, ему следует позволять себе спать немного дольше, почаще выбираться на свежий воздух с Найлом в перерывах между уроками, чуть меньше переживать о том, какое впечатление он производит на своего начальника. Ну, и, быть может, сходить в клуб, чтобы потрахаться с тем, для кого это не будет иметь никакого значения, и с тем, кто точно так же устал от того, что происходит вокруг. И, желательно, чтобы этот кто-то не имел никакого отношения к месту его работы.***
Fréro Delavega — Ton visage
Из дома он вышел на удивление вовремя. В запасе было почти полтора часа для того, чтобы захватить обещанный Найлу перекус в Старбаксе недалеко от школы, а затем добраться до нее пешком. Замечательная возможность немного прогуляться под музыку, доносящуюся из почти порванных у основания наушников. Час пик давно закончился, поэтому Гарри несказанно рад тому, что всю получасовую поездку на метро ему не пришлось находиться в вертикальном положении, будучи зажатым между группой потных тел, также спешащих куда-то. Оказавшись в нескольких шагах от кофейни, находящейся прямо напротив выхода из подземки, Гарри ставит играющую в наушниках песню на паузу, тянет на себя ручку стеклянной двери и заходит внутрь. Несмотря на то, что сегодня начало рабочей недели, внутри не пусто. По углам сидит несколько одиноких студентов, спрятавших головы за ноутбуками, на одном из столиков мило болтает пожилая пара, а возле витрины с выпечкой из стороны в сторону расхаживает блондинка на высоких каблуках. Гарри почти уверен в том, что знает ее. — Что посоветуете взять к кофе? — спрашивает она, обращаясь к баристе. Французский акцент девушки развевает все оставшиеся сомнения о том, кому он принадлежит. — У них вкусные сырники, особенно когда они свежие и еще теплые, — негромко произносит Гарри, склоняясь над ее ухом. — Думаешь, для нас еще осталась парочка? Девушка дергается от неожиданности и оборачивается. — Черт, Гарри! — Камиль хлопает его по предплечью. — Нельзя же подкрадываться к людям со спины, — Стайлс усмехается, выслушивая ее недовольство. Мисс Роу закатывает глаза и вновь концентрирует свое внимание на витрине с выпечкой. — Ты невыносим. — Прости, не думал, что напугаю тебя этим, — виновато протягивает Гарри, опуская голову. Камиль действительно нравится ему. Он завел много друзей, став учителем в Doncaster Meritocratic High School, и, возможно, девушка тоже может войти в их число. Они особо не общались за стенами школы. Возможно, им следует исправить это когда-нибудь. Гарри вынимает из ушей потрепанные наушники, в спешке неаккуратно скручивает их и засовывает в карман своего пальто. — Что ты здесь делаешь? У тебя окно? — с улыбкой спрашивает Гарри после того, как они сделали заказ. — Вообще-то нет. Обычно у меня довольно забитые понедельники. Начало недели всегда непростое, сам понимаешь. Гарри действительно хорошо знаком с тем, что значит паршивое начало недели. Он стабильно умудряется влипать в какое-нибудь дерьмо каждый божий понедельник с того момента, как получил эту работу. Какое счастье, что сегодня у него выходной. — Лиам позвонил мне вчера вечером и сказал, что большую часть моих уроков отменяют из-за экскурсий. Уже знаешь про это? — Что-то вроде того. Моих уроков тоже нет. — Тоже узнал эту радостную новость от Лиама? «На самом деле, нет. Луи позвонил мне в тот момент, когда я был пьян и танцевал на кухне под Леди Гагу, и это был самый странный разговор в моей жизни, но я бы хотел повторить его снова», — думает про себя Гарри, но, естественно, не говорит это вслух. — Да, Лиам, — он подтверждает свои слова мимолетным кивком. Это не звучит убедительно, но, кажется, Камиль вполне устраивает такой ответ. Через несколько минут перед ними оказываются два стаканчика капучино, карамельный моккиато, двойной латте и еще теплые сырники. Камиль берет кофе и завтрак для себя и, скорее всего, для Барбары, и Гарри понимающе улыбается, потому что постоянно делает то же самое для Найла. Кудрявый вытаскивает из бумажника кредитку и просит посчитать два заказа вместе. На протесты девушки, он отвечает, что это просто кофе и ему действительно несложно сделать это. — Гарри, ты был не обязан делать это, — протягивает девушка, когда они, захватив стаканчики с горячими напитками, выходят на улицу. — Прекрати, все нормально, — Гарри широко улыбается, показывая ямочки, и бросает взгляд на свои отстающие часы. — Надеюсь, мы успеваем. — Уверена, что мы придем как раз к тому моменту, когда они начнут просиживать свои задницы в учительской во время перерыва. Кофейня находится всего в паре кварталов от учебного заведения, поэтому они спокойно могут дойти пешком за каких-то десять минут. Все это время они непринужденно болтают. Гарри неосознанно выпивает почти половину кофе и, вероятно, это к лучшему, потому что у него не будет достаточно времени для того, чтобы разделить свой поздний завтрак с Найлом в учительской. Ему все еще надо к Лиаму, и ладони начинают потеть, когда он думает о том, насколько ответственным поручением является ехать на экскурсию вместе с учениками. Размышляя над этим, он не сразу слышит, как Камиль обращается к нему. — Можно тебя кое о чем спросить? — Конечно, — Гарри кивает и смотрит по сторонам, когда они подходят к пешеходному переходу. — Все, что угодно, кроме моей любимой музыкальной группы. Не могу определиться еще со старшей школы, — бросает он, делая сосредоточенное лицо, словно это действительно заботит его слишком сильно. Блондинка смеется и закусывает нижнюю губу. Стайлс улыбается, пытаясь игнорировать то, с каким интересом на него смотрят голубые глаза. Когда он вглядываться в них, понимает, этот оттенок совсем не похож на тот холодный, который он привык чувствовать на себе. Ее глаза не были похожи на его, и Гарри старательно пытается не думать об этом. — Я просто хотела узнать, не хотел бы ты сходить куда-нибудь? Боже, это прозвучало так глупо, прости, — усмехается девушка, продолжая: — Просто Найл и Барбара постоянно пытаются вытащить меня с ними, но, думаю, ты понимаешь, что я не хочу в одиночестве наблюдать за тем, как эти двое пускают слюни друг другу в рот. Ты мог бы составить нам компанию как-нибудь, — она поднимает глаза на кудрявого, смотря с надеждой. — Что думаешь? — Надеюсь, ты не пытаешься заманить меня на двойное свидание, потому что я действительно очень плох в этом, — отшучивается Стайлс. — Заводить служебные романы на новом рабочем месте — не лучшая идея. — Нет, господи, конечно нет. Ты классный парень, Гарри, поэтому, думаю, мы вполне можем собратья где-нибудь вчетвером и хорошо провести время вне школьных стен. Тем более, я не вынесу этих двоих дольше часа, поэтому соглашусь на предложение Барбары только при условии, что ты составишь мне компанию. Гарри смеется и открывает одну из массивных дверей главного входа в школу, пропуская девушку вперед. Это, в самом деле, может оказаться неплохим способом развеяться. Не все же ему выбираться в бары, напиваться до состояния помутнения рассудка и целоваться с кем попало в грязных уборных. Ему нужны друзья, и обзавестись ими намного сложнее, когда ты не выходишь за пределы съемной квартиры или кабинета музыки. Они идут по пустым школьным коридорам, где каждый шаг эхом отражается от голых стен. Сейчас почти одиннадцать, а значит Зейн с Лиамом, скорее всего, пьют свежезаваренный чай, Найл жалуется на недосып, развалившись на диване рядом с Барбарой, которая подшучивает над Ником, просматривающим анкеты незнакомых парней в Гриндере. Рутинный понедельник, к которому Гарри начинает привыкать. — Так что, ты согласен? — Камиль поворачивается к нему перед тем, как переступить порог учительской. — Je suis d'accord, — выразительно отвечает Стайлс, выражая свое согласие, и это мгновенно вызывает у француженки смех. Его акцент просто ужасен, и не нужны никакие комментарии на этот счет для того, чтобы быть уверенным в этом. Плевать. Он просто пытается быть милым и заводить друзей. Взгляды всех учителей направлены на только что вошедших Гарри и Камиль, которые почти с порога раздали купленный кофе из Старбакса друзьям, не прекращая хихикать. — У нас пополнение в ряду французов? — вместо приветствия с улыбкой произносит Зейн. — Думаю, тебе придется дать ему несколько дополнительных уроков, — обращается он к Камиль на мгновение, а затем переключает свое внимание обратно на Гарри. — Как ты себя чувствуешь? — О чем ты? — не подумав, спрашивает Стайлс. Он почти позабыл о том, что на прошлой неделе бросил всех в баре без объяснения причины. — Найлер сказал нам, что ты перебрал, но я все еще думаю, что ты просто подцепил кого-нибудь в пятницу и тихо свалил, — говорит Гримшоу, и его слова заставляют Гарри недовольно нахмуриться. — Нисколько не осуждаю, если это так! Гарри фыркает и закатывает глаза. Какой же Ник все-таки придурок. — Отъебись, Гримшоу, — цедит Найл, и тот поднимает руки в знак извинения. — Полегче, дорогой. Я не собирался обижать твоего кудрявого друга, — на его лице появляется кривая улыбка. — Он слишком милый, чтобы пытаться намеренно задеть его чувства. В учительской повисает тяжелое молчание. Ник сморозил полную чушь, и если бы в комнате было немного меньше людей, то он или Найл с удовольствием врезали бы ему. Естественно они не могут себе позволить этого. И не только потому, что Гарри не хочет в очередной раз оправдываться перед мистером Томлинсоном. — Ну, все, парни, хватит, — серьезно произносит Пейн, поднимаясь с дивана и захватывая несколько папок, минутой ранее служивших подставкой под горячие кружки с чаем. — Через несколько минут звонок на урок, а у меня конференция с нашими друзьями из мэрии и департамента образования, поэтому я предлагаю расходиться. — Передавай привет Коуэллу и скажи ему, чтобы он прекратил цепляться к нам из-за своей нелюбви к Луи, — недовольно тянет Гримшоу, направляясь к выходу. — Обязательно, — саркастично бурчит Лиам. Он пытается скрыть то, что закатил глаза. Гарри по-прежнему не может понять, что связывает Коуэлла с Луи, и какие события в прошлом продолжают отражаться на том, что происходит сейчас. Никто, очевидно, не собирается посвящать его в это, и Стайлс очень сильно сомневается в том, что это изменится в ближайшее время. — Гарри, пойдем. У нас с тобой есть где-то полчаса для того, чтобы все обсудить. Нам стоит поторопиться, если ты готов. Парень кивает и, выбросив пустой стаканчик из-под кофе в урну, выходит за порог учительской. Лиам вытирает пенку с уголка рта Зейна и чмокает его в губы, прежде чем направится к двери следом. В кабинет завуча они идут молча. Мысли Гарри заняты размышлением о том, сможет ли он однажды найти человека, со рта которого будет обыденно убирать остатки завтрака.***
Claire Rosinkranz — Backyard Boy
— Итак, — начинает Пейн, поправляя свой галстук и усаживаясь в кресло. Он жестом указывает Гарри на стул, находящийся на противоположной стороне стола. — Понятия не имею, почему Луи решил сделать тебе одолжение и позвонить самолично, но я рад, что ты уже предупрежден. — Да, я тоже, — отвечает парень, сам не зная, на что именно из сказанного. — В общем, как ты уже знаешь, на ближайшие три дня у нас немного изменилось расписание. Это вынужденная мера, но уже с четверга все вернется на свои места. — Музеи? — спрашивает Гарри, предугадывая причину появления лишнего выходного дня в его расписании. Лиам кивает. — Мы называем это «Неделя искусств», когда мы организуем несколько экскурсий в лондонские музеи для старших классов, позволяющих расширить кругозор детей и немного разнообразить школьные будни. Например, сегодня девятые классы направились в Музей естествознания. — Звучит неплохо, — бросает Стайлс, с сожалением думая о том, что ему не довелось побывать на подобных экскурсиях в свои школьные годы. — На самом деле, так и есть, — Лиам широко улыбается, говоря об этом. — Мы посовещались с Луи и подумали, что ты мог бы стать одним из сопровождающих на последней экскурсии в среду. Зейн решил блеснуть всеми накопленными знаниями перед будущими выпускниками в Национальной картинной галереи. Скорее всего, к вам присоединится еще кто-нибудь, но никакие бумаги еще не заполнены, поэтому все неточно. Гарри кивает, когда сидящий в кресле мужчина делает паузу. Он обсуждали его с мистером Томлинсоном и все, что парень хочет знать — происходил ли этот разговор до событий пятничного вечера или после. С недавних пор он начал замечать, что мнение Луи о нем самом и всей его проделанной работе действительно имеет для него большое значение. — Да, да, конечно, — прокашлявшись, отвечает Стайлс. — Я ведь здесь всего месяц, и я рад, что вы доверяете мне нечто подобное. — Мы просто подумали, что ты тоже у нас учитель искусств, хоть и не изобразительных, и плюс ко всему все ученики тебя обожают, даже несмотря на то, что твой предмет далеко не многие воспринимают всерьез. — Не всем познания в музыке понадобятся в повседневной жизни или в профессиональной сфере, — бросает он, пожимая плечами. — Все нормально, я понимаю. Завуч наградил его улыбкой, которая скорее выражала сочувствие, чем отрицание этих слов. Лиам принялся перебирать бумажки и выкладывать перед собой необходимые для Гарри. — В любом случае, ты хорошо проявил себя за это время, и это отметили не только мы, но и проверяющие. Ты действительно сумел произвести на них хорошее впечатление и можешь гордиться собой. Поверь, это действительно непросто. — Если ты сейчас же не прекратишь говорить это, то мне придется краснеть прямо перед тобой, а я действительно не хочу допускать этого, — кудрявый издает смешок и нервно поправляет спадающие на глаза пряди волос. — Перейдем к делу, — более уверенно добавляет он, переводя взгляд на документы. — Это мне? — Да. Несколько формальных бумажек, которые ты должен заполнить для того, чтобы стать сопровождающим. Мне нужно, чтобы ты принес один из экземпляров мне завтра в первой половине дня. Если меня не будет здесь, то просто оставь все бумаги на столе. Внимательно прочитай их перед тем, как заполнить. Это действительно важно, Гарри. — Можешь не беспокоиться, — говорит Стайлс, забирая бумаги из рук мужчины. — Есть еще что-то, что мне надо знать? — Мы с Зейном скажем тебе, как только сами будем знать больше. Планом и маршрутом тоже занимается он, поэтому ты можешь обсудить с ним все, что тебе интересно. Гарри еще раз кивает, давая понять, что сделает все это. В кабинете повисает молчание, когда Лиам откладывает все посторонние предметы в сторону, сцепляет руки в замок и смотрит прямо на Гарри. Он не совсем уверен в том, что это значит и стоит ли ему уйти. Кудрявый неловко ерзает на стуле, ожидая, когда Лиам скажет хоть что-то. — Как ты себя чувствуешь? — наконец произносит он, мгновенно вгоняя парня в ступор. — Если ты о том, что я неожиданно ушел в пятницу раньше, чем предполагал, то мне просто стало не очень хорошо в тот вечер, — на выдохе отвечает Стайлс, и совесть почти съедает его изнутри за только что сказанную ложь. Ему действительно стало плохо после того, что произошло, но он все равно чувствует себя так, словно он врет всем подряд. — Сейчас я в порядке. Честно. Лиам хмурится, и Гарри готовится к тому, что на этот раз он задаст ему такие вопросы, на которые он не сможет ему ответить. К счастью, Лиам не делает этого, даже если продолжает пристально смотреть на парня. — Если что, я всегда рядом, — чуть тише, чем обычно, произносит он. — Может, мы с тобой не так близки, как вы с Найлом, но ты хороший парень, Гарри, поэтому, если тебе что-то понадобится, я всегда рядом, точно так же как и Зейн. — Спасибо, Ли. Я на самом деле очень ценю это и… Дверь, находящаяся позади Стайлса, вынуждает его прерваться. Гарри поворачивает голову и встречается взглядом с Маликом. Его лицо хмурое, а в руках находится очередная кипа бумаг. Гарри бы никогда не подумал, что учителя могут заниматься таким количеством бумажной работы. — Милый, ты можешь больше не оставлять у меня свои папки? — на выдохе произносит брюнет, входя внутрь. — Боюсь, кто-нибудь однажды зальет их красками, и, не дай бог, там будет что-то важное, — преподаватель изобразительных искусств делает паузу, когда передает документы Лиаму, и переключает внимание на сидящего напротив него Гарри. — Бывал раньше в Национальной картинной галерее? — Никак не получалось попасть туда, когда бывал в Лондоне, — с улыбкой отвечает Стайлс, предвкушая грядущую экскурсию. — Тогда готовься погрузиться в мир настоящего искусства, — чересчур важно говорит Зейн и подмигивает ему через прозрачные линзы в круглой оправе очков. Это вызывает у Гарри смех. — Жду не дождусь. Гарри на самом деле чувствует себя хорошо, работая здесь. Его размеренная, однотипная жизнь постепенно наполняется запоминающимися моментами и новыми знакомствами. Гарри обретает здесь друзей и вливается в коллектив, переставая чувствовать себя чужаком. И даже несмотря на то, что ему еще придется пройти через многое, он уже находится здесь, пережил свою первую крупную проверку и, по словам Лиама, смог произвести хорошее впечатление практически на всех. Гарри надеется на то, что Луи Томлинсон тоже относится к числу этих людей. — Черт, — шипит Пейн, перебирая папки на столе. Зейн и Гарри недоуменно смотрят на него, и он добавляет: — У меня онлайн-конференция через несколько минут, а мне нужно отдать это Луи, пока он в школе. Лиам поднимает вверх несколько листов с въевшимися в них черными чернилами, и надеется на то, что хотя бы один из присутствующих согласится помочь ему справиться с этой задачей. Естественно, ни один из них не горит желанием проявлять инициативу в этом вопросе. — У меня все еще идет урок, Ли, — бросает Зейн, давая понять, что рассчитывать на него в данный момент бесполезно. Пейн вздыхает, получив немногословный отказ от мужа, и многозначительно смотрит на кудрявого, мотающего головой. — Я не пойду туда, — твердо произносит он, надеясь на то, что такой ответ устроит завуча и тот, в конце концов, сделает это самостоятельно. — Ты очень выручишь меня, если сделаешь это, — жалобно протягивает мужчина, вкладывая бумаги в руки Стайлса. — Пожалуйста. Гарри считает, что это незаконный прием. Лиам хороший человек и отказать ему практически невозможно, но Гарри продолжает отрицательно качать головой. Он не готов идти к Томлинсону сегодня. Не готов чувствовать на себе его прожигающий взгляд и обсуждать то, что между ними произошло. Гарри надеялся, что у него будет немного больше времени, чтобы подготовиться к этому, отрепетировать речь перед зеркалом и перестать боятся говорить вслух о том, что ему понравилось целовать своего начальника. Ему нужно больше времени, чтобы окончательно принять это, и будь Лиам в курсе произошедшего, наверняка пошел бы Гарри на встречу. Но Лиам не знает, и это пиздецки сильно усложняет дело. У него попросту нет выбора, и когда он наконец принимает это как данность, то шумно вздыхает и прикрывает глаза. — Он у себя? — еле слышно произносит Гарри и получает в ответ счастливую улыбку мужчины. — Не уверен, — отвечает Лиам. — Луи планировал поставить дополнительный урок одному из классов с образовавшимся окном. Если у него урок и кабинет будет пустовать, просто оставь это на его столе и иди домой. Выглядишь так, словно не спал полночи. Гарри фыркает, хоть и знает, что в словах Пейна есть доля правды. — В следующий раз ты платишь за пиво, — бросает Гарри, прежде чем забрать из рук мужчины несколько листов бумаги и выйти из кабинета. — Договорились. Голос Лиама стихает, как только Стайлс закрывает за собой дверь. Идя по коридору, он прислушивается к собственным тяжелым шагам, наполняющим пустой школьный коридор. В груди что-то щемит, и Гарри надеется на то, что это не его внезапно проснувшееся нехорошее предчувствие.***
Katy Perry — E.T.
Гарри мнется у кабинета директора на протяжении нескольких минут, сомневаясь в том, что он может сделать это. Он чувствует себя провинившимся ребенком, который идет оправдываться перед отцом за содеянное. И не то чтобы в данный момент он считал Луи папочкой, но такое сравнение стало единственным, которое пронеслось в его голове. Пригладив растрепавшиеся волосы, Стайлс тянет на себя дверную ручку и переступает порог. Пальцы еще сильнее цепляются за бумаги, которые он прижимает к своей груди. Дыхание учащается, когда он слышит щелчки компьютерной мыши и стук пальцев о клавиатуру. Луи здесь, и Гарри понимает, что у него больше нет возможности избежать встречи с ним сегодня. Когда учитель музыки входит внутрь, первое, что он отмечает, — то, что Луи выглядит по-настоящему великолепно. Его челка, немного блестящая из-за лака для волос, идеально уложена вверх, а на подбородке виднеется легкая щетина, еще больше подчеркивая острые скулы и линию челюсти. Верхняя пуговица рубашки расстегнута, темно-синий пиджак от костюма идеально подчеркивает линию плеч. Когда Гарри еще утром получил сообщение от Найла о том, что Томлинсон особенно неотразим сегодня, он, для своей же безопасности, не собирался искать этому подтверждение. Но вот он здесь и не может перестать думать о том, что Луи самое место на обложке известного журнала или в рекламе именитого бренда, но никак не в стенах учебного заведения. — Мистер Стайлс, — звонкий голос напоминает Гарри о том, что он должен выполнить поручение Лиама и хотя бы не забывать дышать. Задача усложняется, когда он сталкивается с Луи взглядом. — Вы что-то хотели? Мужчина выглядит абсолютно спокойным, и Гарри пытается угадать, действительно ли то, что произошло, не имеет для него никакого значения. Томлинсон вновь возвращает взгляд к монитору компьютера, пока парень борется с сухостью в горле и пытается выдавить из себя что-то похожее на ответ. — Да, — глухо произносит он, делая паузу. — Мистер Пейн попросил меня передать вам это. Гарри думает, что строгий, официальный тон голоса поможет скрыть мелкую дрожь во всем теле. Он делает несколько шагов вперед, оказываясь рядом со столом Луи, и протягивает ему несколько листов бумаги, сложенных в ровную стопку. Мужчина перебирает и рассматривает их, прежде чем разложить по папкам. Гарри едва ли может оторвать взгляд от его рук в этот момент. Парень думает о выпирающих венах на запястьях и о том, что пальцы Луи созданы для того, чтобы играть на музыкальных инструментах или создавать произведения искусств кистью, но никак не для того, чтобы подписывать бумаги в школьных стенах. Он также вспоминает о том, как эти пальцы касались его тела, и эти воспоминания вот-вот заставят его покраснеть. Гарри понимает, что пялится, когда чувствует на себе прожигающий взгляд мужчины и слышит, как тот обращается к нему. — Ты принес мне переделанный план твоих уроков, как я просил? Стайлс мотает головой и чувствует себя полным идиотом, когда понимает, что до сих пор не сделал этого. Его план почти полностью готов, но, естественно, требует доработки и оформления для того, чтобы оказаться на столе у мистера Томлинсона в том варианте, который он сможет одобрить. То, что Луи разрешил заниматься этим, — невероятно, и Гарри не хочет упускать такую возможность. — Я принесу его к пятнице. На его слова, Томлинсон лишь закатывает глаза и складывает руки на груди, полностью концентрируя свое внимание на Гарри. Он выглядит сдержанным, но властным, и от этого взгляды и позы начинает бросать в дрожь, которую парень старательно пытается скрыть. Он опускает глаза и начинает нервно крутить свои кольца, когда замечает, как Луи щурится. — Я просил тебя сделать это еще вчера, Гарри. Томлинсон, в самом деле, выглядит недовольным тем, что его поручением пренебрегли. Гарри облажался, но даже когда он старательно пытается найти подходящие оправдания, все, о чем он может думать — губы Луи, вытянутые в ровную линию и то, какие на вкус они были несколько дней назад. То, что произошло, отравляет разум Гарри. Ему страшно и неловко, и эти чувства лишь усиливаются, когда он думает о вчерашнем звонке Томлинсона. — Это последнее, что я запомнил из нашего разговора, — честно признается он, отводя взгляд. Гарри слышит приглушенный смешок и сглатывает, когда видит, как директор поднимается со своего кресла, распрямляет плечи и подходит к нему. Он неосознанно делает шаг назад, пытаясь избежать пристального взгляда мужчины. — Вы придаете слишком большое значение не тем вещам, мистер Стайлс, — произносит мистер Томлинсон, понижая голос. — Думаю, я придаю достаточное значение тому, — Гарри сглатывает, обдумывая ответ. Он решает быть откровенным, и смотрит Луи прямо в глаза, продолжая говорить чуть тише, словно их разговор могут подслушать: — Тому, что впервые поцеловал мужчину, который к тому же является моим начальником. Гарри хочет провалиться сквозь землю, чувствую себя зверьком, загнанным в угол. То же самое чувство он испытывал, когда заметил, как Луи зашел за ним в тот туалет. Он не может предугадать действия мужчины и понять ход его действий. Гарри страшно. Но не от того, что Томлинсон медленно приближается к нему, а от того, как его тело реагирует на это. — Но ты не остановил меня. Гарри перестает дышать, когда его окутывает знакомый аромат одеколона Луи, и он не может придумать ничего лучше, чем сделать еще один шаг навстречу мужчине, сокращая расстояние между ними. Он может дотронуться до него рукой, если захочет. — Я хотел проверить, понравится ли мне это, — на выдохе отвечает он, прикрывая глаза. Это слишком. В этом чертовом кабинете становится слишком душно, а Луи находится слишком близко, и Гарри просто не может выносить этого больше. Стайлс слышит стук собственного сердца и чувствует тяжелое дыхание Томлинсон прямо над своим ухом. — Проверил? — почти шепотом произносит мужчина, касаясь носом мочки уха парня. Гарри молчит. Он проверил то, что не планировал проверять, и боится представить, какие последствия все это может за собой повлечь. Луи просто поцеловал его тогда в баре, и, думая об этом прямо сейчас, Гарри решает послать к черту все, что тревожило его до того момента, как он вошел сюда. Ни одно слово не может описать то, что он чувствует или то, о чем он думает. Гарри сглатывает и прижимается щекой к щеке Томлинсона, чувствуя, как его щетина царапает его скулу. Он боится открыть глаза, но даже страх, почти парализующий его тело, не мешает ему найти губы Луи, соединяя их в неуверенном поцелуе. Мужчина отвечает ему, но не делает ничего больше. Этот поцелуй мягкий, тягучий и все еще робкий, когда Гарри наконец отстраняется. Его глаза по-прежнему остаются зажмуренными, когда он слышит хриплый голос Томлинсона. — Гарри, посмотри на меня, — говорит он, и это действует, потому что Стайлс открывает глаза. Они стоят так близко друг к другу, что лбы почти соприкасаются. Гарри может чувствовать на себе дыхание Луи, и это удивительным образом успокаивает его. Он дает ему право выбора. Кудрявый сомневается, но, когда заглядывает в его голубые глаза, решает послать все к черту. Он больше не может игнорировать свое желание поцеловать Луи. Гарри касается его шеи и притягивает к себе. Этого более, чем достаточно для того, чтобы Луи прижался к его губам и в следующее мгновенье перехватил инициативу. Он проталкивает язык в рот Гарри, заставляя того задыхаться. Это ощущается влажно и душно, их тела прижаты друг к другу, а губы сомкнуты. Воздуха катастрофически не хватает, но они не разрывают поцелуй, лишь углубляя его. Гарри позволяет Луи кусать его губы даже несмотря на то, что все еще думает, что делать это в его кабинете еще более неправильно, чем за пределами учебного заведения. Это не профессионально, и еще недавно Гарри бы мог порицать кого-то за подобные отношения. Но он здесь, и его тело буквально обмякает от этих горячих поцелуев. Мистер Томлинсон притягивает парня ближе и толкает его к своему столу, придерживая за талию. Гарри сдавленно стонет в поцелуй, когда оказывается зажатым между руками мужчины и деревянной поверхностью, упирающейся ему в задницу. Он цепляется за рубашку Томлинсона, и скидывает с его плеч пиджак, пытаясь удержать рядом. Когда они отстраняются друг от друга, чтобы вновь набрать в легкие воздух, Гарри замечает, что глаза Луи темные, а взгляд расфокусирован. Он уверен в том, что выглядит точно также, и не может сдержаться, чтобы не заправить выбившуюся прядь из прически мужчины за его ухо. На секунду Томлинсон замирает, словно опешив. Он смотрит на кудрявого и шумно втягивает воздух, прежде чем вновь поцеловать парня. Гарри чувствует руку директора, пробирающуюся под ткань его свитера и скользящую вдоль позвоночника. — Я не закрывал дверь, — глухо произносит Стайлс, хватая ртом воздух. Луи опускается к его шее и слегка прикусывает нежную кожу рядом с пульсирующей венкой. Гарри почти рычит и откидывает голову назад, открывая еще больший доступ. Удерживая парня в своих руках, Томлинсон усаживает его прямо на стол и устраивается между его разведенных ног. Несколько ручек и блокнотов летят на пол, но, кажется, директора это совершенно не заботит. — Плевать, — наконец отвечает он, снова соединяя губы в поцелуе. Гарри чувствует как его член в слишком узких черных скинни дергается, колени и руки дрожат, а кончики пальцев поджимаются, когда он пытается потереться о Луи. К своему удивлению, он понимает, что мужчина возбужден не меньше, и паника, отошедшая на второй план, вновь возвращается к нему с новой силой. Гарри понимает, что хочет Луи, и тот, очевидно, хочет его в ответ, но когда сегодня утром он раздумывал над тем, чтобы выбраться из дома и потрахаться с кем-нибудь, он не хотел делать это так. — Скажи, если это слишком для тебя, Гарри, — шепчет Луи, прикусывая мочку его уха. Стайлс выгибается в спине, а по телу проходит волна мурашек от таких действий со стороны Томлинсона. Гарри плохо соображает и еще хуже контролирует себя прямо сейчас. Он понимает, что не готов к этому. Ему потребовалось несколько дней для того, чтобы обдумать все эмоции, вызванные тем поцелуем в баре, и то, что сейчас он делает это вновь, лишь подтверждает догадки о том, что ему это нравится. Ему нравится целовать Луи, но мистер Томлинсон - его начальник, и эта мысль не может вызывать в нем радостных чувств. Он не хочет, чтобы все заходило слишком далеко, потому что это настоящее безумие, но и не может остановиться, когда чувствует себя так хорошо. Гарри ничего не отвечает и лишь продолжает отвечать на глубокие поцелуи мужчины, который сжимает его в своих руках. Он не отстраняется даже тогда, когда слышит отдаленные стуки в дверь. — Луи? Гарри действительно надеется на то, что ему, блять, показалось. Но когда он слышит, как Лиам повторно окликает директора, то понимает, что это происходит на самом деле. Отдаленный голос Лиама доносится из-за двери, и Гарри слышит скрип, подтверждающий, что школьный завуч входит в кабинет. Гарри отталкивает от себя Томлинсона и спрыгивает со стола так быстро, как только может. Его дыхание учащается, а сердце бьется с бешеной скоростью, готовое вот-вот выпрыгнуть из груди. Естественно, Стайлс путается в своих ногах и почти падает на пол, утягивая за собой несколько предметов со стола. Он выглядит нелепо, и это вызывает у Луи смешок. Гарри все еще не понимает, почему тот до сих пор так спокоен. Мистер Пейн выглядит удивленным, когда наблюдает за Гарри, поправляющим задравшийся свитер, и за Луи, возвращающимся за свое рабочее место. Он никак не комментирует это, и, наверное, тактичность, которую не первый раз за день проявляет мужчина, — одно из его ценнейших качеств. — Лиам тебе что-то нужно? — произносит директор, поднимая глаза на вошедшего завуча. Стайлс про себя отмечает, что шепот Луи, который он нарушал тишину между многочисленными поцелуями сегодня, значительно отличался от того, как сдержанно и холодно он разговаривает обычно. Удивительно, что ему хватило пары секунд, чтобы отпустить то, что происходило в этом кабинете чуть раньше. — Мне нужно будет встретиться с тобой после окончания уроков. Саймон хочет лично обсудить с тобой что-то, о чем умолчал на конференции. И подпиши те бумаги, которые занес Гарри, — Пейн делает паузу и смотрит на Томлинсона сочувствующим взглядом. — Прости за такую срочность, Луи. — Все нормально. Зайду к тебе позже, — отвечает мужчина, и Лиам, кивнув, выходит из кабинета. Все кажется куда более неловким, когда Гарри наконец собирает упавшие на пол предметы и опускает их на край стола. Он неуверенно переминается с ноги на ногу, когда Томлинсон поднимает глаза и окидывает его взглядом. Вероятно, помятый внешний вид Гарри становится причиной едва заметной ухмылки мужчины. — Что-то еще, Гарри? Луи говорит и ведет себя так, словно не целовал его прямо на этом столе всего несколько минут назад. Гарри закусывает щеку изнутри, чтобы не улыбнуться, и решает, что согласен играть по правилам мужчины, если он так этого хочет. Он согласен принимать то, что Луи готов ему дать, и не собирается просить о большем. — У тебя есть еще какие-то поручения? — тянет Стайлс, пытаясь задержаться в кабинете на несколько минут дольше, чем должен. Разумеется, он делает это для того, чтобы восстановить дыхание и вернуть раскрасневшемуся лицу нормальный цвет, а не для того, чтобы его стояк хоть немного спал. — Иди домой. И не забудь принести мне план своих уроков, — мужчина делает паузу и вновь поднимает глаза на Гарри. — Не заставляй меня передумать. Парень издает смешок и кивает. Очевидно, что на этом их сегодняшний разговор заканчивается, поэтому, развернувшись на пятках, Стайлс без лишних слов направляется к двери, на ходу поправляя копну растрепавшихся волос. На пороге он замирает и оборачивается. Луи уже не смотрит на него, и Гарри раздумывает над тем, стоит ли ему сказать что-то на прощание. Уходить не попрощавшись после того, как он позволил своим коленям подкоситься в кабинете директора, кажется невежливым, но Томлинсон полностью погружен в работу и абсолютно не реагирует на его затянувшееся присутствие здесь, поэтому Гарри решает не делать этого. Он выходит из его кабинета, не произнеся ни слова, и старается не думать о том, что могло бы произойти, если бы Лиам их не прервал. Вероятно, он согласился бы на все, чего бы от него захотел Луи, и эта мысль пугает его до чертиков. Стайлс чувствует себя марионеткой, и он не может противиться этому. Или, скорее, не хочет. Когда Гарри идет по школьному коридору в сторону учительской, где висит его верхняя одежда, все, что проносится в его голове, — мысли о том, в какой пиздец он влип и насколько далеко все это может зайти.