House of murders

Пак не знает сколько времени прошло с момента того, как он лишился мизинца, но наверное много, раз Шуга пришёл к нему уже ночью. В полутьме он выглядел загадочно, таинственно. В этот раз его глаза блестели, а улыбка была нежной, мягкой. Он двигался плавно, не спеша подходил ближе, подкрадываясь к жертве, словно дикая кошка. Мужчина был одет наряднее чем обычно: красивая белая рубашка, растёгнутая сверху, открывающая взор на его острые ключицы и молочную кожу, облегающие черные брюки, грубые ботинки на высокой подошве хорошо смотрелись на его ногах. На самом деле Шуга оказался не таким крупным, каким его представлял парень, он даже был немного худоват и, наверное, из-за этого носил много слоев одежды. Его тонкие запястья и изящные ноги притягивали взгляд. — Чимин, я решил сделать тебе небольшой сюрприз, ты же не против? Конечно ты не против. — Шуга хмыкнул и, улыбнувшись, продолжил. — Может ты не чувствуешь только боль? Может ты чувствуешь что-то приятнее, например, оргазм, м? Тёмноволосый вновь сел перед юношей и начал всматриваться в его карие глаза, выискивая эмоции, но они были пусты и смотрели словно сквозь него. Его лицо от долгого голодания стало болезненно худым, большие синяки под глазами и на теле украшали бледную, форфоровую кожу, которая когда то была золотистого оттенка. Теперь он ещё больше был похож на куклу, как внешне, так и внутренне. Шуга прикоснулся своими губами к приоткрытым губам парня, но те были холодные, мертвые. Тот уже подумал, что светловолосый умер, но он дышал. Он дышал, сердце стучало, но он умер. Где-то глубоко внутри. — Отвечай мне, сука! — рявкнул мужчина, заставив Пака хотя бы немного вернуться в мир. Вновь повторив поцелуй, Шуга получил ответ, но сухой и безжизненный. Чимин был словно пустыня, одинокая и бесчувственная. Он еле-как шевелил губами и даже не закрывал глаза. Он был похож на красивую коллекционную куклу, красивую до безумия, но недостижимую, холодную. — Какой ты чёрствый. Мог бы хотя бы подыграть мне, чтобы я тебя выпустил... Не думал о таком варианте? Ты же веришь в добро, может я резко передумаю тебя мучать и просто отпущу, м? Глаза юноши немного оживились, что порадовало мужчину. — Честно? — спросил Пак с неверием, он понимал, что Шуге просто хочется увидеть реакцию на свои действия и он его никуда не отпустит, но огонёк надежды жил в его сердце. Мать всегда учила его во всех людях искать что-то хорошее. — Да. А почему нет? Ты ещё молодой, у тебя вся жизнь впереди, правда без мизинца остался, но бывало и похуже. — нагло врал темноволосый. Он никуда не собирался отпускать парня, тем более тот его заинтересовал больше, чем кто-либо другой за все три года его преступлений. — Ты врёшь. — заключил Пак. Он видел эти глаза Шуги. Эти безумные глаза, прямо как у его отца. Он говорил так же, точно так же, сверкая в полутьме глазами и улыбаясь, так же фальшиво, жестоко. — Ты такой сложный, я устал от тебя. Сколько ещё ты будешь так издеваться надо мной, малыш? — спокойным, ровным тоном прошептал мужчина, близко склонившись к лицу юноши и хищно облизнувшись. — Разве ты ничего не чувствуешь, когда я делаю так, м? Темноволосый начал ласкать головку младшего, но тот ничего не отвечал. Он просто смотрел на него, никакой реакции в ответ. — Ну же, я знаю что тебе приятно, малыш, покажи свои эмоции, выверни себя на изнанку. Ни одна мышца Пака не дернулась. — Да ты заебал! — резкий пинок в пах. Снова ничего. — Тебе... тебе же нужны эмоции, страдания... Так зачем ты пытаешь меня, раз я ничего не чувствую? — прохрипел тихо юноша, склонив голову вбок. Шуга злобно усмехнулся, после чего резко отдернул за волосы парня, заставив поднять голову на себя. — Ты думаешь такой особенный? «Я ничего не чувствую» — я ЗАСТАВЛЮ тебя почувствовать. Ты будешь чувствовать боль, ты будешь корчится от боли, ты будешь плакать, ты будешь стонать подо мной. Потому что я заставлю. Мужчина ещё несколько минут смотрел на Пака сверху вниз, а после со всей дури столкнул голову парня со стенкой. Струйка крови потекла со лба Чимина, оставляя за собой алую дорожку посередине лица и заливая глаз юноши. Тот лишь обесиленно упал, свернувшись калачиком и пытаясь стереть с глаза кровь. Шуга вновь ушёл, громко хлопнув дверью.