***
Люк проснулся рано утром. Ему было лучше, но Гермес слабел с каждым днём. Мальчик встал и пошёл на кухню. – Люк, тебе лучше? – спросил Аполлон. – Да, дядя. Гораздо, спасибо. Вы нашли,какое-то решение? – Да. Нашли. – Я бы с радостью его послушал, – сказал Психапомп, появляясь в проёме. Мальчик подскочил, положил руку отца себе на плечо, позволив ему опереться на себя. Мужчина поморщился, но принял помощь. Они сели за стол. – Что за идея? – спросил он брата. – Сейчас все собирутся и мы расскажем. Гермес прижал к себе ребёнка. Словно сердце чувствовало, что скоро они расстанутся. Мальчик посмотрел на отца. Он был бледный и уставший, глаза впалые и опухшие, всё ещё искрились теплом и добротой. Он весело улыбнулся и показал отцу язык, за что тот щёлкнул его по носу. Люк обнял отца за шею. – Эти уже обнимаются, – хмыкнул Пан. – Что-то должно успокаивать мне душу, – вымученно улыбнулся Психапомп. Вскоре все собрались на кухне и ели в полном молчании. Пока Зевс не нарушил его. – Мы можем выследить, куда уходит твоя сила. Но для этого нам нужен тот, кто зависит от неё. Может её почувствовать, выследить, – он посмотрел на внука. – НЕТ! – сказал Гермес, – это слишком опасно. Я не отправлю его на смерть. Ему только 11. Он с мечом обращаться не умеет. Это просто смешно! – Другого выбора нет, брат, – покачала головой Артемида. – Вы хотите, чтобы он пошёл один? – Он пойдёт со мной, – ответила Богиня. – К тому же, я тоже могу помогать, – ответил Пан. – С ним всё будет хорошо, – успокоил Зевс сына, – а ты что скажешь? – обратился он к Люку. Мальчик оглянулся на отца. Он столько сделал для него. Вложил кучу сил и времени. И Люк точно не хотел, чтобы тот погибал. Ребёнок сжал кулаки и кивнул: – Я пойду. – Нет! Лукас Эдвард Кастелан! Я тебе запрещаю! – закричал Психапомп. – Ты хочешь умереть?! Посмотри правде в глаза! Ты слабеешь! А что будет дальше? Я не хочу, чтобы ты умер! Я пойду, хочешь ты этого или нет! – повысил голос мальчик. Гермес замолчал. Он был загнан в угол. Он опустил голову и обхватил её руками. Его окутывал страх – потерять то, ради чего он жил последние два года. Его сын, его сокровище. Он внезапно почувствовал руки, обнимающие его. Люк обнял отца за шею. Бог перекинул ребёнка через спину, посадил на колени и прижал к себе. Никто не осмеливался сказать, хоть слово. Бог отстранился от сына, взял его лицо в свои ладони и поцеловал в лоб. – Хоршо, – сказал он. – Отправляйся, – и посмотрел на остальных, – но если с ним, что-то случиться, я соберу последние силы и вы поплатитесь за это, – посмотрел он на отца, брата и сестру, – даже, если это будет последнее, что я сделаю в этой жизни! – он поднялся из-за стола, парнишка хотел встать на пол, но Гермес сильнее прижал его к себе. Люк закатил глаза, а Пан и Элис захихикали. Отец он такой. Если он тебя любит, то не спустит с рук, сколько бы лет тебе не было. И задушит в собственных объятьях. – Недорузумение, – вздохнул Громовержец. Аполлон пошёл за ними и нашёл эту парочку в кабинете брата. Тот развернул поле деятельности. – Так! Возьмёшь с собой меч, который я подарил тебе на Рождество. Клинок Артемиды, кольцо, кроссовки, одеться нужно потеплее. И может что-то ещё... – Лук со стрелами не забудь, – вставил Феб. – Точно! Что ещё... – Паап! Всё хорошо! Не волнуйся! – Ага, конечно, ты из под его хвоста вылезти удумал! – смеялся златокудрый. – Да, замолчи ты!***
Целый день Гермес думал, что собрать сыну в дорогу и всё время смотрел на него, пытаясь наглядеться перед разлукой. Вечером они сидели на диване, Бог перебирал волосы сына. – Ты мой лисёнок. Мой хороший, – на его лице появилась шкодливая ухмылка, он провёл пальцами по животу мальчика – Хииих. Щекотно. – Я хочу услышать твой смех, – склонился он он над животом сына, – и про себя добавил: " может я никогда его не услышу". Люк звонко рассмеялся. Гермес щёлкнул пальцами и перед ним появился лисёнок. Через секунду он сам обернулся лисом, закрутился вокруг детёныша и спрятал его лапами и хвостом. – А где Люк? – спросили Пан и близнецы, входя в комнату. Люк высунул мордочку из под лап и хвоста, но отец рыкнул и запихал его обратно, облизывая. – Я же говорил! Он пытается спрятать его под хвост, детёныш вылазеет, этот его обратно запихивает. Это уже нездоровая опека, – сказал Аполлон. Лис зарычал на него и обнял детёныша всеми лапами. Малыш пискнул и облизал отцу морду. – Ой! Целуются! Развели тут! – проворчал Пан. – И‐и-и, – пискнул лисёнок, пытаясь обнять родителя. Вместо лисёнка вновь появился мальчик, а лис сел, выпрямив спину. Они смотрели друг на друга, потом ребёнок резко обнял лиса за шею. Из глаз Психапомпа начали катится слёзы и он облизывал Люку щёки, который тоже плакал. Слёзы уже потекли у всех присутствующих в комнате. Пан отвернулся. Что эти двое делают с ним? Артемида, плача прижалась к Аполлону. Они с двух сторон обняли Элис за плечи. ⁹