Арсений лениво мешает сахар в кружке кофе, наблюдая за котом, развалившимся на подоконнике. Такого лежебоку стоило бы назвать Советский Союз или Ленин, особенно, если знать любовь бабушки к «Раньше было лучше». Однако кот именуется простым, но гордым деревенским именем Васька. Не то, чтобы в том, как Васька греет свое серое пузо на летнем солнышке было что-то интересное, но Арсению нужна была точка, в которую можно пялиться, обдумывая события последних дней да и вообще всего месяца. Обдумывать поведение Антона и своё отношение к нему.
И здесь уже начинались проблемы.
У бабушки на кухне хорошо. Прохладно. В соседней комнате, которую отделял широкий проход, с самого утра, с того момента, как Галина Робертовна уехала в город на рынок или что-то в этом роде, работал вентилятор. Работал добротно, поэтому душно и жарко не было даже на кухне, несмотря на то, что за окном все +35. На гардине на нитках висят чайные травы, сушатся, от вентилятора они неспешно качаются из стороны в сторону, поэтому их запах распространяется чуть ли не на весь дом. Арсений в них не очень разбирается, но вроде сейчас как раз время сбора зверобоя и тысячелистника. А ещё там висит немного мелиссы, потому что запасы с прошлого года закончились.
Казалось бы, что все эти факторы, тихое жужжание вентилятора и мурчание кота должны были успокаивать, но Арсений будто задыхался. Думая о том, что происходит между ним и Антоном, сначала нужно разобраться в своих чувствах. Но Арс никогда не испытывал такого к своему лучшему другу. Они же столько вместе прошли, почти как братья. От этого становилось противно от самого себя, но к младшему всё равно тянуло, словно медом намазано. От всех прикосновений Антона кожа горела, но хотелось больше, ближе. Хотелось ночевать с ним на одной кровати каждый день, чтобы он также прижимался к нему со спины, приобнимая за талию и дыша в затылок. Хотелось вновь с ним пойти кататься на роликах, чтобы держать эту плеченогую шпалу за руку под прикрытием «научу тебя вообще на ногах стоять». Хотелось поехать вновь в клуб, купить пару коктейльчиков, а потом танцевать с разгорячённым и осмелевшим парнем вплотную, смотреть в его глаза, которые буквально раздевали. Хотелось вновь почувствовать его губы на своих, но на этот раз подольше, чем мимолётное касание. Прижать и зацеловать его милую мордашку до смерти.
Арсений спрятал лицо в ладонях и глухо заскулил. Тот поцелуй в клубе. Как к нему относиться? Действительно ли Антон был настолько пьян, что не осознавал своих действий? Нет, он же выпил всего ничего. Но говорит, что даже не помнит событий того вечера. Возможно, врёт, потому что стыдится, жалеет. Стоп-стоп-стоп, Арс сначала хотел разобраться в своих чувствах, а опять перешёл на действия Шастуна. Не опять, а снова.
От мыслей отвлёк звонок на телефон, лежащий рядом. Парень поднял трубку, несмотря на контакт. Нет, он не знал, кто ему звонит, но просто хотел поскорее избавиться от этого и продолжить сеанс самокопания.
— Арс, да неужели! — прозвучал Серёгин голос. У Попова чуть глаза из орбит не вылезли. Он подскочил на месте, сел ровнее.
— Серж?
— А кто же ещё, дурья ты башка. Сто лет тебя не слышал, не видел. Сомневался, что ты жив вообще.
Арсений признается сразу. Да, он говнюк. Сначала он два месяца динамил Антона (а до этого два года), но он может отмахнуться, сказать, что дистанционка, что ему нужно было отойти от неудачных отношений, все переосмыслить. В это время только с Матвиенко он и общался. А потом Шаст вернулся в его жизнь и его неожиданно стало так много, что Арс позабыл про Сережу. Звучит по-мудацки, предупреждали же.
— Серёг, блин, прости, не писал, не звонил тебе…
— Да пофиг, не баба, не плакал от того, что мой друг про меня совсем позабыл, — он пытался звучать как можно более беззаботно, но Арсений знал, что тот переживал, волновался. — Ты как там вообще?
Арсений жмёт плечами в растерянности, не зная с чего начать, а потом понимает, что собеседник его не видит.
— Не знаю. Много чего произошло. А ты как?
— Да сойдёт. Вон с Ленкой неделю назад расстался, задолбала она меня своей душевной простотой, — да, Арсений помнил, что девушка друга довольно непростая. Даже, когда Арс прятался у него от своего бывшего, она приходила и устраивала сцены ревности, думая, что Сережа скрывает у себя любовницу. Правда, после того, как она увидела вместо жгучей брюнетки с третьим размером (разве такие на Матвиенко вообще клюют?) Арсения, то вовсе не успокоилась.
— Давно пора было.
— А то. Оказывается, проще простого. Как пластырь, раз — и всё, вы не вместе. Она даже против не была, — Серёжа сделал паузу, вспоминая, что ещё с ним успело произойти. — Еле выбил себе подработку на стройке. Совсем с этим коронавирусом с ума посходили. Деньги нужны, а работы нема, карантин у них, видите ли, работайте дистанционно. Да как, сука, я вам дистанционно потаскаю доски?
Серёжа болтал много. Соскучился. Арс по нему тоже, сидел, молча слушал, что происходит с жизнью друга за тот месяц, что они не общались, попивая уже порядком остывший кофе и изредка поддакивая. Они и года не знакомы, но довольно быстро сблизились. Матвиенко оказался неплохим парнем, весёлым и всегда готовым прийти на помощь, хоть и первое мнение о нём: грубый и хмурый армянин. Только про армянина правда.
Васька, коротко мяукнув, прекратил свою песнь и перевернулся на другой бок, качая кончиком хвоста. Арсений протянул к нему руку и почесал за ушком.
— Арс, ты пиздец скрытный, с тобой невозможно. Выкладывай, что произошло, а то заебал сидеть там и грустно вздыхать каждую секунду, — Матвиенко прервал свою речь минут через десять рассказа. Конечно, он утрировал. Попов вздыхал не каждую секунду, а каждые две-три. И это существенная разница.
— Я не знаю, с чего начать…
— С начала, желательно. С конца мая примерно я выпал из твоей жизни.
Арсений смущённо поправил чёлку. Да, примерно так.
— Я просто с Антоном встретился.
— И всё, старые друзья не нужны? — усмехнулся Серёжа.
— Формально, это он — старый друг, — Арс нахмурился. — Мне нечего особо рассказывать. Ну, общаемся мы почти каждый день, он даже ночует у меня часто, а я у него. Пока меня не было, он выучил новые песни и сам научился находить созвездия, ведь меня больше не было, — парень замолчал, понурив голову. Чувство стыда за то, как он кинул лучшего друга до сих пор терзало его.
— И что? Ты же вернулся, не вижу повода для драмы.
— Но он думал, что мы больше не увидимся. И это вполне возможно было бы.
— Арс, это не всё, да? — Серёжа и сам вздохнул, понимая, что друг опять затягивает его туда, где он не хотел бы. — Что ещё случилось? Ты драма-квин, но к романтике не склонен. Вы потрахались что ли?
— Нет! — довольно громко воскликнул Попов в ответ. Даже кот на подоконнике вздрогнул и недовольно посмотрел на хозяина. А в голове вспомнилось, слова из интернета, что два туза в любовной сфере могут означать интимные отношения. И красный Антон. Но то может быть и от алкоголя. На фото рядом с ним была видна полупустая бутылка водки.
— Но ты хотел? — Матвиенко не говорил этого всерьез, просто поржать над ориентацией друга — святое дело. Правда, в следующий момент он офигел.
— Может быть, Серёг, это всё так сложно, я не знаю.
— А что не знать-то? Член встаёт — значит, хочешь.
— Встаёт, но не в этом дело. Понимаешь, он же мне как младший брат. Это всё как-то неправильно.
— Инцест — дело семейное, — хохотнул Серёжа. Опять гейская драма. Попов в своём репертуаре.
— А ещё он меня поцеловал в клубе.
— Арс, — Сергей заговорил неожиданно серьёзно. Потому что он не впервые сталкивается с неуверенностью Арсения. С виду он весь такой смелый, выпендривается там, где выпендриваться невозможно и весь такой Казанова — одинокий бродяга любви. А потом начинается: «Я ему не нравлюсь, Серёг. Ну, это он просто так. Он случайно. Нет, мне просто кажется. И тебе кажется. Серёж, ты меня просто успокоить хочешь. Серёж, это всё какая-то ошибка» и т.д. — И что тут думать?
— Ты не понимаешь, — вот-вот, коронное. — Он потом сказал, что не помнит этого.
Послышался глухой стук. Возможно, это Серёжа ударился головой об стол или об стену.
— За что мне это всё?
Арсений пожал плечами. А потом опять вспомнил, что собеседник его не видит.
— За всё хорошее, — в ответ он услышал лишь обречённый стон.
Вновь послышался стук, но уже громче и, очевидно, по эту сторону связи. Арсений напрягся. Кот рядом, бабушка в городе. Домовой?
— Серёж, подожди, — прошептал он в телефон, прислушиваясь к звукам в другой комнате. После стука последовали шаги, которые Арс узнал в следующее же мгновение, а потом на пороге кухни показался Антон с кроссовками в руках.
— У тебя так свежо, приятно. А на улице вообще пиздец.
— Ты опять через окно залез?
Шаст кивнул и скрылся в коридоре. Очевидно, чтобы оставить обувь там.
— Что у тебя происходит? — подал голос Сергей, которого шепот Арса заставил поволноваться.
— Антон пришёл, я тебе потом перезвоню.
— Через окно?
— Пока.
— Я не верю твоему «потом»…
Серёжа не успел договорить, потому что Арс сбросил звонок. Обязательно он перезвонит, иначе ему же влетит по первое число. Шастун вернулся и сел напротив, хватая конфетку тутти фрутти из корзинки на столе. Арсений окинул его взглядом.
— Привет, — произнес младший и потянулся за второй конфетой. — Такие вкусные. Не понимаю, как ты можешь не любить сладкое. Попробуй.
— Мне же не пять лет, — ответил Арс, но тоже взял конфету, отыскав в зелёной обёртке. Вообще-то он пробовал их все, но яблочные любил больше всего. Потому что они не такие приторные и даже немного кислые.
— Правильно, семь, — хихикнул Шаст, который сам дальше детсадовского возраста не вырос. Он брал самые сладкие — клубничные.
— А ты когда научишься через дверь заходить, взрослый мой? — вырвалось непроизвольно, но Антон на это внимания совершенно не обратил.
— Не хотел твою бабушку тревожить, а ее, оказывается, нет дома. Да и через окно удобнее, ты сразу в дом попадаешь, не надо ждать, пока откроют.
— Ага, только я испугался, что это вор или домовой, — хмыкнул Арс, находя в корзинке ещё одну конфету с яблоком.
— А с кем ты по телефону разговаривал?
Антон вытянул ноги и задевал ими икры Арса. Последний, возможно, слишком много себе надумывает, но он мог поклясться, что друг невесомо гладит его кончиками ступней.
— Мы играем в 20 вопросов? — улыбнулся Арсений, стараясь абстрагироваться от нежных прикосновений. — С Сережей, моим другом из Питера. А ты чего пришёл?
Антон подзавис, выбирая какой из вопросов ему задать. Решил, что нужно оба.
— Появился новый друг и теперь выгоняешь меня? Ты мне не рад?
Попов, не имея сил больше терпеть его милое выражение лица, когда он напыщенно обижается, и его поглаживаний стопой, резко встал со стула.
— Ты не знаешь правила? Я задаю вопрос, а ты отвечаешь. Потом ты задаёшь вопрос, я отвечаю. У тебя же что-то сбилось, — Арс взял свою кружку с холодным недопитым кофе и поставил её в микроволновку разогреваться. — Чай, кофе?
— Потанцуем? — старший обернулся на него. Тот смущённо кашлянул, а его уши стремительно приобретали малиновый цвет. Значит, все же помнит.
— Могу морс вишневый навести.
— О, давай.
Пока его собственная кружка катается в старой микроволновке (по другому это не назовешь, она уже почти не греет. Только если посуду, а то, что в ней — нет), Арсений достаёт из холодильника вишневое варенье. Наверное, главный фаворит у детворы. Пару лет назад он мог бесконечно его есть, особенно ягодки, хоть сладкое и не любит. Да что там пару лет назад. Он и сейчас так может. А Шастун однажды научил его делать морс, что помогает есть любимое варенье и при этом не фыркать от его приторности. Антону так мама делала холодными летними вечерами, затем мальчик в такие вечера стал уходить в гости к другу и делать морс ему. Это даже мило.
Арсений кладет пару ложек в кружку с Винни Пухом, не забывая одну положить себе в рот, а потом добавляет туда горячей воды из термопота и размешивает всё той же ложкой.
— Фи, оно теперь с твоими слюнями, — морщится Антон, когда Арс ставит кружку перед ним и сам садится на своё место со своим кофе.
— Ты так и не ответил на вопрос, — претензии младшего он игнорирует, ведь тот, несмотря на «слюни», вылавливает ягоды, чтобы потом их съесть.
— На какой? — Антон немного подвисает, вытаскивая ложку с негромким «чпок».* Арсений немного пялится на его высунутый кончик языка.
— Зачем ты пришел?
— Нельзя уже просто так прийти? — он обиженно насупился.
— Просто так ты приходишь после обеда или ночью. А сейчас у тебя явно есть планы на день, — Арс на всякий проверил время. Даже 10 ещё не было. Да Шастун обычно спит в это время.
— Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро.
— И в голове твоей опилки — не беда, — усмехнулся Попов, допивая кофе.
У меня есть хитрый план: под гитару тебе спеть,
Затащить тебя в постель, […]
И прожить с тобой всю жизнь…
— Арс.
Одна из причин, по которой Арсений не любит, когда его называют Сеней, это то, как Антон произносит его имя. Он так растягивает букву «р», часами хочется слушать. А ещё он однажды прочитал, что Арсений — имя для бисексуала: Ар — означает влечение к девушкам, а Сеня — к парням. Конечно, он на 100% Сеня, но лучше это знать немногим.
— Пошли на речку.
— Пошли.
Антон от радости даже хлопнул в ладоши. И при этом чуть не столкнул стакан с морсом со стола.
— Класс. Тогда иди бегом надевай плавки, а то скоро полдень, жарить будет ужасно.
«Вот бы не солнце жарило», — промелькнуло в мыслях Арсения, но он поспешил избавиться от настойчивых образов в голове.
— Помой чашки, — сказал он другу, уходя в свою комнату. За спиной послышалось недовольное фырчание, но через минуту включилась вода.
***
Я зову тебя с собой в тыщу разных городов,
В тамбуры всех поездов.
До речки идти не так далеко. Около двадцати минут быстрым шагом. Но под палящим солнцем они тянутся будто вечность. Арсений жалеет, что не взял с собой кепку, а то так и солнечный удар поймать несложно. Как только они пришли на пляж, парень сразу уходит в тень деревьев остудить нагревшийся затылок и уже оттуда осматривается. Антон предусмотрительно головной убор надел (взял в последний момент из дома Поповых), но теньку тоже рад.
— Пошли подальше, тут народа много.
Удивительно, что в будний день здесь столько людей. Сейчас же будни, так? На каникулах ни в чем нельзя быть уверенным. Арсений снимает кроссовки и, держа их в руках, идёт по песку следом за другом, старательно обходя коряги, бычки и прочий мусор.
Каждый человек, не побывавший на побережье Дона, считает его великой и широкой рекой. Конечно, сколько написано про него в литературе, а в википедии сказано, что его длина целых 1870 км! Если в яндекс картинках пройтись по этому запросу, то воображение вас не обманет — красивейшие виды, богатые поля, которые огибает лазурная полоска воды, изумрудные леса. Конечно, такие места есть, но сейчас перед ними самая настоящая деревенская речка. Песок есть лишь рядом с богатыми домами, где много народу, а дальше — ил и куча камней и мусора (проблема всех рек и необустроенных пляжей). Естественно, Дону не сравниться с Волгой или даже с рекой Воронеж, разделяющей город на две части. Но переплыть от одного берега до другого — дело десяти минут.
Арсений еле поспевает за Антоном. Тот по прежнему в кроссовках и его походке позавидует сам дядя Стёпа, который за три шага доходит до работы. Шаст останавливается у очередных зарослей травы, когда загорающие тучные женщины и кричащие дети остаются позади. Песком тут и не пахнет. Арс, отдыхавший в детстве каждый год на море, очень придирчив к этому. Зато тихо. Антон оставляет телефон на примятой траве, а затем снимает футболку и шорты и кладет сверху.
Про то, как я смотрю тебе в глаза,
И в процессе будто бы слышу наши юные, смешные голоса.
— Так и будешь стоять?
Арсений выбирается из своего укрытия в тени обратно на солнце, на ходу снимая с себя майку с забавным принтом. Антон, до этого уверенно направляющийся к воде, спотыкается об корягу и чуть не летит носом в землю. А после, стараясь больше не смотреть на раздевающегося друга, с разбегу прыгает в воду ныряя с головой.
Арс сначала решает проверить воду, неспеша заходит. Ступни тонут в мягком иле, который еле слышно булькает и поднимает пузырьки. Привыкнуть можно. Дон теплейший. Всё же +35° каждый день делают свое дело. Рядом выныривает голова Шаста, смотрит так задорно. Арсений решает поступить по примеру младшего и тоже ныряет щучкой. И зачем он голову вчера мыл, если сегодня придется опять?
Антон почему-то заливисто смеётся.
— Тебя в Питере учили так изящно заходить в воду?
— Лучше твоей атомной бомбочки.
— Эй! — парень оскорблённо направляет в него волну брызг. Правда, в ответ получает то же самое. Между ними начинается шуточный бой, в котором определённо держит первенство Арсений, но Шаст поступает крайне неспортивно и прыгает на своего противника, утягивая его под воду. Попов безуспешно брыкается и вроде бы даже задевает друга по лицу, потому что тот ослабляет хватку и всплывает. Арс — за ним.
— Придурок что ли? — шипит старший обиженно. Антон стоит совсем рядом, капли воды стекают по его челке и скулам. Дышит загнанно. Арсений не упустит возможности постебаться, хоть и не может оторвать взгляда от зеленых глаз. Прямо как те леса в яндекс картинках. — Курить меньше надо. Дыхалка лучше будет.
Весь мой смысл в твоих глазах,
Когда я вижу его, мне нравится.
Такой яркий оттенок глаз — признак того, что сейчас он счастлив. Они буквально светятся. И Арсений сделал бы непоправимое, если бы в лицо ему не прилетела вода. Вновь. Он слизывает с губ крупные капли, наблюдая за тем, как друг, испугавшись мести, линяет с поля боя.
— Ты не умеешь прыгать щучкой? — Арс вдруг вспоминает с чего все началось. Шаст опасливо подплывает ближе.
— А ты научишь?
— Нет.
Антон вновь брызгается водой.
— Поплыли на другой берег?
— Поплыли.
Иногда они смотрят так,
Что внутри меня что-то плавится.
Антон сидит рядом на другом берегу и слушает любые бредни своего друга. Точнее, сидит с таким лицом, будто Арс рассказывает ему сущий бред, а он всего лишь вспоминает свою учебу в Питере. Рассказывает про то, как с Сережей познакомился. Ничего особенного, просто пролил на него свой йогурт, который взял на перекус, а потом неделю ходил с синяком под глазом. Рассказывает про Ладу**, шабутную девчушку из группы, которая хоть на край света, хоть ставить вместе тупые мемы на авы в зуме. Лада почти затащила его в Театр импровизации, но тут случился карантин и он закрылся на неопределенное время.
Здесь красиво. Да, мусор даже тут есть, но пляж тут зеленее. Рядом даже полевые цветы растут. А они сидят на большой бетонной плите, нагретой солнцем. Антон кивает на каждое слово. Арсений смеётся, просит сделать мордашку попроще, он же ему не высшую математику объясняет. И залипает на то, как выглядит мальчишка с лохматыми отросшими волосами, вьющимися от влаги. И на худощавое практически полностью обнаженное тело в плавках с лягушками бы залипал, но старается не опускать взгляд ниже лица. А ему идут кудряшки. Прикрывающие озорные изумрудные глаза, блестящие на солнце.
Но зелёный - мой любимый цвет.
Арсений, наконец, свои чувства осознал. Он не знает, плохо это или хорошо, не ему решать. Но он влюблен. Влюблен в своего лучшего друга с чудесными глазами.
И назад дороги нет, а повороты только в ад.
