Бушующее пламя

Ты когда-нибудь замечала, что закат намного красивее, если любуешься им с дорогим тебе человеком? Энджела Монтенегро

— Имя? — мужчина средних лет смотрит внимательно, цепко. Пытается что-то заметить в глазах, увидеть как меняется мимика лица, знать, когда она солжёт. В руках открытая папка, и они оба знают, что всё, что тут будет произнесено — не более чем формальность. Не необходимость, не желание одной стороны. Просто то, что нужно пройти и забыть в тот час же, когда выйдешь из кабинета. — Рокси, Рокси Кёрман, — серые глаза бездушные, равнодушные, кукольные. Рокси не Рокси, Рокси — как Барби, просто с ошибочным именем. Имя — фальшивка. Фамилии нет. Ничего нет, и тело даже — не своё. Не она его создавала. Не она рожала. Не её тело, не её. Рокси смотрит в окно мельком, так, чтобы не увидел доктор: ей скучно-скучно-скучно, она задыхается, что-то царапает грудную клетку изнутри, из-за этого хочется кашлянуть. Рокси цинична, отвратительна. Рокси пропахла дымом — это единственное настоящее в ней. На всё остальное на-пле-вать — Возраст? — доктор Доркар противный, неприятный в плане общения. Рокси могла бы презирать, ненавидеть этого мужчину просто за факт нахождения рядом с ней. Она могла, но слишком ничего давно не чувствовала, чтобы… чтобы… чтобы… Слишком долго думаешь, малышка Рокси, нужно ответить на вопрос. — Девятнадцать полных лет, — на самом деле нет. Ей восемнадцать и её зовут не Рокси. Она Роксана, она — ребёнок служанки и господина дома. Она жива лишь по причине того, что настоящую Рокси убила собственная мать в момент забвения. Наслаждаясь наркотиками. Она жива лишь потому что… Потому что… Потому что звёзды на небе так сошлись. Так выпала карта. Так судьба расставила фишки. — Вы счастливы? — вопрос с подвохом? А как же час-полтора хождения вокруг да около? Не похоже на отца, решившегося на проверку своего грешного чада… Новичок, не так ли, милый? — По жизни — да, невозможно быть счастливой постоянно, есть вещи, которые меня и расстраивают, и даже сердят, — сжать пальцы на руках, показывая стеснение-неуверенность, только не между собой — это знак «закрытие» пациента, плохо обычно кончается. — Если бы вы могли оставить себе лишь одно воспоминание из своей жизни, какое оно было бы? — доктор улыбается, наклоняется чуть вперёд, и смотрит через очки почти не моргая. Не хочет пропустить зрелище — зрелище, которого не будет. Блондинистый волос упрям лезет на лицо, а Рокси делает вид что отвлекается на него постоянно, да раздражается. Она не профессионал, но настолько привыкла ко всему подобному, что делает вид «Не знания». Она не знает что в углу слева есть камера, как и там, за горшком, и за её спиной, но последняя сейчас снимает лишь её спину. Она не знает что у доктора виден в ухе микрофон, настолько маленький, но так неаккуратно застигнутый серым равнодушным взглядом. Все вопросы — не доктора. Доктор как игра. Игра, которую нужно, необходимо пройти. Если пройти игру — пройдёшь и на следующий уровень, по сложней, но так скоро и до конца дойти можно, а там… Об этом ещё рано, конечно, говорить. Если бы Рокси могла испугаться — она бы испугалась. Ей не нравились «наказания» поучительный урок из-за оплошности. Иногда обидно, что она такая маленькая, а страдает тело. Тело, которое в отличии от мозга способен все ещё испытывать боль и неудобства, в отличии от основных эмоций, кроме постоянного равнодушия-скуки. — Как мы гуляли всей семьёй по нашему саду осенью, было очень красиво, мне так понравилось!.. — Рокси замолкает, прикрывает глаза и вспоминает тот день. Показывает доку, как она вспоминает. Они играли в «счастливую семью», и она, помнится, даже поверила что весь ужас позади. Глупенькая малышка Рокси. Эх, Рокси-Рокси. Чудовище не снаружи, а внутри. Искоренить его может лишь смерть. Моя смерть, чужая смерть. Ну же, почтение, дорогуша! Не переходи дороги бессмертным существам! — Что бы вы сделали, если бы точно знали, что у вас получится? — Доркар делает пометки в ежедневнике в бархатном переплёте, который своим ярко-неоновым цветом сильно привлекал внимание, отвлекал. На её месте обычный человек заинтересовался бы, сбился с мыслей, взгляд бы то и дело возвращался к неоновому цвету. Неправильный ежедневник, плохой — почти на уровне инстинктов кричит что-то, пищит тоненькой обрубленной нитью интуиции, да замолкает вновь, забираясь в самый тёмный уголок души. Яркий красный-бордовый огонёк сбивается с ритма и начинает заново, работая как часики. Вокруг огонька прохладно-ледяная клетка, сам огонёк — в цепях. Маленький кроваво-красный Каспер, запертый в тщедушным теле. Вот он набирает обороты, кружится, вихрится, — а вот тут сбавляет обороты, перетекает в иную форму. Огонёк в плену, в ледяном плену неспособный его сжечь. Рокси ощущает собственное тело как ледяную тюрьму. Если бы не напоминания прислуги, дай Бог повезёт если вообще съест что-то на этой неделе. Верно ведь, Рокси — кукла, а куклы не едят, не спят, не пьют, не дышат. Рокси только неправильная кукла. Плохая. Испорченная. Запятнанная. Маленькая девочка из детства-Рокси хочет сбежать и освободить запертое, отнятое по праву рождения огонёк, которые воет так, что внутри всё скручивается и уничтожается само собой, восстанавливаясь после до идеального состояния. Рокси-настоящей уже почти плевать, но маленькая надежда, окружённая скукой всё так же верит в мифический огонь из детства. — Танцевать, выступать на большой сцене, но, увы — разводит руки в стороны, — не с моей координацией, хе-хе, — и грустновато улыбнись под конец, вот так вот, хорошая девочка, Рокси молодец!.. Доктор отвлекается, вновь записывает и поглядывает на девушку теперь недоумённо. Она где-то ошиблась Где-то ошиблась Ошибка Остановись Больно Всё! Хватит! Прошу! Из груди выбивается кислород, как при ударе в грудную часть тела, и вот кукла теперь более полная — бледная кожа Смерти, страшные пустые глаза… она подойдёт в пару к Аннабель, если та разрешит, конечно. За ошибками всегда следует боль. Лучше не ошибаться. Лучше быть лучшей. Лучше учится на ошибках других, главное что не на своих. Чточточточточточточточточточточточточточточточточточточточточточточточточто она сделала не так?! Однако на лице не вовремя взявшиеся тревоги совершенно не отображаются: безмятежный взгляд мечтателя, прикрытые веки, ни одна мышца в напряжении не наблюдалась. Доктор это замечает. Рокси это знает.

Тяжело жить с бурею в душе и пустотой в сердце

— От чего бы вы могли отказать в пользу своей мечты? Рокси в это раз делает вид что задумывается, а в уме считает: раз, два, тридцать семь, тридцать восемь, семьдесят один, семьдесят два, триста восемь, триста девять… Ровные секунды — нет ошибок. Рокси — слаженный механизм, которые не надо чинить. — Для меня всё важно, ха-ха! — громко, дорогая, сбавь на тон, — приговаривает самой себе, да прикрывает ладошкой рот, — На самом деле на такой непростой вопрос сложно ответить… — «И я на это рассчитывал», так наверняка думает доктор, в глазах написано как по чистому белому листу аккуратным каллиграфическим чёрным почерком. Ставки повысились — одна смерть против другой. Мужчина или девушка? Псевдо-доктор или псевдо-искренняя? Девятнадцать или тридцать два? Ха-ха, не казино, но повышаем и делаем ставки, господа! — Но, думаю что от урока истории, — и подмигивая, словно делится сокровенным, — мой учитель такой зануда! Всё бубнит себе под нос так, что ничего и не понятно, а мне потом самой разбираться! — и капелька капризных ноток уставшей «принцессы». Идеальный микс-коктейль, хотите попробовать?.. Сейчас она направила пожилого человека напрямую к своей погибели. И, нет, совести совершенно нет — учитель был не так уж и плох, но он уже долгое время прожил, много чего увидел, в отличии от неё. Он может спокойно уйти на покой, а вот её эта мысль совершенно не привлекает не смотря на факт равнодушия к мысли о самубийстве и пытках. — Что же, хорошо, просто замечательно! — почти мурлычет доктор, задавая следующий вопрос, но мужчина прямолинеен. Он говорит, говорит, а затем резко задаёт совершенно неподходящий к данному контексту вопрос, на который стоит ответить не раздумывая. Рокси привыкла к другому: к кружевам, намёкам и двойному дну. Рокси привыкла к другому: мгновенно разгадывать двойной и тройной смысл заданных «вскользь» вопросов. Рокси привыкла по другому: она привыкла умирать, страдать.

Рокси привыкла быть жертвой Не хищником. Она ведёт себя так, как положено. Пока не встречает его.

Божество

Божество равнодушное, прекрасное, восхитительное. Это случилось на балу. На балу она встретила собственное Божество.

***

Алсу Корэй наклоняет голову в бок, совершено не очаровательно хмурится и смотрит упрямо. На нём синий пиджак, поглаженные чёрные брюки, чёрный галстук и синяя резинка, собравшая светлые волосы в простой хвост. Ему родная Тьма шепчет и смеётся:

О̴̢҇н̷̨͡и̶̡͝ т̴͢͝а̴͢͝к̶͢͡и̵̢͞е̷̨͝ н̸̡͞и̵̢̛ч҈̧͡т҉͜͞о̴̡͝ж̴͢͝н҈̧̕ы̶̨͠е̷҇͢, ҉̡͡ н̸̧҇е҉̛͜ т̸̨̛а̸̡҇к҉̨̛ л҉̧̛и̵͢͞, ̷̢̕ д҉͢͝и̵̨̛т̶̡͠я̸̡̛ м҉̨͠о҉̧̕ё̸̢͝? ̷̢҇

Он не общался с папочкой уже долгое время. Занзас — папочка. Родной. Любимый. Близкий родственник.

Алсу смотрит преданно, в рот не заглядывает.

Ради Семьи можно и весь мир уничтожить.

Отец со страшим братом уехали к какому-то, цитируется: «Пиздюку, который должен вытащить эту хуетень из моей брошки, мусор, или я расхуячу его мозги по стене». Бельфегора — удивительный и милый мальчик, совсем-совсем невинный, и Корэй-он-она-я берут его под собственное крылышко, — отправляют на задание с Левиафаном, кодовое слова именного Леви А-Тан, пока «мамуля» Лусс занимается медикаментами. Он-уже-почти-не-она проводит время от Луссурии почти не отлипая, но сегодня что-то идёт не по плану. Братцу Лусс нужно всерьёз заняться своей работой, — кажется, кто-то начинает в Варии воровать, а это не есть хорошо.

сжечь уничтожить распилить утопить задушить мерзких крыс

Алсу читает-слушает-смотрит, а сегодня четверг. Корэй сходит с ума совершенно буднично. Словно делает подобное каждый день. Словно так и надо. Убей. убейубейубейубейубейубейубейубейубейубейубейубейубейубейубейубейубейубейубейубейУбейубейубейубейубей Кровь? Чуем? Разорви. Уничтожь. Сожги. разорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорви сожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожги Возьми силу. Возьми. УНИЧТОЖЬ. уничтожьуничтожьуничтожьуничтожьуничтожьуничтожьуничтожьуничтожьуничтожьуничтожьуничтожьуничтожьуничтожьуничтожьуничтожьуничтожь Свои? Защитить? Нет. Уничтожить. Жалкие. жалкиежалкиежалкиежалкиежалкиежалкиежалкиежалкиежалкиежалкиежалкиежалкиежалкиежалкиежалкиежалкиежалкиежалкиежалкиежалкиежалкиежалкиежалкиежалкиежалкиежалкиежалкиежалкиежалкиежалки Молодая девушка? Не старше шестнадцати? Дрожит всем телом? Жалкая. Посмели? Взяли? Разорви. разорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорвиразорви сожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожгисожги Крики. Месть. Жаждешь? Кровавая месть. убейразорвиуничтожьразвейразвоплотисотрислицаЗемли Моё. Взяли моётвоёнаше — общее. Посмели? Вторглись? В Дом. УНИЧТОЖЬ. Первый толчок земли приводит в недоумение. Второй — в сомнение. Третий — в тихое презрение и мореподобную ярость.

как-как-как-как-какониблятьпосмеливойтивегодом?!

М̗̬̣̜̞͜а̧̤͚м̢͙̥̞̰͔о̭̮͜ч̢̤͔͖к̢͖͎̤͓а̧̪̬͇̘ с̧͙̱̬ г̧͎̤̞͇л̦̬̙͢у̧̪͙̥̳б͎̗̟͜и̢̟̩͇̱н̧͖̭͇̫ п̢̯͙͍͕о̡̮͕̦̳д̢̜͍ͅн̡̲̘̗и̧͇̠м̤͙͙̳͜а̢̟̤̮̮е̭̰̬͢т̞̰͜с̧̲̘я̱̣͢ к̢͓̦ п̬̗͢ͅо̡̪̝͍̖в̨̭̥̫̰̭е̨̣̗̖̙̞р̦͈͜х͈͎͜н̧̰͉̯̮̳о̘̤͓͢с̡̤̲̭͔̮т̧̠̳̟̱̞и̧̩͇̰͉͙ в͈͉͜о̡̲̦д̢̲͈̮ы͓̳̳̳̗͜, ̭̥͢ с̡͚̮к̜̫͇̰͖͜а͎̫͜л̡̠͖и̧̯̮͔͖ͅт̨͍̝с̧̬̬̞̘̱я̮̪͓̗͜-̥̜͜с̨̩̙͎к̨͉̥а̧̭̠͙͉̜л̡͚͔̳и̨̥͓̲т̡̗̤с̢͎̲я̞͜ͅ-̡͉̫͖̤̩с̫̮̥̫͓͢к̡͇̠̩а̧̖̥л̧̰̤̭̥и̡̱͙̬т̦͔̟͢с̢̤̫̞я͉͈̰͜ͅ, ̨̞̥̯̝̰ с͇̣͜м̢͔͖͙̞ͅе̡̝̭ё̨̩̲т̢̬̩͓с̱̤̤͈͜я̡̱̘̳-͉̲͔̖͓͜н̧̣͕̲̩̠а̨̭̦̩͚͕д̨̬͎͚̪р̨͚͚̰̫̥ы̢̤͚͔в̧͕̘̤̲а̨̘͈̬̪е̢͍̠̘̮͉т̨̱̦̫͎с̢̖̩̳я̧̲̠͕̜̝.̧͖̙̞̲̯ ̧̠͍͍͕ ͔̲̰͉͢ͅД̨̬̦͈̠̳л̢̫̙̰ͅя̧̣̭͉̮ М̢͈̠̪̖а̧͖̲̦̠ͅм̠͚͢о̡̲̱̬͎͕ч̡̠̳̳̯к̨̝͓̫̮и̡̭̜͍̭ А̜͇̱͉̘͢л̨̳̝̩̲ͅс̟̳͈̭͜у͓̭̲͢ -̬̳̗͜ р̡̞̦̯̫ͅе̣͢ͅб̢̗̭ё̢̪͚̫ͅн̡̟̠͔̲о̧͈ͅк̨̲̬̩̗̘.̧̙͎̥ Р̨̭͉̞е̨͇̗б̨͇̩̲̬͈ё̧͉̳͇н̧̳̮к̡̗͕͙у̢̮͇ͅ о̥̳͚͙̬͢ш̨̜͔̣͓и̤̙̤͉͜б͎̖̙͢а̢̩̳̰т̨̗̗ь̳͚̙̭͢ͅс̨̮̲͙̣̤я̝̰͢ п̧͓̝͉̲о̢̙̪͎̟з̡͙͍̟̭в͇͕̥͢о̡͉̜л̨̯̖̟и̢̣̪͍т̨̣̝̰е̧̙͖͖̝̞л̢͙̮̪̥̝ь̢̲̝͙̮ͅн̦̪̣͎͢о̬͔̰͜.̨̭̱̟ͅ Н͓̭͜о̡̮͎ е̜͚̠͜ͅё̧͕̖ р̡̖̰̬е̡̜͕̰̟͍б̙̳͙̞͜ё͍̤̝̤͙͢н̧̖̤к̟̬̟͇̳͜а̨͍͎̟ с̧̰̝͙е̳̮͙͇͈͜й̩̮͜ч̡͈̮̞͙̟а̢̮̗с̢̫̩̫ р̢̯͇а̗̪͓̲̜͜з̡̳̣̮о̮͔̠̪͓͜ч̡̪̰̟а̨̲̦р͚̳̮̟͜о̢̘̳̥̯в̨̣̥а̩̙̥͢л̡̤̜͚и̦̗̬͜.̡̳̬̠ В̜̲̯̦͜т̞̰̬̭͜о̨̫̫р͎͍̝͕͜г̡͓̫л̪̫̯̝͖͢и̥͇͢с̢͉̫̳̞̯ь̨̘̪͕̯̜ в̧͎͇͙ е̢̗̝̩г̧̟̠̬̭о̧̳͉̤̦-̧̩̞е̧̙̰ё̧̥͔̪̯̬ с̨̥̦̪͇̬о̨̩̭̰̤б̞̗͙͇̭͢с̢̞̪т̢̫̲͇̠в̡͚̜͙е̡̭͇н̧̣̝н̠̮̞̞͜о̢͔͈̭͇̟с̞͔͙͇͢т̟̦̙͜ь̧̮̖̝.̨͎̩͔̮ П̡͇̞о̨̣̘̦͍з̨̲͉̤в̡̗͔̫͈̝о̥̗̫͜л̨͓͉̠ͅи̨̟̖̖̜л̡̩ͅи̨̱̜̱̗ у̨̱͍̯с̨͔̫̲͕͍о̨̤̗͔м̡̝̠̖н̢͚ͅи̨͙͉̬т̣̮͜ь̣̱͍̮͜с̮͜ͅя̢͎͔̦ в̥̙̱͜ м̧̭͍͎̣о͙̰̬̜͜щ̡̫̝̣̞и̨͍͎̬̩̖ и͚̳̞̟͢ м̧̞̰̳̦̦о̨͔̲̫г̡͎̠у͇̭͖̱͢щ̡̜͈͙̜е̧̝̰̲с̯͕͜т̧̜̙в̠̫͢ͅе͉͙͔͔̫͜.̗͇͢ ̧͔̘͍̠ ̡̟̙̬̯̖К̢̖̟͙̞а̧͔̦к̢͇̟͈̲̬ х̢̝̲̯͙͕о̲͈͜р̨̱̞̫ͅо͍̮̬̤͇͜ш̢̘͇̣̭̝а͉̞͢я̬̟͎̮͓͢ М̙͇̬͕̥͜а̩̠͇͖̣͢м̧̳̦͙у̧̝̣̬̙л̧͙͇͍я͔̩̣̣͢, ̢̭̦̯͎ о̢̟̲н͙̘̙͔͢а̡̖ͅ д̩̜͜о̧͙͕͉б̢̤̝̟̳ͅа̡̤̙̠̭͈в̪̗͢ͅл̪͚͢я̡̤̭̬е̧̝̤̦͎͍т̧̝̣ в̗̗͢ п̨̮̰̥̯͚е̧͕͍͓̜͚р̡̰͔̩͍͚е͇̱͜п͚̙̞͜о̢̖͓̦л͔͔͉͖̮͢н̞͖̭͢е̡̰͔н̡̤̞̙̲н̨͔͈̖̟̭у̢̝͓ю̪̭͢ ч̢̣̬а̧̪̙ш̨̮͔͚у̢̦̘̟͖͎ о̱̗͙͉̪͢д̧͉̱н͍̩͜у̧̠̠͖̣̟ л͙̳̱̖͢и̢͇̳̘͙ш̨̣̲̤̗ͅь̦͇̰͢ к̧̲̣ͅа͉͚̯͜п̨̝̞̠̥͓л̭̪͚̜̦͜ю̙̲͕̟̩͢.̢̦̩͖ И̢̖̪͔̬̜ А̥̙̜̞͓͢л̧̱̭с̰̜̣̝͕͜у͙͎̰͢ͅ в̢͇̖ͅз̧̖͕р̡̮̟͇̜ы̰̯̩͢в̨̙̰̝̭̲а̢̠̮̩е̧̜̜̟̟т͕̩͜с̡̲̰̩̳̭я͖̮̭̜͜.̧̥̱

Наивное и очаровательное личико темнеет — на него отбрасывается тень. На розовых губах жёсткая ухмылка-улыбка-оскал.

Алсу плевать. У него нет причин их прощать. Они пришли на его территорию к его Семье.