Upstream / Против течения

****

Темно. И равномерный стук: "Тыдыщь… тыдыщь…" – Какого хера… Шум в голове и муть перед глазами. Щурясь, чувствуя подступающую к горлу кислоту из желудка, Дима поднимает голову и видит что-то похожее на деревянную стену, сложенную из почти неотёсанных круглых брёвен. В углу помещения горит древняя керосиновая лампа, а из-за незакрытой до конца двери всё продолжает доносится шум. Как будто кто-то рубит дрова.  "Меня, что, забросило в прошлое?" Дима никогда особо не увлекался чтением, но во время перелётов заняться было нечем, и наткнувшись на рекламу букинистического сайта в одном из роликов на ютубе, он взял и купил первую же попавшуюся на глаза аудио-книгу. "Янки при дворе короля Артура". Сюжет про попаданцев пришёлся по душе, и поискав что-то похожее, Дима понемногу втянулся в мир современного фэнтези. Последние полгода дались тяжело, но засыпая под голоса профессиональных дикторов, он хоть немного отвлекался, очищал мысли, иначе даже во сне его мозг продолжал работать, подкидывая порой совершенно немыслимые идеи, которые вроде бы срабатывали и приносили чувство облегчения, но по утру оборачивались лишь разочарованием и головной болью. Но как бы там ни было, первое, что пришло в голову Димы сейчас – что он сам как-то стал попаданцем.  Однако туман в голове постепенно рассеивается, вспоминаются предшествующие события, и ещё более, казалось бы, нелепая реальность предстаёт перед ним: Гошик его похитил. Ну бред же? Зачем… Руки не связаны, ноги тоже. Попытавшись встать, Дима замирает, пережидая приступ головокружения, но всё-таки добирается до покосившейся двери и выглядывает наружу. Как и ожидалось: в свете ещё одной керосинки Гошик рубит дрова. Холодный воздух тут же забирается под пиджак, но этот парень в одной майке продолжает равномерно поднимать и опускать топор, отвлекаясь лишь на то, чтобы взять из кучи круглых обрубков очередную жертву и обрушить на неё неумолимую кару. Собравшийся уже заявить о себе Дима замирает с раскрытым ртом: мышцы спины Гошика под влажной майкой движутся так завораживающе, словно танцуют, армейские штаны без ремня сползли на бёдра, блики от лампы скользят по обнажённым рукам и, золотя, отражаются в коротких волосах. В какой-то момент Гошик оборачивается. – Какого чёрта? – срывается с губ при виде его спокойных, чересчур спокойных глаз. – Как самочувствие? – следует в ответ. – Не тошнит? – Тошнит! – Тогда виски тебе нельзя. – Какое… Расколов последний чурак, Гошик втыкает топор-колун в пень, и собрав дрова, проходит мимо Димы в дом. Дима же задерживается на пороге, чтобы бросить взгляд на окружающее пространство: в темноте почти ничего не видно, но всё же можно различить очертания ещё каких-то зданий. – Где мы? – Где-то, – эхом отзывается Гошик, возящийся в центре комнаты. И скоро к свету двух ламп прибавляется огонь камина – пока тусклый, но обещающий хорошо разгореться и наполнить помещение теплом. Но пока – только дымом. – Чёрт, труба забилась? Дима чувствует, что тормозит. Гошик опять проходит мимо, а стоит последовать за ним, как оказывается, что тот уже залез на крышу. – Упадёшь! – Не должен… погоди… В доме что-то грохает. Пол у камина оказывается завален землёй и какой-то гнилью, а огонь – потушен, но Гошик не сдаётся, и очень скоро в заново вычищенном камине вновь начинают трещать дрова. Наблюдая, как Гошик подметает пол явно связанным на скорую руку из веток веником, Дима плюхается обратно на топчан, на котором пришёл в себя, и прячет лицо в ладонях. "Какого хрена тут происходит?!" Взгляд сквозь пальцы соскальзывает на блестящую в свете камина бутылку со знакомой этикеткой. Виски. А рядом на потрескавшемся столе пачка его любимых сигарет со вкусом вишни.  "А он подготовился…" – А есть мы что будем? – Разве тебя не тошнит? – Чёрт. Гошик хмыкает, но кидает на стол свёрток коричневой бумаги, похожей на почтовую. Внутри обнаруживается шмат копчёного сала, вяленое мясо, варёные яйца и сыр.  – Доволен? – Я на диете… – Ну, не хочешь – не ешь. Усевшись на топчан рядом, Гошик прямо грязными руками берётся за нож, отрезает себе мясо и губами снимает с широкого лезвия. Засмотревшись, Дима забывает, как дышать, а вспоминает, лишь почувствовав шум в голове.  – Кстати, слышал, ты женишься? – вдруг спрашивает Гошик и берётся за бутылку. Дима хмурится, но не отвечает, продолжая наблюдать, как Гошик откручивает крышку и отхлёбывает прямо из горла, словно из фляги. А потом протягивает ему. Тупо приняв бутылку, Дима тоже отхлёбывает, пока Гошик отрезает ему несколько кусочков сыра. Не самое удачное сочетание, но покатит. – Итак, какая муха тебя укусила? – переходит Дима к сути. – Никакая. Давно надо было это сделать, – просто отвечает Гошик, перейдя к филигранной нарезке мяса ломтиками в пару миллиметров толщиной. Это его в армии приучили, чтобы на большее количество ртов хватило? Нет, проблема не в этом. – Ты сошёл с ума? – Возможно. – Где мы? – Где-то, – снова следует дурацкий ответ, но теперь Гошик продолжает: – Мы наткнулись на этот заброшенный двор полгода назад во время погони за дезертиром. Мне понадобилось двое суток, чтобы найти его снова… Место, а не дезертира… Но я понятия не имею, что это за место, почему пустует и как называется. – Окей. А зачем ты меня сюда привёз? Да ещё и… – А сам бы ты поехал? "Конечно, нет…" – Мы могли бы просто поговорить. У меня куча работы в отличие от тебя, так что- – Плевать. – Чт- …в смысле? Ты уверен, что не рехнулся? – Я уже сказал тебе, что не уверен. Гошик откладывает нож на бумагу, облизывает губы и, отобрав бутылку, прикладывается к ней ещё раз.  – Что-то случилось в части? – пробует Дима подойти с другого конца. – Тебе что-то сделали? Следует смешок. А потом: – Кстати, об этом. Ты в курсе, что твои подчинённые готовы из трусов выпрыгнуть, но заполучить на меня компромат? – В смысле? Какой? – Спроси у своего секретаря. Всё окончательно запутывается. И в то же время нарастает беспокойство: что-то не так. Гошик сам на себя не похож. – Ты меня ещё любишь? Неожиданный вопрос бьёт по голове словно обух брошенного во дворе топора. – Ты о чём? – Хватит отвечать вопросом на вопрос! – с размаха воткнув нож в стол, Гошик разворачивается к Диме с блестящим взглядом. – Ты- Договорить не дают – сильные пальцы вонзаются в плечи и толкают на топчан. Пуговицы разлетаются во все стороны. Почувствовав зубы на своей шее, Дима наконец выходит из ступора, упирается, пытаясь оттолкнуть Гошика, но тот… стал слишком сильным. Даже его тело ощущается жёстким и неподатливым. – Подожд- …что ты де-  Сопротивляться трудно. И не только потому, что в мышцах всё ещё царит противная слабость, но и потому, что рука Гошика добирается до трусов. Решительный напор сбивает с толка. К тому же… В шею вдруг хмыкают: – У тебя встал. – Ну, естественно… – Естественно? Почему-то ответ застревает в горле, и Дима замирает, отдаваясь набирающим остроту ощущениям. То ли у Гошика была практика… то ли всё дело в настроении и его новой ауре, но Дима очень скоро начинает задыхаться и сжимать ноги, отказываясь так просто сдаваться… и всё же изливается себе же на живот. Гошик вытаскивает руку и принимается рассматривать пальцы, испачканные спермой.  – Густая… – А ты чего ждал? – Не знаю. Кажется, воздух в доме стал слишком душным – Дима покрылся потом. Облизав губы, он пытается выбраться из-под Гошика, но тот внезапно ловит его за плечо и ловко переворачивает на живот. – Да что с тобой?! – Ничего особенного. Просто я всегда хотел это сделать. Брюки стаскивают одной рукой, второй продолжая давить на позвоночник. Предчувствуя недоброе, Дима сжимает ноги и ягодицы, но ничего не происходит, кроме нарастающего чувства дежавю. Но оно разбивается вдребезги, когда вывернув шею в попытке бросить взгляд через плечо, Дима замечает матовый блеск пастельно-розовой бутылочки. А спустя пару секунд на его зад из неё начинает литься что-то холодное и тягучее, словно кисель. – Гошик? – Да, Дим? – А если я этого не хочу? – Хм… Жидкость продолжает литься, но постепенно её поток иссякает. Ягодиц касается ладонь. Принимается размазывать смазку, проскальзывая туда, куда Дима пытается её не пустить, только вот безуспешно. – Гош… – Не бойся. Я же не насильник какой-то… "Да ладно? А что ты, по-твоему, делаешь?!" Когда-то такое уже было… и тогда Дима, кажется, сильно испугался… а ещё посмеялся над Гошиком. Кто бы знал, что тот настолько серьёзно настроен? Ему что, никогда не нравилось быть снизу? Да, не всегда получалось гладко, но в последний раз он вроде бы был на седьмом небе. Правда, именно после него Гошик сбежал… Стоп, а что если он так внезапно вернулся в Россию – потому что не смог смириться с позицией в сексе? Если дело в этом… "Нет-нет-нет! Чтобы я – и снизу?!" "Чтобы я…" Мыслительный процесс стопорится. Гошик перенёс вес, и между ягодиц скользнуло что-то горячее и толще его пальцев. Однако не внутрь, а… – Приподними живот. Словно марионетка, Дима позволяет руке заползти под живот. И пока пальцы вновь обвиваются вокруг члена, член Гошик начинает тереться между бёдер. При этом Гошик почти улёгся сверху, сжав коленями ноги, так что там, наверное, довольно тесно и скользко… – Тс-с-с… до чего же приятно… Мурашки пробегают по затылку от этого выдоха в шею. Гошик дрочит ему в такт своих движений. Его член трётся не только о бёдра, но то и дело задевают ту дырочку, что судорожно сжата. На неё попало достаточно прохладной смазки, чтобы раздразнить… и каждый раз, когда Гошик подаётся назад, Дима ещё сильнее сжимается, опасаясь, что сейчас упругая головка соскользнёт под другим углом.  – Ты точно не хочешь, чтобы я тебе вставил? – сухой шёпот царапает ухо. Но следом проходится влажный язык. И прикусывают острые зубы. – Не хочу, – еле-еле выдыхает Дима. Ему хорошо, но напряжно. И от того он не может позволить себе расслабиться и как следует насладиться. – Ну пожалуйста… я очень хочу… Гошик останавливается, и его член упирается в сфинктер. – Ты меня даже не растянул… – А если растяну? Дима не успевает ответить – член отпускают, и сзади прижимаются уже пальцы, причём один слишком уж легко проскальзывает внутрь, заставив сжать зубы от дискомфорта. – Мне тоже не сразу понравилось, – продолжает нашёптывать Гошик. – Но если не нравится, я могу прекратить… И при этом его длинные пальцы находят тот самый узел простаты, что может заставить кончить любого мужчину даже без стимуляции члена. Дима зажмуривается, подавляя рвущийся наружу стон. – Так мне прекратить? – не отстаёт Гошик. – Продолжай…