Хогвартс-понедельник, 22 октября 1944 года
Прошла всего неделя с тех пор, как Том Риддл официально выразил свою заинтересованность в раскрытии тайны, окружавшей Гермиону, и это была очень долгая неделя. Ей потребовалось всего несколько часов, чтобы привыкнуть к тому, что за ней повсюду следят, но на этот раз её преследователи не использовали магию, чтобы замаскироваться, и она знала почему. С тех пор как она сказала Риддлу, что знает о его друзьях, преследующих её, он не видел смысла отрицать это, а просто убедился, что она это видит. Он хотел, чтобы она знала, что за ней наблюдают, надеясь, что постоянные бдительные взгляды, которые были на ней, будут терзать её до тех пор, пока она не перестанет это терпеть, и будет умолять его прекратить, а взамен расскажет ему то, что он хочет знать. И её не просто преследовали на уроках, нет, они следовали за ней повсюду: в туалете, в библиотеке, в профессорских кабинетах, когда она сдавала задания, они даже следовали за ней, когда девушка решила подышать свежим воздухом и немного прогуляться по территории замка. Ей было трудно вернуться в свою комнату в общежитии, но так как она знала замок лучше, чем кто-либо, она смогла использовать секретные проходы, чтобы оторваться от преследователей и добраться до безопасного места. И она призналась, что, хотя её немного раздражало, что кто-то следует за ней повсюду, зная, что они внимательно следят за её передвижениями, слушают всё, что она говорит, в надежде, что это прольет свет на окружавшую её тайну, в основном она находила это забавным. Её позабавило, что Том Риддл приказал своей шайке весёлых приспешников следовать за ней повсюду, чтобы узнать её секреты, так как его первый метод, использующий его внешность и обаяние, чтобы получить то, что он хотел, не сработал. И это её больше всего позабавило: она поняла, что поставила его в затруднительное положение, как только сообщила о своем нежелании спать с ним. Гермиона была уверена, что никто никогда не отказывал ему, она была первой, и это было так удивительно для него, что он сначала не знал, как реагировать. Она знала, что он делает, он не только следил за ней, но и провёл последнюю неделю, случайно натыкаясь на неё в коридорах, даря ей очаровательные улыбки и невинно задевая боком, когда они пересекались в коридорах, надеясь, что его прикосновение повлияет на неё так же, как и на других ведьм. Он просто всегда оказывался за углом, когда ведьма натыкалась на него, свирепо глядя из-за очевидного интереса, который Риддл, казалось, проявлял к ней, её сумка падала на землю, и содержимое вываливалось наружу. Риддл вдруг появлялся, присаживался рядом с ней на корточки, чтобы помочь ей собрать вещи, будучи всегда услужливым и джентльменским старшим мальчиком. Это только ещё больше разозлило ведьм, особенно с тех пор, как он стал сидеть рядом с ней в их общих классах, желая, чтобы она была рядом, чтобы он мог следить за ней. Гермиона знала, что нужно быть настороже, она знала, что скоро у неё будет ещё одна ситуация с Виктором Крамом, и она окажется на том конце провода, где ей будут приходить проклятия и письма ненависти. В данный момент Риддл был заинтригован ею только потому, что знал, что она хранит секреты, но ей нужно было нечто большее. Она должна быть бесценна для него, она должна быть кем-то, в ком он абсолютно нуждается, кого он будет защищать. Девушка могла позаботиться о себе сама, но её отец был прав, имея защиту и поддержку Тома Риддла было бы полезно, особенно учитывая времена, когда большинство ведьм были заинтересованы только в том, чтобы найти идеального волшебника для брака и быть идеальной домашней ведьмой. Никто не примет её всерьез, пока он не будет на её стороне. Гермиона должна была быть незаменимой, единственной в своём роде, и именно такой она и была. Она была наследницей и дочерью великого и могущественного Мерлина, не было никого похожего на неё, но она не могла сказать об этом Риддлу, не так ли? Итак, Нилрем провела последнюю неделю, составляя план, и наконец пришло время привести его в действие. Пришло время поделиться одним из своих «секретов» с Томом Риддлом, но она планировала сделать это так, чтобы это выглядело случайным, как будто она не хотела, чтобы он это видел. До хэллоуинского Бала оставалось всего шесть дней, и замок кишел сплетнями и самодовольными ведьмами, обсуждавшими, что они собираются надеть и кто, как они надеялись, будет сопровождать их на бал. За это время Гермиона знала, что если она не появится на балу с эскортом, слухи распространятся, но ей было всё равно, что подумают о ней другие, так как она планировала только появиться, а затем улизнуть, когда все будут слишком заняты, чтобы заметить её исчезновение. Уроки только что закончились, и когда Гермиона выходила из класса, знала, что за ней следят, только на этот раз это был сам Риддл. Ему было легко идти рядом с ней, и она игнорировала его присутствие, зная, что это будет раздражать его. Возможно, ей придётся проникнуть в его маленькую организацию, но это не значит, что она не сможет получить от этого никакого удовольствия, кроме того, чем больше он ей не нравился, тем больше он старался понравиться ей. — Ты, кажется, торопишься, мисс Нилрем, — заговорил он после нескольких минут молчаливого хождения по коридорам. — Нет, я просто хочу уйти от тебя как можно скорее, — беспечно ответила она. Она повернула голову, поймав его ледяной взгляд, но не была уверена, был ли он удивлён или рассержен её ответом, вероятно, это было и то, и другое. — Я уверен, что ты знаешь о бале в честь Хэллоуина, который состоится в субботу, — сказал он, игнорируя её последний ответ. «Куда это он собрался?» — подумала она. — Конечно, я всё-таки присутствовала при этом объявлении, и мои уши кровоточат от всех этих тошнотворных разговоров, которые я слышала о ведьмах, болтающих о волшебниках и плачущих из-за того, что цвет их платьев не того оттенка. Он поднял бровь. — Тебя не интересуют такие вещи? — спросил он. — Нет, не совсем, — ответила она. — В то время как я могу оценить красоту украшений и понять причины празднования, мне скучно от многочисленных разговоров о том, кто кого сопровождает и кто во что одет, когда этот бал продлится всего несколько часов. У меня есть гораздо более ценные вещи, чтобы сделать с моим временем. — Значит, ты не придёшь на бал? — Нет, я буду. Хотя бы для того, чтобы соблюдать приличия, я могу даже насладиться танцем или двумя, но мне кажется, что через час мне будет скучно, и я буду мечтать только о побеге. Я полагаю, ты будешь присутствовать? — Естественно, — ответил он, — мой долг, как старосты мальчиков, следить за тем, чтобы бал прошёл гладко, и официально начать бал с первого танца со старостой девочек, — ответил он, слегка дернув губой, давая ей понять, что он не слишком высокого мнения о Хиллари Денверс, Хаффлпаффке-полукровке. — Звучит ужасно, бедняжка, что ты должен делать это для школы, — саркастически сказала она. Он повернул голову, чтобы посмотреть на неё, его ледяные голубые глаза остановились на ней, и его губы дрогнули, это было либо раздражение, либо веселье, он не был точно уверен, что именно. В её присутствии он часто чувствовал и то, и другое. — Вот именно так я представляю себе этот скучный вечер. — Уже сейчас я могу с этим согласиться, — кивнула она. — Из любопытства, у тебя есть эскорт? Она удивленно моргнула, глядя на него и видя, что он искренне интересуется, но ей не понравилась искорка в его глазах. Она была уверена, что это не могло быть хорошо для неё. — Да. — А ты знаешь? — он заговорил, его шаги на мгновение замедлились, но это было едва заметно. — К сожалению, знаю. Видишь ли, благодаря тебе другие люди начинают обращать на меня внимание, и я предпочитаю, чтобы они не знали о моём существовании. Меня пригласили на бал в прошлые выходные, и я чувствовала, что не могу отказать ему, видя, что он так надеется, что я соглашусь. Он слегка нахмурился от досады. — А кто будет сопровождать тебя? — Это не твоё дело, — ответила она. — Разве ты не хочешь знать, кого я буду сопровождать? — спросил он. — Ты знаешь, я действительно не хочу знать, — ответила она, чувствуя себя удивлённой тем, как его губы дрогнули, а нос, казалось, вспыхнул. Гермиона не собиралась приводить свой план в действие так скоро, но сейчас было самое подходящее время. Поскольку она была из будущего и после всех исследований, которые она провела в отношении Тома Риддла и его прошлого, особенно в Хогвартсе, она наткнулась на некоторые фрагменты информации, которые были неуместны раньше, но теперь были очень полезны. Теперь она знала, когда произойдут определенные события, и собиралась использовать их в своих интересах. Нилрем собиралась использовать их, чтобы убедить Тома Риддла, что она настоящая провидица. Что лучше, чем иметь на своей стороне кого-то, кто мог бы видеть будущие события? Особенно когда в мире осталось всего десять законных провидцев. Если она сумеет убедить его, что она провидица, то, надеюсь, сумеет уверить его, что видела его будущее и сможет предотвратить войну. Как бы то ни было, провидцы были известны своей странностью, так что это, несомненно, объяснило бы многое о ней. Когда они шли по коридору, она повернула налево, и он последовал за ней только для того, чтобы действительно следить за ней. Гермиона знала, что именно в этом коридоре и через несколько минут появится Пивз, который будет терроризировать группу второкурсников таким количеством вонючих таблеток, что от них провоняет пол-замка. Голоса впереди дошли до её ушей. — Нет, — прошептала Гермиона, внезапно остановившись. Риддл остановился рядом с ней и посмотрел на неё сверху вниз, приподняв бровь, прежде чем она вытащила свою палочку, бросила защитное заклинание в сторону молодых студентов, схватила Риддла за руку и потащила его в нишу позади них. Было ясно, что он был удивлён её внезапными действиями, и он не выглядел слишком довольным тем, как с ним обращались, но у него не было шанса выразить своё раздражение, когда Гермиона бросила защитное заклинание на них двоих, как раз когда раздался хлопок, и коридор внезапно наполнился зелёным дымом, затрудняя что-либо видеть. Гермиона подождала всего лишь минуту, прежде чем наложить сильное вентиляционное заклинание, чтобы помочь избавиться от дыма и запаха, бросив щит, и выйдя из ниши направляясь к пятерым молодым студентам, все они выглядели удивлёнными тем, что произошло, но сбиты с толку, как они были защищены от вонючих гранул. — Кто-нибудь из вас ранен? — спросила Гермиона, взмахнув палочкой, и пузырчатый щит упал вокруг них. Пятеро студентов закрыли носы и закашлялись, когда последние остатки ужасного запаха исчезли из коридора. — Мы в порядке, — ответил хаффлпаффец, одарив её застенчивой улыбкой. — Ладно, тогда идите, не задерживайтесь в коридорах слишком долго, это просто даст Пивзу возможность прицелиться в вас, — сказала она, взмахнув руками, и вскоре они исчезли в коридоре, так что Гермиона повернулась и собралась уходить, но Том Риддл встал перед ней, выжидающе глядя на неё с любопытством. — Да? — Откуда ты знала, что это случится? — спросил он её. Она невинно улыбнулась, он не поверил ни на секунду, и девушка это знала. — Я уверена, что не понимаю, о чём ты, — ответила она, поправляя сумку на плече и обходя его, чтобы продолжить идти по коридору. — Ты лжёшь, я это знаю. Ты знала, что это произойдет, как? Гермиона посмотрела на него через плечо и пожала плечами. — У меня просто было предчувствие, — ответила она, уходя и исчезая из виду. Ещё несколько таких случаев, и она знала, что он скоро поймет это, и она будет на шаг ближе к спасению будущего.***
Среда, 24 октября 1944 года
Гермиона сидела за своим столом в классе Защиты от тёмных искусств, и более чем осознавала, что Том Риддл сидит за столом справа от неё, не слушая профессора Уэлкинса, читающего свою краткую лекцию о пикси, а скорее наблюдая за ней, в то время как она смотрела на клетку с пикси, стоящую на большом столе в передней части комнаты. Девушка знала, что сегодня эти пикси вырвутся на свободу и устроят большой хаос в классе, как это было на втором курсе с Локонсом. Она не сводила глаз с клетки, но краем глаза уловила, как Риддл перевёл взгляд на клетку, а потом снова на неё, глядя на девушку подозрительно, с любопытством. Она знала, что он уже начал складывать кусочки вместе, особенно после того, как она предотвратила взрыв котла на уроке Зельеварения сегодня утром, а накануне она остановила падение первокурсника с движущейся лестницы, и была рядом с Розье и Малфоем, когда сделала это. Гермиона ждала, понимая, что ожидать осталось недолго, она видела, как дребезжит и трясется клетка, а пикси внутри делают всё возможное, чтобы вырваться на свободу. Она смотрела на защёлку на двери клетки, она двигалась все ближе и ближе к открытию, и через несколько минут дверь клетки открылась, но девушка уже бросила в неё запирающий заклинание, и дверь закрылась прежде, чем один пикси смог убежать. Она вела себя так тихо и быстро, что никто ничего не заметил, кроме Тома Риддла. Она убрала палочку и тщательно осмотрела комнату, придав лицу нервное выражение, пока её глаза по очереди осматривали каждого ученика, прежде чем они остановились на Томе Риддле. Он приподнял бровь и слегка склонил голову набок, его губы растянулись в полуулыбке. Она была уверена, что он собирает воедино кусочки, которые она ему оставила.***
Пятница, 27 октября 1944 года
— Мне кажется, ты идёшь не в ту сторону. Гермиона остановилась и обернулась через плечо, увидев никого иного, как Тома Риддла, но она поняла, что это он, ещё до того, как он заговорил. — Я? — Библиотека на третьем этаже, — ответил он, продолжая идти, пока не остановился рядом с ней. — Я знаю, где находится библиотека, — сказала она, возвращаясь к своей цели, которая оказалась ванной комнатой девушки на втором этаже. Как только он понял, где они находятся, Гермиона заметила изменения в его магии, в языке его тела. — Ванной не пользовались больше года, — сказал он. — Я не хочу пользоваться ванной. — Тогда что ты здесь делаешь? — Я не знаю, — солгала она, толкая дверь и входя внутрь, заметив, как он последовал за ней, его глаза внимательно следили за её действиями. Девушка обошла раковины в центре комнаты, её глаза метались по сторонам, как будто она видела это впервые. Она остановилась и осторожно провела пальцами по одной из раковин, слегка нахмурившись, прежде чем поднять руку и прижать её к зеркалу. Почувствовав, что он подошёл к ней сзади, она медленно оторвала взгляд от колонн и тут же встретилась с ним взглядом, увидев, что он стоит так близко, что его грудь почти прижата к её спине. — Ты ведь знаешь, правда? — тихо сказал он. Она медленно моргнула. — Нет смысла лгать мне, я знаю, что ты знаешь. — Здесь что-то случилось, — почти прошептала она. — Из этой комнаты исходит странная аура, но, что ещё важнее, отсюда. Она отодвинулась от него, пока не остановилась у раковины, над которой были вырезаны змеи, и нежно провела пальцем по каменной резьбе, прежде чем моргнуть, покачать головой и отступить назад. — В любом случае, я думаю, мне лучше пойти в общежитие, у меня есть фамильяр, за которым нужно присматривать, — сказала она. Гермиона повернулась и направилась к выходу, но не успела дойти до двери, как его рука обхватила её запястье, и он потянул её назад, шагая к ней, пока её спина не коснулась его груди, и он наклонился, чтобы сказать ей что-то на ухо. — Я знаю твой секрет, — тихо пробормотал он. — У меня нет никаких секретов, — неубедительно солгала она, и сделала это нарочно. Сегодня Том Риддл понял, что она ему нужна. — Мисс Нилрем, ты ужасный лжец, — проворчал он, поднимая другую руку, чтобы осторожно потянуть за выбившийся локон. — Я немного раздосадован тем, что мне потребовалось так много времени, чтобы обнаружить это, но, учитывая природу этого, я чувствую, что в моих силах простить тебя. В конце концов, такая тайна, как твоя, бесценна. — Я не знаю, что ты имеешь в виду, — ответила она. Он издал глубокий, густой смешок, от которого у неё по спине побежали мурашки, его дыхание щекотало и согревало её кожу, пока он говорил. — Я сохраню твою тайну, провидица. Она отстранилась от него и повернулась к нему лицом, стараясь сделать глаза как можно шире и невиннее. — Я не провидица, — возразила она. — Они невероятно редки, и в Британии их не видели уже более трёх десятилетий. Его голова склонилась набок, губы растянулись в полуулыбке, глаза горели победой и знанием. — Пророческие провидцы встречаются довольно часто, но такие, как ты, которые могут позволить себе видеть будущие результаты и воспоминания о прошлом, почти неслыханны. Я признаю, что ты хорошо скрывала это, но я гораздо более наблюдателен, чем другие студенты, и ты это прекрасно знаешь. Я вижу то, чего не видят другие, и теперь вижу тебя такой, какая ты есть на самом деле. — И это всё? — спросила она, отступая на шаг и подходя ближе к двери. Его губы растянулись в ухмылке. — Ценная, очень ценная вещь. — Что бы ты ни думал, чего бы ты от меня ни хотел, я не могу тебе помочь и не буду, — сказала она, прежде чем повернуться и выйти из ванной. — Я всегда получаю то, что хочу, мисс Нилрем, — его голос разнесся по коридору вслед за ней. — Только не от меня, — ответила она. — Посмотрим, — ответил он, и девушка услышала усмешку в его голосе. Гермиона завернула за угол и вздохнула с облегчением, чувство триумфа наполнило её, а губы растянулись в улыбке. Она сделала это, она показала Тому Риддлу, какая она могущественная и ценная, и она знала, что он не остановится ни перед чем, чтобы заполучить её. Скоро она проникнет в его организацию и будет манипулировать им, чтобы он стал лучше. Гермиона только надеялась, что остальная часть её плана пройдёт также хорошо, как и предыдущая половина.