Upstream / Против течения

****

Странно, но даже голос его отзывается в теле, словно эхо, пронизывая кости и вызывая мелкую нетерпеливую дрожь. Дрожь, которую сложно унять. Приходится сжать кулаки и выпрямить спину под пристальными взглядами караульных. А может, не таких уж и пристальных, и это лишь воображение.  Может, Дима – обычный человек, один из сотен других, собравшихся по обеим сторонам от забора, но Гошик ощущает его, как гигантский магнит, единственный в своём роде, нарушивший не всегда спокойное, но размеренное течение службы… – Не сюда, – вдруг догоняет оклик, и обернувшись, Гошик видит Диму, свернувшего с тротуара к джипу, видимо, опять взятому на прокат. В этот раз это всего лишь УАЗ-патриот.  – Какое корыто… А ты рисковый, прикатить сюда на нём из самой Москвы… – Я приехал на поезде. – А-а… Заняв переднее место рядом с водительским, Гошик тут же ощущает себя птичкой в клетке. Хотя никто, кажется, запирать его здесь не собирается. Но едва Дима садится за руль, как уже успевший пропитать салон аромат с древесными нотками становится более отчётливым, будоража последние крупицы здравого рассудка и заставляя врасти в пассажирское кресло. Это глупо.  Гошик провёл полгода, убеждая себя не думать о бывшем брате и даже добившись, чтобы тот перестал являться во снах, но стоило снова увидеть его наяву, услышать знакомый голос… как выдержка полетела к чертям. И что хуже всего – этот парень наверняка заметил его волнение.  За окном мелькает трамвайная остановка, потом короткий мост переходит в резкий спуск… и за низким ограждением вытягивается пёстрая лента частный домов: от коттеджей до покосившихся развалюх. Дима плавно переключает передачи, Гошик косится на его руку, обхватившую рычаг, а потом снова отворачивается к окну – а там уже успевают появится довольно приличные высотки. И чем дальше – тем респектабельнее витрины, да и машин в потоке становится ощутимо больше. – С твоим телефоном что-то случилось? – вдруг интересуется Дима. – Типа того… "Он разрядился. Ещё летом."  – Понятно. На машине выходит быстрее, чем на автобусе, и до центра они доезжают буквально за полчаса. Однако куда именно Дима едет? Гошик теряется в догадках, пока Патриот не начинает терять скорость и не паркуется у тротуара, в месте без каких-либо разрешающих эту самую парковку знаков, и Дима не выбирается наружу. – Куда? – тупо интересуется Гошик, на что в ответ получает лишь снисходительный взгляд.  От которого становится немного спокойней: всё идёт привычным чередом – и это немногословие, и эта заносчивость слишком хорошо знакомы. Как и вызываемое ими чувство неполноценности. Но "в одну реку не войти дважды". Зато можно вместе пройти через прозрачные двери в салон сотовой связи. Минут десять они ходят вдоль скудных стендов: Диме решительно не нравится ассортимент, а подбежавшая девушка-консультант, начавшая лепетать про достоинства моделей из среднего ценового сегмента, кажется, выводит из себя. Резко развернувшись, Дима было направляется к выходу, когда Гошик хватает его за рукав и, улыбнувшись девушке, указывает взглядом на определённую полку за стеклом: – Мы возьмём этот.  – В серебряном или золотом цвете? – А нет цвета попроще? – Нет… Хотя, знаете, сегодня вроде бы должна была прийти партия матово-синих… я сейчас сбегаю на склад и посмотрю! Другой консультант провожает сослуживицу завистливым взглядом, а Дима недовольно фыркает: – Зачем тебе этот хлам? – А перед кем мне понты разводить? Вздохнув, бывший брат вытаскивает из-за ворота тонкое и явно брендовое портмоне, но и тут Гошик его останавливает, достав свою карту. Не ту, что получил полгода назад для служебной зарплаты, а ту, что взял из дома на всякий пожарный. Поэтому он вполне способен позволить себе покупку ненужного в общем-то телефона… но не признаваться же, что со старым ничего не случилось? Нет, всё-таки глупо.  Можно же просто сказать, что отключил айфон. Но тогда, вероятно, возникнет вопрос почему… И что тогда ответить? "Ты всё равно никогда мне не писал"? Мало того, что такое объяснение выставит Гошика на посмешище, так ещё и у Димы вполне может возникнуть резонное возражение, что телефон – средство связи не только с ним… А объяснять, с чего вдруг Гошику перехотелось общаться даже со своими друзьями – ещё та засада. "Это моё паломничество… мой монастырь… Ха-ха, даже когда про себя это произношу – и то смешно." Тряхнув головой, Гошик переключает внимание на вернувшуюся девушку-консультанта, после чего расплачивается за покупку, оформив заодно и новую симку. – Куда теперь? – интересуется на крыльце, когда Дима с деловым видом направляется куда-то дальше по тротуару. – Прикупить тебе шмоток. Идея не так уж и плоха, учитывая что штатский прикид точно избавит от лишних проблем в случае встречи с патрулём, тем более, что уставом менять одежду во время увала не запрещено. Но вот помочь себе выбрать эту одежду Гошик Диме не позволяет и даже сам расплачивается за неё, хоть тот и снова порывается это сделать. И дело не в том, кто богаче, а в том, что Гошик больше не потерпит к себе покровительственного отношения. Ни за что. Когда он выходит из примерочной кабинки, переодевшись в уже оплаченные джинсы, джемпер и джинсовую с мехом куртку, его вдруг окликают: – Гоша? Привет! С вещами в руках перед глазами возникают блондинка и брюнетка: у одной глаза подведены красным, у второй губы неизменного розового цвета, как у куклы Барби – те самые, что делали ему минет около месяца назад.  – А где Васёк? Неужели забили на нас и замутили с кем-то ещё?  Похоже, девушки решили, что он опять выбрался из части с Кузнецовым. Вздохнув, Гошик мотает головой: – Я сегодня с бр-  Осекается, ловит на себе ещё более вопросительные взгляды, но всё-таки договаривает: – …атом. Да, пусть будет "брат", даже если теперь это неправда, но куда хуже признаться, что гуляешь просто с каким-то там парнем. Особенно перед теми, кто, судя по всему, искал и нашёл инфу про Гошика в сети.  – О-о-о… – девушки легка тушуются, но почти тут же вновь воодушевляются: – А что, твой брат – такой же красавчик, как и ты? "А может, не так уж и много они знают?" Ирина сквозь улыбку смотрит на Гошика и обвиняюще, и ожидающе одновременно. И в чём-то он её даже понимает. Но сегодня не тот день, который хотелось бы потратить на малознакомых людей, поэтому Гошик снова мотает головой: – Поверьте, лучше вам с ним не встречаться… – Погоди, – вдруг нахмуривается Лена, и в сочетании с чёрно-красным макияжем это выглядит довольно зловеще. – Разве твой брат… не владелец сети бутиков? "Бонифаций"? – Да, это я, – раздаётся за её спиной. – А в чём собственно дело? Пока Гошик переодевался, Дима гулял между рядов, а теперь вот материализовался у примерочных кабинок.  – Ой! – подпрыгивают девушки на месте. – Вы – Дмитрий Соболев? Правда? Правда-правда-правда? А можно сфотографироваться? – Вряд ли, – прищуривается тот. – Видите ли, я тут инкогнито. – А-а… э-эм… тогда, может, мы составим вам компанию ненадолго? А то вы, наверное, даже не знаете, куда у нас тут можно сходить?  Гошик ловит на себе взгляд Димы, в третий раз за пять минут мотает головой, но тот лишь улыбается: – Почему бы и нет? Заодно расскажите, как познакомились с Гошиком. – "Гошиком"? Как мило! Вы всегда так зовёте своего брата? – Ну если честно, его все так зовут. – А Васёк звал иначе, да, Лен? – … Бесконечное жужжание продолжается и после выхода из магазина, причём Дима умудряется оплатить покупки девушек. Их энтузиазм ощутимо снижается при виде "УАЗ Патриота", но забравшись на заднее сидение и увидев небрежно брошенные там сумку из крокодильей кожи от Гуччи и ещё кое-какие вещи, возобновляют своё щебетание. В результате Дима отвозит всех в ресторан в самом центре города. И цены в нём, если честно, мало чем отличаются от московских. Сидя рядом с Гошиком, Дима умудряется делать вид, что внимательно слушает девушек, кажется, совершенно забывших про второго "брата", и даже отвечает на их многочисленные вопросы. Правда, отвечает уклончиво, порой и вовсе уводя разговор в другое русло.  Небольшая передышка наступает, когда дамы отлучаются в дамскую комнату.  Ковыряясь вилкой в запечённой красной рыбе, Гошик косится на Диму: – Тебе не надоело? – А что? – отпив вина, пожимает тот плечами. – Вдвоём мы бы с тобой тут так точно не посидели. Или ты злишься, что я увёл твою девушку? Смешок добавляет последнему вопросу издевательскую нотку. – …это же светленькая, да? Ты с ней замутил? – Ни с кем я не- Гошик сам обрывает себя, сильнее сжимая вилку. Дима так просто вычислил Ирину, хоть она и блондинка… разве не логичнее было бы подумать на Лену?  И разве нормально вот так легкомысленно об этом заявлять?  Но толку-то возмущаться… Ведь вполне возможно, Дима снова играется с ним, пытаясь вывести из себя.  – Спорим, подружки согласятся даже на квартет? Всё-таки не выдержав, Гошик сминает тряпичную салфетку и, бросив её на недоеденную рыбу, вскакивает: – Я отойду. По дороге почти столкнувшись с возвращающимися Ириной и Леной, но постаравшись остаться незамеченным, Гошик заходит в туалет. И умывается холодной водой. Уставившись на своё отражение в местами забрызганном зеркале, он прикусывает губу от досады. "Сколько уже можно вестись на его выходки? …проблема в том, что я так и не научился различать, когда он шутит, а когда серьёзен… Нет, не так: когда он готов оставить шутку лишь шуткой, а когда не прочь превратить эту шутку в реальность…"