После возвращения Гермес погрузился в работу. Естественно Люку это не нравилось, и он решил стребовать с отца поход в город, чтобы поразвлекаться.
Люк решил сходить к отцу в кабинет. Мальчик постучал в дверь.
— Входи давай. Скребёшься там, — раздалось из–за двери.
Мальчик аккуратно открыл дверь. В кабинете отца ничего не изменилось: диваны, обитые кожей, стояли у стены, напротив были огромные шкафы с книгами. Ну и напротив огромного окна стоял большой стол, заваленный документами.
Гермес сидел за столом и что-то писал. Он был очень уставший: лицо было бледным, под глазами были огромные круги.
«Так это пора заканчивать, — подумал Люк, — ему сначала надо отдохнуть и поспать, а потом может уговорю погулять в городе. Папе тоже нужно развееться.»
Он отвлёкся от своих бумаг.
— Ну, чего ты хотел? — устало спросил он.
— Да так. Отца решил повидать, — съязвил мальчик.
— Какая забота, а на самом деле? Пришёл, что-то клянчить, — с той же интонацией вздохнул Бог.
Люк насупился. Прекрасно, то есть отец действительно думает, что он ему нужен только, чтобы " клянчить что-то». А то, что сам предпочитал в последнее время покупать ему какие — то вещи/игрушки, а сам всё меньше обращал на него внимания.
Любое желание Люка получить это внимание заканчивалось тем, что Гермес жаловался на свою усталость. Мальчик не был эгоистом, он понимал, что отец устаёт. Но всё–таки должен быть какой–то баланс что ли. Люк не хотел скандалить с отцом, он считал это крайне неблагодарным.
— Ты себя в зеркало видел? — ухмыльнулся мальчик.
— Со мной всё в порядке, — сказал Психапомп с нажимом.
Люк не знал, что ему делать. Если он сейчас надавит на отца, тот разозлится, но неужели это можно так оставлять?
— Папа, тебе нужно отдохнуть, ты устал, — мягко сказал Люк.
Надавить на жалость — насколько этот способ сработает Люк не знал, но надо было рискнуть.
Гермес смерил его усталым взглядом. Люк замер.
Бог посмотрел на сына и закрыл лицо руками. Он понимал, что он много работает в последнее время. И Посланник понимал, что его сыну одиноко, он пытается как-то балансировать, но это очень трудно.
Гермес встал из-за стола и присел на диван. Люк внимательно проследил за ним.
«Ура! Он оторвался от бумаг, теперь нужно уложить его спать» — думал Люк, садясь рядом.
— Ну что ты смотришь? Я знаю, что немного заработался, — вздохнул Бог.
— Немного? Ты меня видишь впервые за пять дней, — возмутился парень.
— Неправда, я каждую ночь любуюсь на твою спящую моську.
— Вот именно, спящую, вздохнул Люк.
— Хватит возмущаться, — сказал Бог.
Люк надулся и посмотрел на отца. Гермес ухмыльнулся, мальчик всё ещё в глубине души боялся, что он его бросит, поэтому протесты возмущения вполне слабы.
— Ну, блин папа. Ну я серьёзно. Ты уже сам на себя не похож. Где твоя самодовольная улыбочка?
— Она же тебя раздражает?!
— А я к ней уже привык!
–Ой, да что ты, — протянул Психопомп.
— А вот так, — громко сказал мальчик.
— Люк ну хватит, я тебя прошу, у меня нет сейчас времени для тебя, — измучено сказа посланник.
— Да, я уже и не надеюсь! Ты бы для себя время нашёл!
— Иди в комнату, — Люк бросил на отца убийственный взгляд и не шелохнулся.
— И? Ты оглох? — пощёлкал Бог у сына перед носом.
Люк сжал кулаки. Гермес уже приготовился к истерике, но мальчик встал разжал кулаки и пошёл к двери.
«Сейчас, как хлопнет», — подумал Олимпиец.
Но мальчик вышел, аккуратно прикрыв дверь.
«Ну и пошёл ты! Работай! Превращайся в не пойми кого! Всё равно долго не продержишься! — думал Кастелан, выйдя за дверь.
Войдя в комнату, он громко хлопнул дверью. До отцовского кабинета далеко, он этого не услышит.
— ААААА! — мальчик с досадой и злостью пинал подушку, ему хотелось разнести здесь всё к чертям.
Он морально устал. Отец был занят, Люк был заперт в этом доме. Он слышал о существовании «Лагеря Полукровок», но боялся попросить отца туда уехать. Не из-за того, что отец не отпустит, он отпустит. Только заберёт ли обратно? Люк прекрасно знал историю Пана: Гермес души не чаял в новорождённом сыне, играл с ним, катал на плечах, обучил куче разных ремёсел, но в какой-то момент стал отдаляться, а потом и вовсе изгнал с позором с Олимпа по приказу Царя Богов. Ещё юному и привыкшему к любви и опеке божку, пришлось жить в лесу, а холодной зимой уходить в пещеры.
Пан потом рассказал Люку то, что ему самому удалось узнать от Аполона. Отец знал, что маленький сатир не виноват и мог это доказать, НО он устал быть привязаным к кому-то и со временем шуточное и ласковое «прилипало», придуманое им самим, когда-то в шутку, стало произноситься с раздражением.
Больше всего на свете мальчик боялся оказаться на его месте. Он не Бог, у него нет ничего: ни достойного жилья, ни образования. Он не сможет сам, поэтому старался не мешать отцу своим присутствием, только бы остаться с ним подольше. Его сердце каждый раз сжималось от этой мысли и слёзы сами наворачивались на глаза. Он уткнулся носом в подушку и начал всхлипывать.
***
Гермес тяжело вздохнул и закрыл глаза. Он устал, правда устал. Начилась весна и у него было куча работы. Бог очень переживал за сына, он не мог поверить, что спустя столько лет мальчик боиться его потревожить. Люк любил его и Гермес это понимал. Бог умел читать мысли своего ребёнка, да и всех людей в общем‐то.
Он боится повторить судьбу Пана? О, Великий Зевс! Что ему делать? Он решил пойти в комнату сына.
Войдя в комнату он увидел, что мальчик лежит на животе, уткнувшись в подушку и всхлипывает. Бог оторопел, аккуратно приблизившись он присел на кровать.
‐ Эй! Ну ты чего? Сынок? — Олимпиец подгладил его по спине, всхлип был ему ответом.
–Люк! Ну что такое? Иди ко мне.
Гермес приподнял мальчика, развернул лицом к себе и прижал.
— Ну чего ты расклеился? Я тебя не разлюбил! Просто сейчас весна, зима была очень затяжная и природа должна войти в норму за короткий срок. Всё надится.
Бог щёлкнул пальцами и в комнате появилось кресло‐качалка. Он взял сына на руки, сел в кресло и стал медленно раскачиваться — это самый быстрый способ его успокоить.
Конечно, у мальчика были психологические проблемы, тем более ему скоро 12 лет,
хотя выглядить лет на девять и весит столько же , он входит в весьма непростой подростковый возраст, и ему как никогда нужна поддержка.
Мальчик вскоре затих. Гермес уложил его на кровать, накрыл одеялом и лёг рядом.
Только его голова коснулась подушки, он тут же уснул.
***
Люку снился кошмар: он шел в темноте, но в далеке он видел яркий свет. Он подошёл ближе. Это была яма, она была настолько глубокая, что мальчику показалось, как будто она бесконечна.
– АХААХХА, – раздался громкий смех.
Мальчик вздрогнул.
– Ты кто?– спросил он дрожащим голосом.
– Я – существо древнее самих Богов. Моё имя – Кронос.
Люк понял, что надо удирать отсюда и чем быстрее, тем лучше. Только как? Он напряг мысли: "Папа!Помоги мне! Вытащи меня отсюда!".
– ТЫ ДУМАЕШЬ ОН ПРИДЁТ?ТЫ ЕМУ НЕ НУЖЕН! ОН СЛИШКОМ ЗАНЯТ ДЛЯ ЭТОГО!
– Придёт, куда он денется,– думал Люк.
Он бросился бежать. Куда бежать?Как вырваться?Вдруг, он чувствовал, как его, кто-то тормошит.
– Люк!Сынок!Проснись!– звал Гермес.
Люк открыл глаза и очутился в своей комнате и что более его обрадовало в отцовских объятьях.
– Сынок! Ты как?Опять кошмар?Ну, успокойся, всё хорошо, я с тобой! – гладил Бог по голове мальчика.
Люк молчал, он продолжал всхлипывать, дрожать и прижимался к отцу. Мальчик оглядел отца, он смотрел в его уставшие глаза. Он почувствовал жгучий стыд: опять он доставляет папе одни проблемы. Люк вздохнул, он просто хотел успокоиться. Мальчик не хотел беспокоить отца.
Гермес тоже молчал. Он понимал, что Люку сейчас нужно подумать, Бог хотел уйти, но мальчик резко вцепился в его руку.
Гермес вздохнул и проворчал, что-то вроде: "кошмары, когда нам покой от них будет". Психопомп аккуратно встал, надо как-то отвлечь ребёнка. Люк дёрнулся, он подумал, что отец сейчас уйдёт.
– Да, не ухожу я успокойся. Сейчас я кое-что принесу и вернусь. Нам надо с тобой отвлечься, да?– он потрепал сына по голове.
Психопомп решил принести что-нибудь тёпленькое и вкусненькое, а помимо этого надо его отвлечь от грустных мыслей. Что же делать?О, точно применим немного магии и хитрости.
Люк сидел, накрывшись пледом и смотрел в одну точку. Опять ему снился этот кошмар. Почему именно он? Зачем еиу эти кошмары? Хорошо, хоть папа оказался рядом и вытащил его оттуда.
Гермес вернулся к сыну. Мальчик пострел на отца.
– Ну, пойдём отвлечёмся, давай у меня для тебя есть интересная вещь, шоколад горячий, твои любимые печеньки, вставай.
Люк еле заметно улыбнулся, завернулся в плед и встал с кровати.
Гермес улыбнулся, он присел, чтобы быть на одном уровне с сыном.
– Ну ты чего?Мы с тобой просто устали, всё наладится, надо просто чуть– чуть подождать, нам надо отдохнуть. Пойдём?
– Тебя заело, я уже понял. Я не... как это всё получилось, я не хотел, чтобы так...
– Столько лет прошло, а ничего не изменилось, в этом нет ничего плохого. Тебя мучают кошмары, ты ходишь заспанный, усталый. Да и я с тобой резковат в последнее время. Ну, иногда так получается, ну я не самый лучший отец, я согласен. Я же тоже живой: я могу устать, быть злым, у меня может быть плохое настроение, но это не значит, что я тебя выгоню, разлюблю и так далее. Понятно?
Люк вздохнул и вдруг начал извиваться, и улыбка сама начала проявляться на его лице. Гермес прижавшись к сыну начал тыкать его в рёбра. Люк начал подпрыгивать и издавать смешки и писки.
– Ихрм...
– Что ты говоришь? – спросил Гермес.
– Щекотно, пап.
– Так и должно быть,– усмехнулся Психапомп.
– Яхих...хихупадухухих,– хихикал Люк.
– Не упадёшь, вредина. Пойдём шоколад остынет, пока ты тут извиваешься.
Они добрались до гостинной. Диван был разложен, а на столике стояли горячий шоколад и шоколадное печенье с начинкой.
Люк облизнулся.
– Давно мы с тобой так не сидели. Давай залезай на диван.
Они аккуратно сели на диван. Люк не мог вспомнить, когда в последний раз сидели подобным образом. Мальчик сразу потянулся к печенью.
– Куда?– спросил Гермес.
– Хиаххихиахзапх песхпхем
Гермес схватил мальчика за подмышки и положил к себе на грудь.
– Не хочешь рассказать мне свой сон?– спросил Олимпиец.
– Может потом?– сжался мальчик.
– Не хочешь, не надо, а у меня для тебя сюрприз.
– Какой ещё? – вяло спросил мальчишка.
– А вот сейчас увидишь, смотри,– Олимпиец отстранил от себя сына и пошёл в другую комнату, и вернулся со свёртком.
– Я его тебе хотел давно вручить, но как я тебя не увижу, ты всё время спишь. Ты же лисёнок, а не медведь.
– Это ты постоянно торчишь на работе. Ахаех, не трогай пальцы,– отдёрнул мальчик ногу,– это правда ты всегда на работе.
– Ну надо же мне кормить некоторых трусливых лисят,– улыбнулся Гермес, залезая мальчику под майку.
– Ахааахихахтх,– согнулся мальчик по полам.
Люк только успевал хватать ртом воздух. И всё-таки ему давно не хватало чего-то тёплого и семейного: горячего шоколада с печеньем, тёплых отцовских рук, стремящихся его защекотать(
это чертовски приятно, но он этого никогда не говорил!).
Гермес улыбался и понимал, что среди всей этой бесконечной работы ему не хватало этого хитренького взгляда, хохочующего и хватающего его за руки ребёнка,
а не вечно спящего и обиженого.
– Ну, папа хах хватит я устал смеяться хахилхох,– выдохся Люк.
– Что всё?Раньше ты больше выдерживал,– хохотнул Гермес.
–Когда ты это делал в последний раз?
– Сейчас договоришься и будешь подвергаться страшнейшим пыткам каждый день,– улыбнулся Посланник.
– Ну и ладно,– ухмыльнулся мальчик.
– Я это запомню, ладно открывай давай подарок.
Люк взял свёрток и бесцеремонно разорвал его. В руках у него оказалась большая красочная книга. Мальчик приподнял бровь и боялся открыть, зная отца не всё так просто.
– Ну чего ты?Не нравится подарок?– изумился Олимпиец.
– А что там внутри? – спросил мальчишка.
– А открой, узнаешь,– ответил мужчина.
Люк аккуратно открыл книгу и на потолке отразилось северное сияние.
– Вау!Что это?!– спросил мальчик.
– Ты же давно хотел путешествовать. Ты ещё слишком маненький, чтобы делать это в одиночку, но хотя бы вертуально ты можешь это сделать. Здесь есть около 500 страниц с различными явлениями, их описанием, ну и самый натуральный вид этих явлений. Я эту книгу собирал много веков, а потом усовершенствовал с помощью видео изображения. Вот держи.
– ВАУ!СПАСИБО!! – обнял мальчик отца.
– Пожалуйста, не визжи мне на ухо!– поморщился Психапомп.
– Ой, прости.
– Ну?Куда мы с тобой отправимся?
Люк стал думать куда бы он хотел попасть, но внезапно для самого себя зевнул.
– Может завтра? – предложил мальчик.
– Что наревелся?Эх, эмоциональный ты мой! Давай. Иди в комнату, я скоро к тебе подойду.
Люк опять зевнул, взял плед и пошёл в комнату. Он поднялся по лестнице и вошёл в комнату. Мальчик уже улёгся в постель, когда в комнату вошёл Гермес.
– Ну, улёгся?Давай, устраивайся и засыпай.
– Расскажи, что - нибудь?
– Что?
– Не знаю. Это ты у нас лучший рассказчик.
– Ну ты свою книгу дочитал?
– Давно.
– Что ты мне скажешь о Прометее?
– Это тот чувак, котрый прикован к скале и орёл клюёт его внутренности, что за пытки вообще?
– Ахаах. Ладно, а за что его приковали?
– Ну там написано, что он мог видеть будущее. Но это бред, ведь этим даром обладает не только он, верно?
– Да, мы с Аполлоном можем его предвидеть.
– Мне кажется это не повод приковать человека, ой! Титана к скале.
– Так вот слушай. Боги создали человека по своему образу и подобию, кстати сначала только мужчин(
полный сексизм). Люди были равны Богам, мы пировали вместе на Олимпе, но однажды Зевсу это надоело и он решил отделить людей от нас.
Это было отдано Прометею. Он разделил быка на две части: под обрывками кожи и внутренних органов он скрыл сочное мясо, а кости оптянут кожей, что выглядело гораздо лучше. Угадай, что выбрал твой дедушка?
– То, что выглядит лучше?
– Верно. Прознав про обман, Зевс лешил людей огня, но Прометей украл огонь из кузниц Гефеста, помимо этого он сказал, что Зевса скоро постигнет судьба Кроноса и его свергнет собственный сын. Титан отказался назвать кто-то это, за что и был прикован к скале, но его освободил Геракл.
– Но кто это может сделать? Это безумие!
– Понятия не имею. Лично мне и так хорошо живётся и дел полно. Да к тому же мне с тобой достаточно хлопот. Спи давай!
Люк закутался в одеяло и прикрыл глаза. Гермес смотрел на сына и на его лице появилась улыбка. Он никогда в жизни не пытался свергнуть или пойти против своего отца и был всегда ему верен. А Зевс умеет награждать. Царь позволил ему нарушить священный закон и воспитывать Люка и лишь за это Гермес был готов воспевать отца до конца этого мира.
Гермес поцеловал сына в лоб, пощекотал не прикрытыю пледом пятку, плотно закутал одеялом, погасил свет и тихо прикрыл дверь.
