Лагерь для Хан Джисона

Когда дверь в вожатскую захлопывается, отгораживая парней от остального мира, Минхо и Джисон перестают сдерживать себя и набрасываются друг на друга как голодные звери на свежее мясо. Тормоза срывает напрочь, и они, словно в безумной борьбе за лидерство, целуются, быстро сдирают футболки друг с друга, задевая кожу короткими ногтями и оставляя красные полосы на ней.   — Заебало просто дрочить, — выдыхает Джисон в губы старшему в перерыве между мокрыми поцелуями. Минхо нависает над парнем, прижимает его к двери своей комнаты так отчаянно, как никогда прежде. Он оставляет фразу без ответа и просто целует жадно и безрассудно, ненароком открывая душу и выставляя все эмоции напоказ. Сил сдерживать себя больше не осталось.  У старшего горят глаза. И он, переполненный своим нетерпением и желанием, прекрасен настолько, что Джисону хочется упасть перед ним на колени и признаваться в своих чувствах прямо там, на полу, ведь меньшего Хо не заслуживает.   — Ты такой, блять, — вышептывает Хан в его губы и проводит ладонями по бокам парня с нажимом. А Минхо прогибается под прикосновениями, плавится от незамысловатой ласки, а потом просто сгребает в кулак ворот футболки Джисона и прижимает его к себе. Он не целует, а клеймит поцелуями, кусает обветренные губы Джисона до железного привкуса во рту.   Сам поцелуй больше похож на драку: они встречаются зубами, прикусывают губы друг друга и будто и правда соревнуются — кто протолкнёт язык другому в рот.   А Хо буквально пидорасит. От состояния «прижми его к стене и выеби» до непонятного, неизвестного ранее чувства.   — И что мы будем делать? — на тяжёлом выдохе произносит Минхо. Мысли хаотично смешиваются в голове, категорически отказываясь выстраиваться во что-то вразумительное. Его тело вмиг становится жадным, а одной дрочки и правда недостаточно.   — Детка, я знаю, что ты хочешь лечь под меня, — вышептывает в самые губы Джисон. И Минхо буквально ломает от ощущений.   Будто эта фраза устанавливает внутренней переключатель в фазу «пиздец». Разряд импульса проходит по телу, по позвоночнику и оседает на кончиках пальцев на ногах. Ладони начинает колотить мелкой дрожью, и старший сжимает их в кулаки, но помогает слабо.   Кровь закипает в жилах, отдаваясь гулким звоном в ушах. Минхо часто говорили, что в моменты ярости он выглядит жутко и пугающе, но улыбка Джисона почему-то становится всё шире и шире.   Сначала ухмылка зарождается в уголках губ. Джисон наблюдает, как начинает расходиться Минхо. Вместо того чтобы избежать взрыва, он наоборот подкидывает дрова в огонь, разжигая в груди старшего всё новые и новые чувства.   — Я под тобой, — говорит Минхо, делая особый акцент на последнем слове, — никогда не окажусь.   Хо начинает легко трясти от ощущений. Он сжимает кулаки, стискивает зубы и вообще держится из последних сил.   — Окажешься, — отвечает ему Хан и расплывается в улыбке с привкусом безумия.   И тело старшего в секунду становится таким лёгким. Рука с молниеносной скоростью накрывает горло младшего и вжимает того в стену. Оголённые чувства захватывают с головой и управляют сознанием. Хо слышит только своё тяжёлое дыхание и не думает вообще ни о чём.   — Ты доиграешься, — почти шипит Минхо, прижимая младшего к стене всем телом и стискивая пальцами горло.   — С тобой я готов играть во что угодно, — хрипит в ответ Джисон и даже не сопротивляется, а только продолжает улыбаться, — от тебя я готов принять всё, что угодно.   И Минхо чувствует, как у него самого перехватывает дыхание.   Ведь Джисон бьёт словами прямо под дых.   Тело старшего колотит мелкой дрожью, а сердце в груди бьётся быстро, рискуя выскочить из заточения и попасть прямиком в ладони Джисона.   Весь мир вдруг стал таким крошечным и сжался до одного ощущения — движения кадыка младшего под крепкими пальцами, сжимающими шею. Минхо чувствует власть над чужим телом. Кажется — сожми! и парень перед тобой будет принадлежать тебе. Но улыбка Джисона говорит об обратном.   Прикосновение к ладони, сжимающей горло, кажется обжигающим. Словно электромагнитный импульс собирается в месте, где касается Джисон. Он мягко оглаживает каждую костяшку без применения силы. И рука будто отзывается на ласковое прикосновение и расслабляется.   Хан прижимает старшего к себе за талию. Он утыкается носом в щеку и водит так бесконечно ласково кончиком по коже, что Хо буквально тонет в этом. Свободная рука скользит по ещё едва заметно подрагивающему запястью, и Джисон переплетает свои пальцы с чужими, чуть сжимая их. И Минхо накрывает волной из одного безграничного чувства. В груди так много всего, что ему кажется, будто он задыхается от ощущений.   — Меня с тебя так кроет, пиздец, — быстро, на выдохе выговаривает старший.   Минхо сильный физически, но Джисон почему-то сильнее, хотя касается так ласково, оставляя в душе после себя полный раздрай. Хо опускает взгляд вниз.  Встретиться взглядом с младшим сейчас равноценно признанию в чём-то интимном,  будто Джи может разгадать то, что сам Минхо ещё до конца не осознал.  Старший бежит от контакта глазами, но натыкается на нечто более поражающее. У Джисона от локтя до запястья тянутся стебли с лепесточками, аккуратно выведенные девочкой фломастером. Их пальцы переплетены, и рисунок переходит на ладонь Минхо, образуя картину, от которой у парня перед глазами становится немного мутно. Рука старшего оказывается разрисована в похожем стиле: по пальцам идут зеленные стебельки, с разницей в том, что у Хо к локтю из зелёных полосок идут красные маленькие цветочки, тем самым образуя из двух сцепленных ладоней полноценный законченный рисунок.    — Доверься мне, — шепчет младший едва слышно, выбивая из груди Минхо тихое "ох". Джисона слишком много и слишком мало одновременно. А от увиденного сердце стучит так громко, что заглушает все остальные мысли.    «Ни за что», — крутится на языке.   — Сделай меня своим, — срывается с губ и звонко отдаётся в ушах, и только спустя секунду Минхо понимает, что произнёс это сам.   Тудум.   Сердце вновь пропускает удар. Но на этот раз у Джисона.