Было ещё слишком рано и в подземных коридорах почти никого не было. Алисс не могла больше спать. Ей нестерпимо хотелось снова побывать на поверхности. Йозефа нигде не было, хотя обычно мужчина предупреждал её о своём дежурстве. Она даже зашла на кухню — длинный коридор с высоким сводом, в потолке которого вместо узких расщелин в толщине камня зияли огромные круглые дыры. Готовили тут по ночам из-за дыма, поэтому повариха Марта всё ещё была на месте, но и та лишь отрицательно покачала головой.
Алисс знала, что ведёт себя глупо. Шпионы Дракулы или охранники-люди, не позволяющие покидать убежище, могли наблюдать за ней прямо в эту секунду. Могли схватить и увезти, или пустить по ошибке стрелу. Но это не имело значения. Она хотела гулять, наполнить лёгкие свежим воздухом, избавиться от ощущения рук Влада на своей коже.
Она коснулась небольшого шрама на предплечье. Его шероховатые края чувствовались даже сквозь ткань пальто. Всё ещё человек. На мгновение просто показалось, что после того неудачного побега граф что-то сделал с ней, отчего исчезли все старые раны, даже те, когда он натравил на неё своих чудовищ. Алисс думала, что он сделал это назло ей, чтобы его клеймо осталось на ней навсегда. Но, возможно, дело было не только в этом.
Реальны ли эти видения? Присутствовал ли он в её комнате, или его образ — плод её воображения? Какая зараза угнездилась внутри неё, чтобы вызывать подобные галлюцинации?
Но Алисс не хотелось об этом думать. Только шагать, куда глаза глядят.
Хотелось отыскать Йозефа и рассказать ему правду без всяких просьб. Но что тут скажешь? Что у неё видения? Что она сходит с ума? Что они никогда не будут в безопасности, как бы далеко не убежали? Что она такая же сломанная, как золотой купол, но только в неё вливается нечто похуже, чем солнечный свет?
Поначалу ей показалось, что она попала в другой туннель, заполненный людьми — негромкий гул голосов после продолжительной тишины испугал. Алисс вжалась в стену, по привычке стараясь держаться от не слишком дружелюбных жителей подальше. С той поры, как все узнали о ней, люди потихоньку ожили, но Алисс всё равно так и не смогла ни с кем найти общий язык. Её постоянно провожали глазами, сложа руки на груди, смотрели с суровым прищуром, а лица иных искажала сдерживаемая ярость, в глазах был холод. Впрочем, никто больше не пытался что-то ей сделать или открыть рот — Августа Бран была серьёзна на этот счёт. Из-за этого Алисс чувствовала себя очень неуютно.
— Она ещё дуется на тебя. Но ты извинишься.
Однако голос оказался знакомым. Алисс облегчённо выдохнула и решила прислушаться.
— Неа, — с ленивым самодовольством вторил его брат.
— Знаю. Ты иногда такой упрямец.
— Эй, хватит прятаться. Сколько можно ждать?
Алисс вздрогнула. Это к ней? Она замешкалась, поправляя волосы, прежде чем выйти, и услышала громкий звук оплеухи.
— Смотри, что ты натворила, неумеха. Это был мой обед. Или ты думаешь, раз удалось попасть в господский замок, то тебе и правда теперь все должны?! Не заблуждайся. Хоть мы и носим с тобой одну фамилию, ты никогда не станешь частью нашего рода. Просто продолжай нам прислуживать и во всём потакать как сейчас. Если нажалуешься бабушке... легко не отделаешься.
— Прости, брат, — это был голос Ани. Точно её. Алисс зажала себе рот. Он её ударил? Этот ублюдок Драгош бьёт свою сестру. А Йозеф? Почему он не вступится за неё? Алисс ждала, когда тот, кто обещал, что она станет спать в постели пуховой, ходить в шелках и кружевах в короне золотой, кто клялся всю жизнь свою лелеять и беречь и защищать от всех врагов... сделает тоже самое для своей младшей сестры. Но он промолчал. Мимо притаившейся Алисс пробежала всхлипывающая Аня, едва не задев её рукой, и всё стало по-прежнему.
— Что там с девчонкой? Ещё не отдалась тебе в порывах страсти? Пора бы уже. Волочишься за ней как сопливая баба. Для чего её вообще притащили сюда? Она сношалась с этим чудовищем, значит такая же, как он. Мерзость.
— Прекрати, Драгош. Мы уже обсуждали это. Графиня нужна нам. Пророчество…
— Тебе нужна. Но ей не провести меня. Она такая же, как он. Запомни мои слова. Паразитка. За ней придёт вся их армия.
«Не молчи. Ответь ему. Защити меня. Ударь его».
— Я никого не вижу.
— Ты как последний дурак продолжаешь верить в ту ересь, вдалбливаемую в тебя бабулей? Про-рооо-чество, — проблеял голос Драгоша. — Сколько наша семья борется, ради этого пророчества? Ради произнесённых в пьяном угаре слов, которые теперь стали непреложной истиной?! Ты считаешь, это именно она должна нас спасти? Мы не сможем вечно держать её тут. Она сбежит и приведёт их к нам. Нужно покончить с этим скорее. Помнишь, что я предлагал?
Слишком долгое молчание. Алисс впилась ногтями в ладони, пытаясь не закричать от досады.
— Как долго?
— Ещё немного. Потерпи ещё немного. Девка же симпатичная, хоть и худосочная.
— Как скажешь.
Мир перевернулся. Алисс не верила свои ушам. Драгош оскорбил её, а её парень, ухаживающий за ней с такой нежностью и заботой, просто принял это как данное. Она была уверена, что Йозеф не потерпит оскорбления её чести даже от брата. Но его голова была занята совершенно другими мыслями. Он прошёл мимо, так и не заметив её — ни единого взгляда в её сторону, ни капли интереса к её дальнейшей судьбе. Звук шагов становился всё глуше и наконец затих.
«Догони его, — подумала она в отчаянии. — Спроси что-нибудь. Расскажи ему всё».
Он наверняка ушёл недалеко. Может по другую сторону стены. Она могла позвать его по имени, вернуть обратно и узнать, что имел в виду Драгош и спросить о том, что увидела пару минут назад. Алисс открыла рот, но в голову снова и снова приходили те же слова.
«Я не стану кричать. Я не стану кричать. Я не стану кричать».
Стиснув зубы, Алисс направилась в ту сторону, куда ушла Аня. Девушка нашлась быстро. Не зря Алисс думала, что что-то не в порядке и Аня почему-то страдает. Так и было.
— Аня, ты в порядке? Я видела, как Драгош тебя ударил.
— Ох, госпожа, простите меня. Не следует вам беспокоиться. Всё хорошо.
— Нет, не хорошо. Ты плачешь. Он часто поднимает на тебя руку? Ты говорила кому-нибудь?
— Но он мой брат, госпожа. Кому я скажу? Тем более он в своём праве.
Алисс была уверена, что осмотрев тело этой милой девушки, увидели бы множество синяков от ударов старшего брата. А может даже и не от одного.
— Нет, он не в своём праве. Он бьёт тебя. Так не должно быть. А Йозеф? Он тоже..?
— Ох, нет, миледи, — тут же замотала головой Аня. — Йозеф часто защищает меня. Он добрый брат.
На сердце сразу стало легче. И оправдания его безмолвию нашлись сами собой.
— Послушай, я так и не завела здесь новых знакомых и друзей. Если хочешь, мы можем с тобой прогуляться, поговорить. Нельзя всё держать в себе. Тебе обязательно полегчает.
— Хорошо, гос…
— Мирена, зови меня Мирена, Аня.
— Хорошо, Мирена, — Аня кивнула и неловко улыбнулась. — Хотите увидеть моё любимое место?
— Куда мы идём? — Алисс с любопытством поглядывала на незнакомые ей завихрения туннелей, комнат и коридоров.
— Я скучаю по небу. Может и вы тоже? — она протянула ей руку и прижала палец к губам. — Только очень тихо.
Они вошли в тёмную пещеру, и сели на землю.
— Смотрите.
В полной, абсолютной темноте в сводах пещеры светились звёзды. Как это было возможно в замкнутом пространстве?
— Что это за звёзды? Я раньше не видела эти созвездия.
— Это не звёзды. Это светлячки. Нужно сидеть тихо — от крика или дыма факелов они испугаются и перестают светиться, — Аня хлопнула в ладоши, и всё мгновенно погрузилось во тьму, чтобы спустя несколько секунд снова расцвести миллиардом светящихся точек, создающих впечатление звёздного неба.
— Я прихожу сюда, когда мне тоскливо и когда особенно сильно скучаю по звёздам.
— Как красиво.
Они просто сидели и молча любовались природной красотой. Слов и не нужно было.
— Простите меня, Мирена, — наконец тихо прошептала Аня.
— За что? — Алисс обернулась вполоборота.
— Это я рассказала о вас бабушке. А она решила, что вы погибнете там. Я вижу, вы скучаете. Вам плохо и грустно.
— А ты?
— Может быть, будь у меня выбор, я бы решила остаться там. Может быть, я бы и погибла совсем молодой, но была бы счастлива. Я не должна так говорить. Они моя семья. Я должна любить и защищать их.
Сердце Алисс болезненно сжалось за Аню. Но что она могла ответить? Что ненавидит дикую природу, жизнь под землёй и всяческие лишения? Что сама мечтает вернуться в относительно благоустроенный замок? Что хотела бы забыть весь этот кошмар последних месяцев?
— Всё наладится, — она погладила её ладонь. — Вот увидишь. Скажи... Драгош что-то говорил про пророчество. Ты знаешь, о чём идёт речь?
— О, дело в том, что давным-давно, ещё во время правления «сына» графа Дракулы, неизвестным пророком было изречено пророчество, которое твердило о появлении светоча, способного прогнать тьму. Оно многим даровало надежду.
— Ты знаешь о чём там говорится?
— Бабушка в детстве заставила всех его выучить, — хихикнула Аня.
И грянет тьма
И поглотИт живое всё
И не останется надежды
Пока не воззовут на помощь силы прошлого и будущего
И небеса дадут ответ.
Когда звёзды станут в ряд
Явится светоч
От огня и бури погибнет снова.
Сдержит клятву на краю могилы.
И возродит мир.
— И о ком оно? Вы верите, что оно обо мне?
Алисс не хотела думать об этом, но слова Драгоша почему-то не выходили из её головы. А ещё эти строчки. Неужели именно она и есть тот светоч? Но почему она? Только ли из-за слов о прошлом и будущем?
— Бабушка не хочет, чтобы я в это ввязывалась. Я не знаю. Может быть и так. Вы ведь очень похожи на его покойную жену. И зовут вас также. И появились вы в то время, когда надежды почти не осталось.
— А ты? Ты веришь, что это я?
— Вы смелая. И храбрая. Почему бы и нет? Только вот я уже давно не верю в чудеса. Тем более те, что рассказывает моя семья.
В тот день это не показалось Алисс странным. В тот день она смотрела на звёзды и понимала, как скучает по яркому солнцу.
***
Алисс решила оставить то, что подслушала краем уха тем странным утром в покое. Вероятно, она просто многое не так поняла. Она знала, что Йозеф прекрасный человек: заботливый, нежный, верный. А вот Драгоша отныне старалась избегать. Аня поделилась, что давно считает пророчество просто словами, способными приободрить людей. Да и многие живущие тут имели такое же мнение. Староверцев было мало. Люди предпочитали прикладывать больше усилий и бороться самим, нежели ждать помощи с небес, хотя несомненно их вера в Спасителя была велика.
Нет, какой из неё герой. Это точно не про неё.
— Ты что-то сказал? — Алисс отвлеклась всего ненадолго и поняла, что Йозеф выжидающе смотрит на неё и ждёт ответа. — Прости, я задумалась. Можешь повторить?
— Я сказал, что борюсь ради тебя. Ты — мой флаг. Ты — моя нация. Но похоже, для тебя это больше не имеет значения. За последнюю неделю мы едва ли смогли побыть вдвоём.
Алисс стало досадно. Йозеф обвинил её в этом, а она всего лишь была загружена новыми картами и чертежами по просьбе его бабушки. Слышать обвинения от него, от того, кто не понимает, что с ней твориться в его присутствии, когда его тёплая ладонь накрывает её… Она задавалась вопросом, а бьётся ли его сердце также как её?
Осознание этого заставило их обоих замолчать. В комнате стало неестественно тихо. Йозеф сделал осторожный шаг в её сторону. Затем пересёк расстояние между ними двумя широкими шагами. Одной рукой взял её за талию, а другую поднял к щеке. Ласково заставил поднять голову.
— Вернись ко мне, — прошептал он. Он привлек Алисс к себе, но когда их губы соприкоснулись, она что-то заметила краем глаза.
За Йозефом в тени стоял граф Влад Дракула. Алисс окаменела. Он не появлялся так давно, что она поверила в своё исцеление. А вот теперь снова. РАЗРУШАЕТ. ВСЮ. ЕЁ. ЖИЗНЬ.
Он отстранился.
— Что такое?
— Ничего. Просто… — Алисс замолкла. Не знала, что сказать.
Влад не исчезал.
— Скажи ему, что видишь меня, когда стоишь в его объятиях, — прошептал он.
Она зажмурилась.
Йозеф опустил руки и отошёл от неё, сжимая кулаки.
— Ну, наверное, это всё, что мне следовало знать. Я хочу, чтобы даже твои мысли принадлежали мне. Если я тебе так противен, могла бы сказать раньше, графиня, — Йозеф грубым кивком опустил голову, развернулся и исчез в бесконечном разветвлении коридоров.
— Постой. Я…
Что я? Что она должна ему рассказать? Тогда её посчитают сумасшедшей или ещё лучше — «случайно» столкнут в пропасть, чтобы не мучалась.
— Он тебе нравится?
— А это имеет значение? — Алисс развернулась к своему кошмару во плоти, намереваясь раз и навсегда похоронить страх как можно глубже.
— Когда люди тебе нравятся, это всё усложняет. Тогда по ним дольше скорбишь.
— Не смей. Оставь меня в покое. Прошу…
— Каким бы я был мужем, если бы позволил увести тебя в такую же убогую жизнь, как их. Похоже, ты прониклась к ним симпатией, раз не замечаешь их истинной натуры. Их заботит только собственное будущее. А ты нужна своей семье. Ты нужна здесь. Ты нужна мне. Где находятся Шахты? — граф медленно приближался к ней с каждым словом, с каждым предложением. — Где ты прячешься?
Страх сковал Алисс с головы до ног. Она не смела пошевелиться. Стояла и молчала.
— Я найду тебя. И, надеюсь, ты не ждёшь от меня справедливости, Мирена. Это не по моей части.
— Ты не оставил мне выбора, — отчаяние рвалось наружу, подстёгиваемое видимым безразличием и жестокостью Дракулы.
— У тебя есть выбор, Мирена. Смирись с моим решением и перестань изливать свои представления о благородстве и силе на меня. Я уже знаю, что такое сила. И я получу тебя рано или поздно.
Она почти ощутила его прикосновение к своим мелко дрожащим губам, как снова осталась одна. Слёзы горько полились из глаз, и она осела на пол, мучимая своими кошмарами и страхами подсознания.
