***
Спустя какое-то время, когда я привёл свою комнату в порядок: убрал за Элизабет, разложил до конца все свои вещи, передвинул некоторую мебель так, как надо мне и проветрил помещение – я спустился в гостиную, от вчерашнего вида которой ни осталось и следа, а домохозяйка уже домывала её пол. -Вау. – сказал я сам себе. Огромная, чистая и сверкающая гостиная пахла жизнью. В ней стало свежо от влажной уборки и прохладного ветерка, доносящегося из открытых дверей на задний двор, где уже тоже было убрано. –Могу я с просить у вас, где Вероника? – подойдя к домохозяйке, спросил я, всё ещё удивлённый над преображением дома. -Миссис Лодж уехала только что с Элизабет Купер и Арчи Эндрюсом к нему домой. – чётко, как будто она на допросе, произнесла женщина и внимательно осмотрела меня с ног до головы. –А вы её друг, что-то передать? – обыденным тоном спросила она, скорее, к слову, чем из любопытства. -Да, похоже что сестрёнка меня совсем не ждала. – вместо ответа на её вопросы, пробубнил я, наблюдая, как изменяется выражение лица домработницы. -Так вы мистер Джонс? – сразу догадалась она, однако посмотрела на меня с удивлением, и я легонько кивнул в знак согласия. –Приятно познакомиться. – женщина сначала было растерялась, но всё же протянула мне свою маленькую ладошку для рукопожатия, и я ответил, не прекращая улыбаться. Казалось, что она довольно-таки приятная и вежливая женщина. -Не подскажите, как зовут вас? – я присел на диван и закинул в рот леденец, лежащий в блюдце на журнальном столике, изображая из себя дамского угодника. -Сара. – быстрее, чем я успел моргнуть, ответила она, и я в который раз почувствовал себя следователем. -Хорошо, Сара, не напомнишь мне адрес Эндрюса? – я помнил улицу этого рыжего засранца, но забыл номер дома, да и за 12 лет он смог бы съехать от туда несколько раз. -Эл Стрит 8. -Спасибо, - я встаю и, немного подумав, произношу: -Сара, совсем не обязательно говорить со мной так, будто я президент. Мы все с вами обычные люди, и наше положение ничего не меняет. Если вы привыкли так общаться с Лодж, то со мной не нужно, прошу вас. - старался сказать, как можно вежливее, что бы это не было похоже на какой-нибудь укор. -Бз проблем. - она быстро приняла правила моей игры, и я, улыбнувшись, покинул дом.***
С Арчибальдом я знаком ещё с пелёнок. Его и мой биологический отцы работали в одной фирме, пока мой не стал законченным торчком. Но не смотря на то, что мистер Лодж терпеть не может Эндрюсов, наша дружба не прекращалась, пока Арчи, как и все не понял, что я уехал, сменил навсегда стиль жизни и друзей. Интересно, на какой приём друга мне надеяться? Мы переписывались пару раз прямо после моего отъезда: он кинул пару банальных фраз, куда и зачем я уехал, и на этом наше общение прекратилось, не считая сухие поздравления по праздникам и скупое «спасибо». Раньше я даже не задумывался над этим. Ну, мало ли, все переезжают, и что теперь, поддерживать общения через несколько сотен километров? Жаль, до меня только сейчас начало доходить, что это был мой единственный лучший друг. Очередное такси везёт меня по старым улочкам Саутсайда, и я невольно вспоминаю, как сбегал сюда поначалу от своих родных, а потом от приёмных родителей. Забавно вышло, что у меня было две семьи, но ни одна из них не давала мне свободы. -Вы не местный, так? – спрашивает меня водитель, вырывая из пучины воспоминаний. Я моргаю несколько раз и устанавливаю свой взгляд на тёмнокожем старичке за рулём. Сначала показалось, что я его знаю, но помотав головой, бросил невнятное: -Типо того. – не хотелось обсуждать свою жизнь с незнакомцем, да и нестроение было неподходящим для откровений. И когда ты стал таким чёрствым? Это Нью-Йорк тебя так поменял? -Странно, что вы напоминаете мне одного парня. – также добродушно отозвался мужчина, снова обращая на себя внимание. –Он уехал 12 лет назад, и моё кафе всё ещё пустует без него. – он взглянул на меня из-за плеча, и я наконец узнал в нём своего старого знакомого. -Поп? – неуверенно произношу я, не веря своим глазам. -Джагхед. Я сразу узнал тебя. – спокойный голос старика Тейта успокаивал, и мне даже захотелось его обнять. –Какими судьбами в Ривердейле? – с толикой грусти спросил тот, продолжая смотреть на дорогу. -Отец попросил срочно приехать. Вчера прилетел. – я говорил медленно и задумчиво, оглядывая Попа, того самого улыбчивого владельца уютного Попса. Он ни капельки не изменился. Всё такой же улыбчивый и добродушный. –А ты чего это таксистом заделался? Неужели Попс так обеднел без меня? - в шутку сказал я, вспоминая ещё одно место, которое любил всей душой и сердцем. Маленькое кафе было таким родным местом, что я иногда проводил там целые дни напролёт, помогая Попу. -Лучше не спрашивай, Джаг. – он поник ещё сильней, и я понял, что он не просто так сидит за этим рулём. -Поп, если что-то случилось с моим любимым местом, то я обязан это знать! – я придвинулся ближе к сиденью водителя, буравя упрямого старичка взглядом. -Нашего места больше нет, Джагхед. Хайром превратил его в бар. И так почти со всеми старыми заведениями: кинотеатром, кленовой забегаловкой Блоссомов. – замолкнув на несколько секунд, он не спускал своего взгляда с дороги, но я видел, как он сдерживает слёзы. –Я обещал своей матери, что передам Попс своим детям уже по десятому наследству, но не смог. – опустив взгляд на пару секунд, старик старался дышать ровно, но одинокая слезинка всё-таки скатилась по его тёмной коже. Я долго не мог понять, что именно мой отец отнял у меня, у Попа, у всего Ривердейла самое дорогое, ценное; он отнял его душу. Я ободряюще похлопал Тейта по плечу, пытаясь не расплакаться, как ребёнок, которого не свозили в парк на карусели. Было больно. Было грустно. Было тоскливо. Я понял, что вернулся не в то место, из которого уезжал. -Мне жаль, Поп. – кое-как выдавил я из себя, не имея возможности даже поднять на него свой взгляд. Я чувствовал себя слишком стыдно за произошедшее и даже за то, что уехал. Если бы я остался, быть может, помешал бы отцу осуществить этот странный план. -Ты не виноват, мой мальчик. Так сложились обстоятельства, и мы не в силах это исправить. – искренне ответил он мне и даже улыбнулся. Чёрт, как же мне сейчас было паршиво на душе. Сестра ведёт разгульный образ жизни, в её доме каждый выходной проходит вечеринка с крепкими напитками; город стал мрачным и неприветливым; больше нет Попса, моего Попса. Интересно, это самое худшее, что могло произойти или меня ждут ещё боле плохие новости? – остаётся только угадывать.***
За 10-минутную поездку до дома Арчи я понял одну очень важную вещь: Всё это время я жил не своей жизнью. Я не должен был случайным образом попасть в богатую семью, они не должны были отправлять меня в лучший колледж Нью-Йорка; я не должен был вырасти папочкиным наследником. За окнами старенького мерседеса косые, тусклые, не видевшие ремонта уже лет 40, дома сменяли друг друга, и я думал, вот она – моя жизнь. Не тот огромный особняк с бассейном, спортзалом и даже игровой комнатой. Низенький, просевший в землю домик без отопления и горячей воды – вот моё место. Не те, видевшие во мне огромный потенциал, родители меня должны были воспитать, а мой старик-алкоголик со своей бандой. Не я должен был получить высшее образование и стать генеральным директором, а какой-нибудь другой везунчик. Моё место всегда было здесь. Я не должен сейчас стоять перед домом Арчи, как чужой человек, а должен играть с ним в приставку в его уютной комнате. Несомненно, я благодарен судьбе за роскошную жизнь и большие возможности, но я уже давно перестал чувствовать, кто я такой из-за этих «не моих вещей». Я потерялся в этом мире аристократов и богачей, высоких личностей и серьёзных людей. Я не с ними. Пока что я ни с кем. Пока мысли полностью не заволокли мой разум, маленькая качель на покосившемся крылечке дома Эндрюсов вернула меня в реальный мир своей мелодичной нотой, раскачиваясь на ветру. Я поморгал несколько раз, а потом осмотрел небольшой двухэтажный домик. Когда-то он был самым лучшим на южной стороне, пока мой отец не настроил здесь своих коттеджей. Светлый домик ни капли не изменился, и по-прежнему от него веяло любовью и уютом. Хоть старые доски уже и не выглядели слишком хорошо, это место оставалось красивым: светлый аккуратный и незамысловатый домик с ухоженным садом с беседкой, на крылечке изящные перила, пара удобных скамеек и одна маленькая качель, напоминающая кресло. Осмотрев уже всё вдоль и поперёк, я вдохнул воздух полной грудью. Стало легче, потому что я почувствовал этот родной, давно забытый запах этого дома и этой улицы. Сделав несколько уверенных шагов ко входу в дом, я был окрылён воспоминаниями, совсем позабыв, что никто меня здесь уже давно и не ждёт. Не помню, как постучал, пришёл в себя уже после того, как за дверью послышались голоса. Всё те же, родные голоса. Замок щёлкнул, и пара глаз уставилась на меня с удивлением и опаской. -Ты, что, преследуешь меня? – её брови нахмурились, а руки напряглись, чтобы успеть в любой момент закрыть двери. -Просто это ты находишься не в то время, не в том месте. – чуть грубо, но с ухмылкой отвечаю ей и жду реакции. Она так и не может меня вспомнить. –Карамелька, когда ты стала такой нервной? – уже мягко спрашиваю я, улыбаясь со всей душой – искренне. Не помню, когда в последний раз так улыбался. Теперь её реакция не заставляла долго ждать. Бетти хмурилась, пытаясь понять, тот ли я, за кого себя выдаю. -Джагхед? – неуверенно спросила она, внимательно проследила за реакцией и широко улыбнулась. Как хорошо, не один я не забыл это забавное прозвище. –Джооонсии. – девушка кинулась мне на шею, и я чуть ударился об дверной косяк. -Бетти, кто там? – теперь я слышал голос своего старого друга. Да, определённо, это был голос Арчи. А он возмужал. Купер отлипла от меня, когда шагов уже не было слышно. Перед нами стоял рыжик и улыбался. Просто улыбался, не веря своим глазам. -Смотри, кто вернулся. – радостно кричала блондинка, не оставляя и следа от того угрюмого тона, с которым она меня встретила уже два раза. -Друг, - не так громко, как Бетти, но достаточно слышно, произнёс я, протягивая руку для рукопожатия. Арчи, всё ещё шокированный, так и стоял на месте без единого слова. Интересно, о чём он думает? Как хорошенько мне вмазать или как лучше послать нахер на всю жизнь? -Дружище… - он в два быстрых коротких шага дошёл до меня и обнял. Его хватка намного сильней Элизабет, поэтому я чуть не задохнулся. Неужели, он не в обиде на меня? Конечно, Джонс, это ты уже давным-давно стал таким равнодушным, а он нет. Видимо, этот парень навсегда останется добряком с чистым сердцем. –Чёрт возьми, как нам тебя не хватало. – мне казалось, он вот-вот заплачет и совесть кольнёт меня ещё сильней. -Что у вас тут происходит? – теперь в коридоре появилась моя неотразимая сестрёнка, которая даже после пьянки, готова была выйти на подиум, –Джагги! – Ронни открыла рот от удивления, забывая, что выглядит очень нелепо. -Привет, мартышка. – а я и забыл, как это, когда обращаешься не по имени, а по этим прозвищам, таким милым, хоть ничего и не обозначающим. -Засранец, - она не подходит, но я вижу, как хочет обняться. -Хватит стоять на пороге, как неродной, заходи. – по-хозяйски сказала Бетти, пропуская меня в дом. Я прошёл, и Лодж не удержалась, запрыгивая на мня в своём коротком платье. -Господи, как я скучала. – на душе так тепло становилась от этих простых слов. Намного приятнее тех денег, ради которых я и жил каждый день, не замечая под свои носом такие важные вещи. –Ещё раз свалишь, привяжу тебя к себе и хрен отделаешься! – вскинула свой ровный носик Ронни, и я снова улыбнулся.***
Я быстро влился в их коллектив. Мы разговаривали до тех пор, пока солнце не начало скрываться за горизонтом. Как оказалось, после моего отъезда жизнь самых близких людей пошла ко дну, словно я с собой забрал их удачу. Я и вправду был им так нужен, но свалил, как будто мы никем друг другу и не были. Теперь Ронни ненавидит родителей и, оказывается, уже на протяжении года живёт самостоятельно, зарабатывая через интернет огромные деньги, и в этот момент я подумал, зачем я так усердно трудился, когда она, почти ничего не делая, зарабатывает столько же, сколько и я. Бетти теперь живёт с Арчи – и кроме этого, она мне больше ничего не рассказала. Я понял, что теперь я для неё не тот, с кем можно разделить любой секрет. У Арчи, как бы не было странно, огромные проблемы с учёбой. Пошёл не той дорогой и почти забросил колледж. Сейчас у него огромные проблемы с финансами, потому что отец два года назад погиб в автокатастрофе. Близкие друзья помогают ему всем, чем могут, но он, упрямый мальчишка, обычно отказывается от этой помощи. Моя история не была красочной, и по их лицам, я понял, что они ожидали живописный рассказ о красивой жизни, большом городе и новых знакомых. Но эта жизнь без них пролетела так быстро, что я ничего не успел запомнить. Приходилось выдумывать нелепые истории счастливой жизни, чтобы не показаться дураком, который потерял почти всё ради денег. -Надолго ты в Ривердейле? – Элизабет подложила руку под голову и выжидающе на меня посмотрела. -Не знаю. Сначала бы узнать, что от меня хотел отец, а потом… потом, как пойдёт. – на самом деле, этот вопрос застал меня врасплох, потому что я действительно не знал: хотел бы я остаться в Ривердейле или вернуться к тому, к чему шёл почти всю свою жизнь. -Стоп! – Вероника перестала пить чай, уставившись на меня вылупленными от удивления глазами. – Ты серьёзно не знаешь, зачем этот старик притащил тебя в Ривердейл? – я уже привык, что она с отвращением говорила о родителях, но сейчас меня удивляло то, что даже она знает, что случилось. Я помотал головой, а сестрёнка с равнодушием ответила: -Он болен. Серьёзно болен. – хоть она и старалась сохранять хладнокровие, я видел, как тяжело ей от этой мысли. –Он собирается подготовить тебя к бизнесу, чтобы у него был достойный наследник. – в её голосе отчётливо было слышно нотки обиды. Наверняка, родители не раз говорили ей о том, что она неблагодарное чадо, способное только на отрыв на вечеринках, и, в отличии от идеального Джагхеда, ничего не умеет ценить. Вот только умели ли они ценить её? Навряд ли их семейство вообще понимает значение этого слова. –Удивлена, что они тебе не сказали. – знала бы она, как удивлён этому я. -Болен чем? – сказал я севшим от чего-то голосом. Чувства были странными. Во-первых, если болен серьёзно, то уже достаточно давно, а я узнаю об этом только сейчас. Во-вторых, я не хотел владеть бизнесом отца. Его бизнес превратил Ривердейл в мрачный город, а я должен был стать владельцем этого хаоса. В-третьих, я, определённо, чувствовал сочувствие, но не то, которое обычно чувствуют дети к родителям, потому что мы всегда были чужими. -Рак лёгких, 3 стадия. – девушка отвела взгляд в пол, чтобы никто не смог прочесть её эмоции и чувства, но все поняли, как ей тяжело говорить и думать об этом. Каким бы отцом он для неё не был, она была его родной любимой дочерью. Я сглотнул от напряжения и посмотрела на ребят. Они сидели тихо, опустив головы и витая в своих мыслях. Сочувствие? Вряд ли. Они волнуются за подругу. Сам же я думал о том, что теперь у мня могут появиться серьёзные проблемы. Отказаться я не смогу – воспитание не позволит. Вести бизнес по своему я тоже не смогу – скорее всего, его жена будет контролировать каждый мой шаг. И каким бы эгоистом я сейчас не был, я действительно не знал, куда покатиться моя жизнь.***
. Домой мы приехали к двум часам ночи, и я больше не хотел ни о чём думать. Хотел просто лечь и заснуть крепким сном. Днём меня будет ждать серьёзный разговор с родителями. До этого момента я решил сам для себя, что откажусь от бизнеса Лоджей, какой бы исход это не имело. Я всем нутром чувствовал, что это не моё, не то, с чем бы я и вправду хотел связать свою жизнь. Лоджи с самого детства запутали меня, повели не по той дорожке, и сейчас я не знаю, кто я такой, чем бы хотел заниматься в жизни, что мне приносит счастье. Голова уже была переполнена этими мыслями, но я больше не мог их терпеть. Теперь я спал на своей кровати, чувствуя, как меняется моя жизнь. Наконец-то.