***
С Димой получилось очень удачно. У него с Катей как раз был день отдыха друг от друга, и он думал написать Антону, надеясь, что тот не занят Арсением, как обычно. Поэтому уже через минут двадцать Поз был на пороге дома в обнимку со спрайтом и с коробкой персикового сока. На улице не успело и потемнеть, хотя летом темнеет поздно, а ребята уже решили начать. На троих одна бутылка может долго длиться. Ира предусмотрительно достала тазик и оставила его у кровати. Пили неспеша и говорили ни о чём. Антон честно признался, что не хочет сегодня забирать всё внимание на себя и безостановочно говорить об Арсении. Ира, на коленях которой он лежал, сначала испугалась, что вновь что-то произошло. А Дима, до сих пор не знающий о происшествии в клубе, махнул рукой, говоря: «Валяй». Вечер без разговоров про Арса не удался. Стараясь не думать о своих краснеющих ушах, Антон поведал о поцелуе в «Маминой кожанке», в ответ на что он получил хмыкание и «Всего-то?», и заверил, что у них с Арсом все хорошо. После второго стакана персиковой отвёртки (Шаст не силен в названиях алкогольных коктейлей) язык развязан так, что рот не затыкается. Тогда Антон и выливает на друзей все свои переживания: что он отдалился от них за счет близости с Арсением, что при их встрече только про него трындит и что не замечает, что у друзей проблемы, о которых они не спешат говорить. Ира и Дима лишь отмахиваются. Через час бестолковой болтовни Поз уходит в другую комнату, чтобы созвониться с Катей. Антон шутит, что парень без неё и шагу ступить не может. Хотя он понимает желание по пьяни поговорить с человеком, который тебе нравится. Он сам сдерживается от желания написать Арсению. Однако время, когда они остались наедине с Ирой, прибережено для другого. Парень садится напротив Иры. Она переводит мутный взгляд от двери, за которой только что скрылся Дима, на друга. — Ир, надо поговорить. — Бросить меня хочешь? — неумело шутит она. Шаст качает головой. С генерацией шуток у подруги всегда проблемы. — Я вижу, что у тебя что-то не так, — он нервно крутит кольцо на пальце. — Что-то тебя ебет. Расскажи, пожалуйста. — Явно не ты, так что кто-то должен, — Антон цокает. Мелькает мысль, что зря он начал это, когда Ира пьяна, но у девушки вдруг мигом пропадает пьяное выражение лица, становясь серьезным, будто она в секунду протрезвела. Парень аж вздрагивает от такой резкой перемены. — Тош, ты правда переживаешь? — мягко начинает она. Антон кивает. Прежде чем продолжить, Ирина неловко перекатывает в руках стакан со смесью водки и спрайта и отпивает из него. — Ничего особенного не произошло, честно. Если что и случилось, то там только мои тараканы. — Расскажи мне, — Шаст двигается ближе. Еще чуть-чуть, и их колени будут соприкасаться. Вспоминается, как он сидел также с Арсением, тоже при разговоре начистоту. Пьяный мозг диктовал написать другу, но Ира сейчас казалась важнее. Девушка вздыхает. — Не знаю, о чём тебе рассказать и как перевести свои мысли в связные предложения, — рука Шастуна скользит к руке подруги и легонько сжимает ее пальцы в своих в знак поддержки. — Не буду жаловаться на карантин и дистанционку, ведь от них страдаю не только я. Но всё же это оставило некий отпечаток на мне. Знаешь, было много времени подумать о том, о сем, — Антон кивает каждому её слову, хотя с последним не согласен, потому что думать мозгами в принципе не привык. — Осознать свою жизнь. Тош, какую пользу ты приносишь человечеству? Антон не ответил. Вместо этого он протянул долгое: «Эээ». — Нет, у тебя всё же есть хобби, ты саморазвиваешься. Возможно, тебе покажется это незначительным. Но у тебя есть дело, которым ты любишь заниматься. Кто знает, во что может вылиться это хобби. Вдруг ты станешь гитаристом известной рок-группы. Представь, как твой любимый Папин олимпос. Но будешь… А пусть Маминой кожанкой, — в голове всплыло знакомое словосочетание, но Ира не потрудилась вспомнить, где она его слышала. — У меня такого нет. Нет того, чем бы я хотела заниматься. Я сейчас ничем вообще заниматься не хочу. Может, не стоило начинать этот разговор без Димы? Трезвый Антон не смог бы придумать совет после такой речи, а уж пьяный, так и подавно. Надо учиться справляться самостоятельно. — А что мешает? — браво, десять звёзд из десяти. Ира качает головой, словно объясняет маленькому ребёнку, почему небо голубое. — Займись чем-нибудь новым, если тебе не нравится старое. Кстати, Папин Олимпос — не рок. — Просто у тебя всё, Шаст. А у меня сил нет на «что-нибудь» новое. Я, может, хочу, но чисто физически не могу заставить себя. Мне кажется, это эмоциональное выгорание. Девушка грустно вздохнула и разом допила свой коктейль, которого оставалось ещё половина стакана. Антон неловко молчал. Он хочет помочь подруге, но никогда не встречался с этим и не знает, что делать. — Я понимаю, что с этим надо что-то делать, — продолжила Ира, наливая себе ещё водки и разбавляя её остатками спрайта. Видимо, надо было купить ещё одну упаковку сока. Хотя вроде в холодильнике ещё апельсиновый стоял. Антон в мыслях поморщился. — Но я не знаю что. И это не всё, что меня гложет. Шаст чуть не поперхнулся. В смысле «не всё»? В голове прозвучали слова Гермионы про эмоциональный диапазон как у зубочистки, но они всегда воспринимались, как шутка. Сейчас же Антон чувствует себя Роном. Кстати, а ведь это любимая история Иры. Но ей, как и многим девчонкам, нравились больше близнецы Уизли. Алкоголь затуманивал рассудок, мешал сосредоточиться на одной теме, и вот Антон уже думает о Гарри Поттере, особенно о том, как тому идёт черная худи в третьем фильме, а не о проблемах своей подруги, которую был настроен сегодня выслушать. — Ты меня не слушаешь, да? — печально усмехнулась она, забирая из рук друга стакан и оставляя его на тумбочке. Видимо, решила, что ему пока что хватит. Хотя водки в бутылке было чуть меньше половины. — Слушаю, конечно! — сразу воскликнул Антон. — Так что ещё тебя гл-гложит. — Нет, Антон, лучше мы потом об этом поговорим, если ты хочешь. — Но… Договорить Шастуну не дал вернувшийся Дима. Протрезвевший и, очевидно, счастливый после разговора с Катей. Оценив ситуацию, он понимает, что, вероятно, слишком рано пришел. Но больше двух говорят вслух, верно? Ира треплет лохматые волосы Антона и встаёт. — Хорошо выглядишь, Дим. Я за абрикосами. — Зачем нам абрикосы? — не понимает Поз. — Для закуски. Он хочет ответить, что половина бутылки и без закуски хорошо пошла, но девушка уже скрылась за дверью. Поэтому он просто кидает недовольный взгляд на Шаста, по-прежнему сидящего с приоткрытым ртом. — Ты её обидел. — Нет. Не знаю. Может быть. Бля, Поз, девушки такие сложные, пиздец. Почему она не Рон или не ложка? Антон, опираясь на кровать, поднимается на ноги и выходит вслед за Ирой. После водки его мутит, стоять ровно он уже не может, поэтому держится за стену, мебель, полочки, чтобы не растянуться посреди коридора, загородив своей тушей проход. На кухне Иры нет. Лишь стоит миска с абрикосами. Шаст стонет от недовольства. В таком состоянии ему только и искать подругу по дому. Несмотря на это, он берёт в руки тарелку с фруктами и возвращается в коридор. Голова перестает кружиться после подъёма, привыкая к вертикальному положению тела, поэтому идти гораздо проще. Из ванной он слышит включенную воду и дергаёт ручку двери на удачу — открыто. Девушка стоит напротив раковины и плещет прохладную воду себе на лицо. Антон проходит мимо неё, задевая бедром, ставит чашку с абрикосами на закрытую крышку унитаза и запрыгивает на стиральную машинку, чуть не стукнувшись затылком об потолок. Ира смотрит на него через зеркало, закусив губу. Возможно, жалеет, что открылась ему, а друг ничего не понял. — Прости меня, — подаёт голос этот самый друг, опустив взгляд на свои качающиеся носки ног. — У меня башка сейчас не соображает, чтобы нормально тебе ответить, но я волнуюсь за тебя. Ира ничего ему не говорит. Она отворачивается от зеркала и подходит ближе, заставляя Антона поднять голову и виновато посмотреть девушке в глаза. В ванной места немного. Ей стоило сделать всего лишь один шаг и они уже находятся вплотную друг к другу. Она тянется к нему, как Шаст думает, чтобы обнять, поэтому отвечает на объятия, однако Ира неожиданно целует его в губы. Парень пораженно замирает, не зная, что ему делать в такой ситуации, но подруга сама резко отстраняется, глухо ударившись поясницей об раковину. Это слышно в образовавшейся тишине. — Блять, — Антон кивает, как болванчик, до сих пор ничего не осознавая. Ира достает пачку сигарет из тумбы под раковиной и нетерпеливо закуривает. — Ты хранишь сигареты под раковиной? — В душе хорошо думается. Больше они ничего не говорят. Девушка неспеша затягивается, а Шастун берет миску с абрикосами, ставит себе на колени и начинает есть фрукты. Ира, проводив его действия взглядом, усмехается, но сама, потушив сигарету, тянется за ними. — Прости, — неуверенно произносит она, глядя на абрикос в своих руках. Антон лишь пожимает плечами. — Бывает. По пьяни не сосался — жизни не видал. — А ты уже сосался по пьяни? — хихикает девушка, заметно успокоившись. — Если считать тот чмок в клубе с Арсом, то да. Кстати, сможешь попасть косточкой в мусорку? — Ты берешь меня на слабо? Поцелуй забылся сразу же. Они встречались год назад, когда-то это было нормой для них. Мишенью для косточек был выбран стакан, в котором стояли зубные щетки. Так игра становилась сложнее. Ира вывалила все из него в раковину и поставила перед дверью — как раз посередине между друзьями, чтобы все было честно. Когда Дима решил, что этих двоих слишком долго нет и отправился на поиски (зачем они его позвали, если сами тусят вдвоём?), то при входе в ванную получил косточкой в лоб. Такое меткое попадание сопровождалось дружным хохотом. Дело не в том, что Дима настолько низкий, что стакан и его голова на одном уровне. Скорее дело в том, что Антон ужасно кривой, даже когда трезв, а по пьяни задача попасть в мишень казалась невыполнимой. Утром он и будет убирать многочисленные косточки, разбросанные по всему полу. — Тош, хочешь, погадаю? — спросила Ира, вытирая слезы от смеха. Дима отнял у них миску с абрикосами, потому что тоже их любит, и ушел обратно в комнату. Ирина и Антон последовали за ним. — Почему бы и нет? Вернувшись в спальню, девушка достала совсем новую колоду обычных карт из шкафа. Нельзя гадать на тех, которыми играешь — будут врать. Можно, конечно, найти нецелованную девочку и дать ей на них посидеть, но такой в запасе не имелось. Ира села на ковер чуть подальше, освобождая себе место для расклада. Дима наблюдал за всем с кровати. Судя по бутылке водки, за время, проведенное в гордом одиночестве, он успел ещё стаканчик выпить. — Правильно понимаю, что гадаем на совместимость? — уточнила девушка, отбирая королей, дам, валетов и тузов. — Да. — Думай о нём. — Он и так это постоянно делает, — фыркнул Дима. Ира разложила такое же количество карт, сколько и букв в имени Арсения, проговаривая каждую. Оставшуюся колоду также во второй ряд. После недолгих махинаций, она разделила их на пары и начала раскрывать. Антон скрестил пальцы, молясь хотя бы на одно совпадение. — Две дамы — душевная привязанность, нежная любовь, — парень радостно кивнул. — Два вальта — преданность. Неплохо. О, Антош! Два туза — у вас будет секс! На последних словах Антон неловко крякнул, закашлявшись, а Дима, как настоящий друг, заржал с его реакции, после чего плавно переполз на пол и тоже попросил ему погадать. Ира усмехнулась, зная, что любое гадание вызывает интерес, даже у самых скептиков. Пока Шаст не видит, она взяла его телефон. Парню давно стоило бы пожалеть о том, что подруга знает пароль от него. Потому что в следующую секунду Арсению приходит фотография с тремя парами, фото с раскрасневшим Антоном и сообщение: «У вас три совпадения». Арс, конечно, ответит: «???», а потом погуглит значение этих карт, чтобы примерно понимать, что судьба для них готовит.Я хочу влюбиться, сигареты в душе, Слёзы на ресницах, и мне так тяжело. Кедами измеряю лужи, нахуй ты мне снишься?